– С Фарди?
– Был, сейчас у входа в дом курит.
– Его позови.
– Хоп!
Шамал передал трубку Рахону:
– Сейчас Махарад подойдет.
– Это хорошо.
И тут же:
– Господин Махарад? Рахон.
– Что у тебя?
– Караван хату прошел мимо.
– Большой?
– Нет! Мелкий, всего шесть мулов с вьюками да лошадь с арбой, в которой две женщины.
– А эти откуда взялись?
– Могу лишь предположить.
– Попробуй.
– Одна женщина лежит, спит, бледная, видать, больная, вторая помоложе, сидит около нее. Ее, наверное, как сиделку взяли, а может, она медсестра.
– Откуда у дикарей хату дипломированные специалисты?
– Не такие уж они и дикари.
– Охрана?
– Шесть человек на лошадях, с автоматами.
– Ты обо всем этом Хакади передал?
– Да, в первую очередь.
– Хоп. Отходите по-тихому, машину вышлю в ту же рощу. Понял?
– Понял, господин Махарад, отходим!
– Удачи, отбой!
– Спасибо.
Рахон бросил трубку Шамалу:
– Сворачивай свою аппаратуру, пойдем обратно к роще, туда придет машина.
– Это опять три часа пешком, – вздохнул Шамал. – Надо было попросить, чтобы машину поближе к нам прислали, есть же подходящие места.
– А ты сам свяжись с Альдагом, – ухмыльнулся Рахон, – да не Махарада позови, а самого Мохаммада Фарди и попроси прислать машину прямо к дороге.
– Никто не говорит о дороге.
– Ну, поближе, ведь есть же подходящие места.
– Нет уж. Сказано пешком до рощи, значит, так тому и быть, – сворачивая спутниковую станцию, проговорил Шамал.
– Боишься?
– Нет. Но лишние неприятности тоже не нужны.
– А мне, значит, нужны? Мне какого шайтана просить?
– Ну, не подумал. Все время извиняться теперь?
– Ты помни, о чем я тебя предупредил.
– Помню!
– И не ной.
Рахон отозвал с позиции Мухада. Тот собрал маскировочную сеть, убрал следы, подошел к подельникам:
– Когда выходим?
– А сейчас и пойдем. В колонну по одному, за мной Шамал, в замыкании Мухад, вперед!
Троица разведчиков начала спуск к плато. Внизу идти было намного легче.
Караван между тем продолжал движение.
Отойдя от серпантина на пять километров, старший охраны Хагир Набол отдал команду:
– Фарис, Рад, выйти вперед на сто метров, Амал, назад на пятьдесят метров, Рияз слева, Наим справа. Смотреть плато. Передовому дозору у «зеленки» встать и ждать дополнительной команды. Разошлись, братья, оружие к бою!
Получив сообщение разведки, Хакади повернулся к находившемуся рядом у внедорожника Бадри:
– Караван вышел на дорогу.
– Обычно хатуиты останавливаются на первую ночевку на плато за ущельем.
– Это достоверная информация?
– Да. Караванщики не любят менять места стоянки.
– Это значит, во сколько они будут здесь?
– Сейчас 17:13, – взглянул на часы Бадри. – Два часа им пути до «зеленки», еще часа полтора вдоль леса, ну, и где-то час по ущелью до прохода. Примерно к десяти часам выйдут к нам. Это если не будет остановок.
– Они будут.
– Почему ты так считаешь? Погонщики меняются, отдыхают, да и без отдыха каждый из них может пройти за день километров пятьдесят, хатуиты выносливы, как, впрочем, и все в этой провинции.
– Не только в этой провинции, во всем Ближнем Востоке, – поправил заместителя Хакади, – но дело не в поводырях.
– В чем же?
