– Чувствую, что к моменту скачек только глухой не будет знать о том, что мой Жеребчик пропал, – проворчал Василий Петрович.
Следующим пунктом на повестке дня стояло вычисление личностей, задумавших сорвать огромный куш на предстоящих скачках и организовавших с этой целью подпольный тотализатор. И наконец, последним, но отнюдь не самым маловажным было то, что сыщикам каким-то образом нужно было разыскать даму, скрывающуюся под именем Сольвейг. Возможно, она сможет рассказать побольше о тех двух мужчинах, которых видели поблизости от места убийства.
Глава 7
Между тем Инга с Аленой, пообщавшись с соседкой Маргариты, направлялись в салон красоты. И влекло их туда отнюдь не одно лишь желание прихорошиться и придать себе лоску. Нет, салон красоты был практически единственным местом, которое посещала Маргарита. По словам соседки, круг общения у Маргариты был крайне скуден. Собственно говоря, к ней никто не ходил, кроме ее пузатого любовника – Мазуренко. То ли это было его непременным условием, то ли таково было желание самой Марго, но из посторонних она общалась только со своим стилистом, парикмахером и маникюршей, а эти трое работали в одном салоне красоты, куда сейчас и направлялись подруги.
Василий Петрович уже сообщил им о трагедии, которая случилась с молодой женщиной. Не утаил он и того, что возле места преступления свидетель видел двух незнакомых мужчин, по описанию вполне похожих на тех, которые участвовали в краже Жеребчика.
И Алена тут же сказала:
– Я почти уверена, что эти двое и были Никитой и Данилой, о которых нам рассказала соседка Маргариты.
– Мальчишка-свидетель этих имен не слышал.
– И что с того, что не слышал? Маргарита должна была доверять этим людям, чтобы поехать с ними в столь поздний час в такое уединенное место. А кому она могла доверять? Только своему возлюбленному.
Подруги очень надеялись, что в «Прелестнице», так назывался салон красоты, им сумеют помочь и раскроют тайну Никиты и его брата Данилы.
Но оказалось, что сыщицы явились слишком рано. Салон еще был закрыт. И открыться ему предстояло не раньше чем через час.
– И чем займемся сейчас?
– Может быть, тоже наведаемся к хозяину Забияки? Василий Петрович и Толя собирались быть там.
– Поехали! Тем более что это тут в двух шагах!
Конечно, не в двух шагах, а в паре километров, но когда у вас есть машина, за рулем которой сидит Ваня, то два километра можно пролететь за две минуты.
Василий Петрович и Толя уже были на месте. Они стояли возле внушительных железных ворот, и вид у них был растерянный.
– Не открывают, – признался Василий Петрович. – Мы уж и так, и этак, а эта мегера нам не открывает. Говорит, что мужа нету дома, а без его ведома она никого пускать не имеет права.
– Говорите, там одна женщина?
– Мегера, а не женщина.
Ну, общение с мегерами – это как раз по части подруг. Собственно, ведь мегер в чистом виде в природе встречается не так уж много. Очень часто к так называемой мегере удается подобрать ключик и оказывается, что она никакая не мегера, а совсем нормальная тетка.
– Давайте мы попробуем с ней поговорить, – предложила Инга мужчинам. – Вдруг у нас получится?
– У вас? – недоверчиво переспросил Толя. – Ну, я даже не знаю…
Но Василий Петрович лучше него знал своих помощниц и поэтому кивнул в знак согласия:
– Попробуйте.
– Знаете, как зовут хозяйку?
– Говорю же, мегера ей имя!
Отослав мужчин подальше и велев им даже не показываться на глаза, подруги подошли к воротам и несколько раз ударили по ним. Звонка, домофона или какого-нибудь переговорного устройства тут не было и в помине. Желающим повидать хозяев дома приходилось колотить в железную дверь, оповещая не только самих хозяев, но и всю округу о том, что они тут и хотят поговорить.
Впрочем, тетка из-за ворот откликнулась сразу.
– Пошли вон! – крикнула она, словно ожидала повторных визитеров. – Я же вам сказала, без мужа не открою!
– Простите, тут какое-то недопонимание. Мы из журнала «Дом и сад». Ваш дом, по мнению редакции, признан образцовым, для того чтобы быть помещенным на развороте. Вчера наш редактор звонил вам, согласовывал время визита. Вы сказали, что удобнее всего ранние часы. В чем дело? Почему теперь вы нас не пускаете?
За воротами воцарилась тишина. Видимо, тетка обдумывала услышанное.
– Журнал? – наконец повторила она. – Мне должны были звонить?
– А разве не звонили?
Женщина оставила этот вопрос без ответа. Вместо этого она спросила:
– Говорите, фотография моего дома появится в журнале?
