Юноша, на вид семнадцати, может восемнадцати годов с очень серьезным лицом, спокойно и уверенно вел занятие. Даже работая индивидуально с кем-либо из учеников, он не выпускал из виду всех остальных адептов, контролируя их действия.
Меня он увидел сразу, как я переступил порог. Кивнув головой в ответном приветствии, он жестом указал мне на лавку, расположенную вдоль стены, предлагая присесть не на секунду не прерывая занятия. Только закончив объяснение и показ своему подопечному, отработав с ним несколько раз стойку, он отправил к мишеням всех занимающихся, а сам, извинившись перед ними, подошел ко мне.
- Прошу прощения, что заставил ждать. Когда идут занятия, я не властен над своим временем. Чем могу служить?
- Горский Сергей Александрович, хотел бы заключить договор на посещения Фехтовального манежа на правах адепта, господин монитор. Хотел бы узнать возможность и условия.
- Я вижу вы в службе нашего гарнизона. Очень рад. Если соизволите подождать еще около часа, буду полностью в вашем распоряжении.
Горяинов Глеб Петрович, к вашим услугам. Как обращаться ко мне в манеже, я гляжу, Вы знаете. - Еще раз, извинившись, парнишка отошел к своим ученикам.
Поглядим, как занимались предки.
А хорошо занимались, качественно. В час, по крайней мере, не уложились. Молоденький преподаватель держал дисциплину, как прусский капрал у гренадеров Фридриха. При этом и занятия проходили весьма динамично. Особенно понравились завершающие тренировочные бои. Толково, хоть и неумело фехтуют. Стараются не победить, а именно выполнить задачу, поставленную на бой тренером. Фу-ты монитором, конечно, не спутать бы при разговоре.
Засмотрелся на занятное зрелище, предварявшие бои - отдания Малого салюта.
А вот тут, Сережа, тебе есть чему поучиться. В наше время салюты были попроще, а тут целое представление. Но красиво.
Стоящие друг против друга противники когда четко, когда не очень выполняли приемы словно проводя бой. Каждому движению салютующего синхронно отвечало движение второго фехтовальщика.
Малый салют имел шестнадцать канонических движений каждого из соперников, всего тридцать два значит. Их назубок знал каждый мало-мальски образованный фехтовальщик этого времени. А я нет. И ведь есть еще и Большой салют…. Вот засада.
Конечно, научиться - это мы быстро, но похоже мой фехтовальный зал в далеком будущем здорово отличен от манежа, в котором мне предстоит блеснуть мастерством сейчас. Многие ритуалы, обычаи и правила, которые здесь знают все, мне не знакомы. Вернее они где-то знакомы, но поверхностно, из книг и рассказов тренеров.
Планы, наверное, подкорректируем. На помощника фехтмейстера я пока не тяну, нужно слегка пообтереться в этой среде. Конечно, хочется побыстрей, но будем торопиться медленно, так вернее выйдет.
По-моему, то существо, которое зашвырнуло меня в это время, наградило меня не только молодостью и здоровьем, но и феноменальной удачливостью. По крайней мере, хочется в это верить.
А может просто, я принадлежу к категории людей, которым всегда везет. Как Гаврила говорил?- Удачлива твоя планида, Сергей Саныч. Ага, дуракам, как известно….
Идя сюда я понадеялся на удачу. Чуйка! Место я выбрал правильно - манеж, а вот с кем меня столкнет здесь судьба, и как я этой встречей воспользуюсь, это будем поглядеть. Но чую, через фехтовальный зал лежит путь к эполетам, как путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Не через корпус кадетский, а через острый клинок. Вот такая уверенность, непонятно откуда появилась. Вот прям сейчас и появилась. Хм…. А я своему чутью доверяю.
И вспомнил о желудке - в тему. Скоро обед, уже и есть охота. А вот и Глеб, который не Жеглов, а совсем даже Горяинов. Серьезный мальчишка, но мне его серьезность импонирует, чувствуется в человеке стержень.
- Не скучали, Сергей Александрович? Раньше никак закончить занятия нельзя было. Люди уж слишком старались, нужно было дать им почувствовать вкус боя. Я уже полгода помогаю в обучении этой группы, никто не прервал договора, все - перспективные фехтовальщики, а сие - редкость.
Оправдывается за задержку, хотя и видно, что доволен занятиями.
- Нет, что вы, было не до скуки. Любовался вашей работой. Вы - талантливый учитель, Глеб Петрович. У вас отлично получалось.
Но я смотрю, увлекшись занятиями, вы пропустили обед, да и я голоден. Нет ли здесь места, где можно было бы перекусить, там вы мне все и обскажете. И уж если я краду Ваше время, то прошу позволения угостить Вас обедом.