– В том, что вместе с караваном следует арба, в которой находятся две женщины, одна из которых, видимо, больна, и ее везут в Кандагар к докторам. Но даже если бы она была здорова, то просто для того, чтобы сходить женщинам в туалет, караванщику придется останавливать караван. Впрочем, это касается и мужчин.
– Это где-то еще полчаса.
– А если больной станет хуже? Женщина, что сопровождает больную, взята не просто так, она взята для того, чтобы помогать больной. Это тоже остановка. Хотя, может быть, никакой больной нет. Возможно, травмированная, скажем, сложный перелом. Тогда остановки только по нужде. Но мы должны быть готовы с восьми часов. До семи пусть люди отдыхают, потом подъем, быстрый ужин, уборка за собой и выдвижение на позиции штурма. И за этим посмотришь ты, Будур!
– Да, Хамид. Я все сделаю! – кивнул Бадри.
В 19:00 он объявил сбор штурмовой группе.
Хакади собрался подойти к подчиненным, как сигналом вызова сработала спутниковая станция. Он прекрасно владел техникой, перевел станцию в режим телефонного разговора и ответил:
– Хакади!
– Это Махарад!
– Слушаю!
– Фарди просил узнать, как у вас дела?
– У нас все нормально. Сообщение разведки получил, позиции определены, подготовлены, сейчас планирую дополнительный инструктаж и выход бойцов на позиции. С 20:00 будем ждать караван.
– Фарди знает о женщинах в караване.
– И что? Ты же сам ему о них сообщил.
– Да. Хозяин приказал и их взять живыми.
– Я не собирался их убивать. Потому что понимаю: заставить работать пленных хатуитов очень тяжело, если возможно вообще. Они упрямы, как их мулы, и не боятся смерти. Но совсем другое дело, если под угрозой насилия и мучительной смерти окажутся их женщины. Так что господину Фарди можно было не отдавать подобного приказа. И почему он сам напрямую не вышел на меня?
– У него разговор с человеком в Кабуле.
– А позже?
– Позже, возможно, свяжется напрямую, а пока поручил поддерживать связь с тобой мне.
– Хорошо. Передай Фарди, у нас все по плану.
– Хоп, Хамид. До связи!
– До связи.
Хакади перевел станцию в режим ожидания, проверил работу брелка, подошел к боевикам, еще раз расписал им, кто, где должен находиться и что делать по его команде, и, пожелав боевикам удачи, отдал команду:
– Вперед, братья, на позиции, и помнить, нам нужны пленные, женщины в том числе. Последние даже в особом порядке. Будуру Бадри продумать на месте, как взять их, с учетом, что одна женщина больна. Все! Да поможет нам Всевышний!
Бадри увел на запад Габира и Ихаба, Гуани пошел на восток, где нес службу наблюдателя Зияд.
Хакади повернулся к Наги, проводившему разведку террасы:
– Идем вниз.
Главарь штурмовой банды вместе с пулеметчиком, гранатометчиком и стрелком Сулейманом двинулись по трещине к террасе.
Боевики вышли на террасу.
Прошел доклад Бадри по портативной станции:
– Командир, мы на месте к утесу выставили Габира.
– Хорошо, ждите команды.
Гуани еще не дошел до поста раннего обнаружения, и его силуэт был хорошо виден на вершине.
Хакади прилег на кусок скалы, зависшей над узким участком ущелья, проговорил:
– Природа словно специально позаботилась о том, чтобы здесь выставлять засады. Хотя Всевышний, создавший все на этой бренной земле, вряд ли предполагал, чему будет служить им созданное. Взять, к примеру, эту террасу, отсюда хорошо туристам смотреть на ущелье, а наверху рядом в чайхане кушать шашлык из молодого барашка. – И тут же отдал приказ: – Наги, Сулейман, справа от меня, расстояние два метра, подготовить автоматы к бою!
– А «Мухи»? – спросил Наги.
– Гранатометы держи рядом, долго ли их взвести?
– Недолго, секунды.
