Путешествие в сны - Антон Леонтьев 15 стр.


Поэтому, быстро приведя себя в порядок, Ирина спустилась вниз. Там она никого не застала и прошла в кабинет мужа. Не стуча, она распахнула дверь и увидела Вадима, Викторию Вадимовну и Калерию, восседавших на тронообразных стульях. Напротив них, на низеньких деревянных скамеечках, сидели три женщины, облаченные в строгие костюмы.

Значит, она ошиблась! Собеседование было реальным!

– Ириша! – воскликнул Вадим, смутившись, – появления жены он явно не ожидал. – Мы думали, что ты отдыхаешь, и не хотели тревожить тебя по пустякам!

– Выборы гувернантки для моей дочери отнюдь не пустяк, – заявила Ирина и подошла к нему. – Вы ведь не возражаете, если я приму участие в собеседовании?

Впрочем, это был не вопрос, а утверждение. Пододвинув к столу еще один стул, Ирина опустилась на него и стала изучать три папки с документами, лежавшие перед ней.

– Продолжайте, прошу вас, – заявила Ирина, не поднимая головы. – Ведь, кажется, вы говорили, Виктория Вадимовна?

«Свекровь» кашлянула, а Ирина подумала, что сорвала им представление. Наверняка никакого собеседования здесь и в помине не было, они уже давно знали, кого из тюремщиц возьмут на роль воспитательницы Людочки.

Виктория Вадимовна стала задавать вопросы, желая узнать, у кого работала каждая из трех кандидаток. Ирина же, листая документы, с удивлением отметила, что данные, которые сообщали женщины, совпадали с тем, что было зафиксировано на бумаге.

Потом эстафету переняла Калерия Афанасьевна, поигрывая своим телефоном, она стала задавать вопросы касательно методики воспитания детей и интересоваться тем, каков педагогический стаж каждой из дам.

Ирина внимательно осмотрела всех трех. Сидевшая в середине ей сразу не понравилась – жесткая складка у рта, командирский голос, колючий взгляд. Такой только в концлагере надзирательницей работать, а не отвечать за ребенка. Ирина была готова отдать руку на отсечение, что именно эта особа – облаченная в темно-синий костюм, с неброской цепочкой на шее – и есть та, которую прочили в новые тюремщицы. Отвечала она на вопросы, надо сказать, очень бойко, справлялась с любым, даже каверзным, при этом не теряясь, не паникуя и не перебарщивая. И послужной список у нее был солидный, и рекомендации более чем достойные. Но Ирина сразу же отмела возможность того, что эта женщина станет гувернанткой Людочки.

Та, что сидела справа, ничего особого собой не представляла. Миловидная, но какая-то никакая. Вроде бы и опыт имелся, и образование было отменным, но на Ирину она впечатления не произвела. Однако она решила, что, может быть, именно такую и надо взять. Если они устраивают собеседование, значит, все же не все три работали на «них».

Их агентом была особа в темно-синем костюме, Ирина в этом не сомневалась. Вторая, в светлом, была ни рыба ни мясо. А вот третья, в горчично-желтом…

Молодая, красивая, бойкая. С затейливым колечком в ухе, причем не в мочке, а в верхней его части. С нестандартной, асимметричной прической с розовыми и зелеными прядями.

Ирина заметила, что Калерия относилась к ней особенно предвзято, а Виктория Вадимовна недовольно качала головой, поглядывая на эту кандидатку.

Понравилось Ирине и то, что она не тушевалась, а если чего-то и не знала, то с обезоруживающей улыбкой признавалась в этом. Особенно понравилось Ирине то, что на ее вопросы о том, что лучше всего для ребенка, эта особа без запинки выдала:

– Прогулки на свежем воздухе, игры в прятки и догонялки!

Да, именно такая союзница и требовалась. И она сумеет сделать так, чтобы эта девица перешла на ее сторону. В итоге она поможет ей бежать отсюда!

Взглянув на свой мобильный, Калерия Афанасьевна поблагодарила дам и попросила их подождать в соседней комнате, куда она их сама и проводила. Еще до того, как экономка вернулась, Виктория Вадимовна заявила:

– Надо брать Тамару! И только Тамару!

Она имела в виду строгую особу в темно-синем костюме. Ирина еле заметно скривилась – так и есть, эта Тамара была шпионкой, в обязанности которой будет входить наблюдение не только за Людочкой, но и за самой Ириной.

– А мне нравится Жанна, – заявила Ирина, подразумевая молодую девицу с диковинной прической. – У нее не столь замшелый педагогический подход, как у этой Тамары!

Обе женщины уставились на Вадима, которой произнес:

– А как насчет Ольги…

Это была третья кандидатка, ни рыба ни мясо. Ирина поняла: он не хочет идти против мнения «жены», но и не готов открыто выражать точку зрения, отличную от «мамочкиной».