– Да, но если это какая-то ошибка, то вы нам сразу скажите, без всякого стеснения.
Повисла томительная пауза. Но длилась она всего несколько секунд. А потом калитка, приделанная сбоку от ворот, распахнулась, и довольно молодая и даже симпатичная женщина воскликнула:
– Нет, нет, никакой ошибки!
Весь ее хитрый и лукавый вид говорил об обратном. Но подругам-то надо было проникнуть на территорию ее дома. А как уж они это сделают, не так и важно.
– Мы можем пройти?
– Конечно.
– А ваш муж… Он не будет возражать?
– Ах, да нету у меня никакого мужа, – отмахнулась женщина. – Где же это в наше время найдешь нормального мужчину, чтобы сделать его своим мужем! Это я так говорю, чтобы всякую шваль от своего порога отвадить. А то повадились стучать!
– Это была не шваль, это были наш фотограф и помощник главного редактора. Хотели лично взглянуть на натуру, с которой придется работать.
– Так зовите их скорей! – засуетилась женщина. – Вот беда, чуть было хороших людей не прогнала. А все почему? Мужика в доме нет! Звонок на воротах и то приделать некому! Скажите, а вы прямо сегодня фотографировать будете? А то у меня, простите за подробность, маленький беспорядок.
– Нет, нет, сегодня мы только все осмотрим, – успокоила ее Инга. – Ну что, мы можем пройти?
Женщина кивнула. И вся «съемочная группа» в полном составе шагнула через порог.
– А вас, молодой человек, кажется, я знаю, – произнесла хозяйка, когда увидела Толю. – Вы ведь в полиции работаете?
– А у нас он подрабатывает в свободное время фотографом, – вмешалась в разговор Алена, видя, что Толя смутился. – Зарплата что в полиции, что у нас – невелика. Но если сложить два оклада вместе, юноше хватает на жизнь.
Хозяйка пристально взглянула на Толю, словно проверяя, не сгодится ли такой трудолюбивый паренек и ей на роль столь долгожданного мужа, но Толя был слишком уж молод. И женщина хоть и со вздохом, но признала свое поражение.
Однако, услышав, что один из ее визитеров по совместительству еще и полицейский, женщина заметно расслабилась. Теперь она полностью доверяла своим гостям. И похоже, скрывать ей было нечего. И это было и хорошо, и плохо одновременно. Хорошо, потому что всегда приятно встретить человека, который не опасается полиции. И плохо, потому что для расследования друзей было бы лучше, если бы хозяйку дома можно было хоть в чем-то уличить.
Но та, не подозревая о том, какие коварные мысли таят ее нежданные посетители, принялась порхать по дому, распахивать двери, показывая все новые и новые помещения. «Маленький беспорядок», о котором она вскользь упомянула, явно не заслуживал столь скромной оценки, он куда больше походил на Мамаево побоище. Попытки хозяйки как-то его ликвидировать посредством запихивания мужских носков и прочего белья под шкафы и диваны особого успеха не имели. Вещей было так много, что Алена невольно заметила:
– Вы говорили, что мужа у вас нет, а повсюду мужские носки валяются.
– Думаете, был бы у меня муж, я бы ему позволила свои носки по дому разбрасывать? Ха-ха! Плохо же вы меня знаете! Ни один из моих мужей такого себе не позволял!
– Но носки есть.
– Это моего гостя.
Последняя фраза была сказана со страстным придыханием, из чего подруги сделали вывод, что гость этот чрезвычайно хорош и на него возлагаются большие надежды. И похоже, он почти полностью устраивает свою хозяйку всем, за исключением привычки разбрасывать вокруг себя личные вещи. Но этот недостаток женщина, как видно, собиралась в ближайшем будущем исправить. Стоило только брачным кандалам защелкнуться на запястьях мужчины, как он автоматически перекочевывал из категории ее гостей в категорию ее мужей. А уж с ними-то хозяйка дома церемониться не собиралась.
И в подтверждение мыслей подруг женщина сама им пояснила:
– Пока что я ему все прощаю. Не хочу спугнуть лишней строгостью.
И внезапно насторожившись, она подбежала к окну:
– А вот и он, легок на помине! Возвращается с утренней прогулки.
Теперь и четверо друзей слышали характерное цоканье лошадиных копыт по асфальту. Все подошли к окну и увидели, как средних лет худощавый мужчина ведет за собой на поводу отличного рыжего жеребца. Конь ласково тянулся губами к голове хозяина, перебирая на ходу волосы на его макушке. И было видно, что между этими двумя царит полнейшая гармония.
И внезапно насторожившись, она подбежала к окну:
– А вот и он, легок на помине! Возвращается с утренней прогулки.