И не надо отказываться, я от чистого сердца. Кроме того узнаю, где можно покушать вблизи корпуса.
- Ну, извольте. Здесь есть небольшой трактир, там сытно и недорого кормят. У меня до вечера свободное время, только доложусь по команде.
- Замечательно, жду.
За полчаса мы уже сидели в действительно хорошем, чистом трактире, где половой в момент соорудил нам обед из трех блюд, да выставил по жбанчику пива. Славно, неторопливо отобедали. А ведь и действительно вкусно и не дорого, буду сюда захаживать.
За время обеда Глеб рассказал мне об условиях заключения договора, о ценах, о днях и времени посещения, о метОде занятий.
Учебное оружие и защитный колет я мог приобрести у фехтмейстера, как и защитную маску. Дорого дерет зараза, но тут он монополист, придется раскошелиться.
Фехтмейстером был обрусевший швейцарский немец, губернский секретарь Отто Генрихович Штауф. Человек педантичный и прекрасный специалист. В свое время учился у очень хорошего фехтмейстера, земляка-швейцарца Балтазара Фишера.
В разговоре о Фишере мелькнула фамилия еще одного ученика - Сивербрика Ивана Ефимовича, и я моментально навострил ушки.
Я часто видел портрет этого человека. Он был вывешен при входе в наш фехтовальный зал. О нем я немало слышал и читал учебник по фехтованию, чьим автором он являлся. Даже учился по нему. По-моему, он преподавал и в царской семье. Александра II точно учил, а может и Николая.
Оказывается, он еще является фехтмейстером второго кадетского корпуса. А поскольку Смоленский корпус вроде как филиал старшего Санкт-Петербургского заведения, то Иван Ефимович наведывался и в Смоленск. Здорово.
Методические записки по обучению адептов были писаны именно его рукой. Хотелось бы встретиться с живой легендой русского фехтовального искусства. Тем более после восхвалений юного монитора. Ну очень юного. Насчет возраста я промахнулся на целых два года. Пацану только через месяц стукнет шестнадцать.
Какие восторженные отзывы я услышал от кадета, который на память цитировал эти записки, позже и ставшие книгой-наставлением для многих поколений русских фехтовальщиков. Я даже узнавал некоторые цитаты.
Раскрасневшись, Глеб взахлеб рассказывал мне о правилах, об этике манежа, о наставниках. А ведь обычно парнишка, судя по его серьезности на занятиях, не слишком разговорчив.
Уж больно он мне братана моего двоюродного напоминает.
Был у меня братишка …. Теперь нет, ни в этом времени, ни на двести лет вперед. Умер. Ну, это печальная история. Ну ее…
Так вот этот щегол очень на него похож. Не внешне, а вот этой ранней взрослостью. Брательник тоже был такой, чувство ответственности - высотой с Монблан. И вечно серьезный. Только я и мог его подбить на какое-нибудь мальчишеское хулиганство. У меня-то дури в башке было на двоих. А лето в Крыму, где жили родичи, я проводил почти каждый год. Вот мы там и шухерили. Мальчишки, что с нас взять.
Из скольких заварушек он меня вытянул….
А как книги и фильмы пересказывать умел. Говорил, что я хорошо слушаю, вся история на моей физиономии как на экране отражается. Вот и этот разговорился. А я че? Я не против. Интересно.
Фехтовальный манеж,- увлеченно говорил Горяинов,- это место, где происходит фехтовальное действо - знакомство с искусством владения клинком, изучение техники фехтования, соревновательные и показательные турниры и все остальное, что связано с практикой фехтовального искусства.
Под фехтовальным манежем можно подразумевать как помещение, зал, так и площадки на открытой местности. Мы летом часто занимаемся за городом, вблизи ипподрома.
Лица, имеющие отношение к фехтовальному искусству, подразделяются на три категории: Первая категория - фехтмейстер.
Это лицо, обладающее достаточным опытом, теоретической и практической базой, имеющее четко очерченный стиль фехтования. Он пользуется уважением в среде фехтовального общества и передает свой опыт другим - менее опытным лицам.
Наш Отто Генрихович строг, но очень хороший мастер. Особенно строго он обучает кадет старших курсов, из них готовит и мониторов, вот как меня. Это - вторая категория. Мы - люди, имеющие опыт в фехтовальном деле и помогающие фехтмейстеру в процессе его работы.
Третья категория - адепты. Это все лица, которые находятся в фехтовальном манеже с целью изучения фехтовального дела или с целью поддержания своего фехтовального уровня.