Наконец вернулась Калерия, с порога пробасившая:

– Естественно, только Тамара! Иного мнения быть не может!

Ирина посмотрела на Вадима и сухо сказала:

– Тебе стоит подумать над тем, кого ты объявишь своей фавориткой. Я уверена, что Жанна…

– Нет, нет и нет! – заявила, энергично качая головой, Калерия. – Я ведь специально выходила с ними, чтобы заодно позвонить бывшим хозяевам этой разбитной девахи Жанны. Так она там чуть не соблазнила старшего сына!

– И кого она может соблазнить у нас? – спросила иронически Ирина. – Тебя, Вадим? Вроде бы больше некого. Или, быть может, вас, Калерия Афанасьевна?

Она посмотрела на экономку, которая тотчас надулась и покраснела.

Вадим помялся и изрек:

– Понимаю, если я скажу, что тоже за Жанну, то будет два на два голоса, то есть патовая ситуация…

– Отчего же, – сказала Ирина, – родители имеют по два голоса. А ведь родители – это ты и я, не так ли, дорогой? А вот бабушка и прислуга – по одному! То есть сейчас два против двух!

При слове «прислуга» лицо Калерии окаменело. Но Ирина была довольна тем, что сумела уязвить эту сказочную великаншу. Да, ей требовалась союзница, и таковой могла стать только молодая и готовая рискнуть Жанна, а не явно происходившая из рода потомственных стукачей и вертухаев Тамара.

Своей фразой она давала понять «благоверному» – ну давай же, решайся! Хоть однажды в жизни поступи как настоящий мужик! А не как актеришка, нанятый для ужасного спектакля.

– Но тогда надо пригласить и другую бабушку… – начала Виктория Вадимовна, но Ирина проигнорировала ее замечание. Она в упор смотрела на Вадима, который наконец сообщил:

– Ну что же, я думаю, что более всего на роль воспитательницы нашей дочурки подходит…

Он одарил Ирину виноватой улыбкой и завершил фразу:

– Тамара!

Ну конечно, как же иначе! Этот мачо подмосковного розлива, как водится, в решающий момент струсил, поджал хвост и сдал свои позиции. Ирина презрительно улыбнулась, а Вадим тотчас подошел и попытался обнять ее. Она увернулась, а он прошептал:

– Ириша, но она и вправду лучше! Ты что, обиделась?

А Калерия Афанасьевна уже выкатилась из кабинета, дабы огласить вердикт. Ирина закусила губу, думая о том, как же ей поступить. Устроить истерику и заявить, что если не возьмут Жанну, то она не будет больше ездить на сеансы мнемотической гимнастики? Тогда ее наверняка накачают снотворным и привезут туда против ее воли. Заплакать? Броситься «мужу» на шею и попросить его исполнить ее волю?

Ирина на одеревенелых ногах вышла в соседнюю комнату, где заметила облаченную в темно-синий костюм надзирательницу Тамару. Она с хитрой улыбкой подошла к Ирине и почтительно произнесла:

– Я рада, что смогу работать в вашей семье, Ирина Владимировна! Остановив свой выбор на мне, вы, смею заверить, не пожалеете!

Ирина подумала, что найдет предлог, чтобы избавиться от этой особы. Если она хоть один-единственный раз повысит голос или посмеет поднять руку на Людочку, то немедленно окажется на улице. И тогда она поставит Вадиму ультиматум – или она сама будет воспитывать Людочку, или они возьмут Жанну.

Приняв решение, Ирина успокоилась. Этой шпионке недолго работать в особняке. Она не позволит ей третировать Людочку.

– Могу ли я взглянуть на ребенка? – спросила Тамара, и Ирина отметила, что она не сказала «на малышку» или «на девочку». И даже по имени ее не назвала. Впрочем, ведь она была тюремщицей, а тюремщикам вовсе не обязательно знать поименно тех, кого они охраняют.

Сопровождаемая Викторией Вадимовной, Калерия отправилась в кухню, так как из-за собеседования она запоздала с обедом, Ирина и Тамара поднялись в детскую. Новая гувернантка нависла над кроваткой, в которой спала Людочка, словно коршун над гнездом голубицы. На ее лице расплылась странная ухмылка.

Виктория Вадимовна, сюсюкая и повторяясь, стала рассказывать о Людочке и ее привычках. Ирина же была готова поспорить, что «свекрови» на Людочку наплевать. И что все служило только одной цели – разыграть очередной акт жалкого фарса.

Наконец Виктория Вадимовна замолчала, а потом удалилась, сославшись на то, что сейчас вернется. Ирина осталась наедине с Тамарой. Та, даже не смотря на Людочку, ощупала взором потолок и стены.

