По бокам были изображены обширные зеленоватые моря, между ними – широкий коричневый перешеек, изрезанный горными хребтами, на нем темнели шершавые пятна лесов, синие реки и голубые озера. Вся карта была испещрена прямыми и дугообразными надписями самой разной величины. Также здесь помещались малюсенькие гравюры с изображением необыкновенных жителей и животных этой и прилегающих стран. В одном из озер Боденвельта кляксой распластался осьминог. В Западном и Восточном морях плавали корабли, киты и акулы. В некоторых местах, отбрасывая тень, висели птичьи стаи, воздушные шары и неуклюжие дирижабли.
– Она прекрасна, – заметил Франк, разглядывая карту и понимая, что это ручная работа.
Судя по тому, как фыркал и сопел Сергиус, ему было очень приятно это слышать.
– Я составлял этот атлас семьдесят лет, – гордо признался волшебник, – когда был еще молод и мог совершать со своими друзьями далекие экспедиции по морям и по суше.
– Вы составили его сами? – изумился Франк.
– Ну, что ты, конечно, нет, – отмахнулся Сергиус. – Мне помогала целая армия моих друзей. Птицы, странники и мореходы из далеких стран. Сам я не покидал Боденвельт с тех самых пор, как назначен на должность. Ведь путешествия далеки и опасны, а я здесь всем нужен, и без меня тут могут случиться, например, кровавые войны. А я не могу этого допустить. Ведь я – главный хранитель заповеди великого Мимненоса, запрещающей кровопролитие на этой земле. Поэтому я, верховный местоблюститель, решаю все спорные вопросы миром.
Сергиус выпрямился, отошел от стола и вновь опустился на колени перед своим барахлом в поисках какого-то предмета. Что-то позвякивало, что-то отлетало в сторону, наконец, волшебник вскочил:
– Вот он!
С азартной суетливостью старикан установил на раскрытый атлас старинный микроскоп, подкрутил колесико, похихикал и пригласил Франка взглянуть в окуляр. Первое время тот ничего не мог разглядеть, поймав резкость, увидел яркую выпуклую картинку – крошечную виллу с черепичной крышей на окраине городка. Над домиком висела неподвижная надпись «Вильке-штрассе, 1». Их вилла казалась игрушечной, словно макет. Но вдруг Франк увидел Вильке. Тот лежал на дворе, прямо на травке, сунув руки под голову, и пялился в небо. Кажется, он пожевывал травинку. А неподалеку, подперев голову рукой, лежала на боку и, покачиваясь, смотрела на Вильке Марлена. Похоже, она смеялась. А вокруг них порхали неестественно большие капустницы. Наверное, так казалось оттого, что они летали высоко над землей, ближе к окуляру микроскопа.
– Во народ! Они же должны работать на кухне! – разоблачительно воскликнул Франк.
Вдруг он увидел рыжую мышку, которая, виляя хвостом, подбежала и напрыгнула на Вильке. Это был Лорд. Вильке перевернулся на живот, закрыл голову руками и задрыгал ногами, а Марлена упала на спину и схватилась за живот. Франк с трудом оторвался от микроскопа и вновь оказался рядом с волшебником в темной и пыльной обсерватории.
– Это удивительно, – сказал он, глядя на довольного Сергиуса. – Настоящее волшебство!
– Я же сказал, что мой атлас необычный, – улыбаясь и приподнимая косматые темные брови, покивал волшебник.
Франк задумался, и его осенило:
– Ведь так можно заглянуть куда угодно! – воскликнул он. Но волшебник грустно пожал плечами.
– Боюсь, что это не так, мой друг, – сказал он, придвинув к себе волшебную книгу. – К несчастию, я смог обозначить здесь только известные страны.
Сергиус взял книгу, мигом пролистал страницы, и Франк увидел, что большая часть их еще пуста.