Третья категория - адепты. Это все лица, которые находятся в фехтовальном манеже с целью изучения фехтовального дела или с целью поддержания своего фехтовального уровня.
Отхлебнув пива Горяинов, а к концу обеда мы, уже не чинясь, называли друг друга по фамилии и имени, продолжил.
- Отто Генрихович особо следит за дисциплиной в манеже.
Дисциплина - это строгое и точное соблюдение порядка и правил, сложившихся в практике европейского фехтовального искусства. Она распространяется на всех без исключения персон, к этому роду занятий относящихся, хотя бы и краткосрочно.
Обращу Ваше внимание - на всех. - Глеб даже в лице поменялся произнося это, - хоть ты князь, хоть ты самый захудалый дворянин, требования манежа являются обязательными к исполнению всеми, невзирая на чин и знатность.
Грохнул пивной кружкой о столешницу. И повторил.
- Невзирая на чин и знатность. Да-с.
Я подумал.- Э парень, а ведь ты где-то с VIP составом не поладил. Вишь как на равность нажимаешь. Видно жизнь тебя уже побила, обкатала, не зря так выглядишь и рассуждаешь.
Но толково говорит парнишка, даже перебивать не хочется, слушаю дальше, подбадривая кивками. Продолжай мол.
- Этика фехтовальных отношений, Горский, это неукоснительное соблюдение правил поведения и соблюдение традиций, сложившихся в условиях занятий фехтовальным искусством. В манеже, как в храме. - Смутился.
- Ну не совсем конечно.
- Я понимаю, что ты имеешь в виду. Так правильно изложить - это надо уметь. Давай дальше. - Горяинов смутился еще больше.
- Это, в общем, не мои слова. Много раз я слышал их от наставников, не сразу их понял, но теперь готов подписаться под каждым словом.
Вот хотя бы, техническая безопасность. Все без исключения обязаны подчинятся правилам технической безопасности, которые оговариваются отдельно и должны строжайше соблюдаться. Это вовсе не блажь, поверь мне.
Или вот, материальная ответственность в условиях фехтовальной практики. Нередко одно лицо предоставляет право пользоваться своим имуществом другому. В случае порчи этого имущества по вине пользователя последний обязуется незамедлительно компенсировать утраченное имущество владельцу. Не позднее, чем в месячный срок. Таковы правила. И их соблюдают строго.
В случае невыполнения этого требования виновный может быть не допущен в фехтовальный манеж, а договор с ним аннулирован.
Практика поломки клинков, увы довольно нередка. По историческим традициям фехтовальных гильдий Европы, а тут мнение едино, виновен в поломке клинка всегда тот, в чьей руке был эфес в момент слома клинка.
И еще. Субординация манежа ….
- Так субординация соблюдается и здесь?- Провокационный вопросик с моей стороны.
- Разумеется. Все без исключения отношения в практике занятий фехтовальным искусством подразделяются на ….
Тут он поднял палец, подчеркивая значения слов. Забавно смотрелось, но объясняет парнишка действительно хорошо.
- Партнерские отношения - когда фехтующие лица равны друг другу по положению в фехтовальном манеже, и соответственно этому формируются их отношения друг с другом. Здесь бедный шляхтич равен графу. Как на войне. Как в бою. - Перевел дух и продолжил, акцентируя внимание уже двумя поднятыми пальцами.
- Субординативные - это отношения всех без исключения в фехтовальном манеже и лиц фехтмейстерского уровня.
Фехтмейстер есть лицо наиболее уважаемое в фехтовальном манеже, и к нему должно быть надлежащее отношение.
Лица, не проявляющие уважительное отношение к фехтмейстеру, удаляются с фехтовального манежа. - Поднял третий палец.
- Монитор пользуется уважением так же, как и фехтмейстер, но уже всегда во вторую очередь. Других субординаций практика фехтовального манежа не предусматривает.
Ну и обращение друг к другу на фехтовальном манеже - произвольное, цивильное. Товарищеское и равное.
Обращение к фехтмейстеру - 'мэтр'. Никаких имен после этих слов добавлять не надо.
Обращение к монитору - 'господин монитор'.
Ну, ты это и так знал, да? Тебе интересно, Горский? А то я совсем разговорился. Для меня непривычно даже, но ты так слушаешь….
- Я мало знаю даже всем известные вещи. Будь другом, продолжай, время есть еще. Давай пива закажем, посидим. Мне, правда, интересно.- Очень не хотелось отпускать такой компетентный источник информации. Как себя вести, чтобы не выделяться, нужно было знать досконально.
- Хорошо. Всем известные - расскажу охотно. Тут всего с дюжину правил, но уж их исполнять изволь, если думаешь заниматься. Запоминай.
