"Неужели ей действительно хочется услышать о том, где и когда я видел
 ее собачонку?!" - подумал я.
 - Вы ее видели в городе?! - снова прозвучал ее негромкий голос.
 - Да... Она бежала по улице и, кажется, кого-то искала. Я сидел в
 кафе...
 - В каком кафе? - перебила меня Адель.
 - Я даже не знаю, есть ли у этого кафе название... Оно находится на
 углу улочки, ведущей вниз к набережной. В этом кафе еще полностью
 стеклянная стенка и вся улица хорошо видна...
 - А-а... - выдохнула Адель, по-видимому припомнив это место.
 - Рвот она бежала по этой улочке, очень медленно бежала, а потом
 вдруг остановилась у открытых дверей кафе и заглянула внутрь.
 Я следил за выражением лица хозяйки, ожидая, когда же она прервет мой
 рассказ и спросит что-нибудь более существенное или, может быть, сама
 расскажет мне что-то...
 - А кто в это время был в кафе? - спросила девушка.
 Я задумался, припоминая.
В - РЇ, РСЂРёРЅР°...
 - А кто это?
 - Официантка... Потом еще подошли ребята, но собака к тому времени
 уже убежала.
В - Рђ эта РСЂРёРЅР° видела ее?!
 - Не думаю... - я замотал головой.
 К столику подошла уже знакомая мне пожилая женщина, поставила передо
 мной чашечку кофе, сахарницу и маленький, кажется серебряный, кувшинчик со
 сливками. РР· кармана жесткого фартука, одетого поверх светлого
 комбинезона, торчали ручки больших садовых ножниц.
В - Софья, РЅРµ СѓС…РѕРґРё РїРѕРєР°! - попросила ее Адель. - Ртот человек видел
В Рсмеральду...
 - Прошло уже четыре дня, - девушка смотрела на меня и в ее глазах
 блестели слезы. - РЇ даже РЅРµ знаю: жива ли РѕРЅР°?! Рто так тяжело, потерять
 самое близкое существо...
 Наступила тишина, и в тишине этой вдруг всхлипнула Софья.
 Я глотнул кофе и, ставя чашечку на блюдце, чуть не уронил ее.
В - Рто СЏ виновата... - зашептала Софья. - РЇ оставила калитку
 открытой... только на минутку... и вот...
 - Самое близкое существо... - повторил я в мыслях слова Адели. -
 Значит тот, чью спину я видел с тропинки - не самое близкое существо!
 Значит РѕРЅ кто-то еще, кто-то менее близкий Адели, чем рыжая Рсмеральда.
 - Я уже два раза обошла весь город, - заговорила снова Адель. - Я
 осмотрела все дворы, все закоулки... Ведь в городе почти нет собак...
 - А вы ходили в ботанический сад?! - неожиданно спросил я и едва
 сдержал себя, чтобы не описать красоту этого места и не предложить себя в
 спутники.
 - А где это?! - в глазах девушки засветилось удивление.
 - Как, вы действительно не знаете?! - удивился я. - Надо идти по
 загородной аллее в сторону виллы генерала Казмо...
 Адель кивнула. Неужели она знает, где расположена вилла генерала?!
 - А дальше? - спросила она.
 - В самый конец этой аллеи, а там сама аллея упирается в ботанический
 сад...
 - Странно, - произнесла Адель. - Я никогда не слышала об этом саде...
 Надо будет обязательно пойти туда, может бедная Рсмеральда заблудилась
 там...
 Софья снова всхлипнула.
 Я допил кофе.
 О ее собачонке я больше ничего не знал, а другие темы ее, казалось,
 не интересовали. Конечно, теперь я понимал, что для нее значила
В Рсмеральда, РЅРѕ то, что меня позвали СЃСЋРґР° только как человека, видевшего
 эту собачонку, не могло не огорчить.
 - Ну вот, - я заговорил с предпрощальной интонацией. - Пожалуй больше
 мне вам нечего рассказать...
 - Может выпьете еще кофе?! - спросила она.
 Наверно целую минуту я боролся между "да" и "нет" и все-таки сказал
 "нет".
 - Спасибо, - произнес я как можно более доброжелательным тоном. - Но
 у меня еще есть планы на сегодня... Надо идти.
 - Я провожу вас, - Адель поднялась и мы вместе прошли в дом,
 спустились по винтовой лестнице и остановились только у калитки.
 - Если я увижу ее или что-нибудь узнаю, обязательно сообщу вам, -
 пообещал я.
 - Благодарю, - кивнула Адель и подала мне руку.
 Она подала руку слишком высоко для рукопожатия, и я прикоснулся к ней
 губами.
 Ожидал услышать хотя бы еще пару дающих надежду слов, все еще держа
 ее руку в своей. Но Адель молчала, и я, отпустив руку, попрощался и пошел
 вниз по авеню Цесаря.