– Вот видишь, как много еще нужно отважных путешествий, чтобы закончить мой труд. Кто его знает, что там творится, может быть, там все еще шумят древние войны. – Сергиус улыбнулся. – Но я думаю, что когда ты повзрослеешь, то немного поможешь мне в научной работе. Поможешь?
– Конечно, – пообещал юноша, – если смогу.
Франк прогостил у волшебника целых три дня, здорово с ним подружился и даже слегка привязался к нему. Старик и впрямь оказался не столько суровым владыкой замка, сколько ученым чудаком. Вечерами у них случались серьезные разговоры, и Франк понимал, что общается с человеком, посвященным в величайшие тайны вселенной.
На второй день пребывания Франка в замке появилась ведьма Каздоя, закатившая жуткий скандал. Ее категорически не устраивало, что горные гномы не получили концессию на добычу золота в лесах Зенона. Как оказалось, этот участок с незапамятных пор принадлежал ей. Но сто лет назад старый лес получил статус заповедного, и в нем стало нельзя охотиться. Охотничий клуб перестал платить ведьме взносы, и она обнищала. Последней ее попыткой вернуть былые доходы была авантюра с горными гномами – ведь они обязались выплачивать ей ренту.
– Ах ты маразматик! Ну, погоди, – бушевала старая истеричка в кабинете, в то время как Франк гулял по террасе. – И это после всех тех пирогов, что я тебе испекла?! – кричала ведьма. – Как ты мог так со мной поступить? Я же твоя троюродная сестра!
– Таков мой долг, – заявил волшебник, покачав головой, и бесстрастно уставился на ведьму через золотое пенсне.
– Если б ты только знал, во что за эти сто лет превратилась моя усадьба, – ныла старуха, – а ведь когда-то в ней паслись крылатые единороги Мерани.
– Если ты не справляешься с хозяйством, скажи, и я попрошу крестьян из ближайшей деревни ухаживать за твоей усадьбой…
– Нет, вы только послушайте его! – возмутилась Каздоя. – И это говорит мальчишка, который на двести лет младше меня! Сегодня он пригласит слуг и сиделок, а завтра упечет меня в богадельню! – Каздоя схватила со столика статуэтку, замахнулась, но вдруг потерла ее о кружевной манжет и вернула на место. – Проклятье, я даже не могу позволить себе новые безделушки. – Она достала платок, утерла сухие глаза и смачно высморкалась. – Даже Мимненос, и тот жалеет старую каргу. – Она прижала платок к глазам и принялась громко всхлипывать.
– О нет! Только не это, Каздоя, – взмолился Сергиус, подбежал и обнял сидящую на канапе бабу-ягу. – Ну, постесняйся хотя бы гостя.
– Какого гостя? – очнулась старуха.
– Ну, ты что, старая, – весело укорил ее Сергиус. – У меня уже второй день гостит тот мальчик, который упал на Мимненоса.
– Да что ты говоришь?! – принялась приводить себя в порядок ведьма. – Дай-ка, дай-ка мне стакан воды. – Она накапала валерьянки, выпила и моментально преобразилась. – Где же этот странный субъект?
– Он смотрит в трубу на террасе, – задорно кивнул волшебник. – Хочешь, я его позову?
– Ну, конечно! Конечно, зови! – закричала старуха. – Что ж ты, гаденыш, сразу мне не сказал? А я тут концерты устраиваю!
– Франк, дорогой! – подойдя к окну, крикнул волшебник. – Иди, я тебя кое с кем познакомлю.
Франк следил за косулями, пасущимися на дальнем цветущем склоне. Услышав голос волшебника, он оторвался от этого зрелища и вошел в канцелярию.
– Здравствуйте, – сказал он и вежливо поклонился.
Старуха вылупила глаза и восхищенно разинула однозубый рот. Поерзав на канапе и за одно мгновение сменив с десяток поз, она, наконец, соскочила на пол.
– Ну надо же! – щурясь, сказала ведьма, одетая в тряпье наполеоновской эпохи: темный, изъеденный молью чепчик и черное платье с белыми кружевными манжетами.