– Вы ведь были против моей кандидатуры? – спросила она странным тоном, и Ирина ответила:

– Вы ведь были против моей кандидатуры? – спросила она странным тоном, и Ирина ответила:

– Раз вы так прямо спрашиваете, то я отвечу без околичностей. Да, против. И честно скажу, что долго вы здесь не задержитесь. Вы мне не нравитесь!

Тамара усмехнулась, затем уставилась на картину и встала к ней спиной. Затем она вытащила из декольте цепочку, висевшую на худой и жилистой шее.

– Вот, взгляните! – сказала она требовательно, а Ирина вспыхнула:

– Вы что, лесбиянка? Хотите, чтобы я любовалась вашими сомнительными прелестями? Что же, отлично, вы сами дали повод, ничего выдумывать не пришлось. Вы уволены!

Тамара, продолжая усмехаться, пояснила:

– Да не на грудь мою смотрите, а на цепочку! Вернее, на амулет!

В негодовании Ирина бросила взгляд на цепочку и заметила странный серебряный амулет, закрепленный на ней. До этого он был прикрыт блузкой и пиджаком.

Это было изображение человеческого глаза, перечеркнутого косой линией.

Ирина немедленно вспомнила: именно об этом знаке вела речь медсестра. Сама этому не веря, Ирина спросила:

– Вы что, одна из них?

Пряча цепочку обратно под блузку, Тамара отрывисто сказала:

– Да. И здесь я с одной целью – вызволить вас. Только так вы сможете узнать всю правду.

Как она могла так ошибаться! Тамара была вовсе не тюремщицей и не пособницей преступников, а ее союзницей. Ирина, находясь под впечатлением от увиденного, все еще молчала. А потом спросила:

– Вызволить меня? Но как?

– Это мы обсудим позднее, – заявила Тамара. – Лучше, если мы и впредь будем вести себя так, как будто не выносим друг друга. Это устранит любые подозрения.

Косясь на картину, она добавила:

– Камера там. Но, насколько я в курсе, без микрофонов. Иначе нам сейчас конец…

Вернулась веселая Виктория Вадимовна, и Ирина громко заявила:

– Нет, то, что вы говорите, я не могу принять! Вы не будете воспитывать мою дочь подобным образом! Пойду поговорю с супругом. Потому что мне понятно, что мы с вами не уживемся!

И, окинув Тамару ледяным взором, Ирина вышла из детской. Она спустилась в кабинет к Вадиму, и он виновато сказал:

– Ириша, ты ведь не сердишься на меня за то, что я отдал предпочтение Тамаре?

– Она мне не нравится, однако я согласна дать ей шанс, – заявила Ирина. – Но если она допустит промах, хотя бы небольшой, то ты ее уволишь. Пообещай мне это!

Она подошла к мужу и уселась на стол, причем так, чтобы юбка задралась на коленях. Вадим уставился на ее ноги и, тяжело дыша, произнес:

– Ириша, я не могу ничего обещать…

– Ты что, маменькин сынок? И делаешь все так, как хочет Виктория Вадимовна? Или ты все-таки готов прислушаться ко мне?

Сказав это, Ирина наклонилась к Вадиму и поцеловала его в губы, при этом кожей ощущая, как он уставился ей в разрез.

– Ириша, ты должна понять, что… – начал она, а Ирина ответила:

– Что я должна понять?

Тут «муж» привлек ее к себе и стал целовать, при этом приговаривая:

– К черту мамочку! Пусть все будет как ты пожелаешь! Тамара вылетит при первом же проступке!

Высвободившись из его объятий, Ирина заметила:

– Вот и отлично! А сейчас тебе, кажется, пора заняться делами. До скорого!

Оставив распаленного Вадима в кабинете, Ирина вышла прочь. Ей не требовалось его обещание – ведь от мнения «мужа» в особняке все равно мало что зависело. Просто она хотела устроить ему «проверку на вшивость».

Она зашла в библиотеку и, выбрав какой-то старинный детектив, уселась в кресло. Через некоторое время появилась «свекровь», сообщившая, что обед готов. За столом находились и Тамара, и проснувшаяся Людочка. Занятно, что девочка сразу же прониклась доверием к новой гувернантке.

Ирина заметила, как она ловко отстраняет бокал с соком, настырно подсовываемый экономкой. Значит, Тамара догадалась, что девочке дают снотворное. После обеда Ирина играла с дочерью, которая вела себя на редкость подвижно и раскованно. После этого она и Тамара уложили вдоволь наигравшуюся девочку в кровать.

– Они пичкают ее невесть чем, – прошептала Ирина, и Тамара кивнула.

– Я это поняла. Стандартный ход в подобной ситуации. Кроме того, они делали ей инъекции. В ее возрасте это всегда чревато.

– Стандартный ход? – заявила пораженная Ирина. Отчего-то она считала, что она – единственная жертва ужасной интриги. А выходило, что это было далеко не так.