– Нам если и стрелять из них, то по скалам, чтобы вызвать обвал на входе или выходе, да и то вряд ли. Скорее всего, «Мухи» не пригодятся, поэтому готовьте автоматы. И пулемет. Помните, основная задача у Малика: первыми очередями уничтожить как минимум половину охраны и отсечь поводырей от арбы, где находится их оружие. Брать будем поводырей и женщин, если понадобится, то и кого-нибудь из охраны, но это вряд ли. Хатуиты не сдаются, дерутся до последнего, так что остальных охранников добивать придется тебе, Наги, и тебе, Сулейман. – Хакади повернулся к пулеметчику: – Тебе, Малик, место в двух метрах от меня слева. Держать при себе маскировочную сеть. С 21:00 натягивай ее на себя. При вступлении в бой сеть сбросить. Вопросы ко мне есть?
– А хватит ли трех людей, чтобы захватить шестерых погонщиков? – подал голос Сулейман.
– Вопрос принят. Да, хатуиты – воины, и в этом нет никаких сомнений, у них мальчики с тринадцати-четырнадцати лет уже состоят в отрядах самообороны и умеют обращаться с оружием. Также в самообороне и люди пожилые, лет пятидесяти-шестидесяти. Но погонщики караванов – это особый клан, они занимаются не только проводом караванов, но и подготовкой их, пасут мулов, грузят-разгружают товар. Быть погонщиком только с первого взгляда кажется легко. Вроде что такого, взял мула и беги рядом с ним. Ан нет, мул не всякого послушает. Они привыкают к определенному человеку, и постороннему заставить его что-либо делать против воли бесполезно и опасно, кстати.
Мулы знают своих поводырей. Поэтому, если отсечем огнем повозчиков от арбы и не дадим тем, кто уже будет в повозке, схватиться за автоматы, Бадри с двумя воинами справится.
– А я считаю, надо им еще хотя бы одного человека отправить, – стоял на своем Сулейман. – Нам тут четверым делать нечего. Охрану уничтожат и двое, сверху, прицельно.
– Вижу, ты, Сулейман, хочешь участвовать в захвате пленных, – усмехнулся Ханади. – Что ж, я не против, охрану мы действительно и без тебя завалим. Ступай к Бадри.
– Только предупредите его, а то подумает чего не то и пристрелит, за ним не задержится, – кивнул Сулейман.
– Это так. Бадри опытный воин, раз задача поставлена, то все должно идти по плану. Любое отступление – либо провокация, либо предательство, – подтвердил. Хакади и включил портативную станцию: – Бадри! Хамид.
– Да, командир?!
– Мы здесь на террасе посоветовались, и я решил усилить твою группу. К тебе спустится Сулейман.
– Понял, когда?
– Что когда? Когда спустится? Он уже пошел к тебе.
Сулейман забрал автомат и скрылся за выступом трещины. Чтобы выйти к группе Бадри, ему надо было сначала подняться наверх, а затем по западной тропе спуститься вниз уже за проходом.
Проводив Сулеймана взглядом, Хакади проговорил:
– Что-то долго идет Гуани на пост.
И тот словно услышал главаря. Портативная станция провибрировала сигналом вызова.
– Я! – ответил Хакади.
– Это Гуани, на месте.
– Как там на посту?
– Все нормально, Зияд смотрит за ущельем. Готовлю место для себя.
– Про маскировку не забудь.
– Это вы мне, Хамид?
– Извини, но я должен был напомнить. И внимательнее там. От вас зависит многое.
– Я понял, до связи!
– До связи.
Хакади отключился и пробормотал:
– Нет ничего хуже ждать и догонять. Но догонять еще можно, было бы на чем, а вот время, как ни старайся, не поторопишь.
– Недолго осталось, саиб, – услышав его, сказал Малик, протирая тряпкой свой «ПК», заряженный лентой в сто патронов.