Теперь и четверо друзей слышали характерное цоканье лошадиных копыт по асфальту. Все подошли к окну и увидели, как средних лет худощавый мужчина ведет за собой на поводу отличного рыжего жеребца. Конь ласково тянулся губами к голове хозяина, перебирая на ходу волосы на его макушке. И было видно, что между этими двумя царит полнейшая гармония.
– О! Так у вас и лошадь имеется! – фальшиво восхитилась Инга. – А можно мы и про нее напишем?
– Вообще-то лошадь не моя, – смутилась женщина. – Забияка принадлежит Олегу.
– Пожалуйста! Разрешите нам взять интервью. Это так своевременно и актуально. Это позволило бы вам полностью склонить чашу весов в свою пользу. А то ведь мы обязаны сегодня побывать еще в нескольких домах. И какому именно отдать предпочтение, будет решать главный редактор.
Услышав, что ее дом не единственный претендует занять место на глянцевых страницах, женщина тут же воскликнула:
– Я согласна! Снимайте коня, беседуйте с хозяином. Только учтите, это он с Олегом такой ласковый и покладистый, а чужаков может и укусить. Не зря ведь Олег назвал его Забиякой.
Поблагодарив женщину за предупреждение, все поспешили на задний двор, где вернувшийся Забияка и его владелец спокойно занимались своими делами. Впрочем, покой наблюдался тут ровно до того момента, пока во дворе не появились посторонние. При виде чужаков Забияка плотно прижал уши к голове и заржал.
– Осторожно! – крикнул им Олег, предостерегающе подняв руку. – Не подходите ближе.
Все послушно остановились там, где их застал этот окрик.
– А в чем дело? – поинтересовался Толя. – Ваш конь опасен?
Олег ничего не ответил. Он подошел к Забияке, который все еще продолжал злобно коситься на чужаков, подобрал поводья и отвел коня подальше, где и привязал его у специально вделанной в землю металлической перекладины-коновязи.
– Теперь можете подойти, – сказал он.
Они так и сделали. И Толя не удержался, снова спросил:
– Забияка может броситься на человека?
– На знакомого или ребенка – никогда, – заверил его Олег. – На женщин он тоже реагирует вполне доброжелательно. Ни разу не был замечен при попытке укусить женскую руку. А что касается мужчин, то да… было пару раз, что он кидался на чужака, посмевшего подойти к нему слишком близко.
– Надо же… И давно он так себя ведет?
– Сколько я его помню.
– Значит, с детства?
– Мы познакомились с Забиякой, когда ему уже исполнилось семь лет. Возраст более чем взрослый для лошади. Забияку собирались забить на мясо, но мне почему-то стало его жаль. Я выкупил коня у хозяина, и, как видите, он платит мне искренней благодарностью.
Словно поняв, что речь идет о нем, Забияка поднял голову и заливисто заржал, ласково глядя на хозяина.
– Хороший конь. Вы собираетесь принять участие в предстоящих скачках?
– Было у меня такое намерение. С этим сюда и прибыл. А что?
В голосе Олега проскользнула легкая настороженность. Но заметили ее только Алена с Ингой. Мужчины продолжали расспрашивать Олега, совершенно не обратив внимания на повисшую в воздухе напряженность.
– На Забияке сами поедете?
– Никого другого он к себе просто не подпустит.
– А вы сможете?
– Я в прошлом жокей. Думаю, что прийти к финишу мне все же удастся.
– Вы надеетесь взять приз?
Олег нахмурился. Кожа на его скулах напряглась и натянулась. Но Толя ничего не замечал и пер дальше.
– А если с вами что-нибудь случится? Тогда ваша лошадь не будет участвовать в скачках?
Лицо Олега окончательно исказилось от гнева.
– Вот вы о чем! – неожиданно закричал он. – Я понял, кто вы такие! Ну хорошо же! Татьяна, беги в дом! Прячься!
И с этими словами он кинулся к коновязи и отвязал Забияку.
– Возьми их! Чужие!
И жеребец, раздув ноздри, рванул в сторону предполагаемого врага. Подруги, взвизгнув и подпрыгнув на месте, резво побежали следом за Татьяной. Конечно, они понимали, что не могут соревноваться в скорости со скаковой лошадью. Но стоять на месте и просто наблюдать за тем, как на них мчится разъяренное животное, в котором не меньше полутонны веса, они тоже не могли.
– Олег! – взывала хозяйка дома. – Они же из журнала! Останови животное!
Впрочем, Забияка улепетывающими от него дамами и не заинтересовался. Все свое внимание он сосредоточил на Толе и Василии Петровиче. Вот в них он видел настоящих врагов – своих и своего хозяина. Поняв, что топот копыт доносится откуда-то издалека, Алена оглянулась назад и воскликнула:
– Вася!