– Ну надо же! – вновь завопила она. – Какой мальчик, какой миленький, какой симпатичненький! – и она, прищурив глаз, цокнула единственным зубом.
– Вот, познакомься, Франк. – Волшебник подвел мальчика ближе. – Это бабушка Каздоя, моя дальняя родственница, известная в этих краях ведьма. На самом деле – очень милая и добрая женщина.
У нее был тонкий крючковатый нос, кривые пальцы в перстнях, хватко сжимавшие длинный ветхий зонт с рукоятью слоновой кости, вокруг которой вился дракон с рубиновыми глазами. На тонких костяных ногах старухи были блестящие резиновые галоши.
– Ой, да не слушай ты его, – засмущалась старуха, – не слушай. Все он врет. Совсем из ума выжил. Какая же я милая?.. – Она помолчала, а потом жеманно поинтересовалась: – А ты случайно не любишь кексы?
– Конечно же люблю, – пытаясь не засмеяться, сказал Франк, – а еще больше их любит мой друг Вильке.
– Ой! Ой! – вздрогнула ведьма, – И не говори при мне про этого дармоеда! Он у меня все сухофрукты за один вечер умял! Впрочем, я все равно бы из них компот не сварила. Им было сто лет в тот обед. Но все-таки за один вечер, целый мешок! – ведьма покачала головой. Говоря все это, она ходила вокруг Франка, рассматривая его, будто скульптуру. – А скажи-ка мне, мальчик, чего это ты в тот раз на Мимненоса прыгнул?
– А… Видите ли, я не специально, – взялся оправдываться Франк. – Я очнулся в какой-то темной пещере и полз по ней, пока не оказался на краю обрыва. Глянул вниз, а там вы и дракон. И тут дракон чихнул, я и свалился на него. Вот и все, что я помню.
– Забавно-забавно, – недобро сказала старуха. – Ну что ж, ладно, приходи ко мне в лесную усадьбу. А то мне бывает там скучно. По пять лет никто не заходит. Просто с ума сойти можно. А ведь в доме ведьмы есть на что посмотреть. Придешь?
– Ну конечно приду, – пообещал Франк.
– Я серьезно, приходи, – продолжала старуха, – бери своего дружка, если хочешь. А я сегодня вся расстроенная, концессии не дают… – она отвернулась, махнула платочком и всхлипнула.
– Ну, пожалуйста, Каздоя, довольно уже, – взмолился волшебник, открыл в стене потаенный сейф и достал мешочек. – Вот, возьми – это тебе на первое время.
Ведьма поспешно схватила кошель и, взвесив его на ладони, скривилась.
– Усадьбу на это, конечно, не восстановишь, – сказала она. – Но учитывая всю бедственность моего положения, я не могу отказываться даже от таких унизительных подачек. Ладно, я, пожалуй, пойду.
– Ну, бывай-бывай, – по-свойски стал провожать ведьму Сергиус.
– А ты и рад, что я ухожу. Да?
– Ну конечно нет, просто у меня дел много.