– Об этом позднее, – пробормотала Тамара, накрывая Людочку одеялом. – И не забывайте сами принимать таблетки. Я буду давать их и Людочке.

– Спасибо вам! – вырвалось у Ирины, а Тамара, осклабившись, заметила:

– Кстати, мы ведь с вами на ножах! Так что ведите себя соответствующе! Сейчас здесь появится ваша любимая свекровь…

Ирина осмотрелась по сторонам и произнесла:

– С чего вы взяли?

Тамара осторожно вынула из кармана пиджака плоский длинный прибор. Она показала Ирине дисплей, и та увидела изображение части кухни, коридора и лестницы, которая вела наверх. По коридору шествовала Виктория Вадимовна с явным намерением подняться по лестнице.

– Как вам это удалось? – спросила Ирина, а Тамара быстро пояснила:

– Не они одни умеют монтировать камеры. Пока Калерия – ведь она всем здесь управляет – выпроваживала моих конкуренток, я установила две миниатюрные камеры. Изображение передается прямо сюда…

Она потрясла прибором, спрятала его в карман и добавила:

– А теперь затейте со мной ссору! Скажите что-нибудь обидное, такое, чтобы звучало угрожающе. А затем уходите к себе с комнату!

Секунд через тридцать в коридоре раздались шаги «свекрови». Когда она вошла, то увидела, как Ирина воскликнула, обращаясь к гувернантке:

– Все-таки какая вы невыносимая особа! Надменная, надутая и чванливая! Не хочу, чтобы вы воспитывали мою дочь! Вас надо уволить, причем как можно быстрее! – И выбежала из комнаты. Теперь она точно знала, что Тамара на ее стороне.

Ирина ютилась у себя в комнате, когда раздался стук в дверь и появился Вадим, сконфуженно заявивший:

– Думаю, тебе все-таки лучше поговорить с Тамарой Вячеславовной. И выслушать ее точку зрения.

В спальню вошла Тамара, и Вадим добавил:

– Я могу остаться, если хотите…

Тамара поблагодарила его и уставилась на Ирину. Та медленно произнесла:

– Нет, благодарю, но это только все усугубит. Я хочу поговорить с этой особой сама. Или ты думаешь, что я не справлюсь?

Вадим поцеловал ее в щеку и прошептал:

– Ириша, наоборот, уверен, что справишься! Только будь с ней не так строга. И все же подумай – может, не стоит ее увольнять! Специалист она отличный, хотя сама по себе – сушеная вобла…

Он вышел, подмигнув жене и плотно прикрыв за собой дверь. Тамара окинула взором спальню, словно изучая интерьер, и встала спиной к зеркалу.

– Они думают, что вы будете вести со мной нравоучительный разговор. И пусть думают.

– Объясните же, кто это – они! – взмолилась Ирина. – Почему они держат меня здесь? С какой целью это представление? Для чего они пытаются вложить мне в голову фальшивые воспоминания? И где мои настоящие воспоминания? Откуда они взяли Людочку? Почему хотят, чтобы я вспомнила гибель какого-то мальчика Алеши? И, в конце концов, кто я такая на самом деле, кем была в предыдущей жизни?

Тамара усмехнулась и скупо заметила:

– Не кажется ли вам, что вопросов слишком много? Так нам и дня не хватит, чтобы все прояснить…

Ирина вздохнула, а Тамара быстро произнесла:

– Но вы правы: рано или поздно на все эти вопросы у вас найдутся ответы. Они и так имеются – у вас в голове. Но извлечь их из недр памяти не так-то просто…

Она смолкла на мгновение, а потом добавила:

– Итак, подробности вы узнаете в другой раз, когда мы сможем спокойно поговорить, потому что сейчас они за нами наблюдают. Слышать они нас не могут, только видят. Итак, делайте вид, что возмущены тем, что я сказала!

Стараясь не пялиться в зеркало, Ирина прошлась по спальне.

– Говорите же, ругайте меня! – заявила Тамара. – Они смотрят, им нужны эмоции. Иначе, если наша беседа вызовет у них подозрение, то сюда ввалятся ваш благоверный, его так называемая мамочка или этот бронтозавр – Калерия Афанасьевна!

– Но что мне говорить? – спросила Ирина растерянно, а Тамара пожала плечами. Ирина задумалась, и в голову полезло то, что доктор Гладышев именовал фоновыми знаниями, – те воспоминания, которые фактически никогда не исчезают.

продекламировала она, отчего на насупленном лице Тамары промелькнуло слабое подобие улыбки, быстро, впрочем, исчезнувшее.

Ирина стала читать стихотворение про Мойдодыра дальше, размахивая руками, вращая глазами и cделав вид, что обращается к повесившей голову Тамаре.

– Отлично! – прервала ее через пару минут гувернантка. – Теперь я буду вам отвечать….

Назад Дальше