Караван между тем подошел к «зеленке». Передовой дозор, как и было приказано, остановился. Остановился и весь караван.
К дозору подъехал старший охраны Хагир Набол:
– Ну, что там лес? Чем дышит?
– Воздухом дышит, как и все живое, – улыбнулся Фарис.
– Оценил.
– А если серьезно, то в лесу людей нет, птицы ведут себя спокойно.
– Они и будут вести себя спокойно, если чужаки в лесу находятся более суток. Привыкают к незваным гостям, тем более если те не делают лишних движений.
– Это невозможно. Люди не бревна. Им надо есть, пить да и по нужде ходить, не будут же они делать это там, где сидят?!
– Ладно. Идем, как всегда, я по дороге, Фарис на удалении в тридцать метров от меня, Рад дальше еще на тридцать метров, и так, пока не пройдем в лес.
Дозор ушел во фланг, видя друг друга и старшего охраны.
Набол готов был поднять руку, что означало продолжение движения, но к нему подошел Хади:
– Извини, Хамид, Басме надо в туалет.
– Хорошо, веди ее на ближнюю опушку. Как там Айша?
– Спит, но вот-вот проснется.
– Тогда придется останавливаться еще раз?
– Возможно, но что поделать? – вздохнул Хади.
– Не переживай, остановимся, лишь бы твоей жене не стало хуже. Тогда мы будем беспомощны.
Стоянка продлилась еще десять минут.
Айша проснулась, в туалет не попросилась, даже улыбнулась мужу, сказав, что чувствует себя лучше и чего-нибудь перекусила бы. Басма дала ей лепешку и козье молоко.
Караван продолжил путь, все ближе подходя к месту засады беспощадных «игиловцев».
Глава шестая
Вечерело, караван шел по ущелью Варал. До большого ночного привала следовало пройти ущелье и немного плато, дальше, у западного перевала на площадке, – стоянка. Люди были утомлены, особенно охранники, погонщики поочередно менялись, чтобы вырвать пару-тройку часов на отдых. Без отдыха шли мулы, но для них это дело привычное.
Пройдя половину ущелья, в двухстах метрах от прохода Набол вновь остановил караван.
– Что случилось, Хагир? – подъехал к нему Фарис.
– Мне показалось, сверху на левой вершине какое-то движение.
– Ну и что? Ты обратил внимание, что солнце уже у горизонта?
– Имеешь в виду шакала?
– Да, среди них полно таких, что выползают из нор еще до захода солнца. Правда, в это время они пугливы. Их время ночь. Может, сейчас вылез из норы раньше времени какой-то шакал. Людей здесь никогда не было, сколько ходим. А может, ребятня из Ак-Варалана, хотя нет, тех сейчас дома держат. А может, игра света? Солнечные лучи уходящего солнца иногда создают такие причудливые фигуры, что диву даешься. А на самом деле всего лишь тень, которая исчезает.
– Да, мне, наверное, показалось, – кивнул Набол. – Да и движение было какое-то неясное, размытое.
– А если мне все же подняться по склону? Здесь это сделать несложно. Поднимусь, осмотрюсь, проясню обстановку.
– Не надо, Фарис, это ничего не даст. Если кто-то на вершине, а этим кем-то может быть и шакал, и человек, то он видит нас. Только пойдешь на вершину, он тут же отойдет. Просто дальше посматривай на вершины.
– Хоп, командир! Ты на самом деле чем-то встревожен, или это мне тоже показалось?
– С утра плохое предчувствие, Фарис. Во время молитвы успокоился, потом тревога вновь вползла холодной змеей внутрь и сейчас посасывает под ложкой.
– На тебя это не похоже!
– В том-то и дело.
– Ну, чтобы развеять твои тревоги, дозволь нам с Радом уйти от каравана и проверить узкий проход. Но уверен, мы никого не найдем. Закон неприкосновенности торговых караванов обязателен для всех. Иначе может начаться междоусобица, что разорвет страну на клочья. Это понимают все. И власть в Кабуле, и талибы, и куча разных других банд. Так посмотреть проход?