– Даже чая не предложил, – продолжала канючить себе под нос ведьма, делая вид, что копается. – Это мне! Мне, которая приехала к нему с той стороны Великих гор. А ведь билеты нынче подорожали. И кондукторы хамят, как никогда раньше. Безобразие! Лучше бы вообще не строили этой железной дороги. Жила бы я одна в своем лесу, любовалась бы единорогами и пила чай со смородиновым листом. А то якобы у них в купе чай бесплатный. Все это гнусное вранье! Они включают чашку чая в стоимость билета. Из-за этого они такие и дорогие, эти билеты. Хе! Бесплатный чай, бесплатный чай… С ума сойти! Он мне, значит: где ваш билет, бабушка? А я ему: а где мой чай, внучек? А он мне: чай только после предъявления билета. – Каздоя так смешно передразнивала кондуктора, что Франк засмеялся и прикрыл рот ладонью, а Каздоя при этом делала вид, что не может застегнуть зонтик и найти запонку одновременно. – А я ему: но почему, если чай бесплатный, я должна покупать билет? А он мне: так-так, похоже, бабушка, придется вам сойти на этой станции и уплатить штраф. А я ему: руки прочь, сопляк! Тебя в слизня превратить или в лягушку? Нет, по-моему, рогатый слизень тебе подойдет больше… Так-так, где же мой порошочек для превращений? Но тут он сделал вид, что не хочет связываться, махнул рукой и закрыл дверь купе. Но я-то знаю, что он попросту испугался. Трус! Жалкий трус! А я бы с ним еще поболтала. Он бы у меня узнал, как хамить пенсионерам…
– Ну, ладно-ладно! – не выдержал волшебник, глядя, как Каздоя находит все новые и новые способы задержаться. – Можешь взамен чая взять одну из моих статуэток.
– Ты это серьезно?! – выпрямилась от удивления ведьма. – Или опять издеваешься надо мной, дрянной волшебник?
– Ну конечно, серьезно. Только побыстрее.
Ведьма подскочила к стеклянному шкафчику и с азартом принялась перебирать статуэтки.
– Ты знаешь, я, наверное, никогда, никогда не смогу выбрать, какая из этих двух мне нравится больше. Вот эта или та? По-моему, они обе – просто чудо. Милый, милый Сергиус, мне проще, наконец, умереть, чем выбрать, какая лучше…
– Ладно, возьми обе, только ступай, ступай.
– Ты думаешь, купил меня, да? Ничего подобного, я и сама уже собиралась. Ну, ладно, прощай братец, я буду скучать. Нет, правда. Честное слово. Ты мне не веришь? До свидания, Франк, жду тебя в гости, ты еще не забыл? Ну, прощайте, не поминайте лихом.
Дверь закрылась. Волшебник без сил рухнул на свой диванчик.
– Фу-у! – выдохнул он, отирая платочком лоб. – Эта старуха невыносима.
– Я все слышала, – донеслось далеко за дверями. – Все-все слышала, старый мерзавец. Ничего, мы еще поквитаемся, вот увидишь…
Она еще долго что-то бормотала, но голос все удалялся, удалялся и наконец затих.
Волшебник и впрямь много работал. Часами он сидел за бюро посреди кабинета в своем высоком кресле, поставив ноги на подножку, и отстукивал на печатной машинке. Иногда, сидя за рабочим столом, он принимал посетителей, по большей части крестьян и ремесленников, с хозяйственными вопросами. Секретаря у волшебника не водилось, наверное, он неплохо справлялся и сам. Впрочем, ворон Метранпаж и карлик Нонпарель постоянно выполняли его поручения.
Мальчику нравилось смотреть, как волшебник работает, как он бойко колотит указательными пальцами по круглым серебряным шляпкам, как вставляет листы и со смешным звуком – хрум-тиу-у-у-дзыньк! – сдвигает каретку после каждой написанной строчки. Иногда он соскакивал с места, вставал с листком под окно и рассматривал его через лупу. Временами брал ножницы, вырезал красивые края, клал бумагу в конверт, ставил сургучную печать и бросал ее в прикрепленную к перилам террасы, похожую на гнездо корзинку. Оттуда конверты забирал ворон Метранпаж и доставлял по адресу.
– А можно мне пойти погулять? – спросил Франк волшебника, набродившись по замку и перевернув обсерваторию вверх дном.
– Ну конечно, – согласился волшебник. – Ты можешь гулять, сколько хочешь. Только знай, ты должен быть осторожен. Ведь леса Боденвельта – это не парк, там бродит множество хищных животных. Встречаются даже тигры. Но особенно нужно беречься местной нечисти, вроде земляных троллей. Будь осторожен.
Волшебник, что-то вспомнив, нажал кнопочку на столе.