Любые фехтовальные действия парного характера начинаются с фехтовального салюта оружием.
По окончании фехтовальных действий обязательно поблагодарить своего партнера словом ('Спасибо!') 'Merci!'
Поле боя ('piste', фр.) - это часть фехтовального манежа, имеющая четкие границы, где непосредственно проводится фехтовальное действие. Оно неприкосновенно, ходить по нему нельзя никому, кроме тех, кто в данный момент на нем фехтует. Это особо запомни.
Любой фехтовальный предмет - как оружие, так и защитное снаряжение, берется адептом в руки только с позволения фехтмейстера либо монитора лично.
Отто Генрихович требует уважения к полю боя и оружию особо.
Недопустимо, чтобы рапира лежала на полу, на земле, на траве. Для этого в фехтовальном помещении оборудуется специальный стол или стеллаж, а на свежем воздухе расстилается плащ. Вне фехтовального действия оружие держится за клинок под гардой в небоевой руке, либо кладется на плащ. Недопустимо бросание рапиры на пол, на землю, наступать на нее, ковырять клинком в земле, тыкать в направлении кого-нибудь и вообще проявлять неуважительное отношение к этому предмету. Плебейство это.- Задумался, вспоминая, что еще сказать.
- И еще, нанесение грубого удара или укола (coup-frappe, фр.) - невежество самой мерзкой формы, присущее лишь плебейской натуре, но не благородному фехтовальщику. Поступок сей столь недостойный, что фехтмейстер вправе удалить этого субъекта с фехтовального манежа. Да и отношение прочих адептов к себе испортить можно, избави Бог от такого. А ежели несколько раз - то и отставить от манежа могут.
Недопустимы на фехтовальном манеже всякие разговоры, споры и дискуссии с фехтмейстером или монитором. Это - неуважение к ним и не соответствует этике фехтовального манежа. Недопустимо, также, окликать ведущих фехтовальные действия - это может создать аварийную ситуацию….
О, вот еще!
Если оружие выбито в бою из руки партнера, то следует отсалютовать ему и дождаться, когда тот поднимет свою рапиру. После встанет в позитуру и сможет продолжить поединок.
Если оружие выбито в бою из руки фехтмейстера, то процитирую из метОды: 'следует с поспешной проворностью поднять с полу оружие, тотчас возвратить с извинением оное владельцу'. Мэтр иной раз так проверяет адептов….
Пожалуй и все.
- Спасибо, Глеб, много важного я узнал. Правда.
Еще больше заниматься захотелось. На сегодня я уж время свое исчерпал. Служба, сам понимаешь.
Жмем друг другу руки.
- Так до завтра. Отто Генрихович будет с утра, говоришь, вот и я подойду.
- До встречи, Горский.
Но назавтра встреча не состоялась - на рассвете нас подняли 'в ружье'.
ГЛАВА 9
Раз, два, три, четыре, пять, - это бегом. И опять шагом.
Раз, два, три, раз. Раз, два, три, раз. Раз, два, три, раз - двенадцать шагов.
И бегом - раз, два три, четыре, пять. И опять шагом.
Так ходили чудо-богатыри Суворова. Так, обгоняя на марше кавалерию, появлялись перед врагом, когда тот их и не чаял. Широким, быстрым шагом не сбиваясь с ритма, как единый организм. Потом этот шаг назовут егерским, а пока зовут Суворовским.
'Гарниза пузатая'? Как бы не так. Русская пехота, царица полей, махра портяночная в азарте поглощает версты скорым маршем. Живы еще старые унтера, воевавшие не числом, а умением. Свежи еще в памяти русского солдата заветы старого щупленького фельдмаршала. Втянувшись в ритм до сорока верст в день могли пройти, а мы не многим хуже.
Но нам столько не надо. Семь верст по Витебскому тракту всего. Там беда - взбунтовался этап. Побили конвой, капральство наших с четвертой роты.
Этап нехороший, душегубы и тати Виленские да Витебские, до кучи - Рижские контрабандисты с военными мародерами. Этих-то как сюда занесло? Извилиста, видать, дорога каторжанина.
Состав, в основном русские из дезертиров да разбойного люда - полные отморозки, но есть и пяток шведских мародеров с прошлой войны, вот те - солдаты крепкие. Контрабандисты, а их тоже пятеро, совсем не подарок - Балтийская пиратская вольница. Не захотели каторги, решили рискнуть. Да, есть еще и местные, что ударили по конвою, дав этапу возможность бунта и побега.
Побег подготовленный, непростые люди видать среди колодников были, а может другая какая причина. Но действовали исключительно жестоко.