– Время есть, посмотрите!
– Понял!
Фарис отъехал ко второму дозорному, и они вдвоем пошли, осматривая вершины, к узкому проходу. Караван продолжил движение, резко сбавив темп. Ущелье, каким бы оно безопасным ни было, давит на психику, угрожающие вершины на фоне безоблачного неба порождают нервозность, взор так и тянется на вершины, склоны. А тут еще сужение ущелья, обозначенное четырьмя утесами-колоннами. Хочешь не хочешь, а занервничаешь. Впрочем, сейчас это место было не таким страшным, а ночью по нему немногие бы решились пройти, даже зная, что им в реальности ничего не угрожает. Афганцы – народ доверчивый и суеверный, из поколения в поколение они передают различные сказания, полные мистики, в которую веришь, а потом смеешься над собственной трусостью, но, оказавшись в «сказочных» условиях, отчего-то вспоминаешь их.
Как только караван остановился, заместитель Хакади по штурмовой группе, находящийся на выносном посту раннего обнаружения противника, включил радиостанцию:
– Хамид! Я – Валид!
– Караван вижу, но только частично, головную часть.
– Он под нами.
– Информация разведки подтверждается?
– Да, полностью! В караване шесть мулов, двое сцепленных, один с повозкой, в которой отдыхающая смена погонщиков. К оружию они не прикасаются, в замыкании лошадь с арбой. На ней сейчас один мужчина, две женщины. Мужик тоже без оружия, по крайней мере, ничего подобного я не вижу. У погонщиков автоматы за спиной. Охрана, та держит оружие готовым к бою. Стоп, Хамид, прерываю сеанс, старший хатуитов остановил колонну.
– В чем дело?
– Разберусь, доложу!
– Хоп! Жду, не отключаюсь!
Гуани возобновил переговоры спустя несколько минут:
– Хамид?
– Да, слушаю.
– Старший охраны останавливал караван.
– Почему?
– Он долго смотрел на наш склон и вершину.
– Хатуит заметил вас?
– Нет, иначе выслал бы на вершину своих бойцов, а так он переговорил с одним из них, после чего двое хатуитов двинулись к проходу.
– Они пошли в узкое место?
– Да, караван же, замедлив ход, продолжил движение, охрана в готовности. Четыре всадника окружили его.
– Погонщики тоже привели автоматы к бою?
– Нет. Те, кто у мулов, держат «АК» за спиной, у едущих в арбе оружие в повозке, где и было. К бою готова только охрана.
– Где сейчас дозорные?
– Уже на подходе к проходу.
– Понял, подожди! – Хакади переключился на Бадри: – Будур, ответь!
– Слушаю.
– К тебе идут дозорные, двое.
– Я в курсе, наблюдателя на время убрал. Сулейман подошел, сейчас вся группа в кустах, хатуиты нас не увидят.
– Если они останутся в ущелье за проходом, их валить придется твоим людям.
– Не вижу сложностей. Мы их приземлим в секунды, тебе меньше работы будет.
– Как скоро в этом случае ты войдешь в проход?
– Максимум через минуту.
– Хорошо. Мы поддержим вас и подведем Гуани с Зиядом.
– Связь прекращаю, слышу продвижение дозора в проходе.
– Да, отбой!
Фарис и Рад подъехали к началу прохода, осмотрели скалы, вершины.
– Терраса еще на месте, – проговорил Рад.
– А куда она могла деться?
– Весной здесь тряхнуло землетрясение, в террасе снизу трещина образовалась. Думал, рухнет, будет тогда работа – разгребать завал.
– Что-то я не вижу никакой трещины. Большую, что ведет от террасы наверх, вижу, снизу плиты нет.
– Да это и не важно, друг, главное, что не придется разгребать завал. Что видишь?