 Конечно, все мои мысли и чувства были так перепутаны, как может быть
 перепутана не смотанная в клубок шерстяная нить. Привязанность Адели к
 своей собачонке хоть и казалась мне немного странной, но в то же время не
 могла не вызвать уважения. Ропять же эта привязанность заставляла
 задуматься об отношении Адели к людям и, конечно, о том мужчине, сидевшим
 спиной к городу на ее террасе. Кто он? Откуда? Она вела себя так, словно
 была единовластной хозяйкой особняка. Может это был гостивший у нее
 родственник? Брат? Дядя? Даже не знаю: так ли уж было важно для меня
 узнать что-нибудь о нем?! Но думаю, он не был очень близким ей человеком,
 иначе бы она хотя бы раз, но упомянула его.
 Город к этому времени уже основательно прогрелся, и находиться на
 солнце было довольно тяжело. Хотелось в тень, но как назло вдоль авеню
 Цесаря росли только кипарисы, а так как солнце зависло в этот полуденный
 час прямо над городом, то, естественно, никакой тени они дать не могли.
 Единственное, что я мог сделать - это идти быстрее.
 Желудок, в штыки воспринявший утреннюю овсянку, требовал полноценного
 обеда, и я решил, не заходя в гостиницу, сразу пойти в кафе.
 Внутри было прохладно и пусто. Я присел за угловой столик подальше от
 окон и наслаждался ощутимой в этом месте сыростью.
В - Рзвините, - прозвенел Р·Р° моей СЃРїРёРЅРѕР№ голосок официантки. - РќРѕ обед
 у нас сегодня невкусный...
 Я обернулся и видимо выражение моего лица было настолько удивленным,
 что она поспешила добавить еще несколько слов:
 - Машина не привезла продукты, и мы можем вам предложить только
 перловую кашу и чай...
 - Какая машина?! - заторможенно спросил я.
 - Ну которая дважды в день привозит продукты... - пролепетала девочка
 в белом фартуке и такой же белоснежной шапочке-панамке. - Говорят, это
 связано с объявлением независимости...
 В голосе ее не было ни огорчительных ноток, ни раздражения. Похоже,
 она была не меньше моего озадачена отсутствием машины.
 - Ну хорошо... - голосом припертого к стенке человека произнес я. -
 Давайте то, что есть.
 - Минутку! - сказала она.
 Что можно сказать о перловой каше, особенно, если она сварена до
 состояния дробинок, которые легко катаются на языке, но никак не лезут в
 глотку?! Ртот РІРёРґ еды может быть тоже причислен Рє холодному, Р° впрочем
 даже и к горячему орудию, потому что любая попытка съесть перловую кашу
 сопряжена с борьбой, с огромной тратой энергии, которую такая еда вряд ли
 компенсирует. Обед напомнил мне глотание таблеток, при этом роль таблеток
 исполняли крупинки, и почти каждую из них приходилось запивать глотком к
 тому времени уже остывшего чая. Но официантка была добра и терпелива и
 даже слова не сказала, когда я попросил ее принести четвертый стакан.
 Может быть, она даже сочувствовала мне?!
 В кафе зашло еще несколько человек, но большинство из них сразу же
 вышли. Только двое остались позаниматься этим пищевым мазохизмом.
 После обеда я направился на поиски Вацлава и Айвена. Причина, из-за
 которой я их искал, была, может быть, смехотворной, но все-таки я хотел им
 сообщить о том, что машины с продуктами не прибыли, и это значит, что
 жители уже свободного города могут остаться голодными. Мне почему-то
 казалось, что никто из ребят, собиравшихся совсем недавно на мусульманском
 кладбище, чтобы обсуждать сегодняшний день, не знает об этом. Может быть
 они едят у генерала, а с сегодняшнего дня - у президента Казмо, может быть
 где-нибудь еще...
 Но чем дальше я шел, тем меньше оставалось у меня надежды найти их.
 Улицы были пустынны. Среди немногочисленных загорающих и купающихся на
 городском пляже я не увидел ни одного знакомого лица. Оставалось только
 пойти на виллу генерала, но по такой жаре туда идти не хотелось, а
 вечером, когда станет прохладнее, они сами появятся на площади Святого
 Лаврентия, чтобы отпраздновать первый в истории этого города День
 Независимости.
 Утомившись от бесплодных поисков, я повернул к гостинице, и вдруг
 воздух завибрировал в моих ушах. Сначала слабо и едва ощутимо, но
 буквально с каждой секундой эта вибрация нарастала, и я остановился,
 пытаясь понять: что происходит. Остановился и интуитивно задрал голову
 вверх. Ртут же по мне прошлась тень низко летящего вертолета, и
 встревоженный воздух растрепал волосы. А сверху уже сыпались какие-то
 листки бумаги, белые как снег. Рпадали они вокруг меня, и на крыши домов,
 и на ветви деревьев. А я стоял в оцепенении то ли оттого, что за прошедшие
 недели отвык от шума, то ли просто от испуга.
 Один листок лег мне прямо на плечо, и я взял его в руки.
 "Всем военнослужащим, находящимся в кратковременном отпуске
 приказывается срочно покинуть город и вернуться в расположение своих
 армий. В 18:00 в город будут введены войска и военнослужащие, не
 покинувшие к этому времени город или оказывающие сопротивление, будут
 расстреляны на месте".
 Дочитав, я выронил листок, и он упал мне под ноги.
 Неужели моя свобода снова оказалась кратковременной?! Неужели мне
 никогда не дано найти себе постоянное пристанище, в котором меня никто не