– Слушай, Франк, а ты верхом ездишь?
– Конечно! Я обожаю кататься на лошадях.
– Сейчас придет Нонпарель и проводит тебя в конюшню. Выберешь лошадку по своему вкусу. Они умные животные, в обиду тебя не дадут. Погуляй-погуляй, – сказал волшебник, уже садясь за работу. – Только долго не ходи, чтобы я не волновался. А завтра навестим нашего дракона. Ведь должен он познакомиться с тем, кто свалился на него с неба.
– Как это здорово, – заметил Франк, а сам подумал: «Вильке лопнет от зависти».
… Только Франк заехал в дремучий лес, лошадь под ним внезапно чего-то испугалась и как ветер понеслась меж стволов. Франк, пытаясь остепенить обезумевшее животное, кинул взгляд назад и увидел, что за ними мчится свирепое, похожее на античного Пана существо – все покрытое волосами, с рогами, козлиными копытами и хвостом… Еле оторвались.
Хоть Сергиус и сказал потом, что это был простой леший, больше Франк ходить в лес один не отваживался, только бродил по горным лугам. А с лошадью он так подружился, что всю дорогу болтал с ней о природе, друзьях и просил попеть ему лошадиные песни, что она с удовольствием и делала.
Франк уже начал скучать по Вильке и хотел вернуться назад в Кругозёр, но почему-то волшебник все держал его при себе. Наверное, хотел убедиться в окончательном выздоровлении мальчика. Так что большую часть времени Франк рылся в обсерватории, катался на лошади, которую, кстати, звали Пинанга, или просто ловил бабочек и стрекоз вблизи замка найденным среди вещей волшебника сачком. Стрекозы и бабочки здесь были необычные. Особенно Франка поразила красная блестящая стрекоза длиной со столовую ложку, которая долго увертывалась от него, а когда он, наконец, поймал ее, принялась хихикать и все никак не могла остановиться. Заражаясь смехом, Франк внимательно разглядел насекомое, а потом отпустил на волю: не могла же такая веселая и замечательная стрекоза томиться в банке.
Эпизод III Юдолия
В те времена бои шли на территории разрушенного города. Когда-то это была такая же неприступная крепость из бетона и стали, как у юдолян и дэвиан. То было, когда в Юдолии оставалось еще три враждующих племени. Но по совету белесого Змея два племени объединились в союз против третьего, самого развитого – племени марихов, называвших себя так в честь Красной звезды, из-за которой по древней легенде должен был явиться спаситель многострадальной Юдолии. Военные силы союзников превзошли силы марихов, и они были разгромлены. И сорок лет тому назад племена союзников вместе праздновали свой день победы. Тогда в Юдолии вновь чуть было не воцарились мир и дружба. Но вскоре племена рассорились и вновь ринулись в ожесточенную битву друг против друга прямо на месте своей вчерашней общей победы.
Дэвианам удалось несколько дальше продвинуться в технологическом плане. Их танки славились высокой скоростью, мощной броней и тяжелым вооружением, а военные самолеты были бесчисленны и быстры. Но стратеги юдолян выводили противника на такие захламленные участки павшего фабричного города марихов, что применение тяжелой техники становилось почти невозможным. Танки рвали свои гусеницы, а штурманы бомбардировщиков не могли разглядеть под стальными навесами и балками расположение войск. Именно это позволяло двум врагам бороться более или менее на равных условиях, потому что главным оружием боя в городских завалах были отвага и ловкость бойцов.
* * *Юноше Тариэлу было пятнадцать, и до окончания школы ему оставалось всего два года. Был он красив, смел и ловок.
Школьные занятия у юдолян проходили в ярко освещенных подвальных помещениях в городских недрах, в безопасности от авиабомб. Классные комнаты были тесными, но уютными. Кроме досок и парт тут были военные стенды, образцы вооружения, противогазы, защитные комбинезоны и мины. Все ребята носили строгую полувоенную форму и пилотки.