В голосе ее звучало отчаяние. И немудрено, ведь если молодой и спортивный Толя уже давно сидел на старом грушевом дереве, вскарабкавшись на самую его верхушку за считаные доли секунды, то маленький коренастый Василий Петрович и не думал никуда бежать. Он стоял, раздвинув свои ноги, как поступал всякий раз, когда ему предстояло отстаивать свою точку зрения. И Алена знала: если муж встал в эту позу, его уже не переубедить.
– Вася, – пролепетала она, едва шевеля губами, уверенная, что видит мужа живым в последний раз.
Сейчас его снесет мощный конь! Забияка был уже совсем близко к Василию Петровичу, но останавливаться и не думал. Несся на него, норовя растоптать своими огромными тяжелыми копытами. Алена невольно закрыла глаза. Видеть, как любимый муж гибнет под копытами этого чудовища, было для нее просто невыносимо. Так, с закрытыми глазами, сжавшись в комок, она и простояла до тех пор, пока аплодисменты не вывели ее из ступора.
Тогда Алена широко распахнула глаза и с удивлением обнаружила, что муж ее жив и здоров, ничего худого с ним Забияка не сделал. Более того, сам конь стоит перед Василием Петровичем, совсем не делая попытки его растерзать или забить своими копытами. А когда Василий Петрович протянул ему открытую ладонь, Забияка хоть и отшатнулся и не позволил к себе прикоснуться, но все же кусаться или брыкаться больше не стал. И несмотря на то что вид у него был при этом очень настороженный, но открытой агрессии он не проявлял.
Его хозяин Олег тоже подошел поближе. Теперь на его лице было написано удивление и, пожалуй, смущение.
– Поражен, – признался он Василию Петровичу. – А вы не робкого десятка.
– Чего тут бояться? Не родилась на свет еще та лошадь, которая сознательно причинит человеку вред.
– Человек, продавший мне Забияку, клялся, что тот забил копытами насмерть своего предыдущего хозяина.
– Видимо, тот дурно обращался с животным. Я вижу на Забияке старые шрамы. Тот человек просто истязал его.
После того как конь признал Василия Петровича, сам Олег тоже заметно расслабился. Да еще Татьяна, высунувшись из дома, крикнула ему:
– Спусти скорее парня с груши! Чтобы ты знал, он из полиции!
Но Толя, увидев, что опасности больше нет, Забияка укрощен, и сам сумел спуститься с дерева. Спрыгнув на землю, он отряхнулся и осуждающе покачал головой:
– Нельзя держать такое опасное животное, с ним могут быть проблемы.
– Если к нему не соваться, сам он никого не тронет, – немедленно встал на защиту своего любимца Олег. – Но все-таки, почему вы так настойчиво интересовались, будет ли Забияка участвовать в скачках? И вообще, кто вы такие? Я что-то не понял. Вы из журнала или вы из полиции?
– Сейчас мы вам все объясним.
Объяснения заняли несколько больше времени, чем ожидали подруги. Татьяна тем временем накрыла на стол и пригласила всех позавтракать. Никудышная уборщица, она оказалась гениальной поварихой. И на запах ее яичницы с беконом с улицы пожаловал даже Ваня, который в скачках наперегонки с Забиякой не участвовал, так как оставался в машине.
Татьяна приветствовала всех одинаково радушно. По ее лицу было видно – чем больше мужчин в доме, тем лучше. И вообще, после перенесенного стресса все как-то удивительным образом сдружились и почувствовали взаимную симпатию. Забияка носился по огороженному вольеру во дворе и время от времени оглашал округу заливистым ржанием.
– Чует, что скоро скачки, – прокомментировал его поведение Олег, присевший рядом с Ингой. – Любит бегать, хотя на рекорд и не идет.
– Скажите, а вы давно приехали?
– Уже три дня мы тут. Вчера с Забиякой ездили домой, сегодня рано утром вернулись.
– А зачем ездили?
– Документы кое-какие впопыхах забыли. Да тут недалеко. Километров двадцать всего.
– Двадцать туда, двадцать обратно, значит, всего сорок?
– Неплохая тренировка, вы не находите?
И Олег дружелюбно подмигнул Инге. Он был явно настроен немного поухаживать за ней. И едва на столе появились первые кушанья, принялся наперебой предлагать их Инге. Той было неловко, ведь она знала: у Татьяны на Олега есть свои виды. Пусть даже мужчина и не имеет в виду ничего плохого, но все равно как-то неудобно получается.
К счастью, Василий Петрович отвлек Олега вопросом: