ПОЧЕМУ И НЕТ? - Головчук Александр Данилович 3 стр.


Вот не было печали. Имел я опыт общения с цыганами. Резко отрицательный опыт. В Крыму, у дядьки, когда в гостях у него был.

По соседству с ним поселились ромы. Сначала жили тихо, но после стали приторговывать дурью. К ним начала съезжаться многочисленная родня. Пьянки, драки по ночам. Пока, под давлением местных, не повязали их за наркоту. Ох и намаялись с таким соседством. Цыган, кстати, не посадили. Подержали пару дней в ментовке, да выпустили. Только вот возвращаться им стало уже некуда. Женщина, чей сын умер от наркотиков, спалила их дом. Тушить никто из соседей не пошел. Сгорел до углей.

Такая вот печальная действительность. Но цыганских словечек я тогда парочку узнал. Способность у меня к языкам, легко даются.

Ну да ладно, не все же среди них уроды ….

- Тэ дэл о Дэвэл э бахт лачи!( Пусть Бог даст счастья.)

Света и тепла огня хватит на всех. Добро пожаловать.

Хозяин кибитки удивленно глянул на меня.

- Пхен, ко ту сан? О ром вай о гажё? (Скажи, кто ты? Ты цыган или нет?)

- Нет Баро, я русский, знаю несколько цыганских слов.

- Ты хорошо пригласил нас к огню, но смотришь настороженно. Почему?

- Среди вашего народа у меня нет друзей. Сразу отвечу - врагов тоже нет. Просто, люди из вашего народа плохо обошлись с моей родней. Но если мы будем делить эту ночь вместе, я еще раз скажу. Мишто йавьян! (Добро пожаловать.)

- Мишто! Опять хорошо сказал. Будем делить.

Обернувшись к кибитке быстро заговорил на цыганском, отдавая какие -то распоряжения.

Из-под полога выскользнула девчонка лет десяти, а за ней, не спеша, вылезла цыганка, чье лицо я уже видел.

- Там птица, пусть женщина возьмет, - кивнул я на гагару.

Вот и соседи у меня появились. Усевшись у огня, я наблюдал, как цыган занимается лошадьми. Распрягает, обтирает спины и бока травой, потом, отдельно, занялся третьим конем.

Вот этот был красив. Настоящий князь среди коней. Тоже гнедой жеребец, но рядом с совсем не плохой парой, смотрелся как мерс рядом с девяткой. Я просто залюбовался красавцем.

Конь потерся лбом о плечо цыгана и громко фыркнул.

- Йав састо, пшалоро! (будь здоров, братишка) - Пожелал я, от всей души, гнедому.

Ну, люблю лошадей, ничего не поделаешь. Цыган широко улыбнулся.

А что такого? Привычка мне от хорошего человека перешла. Эту присказку всегда говорил наш тренер по выездке, если так фыркал его конь. Кстати, по имени Цыган. Смешно.

Хозяин кибитки, закончив работу, взял лошадей в повод и повел поить.

Тем временем, у костра шла робота. Птица была ощипана, обработана, разрублена на куски и заброшена в закопченный казан, вместе с кусками сала и пшеном. Казан был залит водой и подвешен над огнем.

Цыганки, старая и малая, шустро нарезали зелень, лук, какие-то корешки и отправляли в булькающее варево. Запах шел одуряющее вкусный.

Пока окончательно не стемнело, сходил и приволок еще дров - не сиделось без дела, если другие работают. Хотел пойти еще раз - не дали. Девчонка притащила из кибитки ковер, а старшая жестом предложила расположиться на нем и не мелькать. При этом, внимательно осмотрела меня, а потом и мелкая, точно так же, копируя старшую. Пришли к какому-то выводу, и продолжили заниматься стряпней. Все это они делали, негромко напевая, или переговариваясь вполголоса.

Стемнело уже полностью.

Девчушка метнулась пару раз в фургон, вытащила еще ковры, и какие-то медные блюда. К костру подошел цыган, уселся на подготовленное для него место. Моментально перед ним появилось блюдо с парующим варевом. Одновременно, еда оказалась и передо мной.

Цыган выжидающе поглядел на меня. Чего он хочет? Взгляд упал на довольно массивный золотой крест. Ну-ка …, ведь огонь мой, значит, он гость. Попробуем ….

Перекрестился по православному

- Возблагодарим Господа за даруемую нам трапезу. Аминь.

- Аминь.- Негромко произнес и он, повторив мое движение.

Ели молча. Не спеша, но с аппетитом, только косточки хрустели.

В годах дядька, а зубы как у молодого. Да и я не отставал. Ужин был вкусен, на удивление. Цыганок не было видно, наверное, так положено. Как говорится, в чужой монастырь ….

После еды появилась здоровая, оплетенная соломой бутыль с вином.

Пало тыро састыпэн! (За твое здоровье) Проговорил цыган, поднимая оловянную чарку. Меня люди Ильей зовут.

Пало тыро састыпэн! Меня Сергеем.

Разливая по второй, Илья взглянул внимательно.

- Что спросить хочешь Сергей? Говори.

- Заплутал я. Где нахожусь - не знаю. Как оказался здесь - не помню. Заснул в одном месте, проснулся здесь. Многого не понимаю. Вот, завтра, думал к людям выходить по той дороге, что вы приехали. Что за место здесь?

- Память потерял? Плохо ….

Ну, что тебе сказать Сергей. Место это не людное, хотя и благодатное. Рыбы в озере много, зверя в лесах. Но уж больно далеко от дорог - глушь. Озеро это, народ Сапшо называет, по имени стародавнего героя.

Говорят, воин тут великий погиб, давно еще. Врага остановил вместе с сыном, и пали оба. Отец превратился в озеро, а сын его рядом, тоже озером стал. Чистиком его звали, так и озеро нарекли. И слезы Сапшо, что умирая, оплакивал сына, до сих пор продолжают течь ручьями.

Красивый сказ народ сказывает. Кто знает, может, и правда это было, может, и нет.

Это здесь мы сейчас, стало быть и есть.

Отсюда, если на полдень через леса, прямо, как птица лететь, баро фаро (большой город) Смоленск стоит. Верст восемьдесят будет. Но по лесам, среди болот прямых путей нет. Кибиткой в два раза дальше выйдет. - Помолчал, задумчиво глядя в огонь. Я напряженно слушал.

- Я следы смотрел, ты только из воды выйти мог. Наверное, на лодке тебя привезли.

Или не в лодке …?

- Не помню.

- Жена говорит, - цыган все также неотрывно глядел на огонь, - странный ты, но хороший человек. Твои руки сказали - ты только родился. И еще говорят - ты убивал и умирал. Но все равно, хороший человек.

Я тебе помогу, Сергей. Не ходи завтра никуда, не надо. Мы еще день у озера простоим, сын должен нас здесь встретить. Потом с нами поедешь в Смоленск, там много людей, может, встретишь знакомых.

Мои глаза смотрят на тебя и видят - ты сильный и опасный человек. Для врага опасный ….

А что растерялся, так это бывает, когда вдруг память отшибет. Может, опоили тебя чем, может еще что ….

Мэ Ром (я цыган), я умею слушать душу. А душа моя говорит, что сейчас надо тебе помочь.

Давай выпьем еще, а после будем отдыхать у огня, одой амэ ласа тэ кхэлас и тэ багас. (там мы будем петь и танцевать). Не печалься, все хорошо будет Сергей. Утром сам увидишь ….


А действительно, может, вкололи мне какую дрянь, перевезли через границу и бросили. Это, выходит, Россия, средняя полоса. А если цыган врет? Ну как я мог в Смоленской области оказаться? Да еще помолодеть? Эксперимент какой? Может военные? Или, все же Витюшина мистика?

Фу ты, полная непонятка. Сейчас бы чего, покрепче вина, да емкостью побольше. Без пол литры не разобраться. Но в одном он прав, сейчас голову ломать, смысла нет. Отложим до утра.

Немолодая женщина тихо затянула песню, и ах, как она пела. Голос, грудной, сильный, выводил мелодию переплетаясь с чуть хрипловатым мужским и звонким девчоночьим, и уводил куда-то за горизонт, к звездам. О чем песня? Какая разница, что не знаешь перевод, если песня заставляет сжиматься сердце, а слезы сами подступают к глазам.

Тихие переборы гитарных струн сопровождают волшебную дорожку из слов и мелодии. Цыгане пели не голосом. Пели их глаза, горящие ярче углей костра, пели сердца, стремясь вырваться из груди вместе со словами песни. Это было волшебство, магия огня, песни и ночи. Мелодия длилась, сплетаясь с искрами костра, и вдруг стихла. Только тогда я заметил, что почти не дышал.

Ударил бубен. Маленькая плясунья выскочила на свет огня.

Новая песня. Теперь только женский и мужской голос вели быструю, веселую перекличку и гитара лихо обменивалась с бубном звучанием. Красиво. Как бабочка у огня порхает девчонка. Сам начал подпевать и хлопать в ритм. Но стихла и эта мелодия.

- Давай выпьем, Сергей, в такую ночь грех спать.- И дальше, продолжая говорить на цыганском, Илья протянул мне чарку и гитару. К моему удивлению, шестиструнку. Странно, я думал, в ходу у них были больше семиструнные гитары.

Эх, где наша не пропадала. Взял инструмент. Проверил настройку. Немного необычная конструкция, но звучит хорошо. Что спеть…. Чтобы не хуже вышло. А вот хоть эту ….



Старый романс на стихи Афанасия Фета, что давно стал народным. Спел с душой, голосом с инструментом играя модуляциями, но мне никто не подпевал. Все, сидящие у костра, смотрели на меня как на чудо какое-то. По-моему, они просто замерли, впитывая каждое слово. Необычно …. Я пою неплохо, но так меня еще никто не слушал.

Старый романс на стихи Афанасия Фета, что давно стал народным. Спел с душой, голосом с инструментом играя модуляциями, но мне никто не подпевал. Все, сидящие у костра, смотрели на меня как на чудо какое-то. По-моему, они просто замерли, впитывая каждое слово. Необычно …. Я пою неплохо, но так меня еще никто не слушал.

- Спой еще раз, Сергей, хочу запомнить твою песню. Ты - романо рат, морэ. Так петь может только тот, кто имеет каплю нашей крови. А песня …. Это хороший подарок, дороже золота.

Цыгане, и не знают этой песни, вот странность? И ведь не врет!

Слишком много странностей скопилось. Кибитка эта, одежда как из театра, швы вон, не машинные, явно. Гитара не такая как надо, и главное, не знают песни, которую знают, или хотя бы слышали все цыгане.

Какой к чертям эксперимент! Это точно, та тварь с Арены…. Ведь Витька говорил, что для него пространство и время легкий пустячок. А может этот шутник зашвырнул меня не только в другое место, но вообще в другой мир? Хотя Смоленск, и на русском говорят…

Стоп! Пространство мы уже видим, занесло неведомо куда, а вот время…?

- Спою Баро.- Я стараюсь говорить спокойно. - Только вначале, скажи, какой сегодня день. Ведь сейчас тринадцатое июня тысяча девятьсот девяносто шестого года, верно? Скажи что верно, Илья ….

Выражение лица Ильи изменилось. Вначале какое-то странное удивление …. Почему странное? А Вы удивленного цыгана видели? Вот и я нет. До этого момента. А после оно сменилось пониманием.

- Ай, пшало. Где глаза мои были! Зара, где твои глаза были! - Дальше на цыганском, но увидев непонимающее выражение на моем лице, опять перешел на русский.

- Бог привел меня к твоему огню. Далеко кочуют ромэлы, но ты дальше….

Так бывает, очень редко, но бывает. Бог избранным дарит такую дальнюю дорогу, на которой можно встретить своего пращура и поблагодарить за жизнь, что подарил.

Встречал мой народ, таких людей как ты, Сергей. Редко, раз в сто лет, может реже, но не первый ты, и не последний. Как и почему такие в мир приходят - не наше дело, зачем против течения реки времени плывут. Что люди могут знать о Промысле Божьем? Но раз ты здесь, так на то Его воля. Тебя братом назову и честью считать буду.

Ай, какой глупый цыган Илья, не увидел того чья дорога длинна, ай….

Помогу тебе. Все скажу, на все вопросы тебе отвечу. Ты мне удачу принесешь, Сергей, не знаю как, но то, что принесешь - знаю точно. Ёй, Зара, еще вина давай! Человек на долгую дорогу ступил, плеснем ему ковш лучшего вина в дорожную пыль. Пусть дорога будет ровной!

Ничего себе, взрыв эмоций. Но на вопрос не ответил.

- Так год какой, а …?

- 1810 от Рождества Господа нашего.

Попал. Вот, насчет редиски, таки прав был. Крепко попал.

Сказать, что у меня случился шок, будет не совсем правильно. Я, по жизни оптимистический пессимист, или, может, пессимистический оптимист. Как правильно? Короче, надеюсь на лучшее, но и готов к худшему. Перестроечная закалка, чтоб ее …, плюс челночные вояжи. Крепко, знаете ли, укрепляет характер. Да и после рассказа Витюшиного, а тем более после утреннего, такого экстремального, пробуждения чего-то этакого ожидал. Дождался….

Шока не было, но что-то близкое к истерике намечалось. Илья, глядя на мое состояние, налил мне из небольшой баклажки какого-то зелья.

- Выпей пшало (брат), потом спать станешь. Утром будем говорить.

Жахнул не почувствовав вкуса и уставился в огонь. Так и заснул.

Проснулся, когда солнце уже было высоко. Спал на том же ковре, укрытый подобием лоскутного одеяла. Стреноженные кони паслись неподалеку.

У костра хлопотала Зара, девчонки не было видно, Ильи тоже.

Потянулся и, поздоровавшись с цыганкой, отправился умываться. Холодная вода быстро прогнала остатки сонливости.

- Эй, Сергей иди, поешь. - Это Зара от костра. - Я тебе рыбу поджарила. Наше блюдо русские не едят. - Смеется.

Усевшись в тени кибитки, принялся за линей с лепешкой, поглядывая, как цыганка ловко переворачивает вертела с насаженными на них тушками какой-то звериной мелочи. Я слышал, что чявэлы едят жареных ежей, наверное, это они и подрумянивались над углями.

Хм …. А запах соблазнительный, но все равно пробовать пока не буду, в другой раз …. Если голод сильно прижмет.

Только расправился с рыбой, появился Илья, да еще и не один. Рядом с ним шел другой цыган, ведя серого коня в поводу. Молодой, худощавый и смуглый, с непокрытой головой. Черные волосы с короткой стрижкой и небольшими бачками обрамляли рубленые черты лица. Еще присутствовали длинные вислые усы. Колоритный портрет. В ухе одна золотая серьга (один сын у отца). Подошли. Зара приняла коня, а мужчины уселись напротив меня.

- Это, сын мой. Николой кличут. - Начал разговор Илья.

Молодой мне чуть кивнул.

- Про тебя мы говорили, Сергей. Долго говорили. Когда встречаются незнакомые цыгане, они говорят так. Кон тыро дад? ( Кто твой отец?)

Эти вопросы всегда задают люди. И тебе их будут задавать. Что ты, Сергей, скажешь о родителях, о своем роде? Что ответишь на такой вопрос? Давай подумаем вместе, как тебе дальше среди людей жить. Говори.

- Я, Сергей Горский. Мой отец, Александр Горский. Офицер, полковник в отставке. Мать, Татьяна Гримм - из обрусевших немцев. Все, что помню.

Эвон как отбарабанил. Как в анкете. А что еще рассказать? Какое значение здесь имеют мои анкетные данные оттуда? Но вот у Ильи на этот счет было свое мнение.

Никола прутиком на земле чертил какие-то узоры, расправляя второй рукой усы. Слушал, не глядя на меня. Думал. Сидим, молчим.

Потом молодой цыган посмотрел на отца. Интересно за ними наблюдать.

Илья с Николой обменялись довольно долгим взглядом, этакий, спор без слов. Взгляд отца победил. Сын вздохнул и нехотя кивнул.

Илья хлопнул по колену ладонью, и сказал только одно слово.

- Мишто. (Добро)

Никола резко поднялся и направился к серому. Вскочил в седло, взял гнедого красавца в повод и на рысях покинул нашу гостеприимную полянку.

Не особо разговорчивый парень. И лошадку увел. Я про чужой монастырь уже говорил? Вот и не лезу. То их дела. Но, видимо, он может мне помочь с легализацией.

Цыгане шустро перекусили и стали сворачивать лагерь. За полчаса лошади запряжены, лагерь собран. Я со своими вещами размещен в кибитке.

С некоторой дрожью покидал полянку. Это как детский страх, вот сейчас закроешь глаза, и все плохое исчезнет. А оно, зараза, не исчезает. Зеленая полянка с кострищем - последнее, что связывало меня с прежней жизнью. Страшновато ее оставлять. Ничего, птицам тоже из гнезда жутко прыгать в первый раз. Прорвемся! Принимай меня, новый - старый мир, будь ко мне добрым и снисходительным. Поехали. Нас ждет Смоленск. Баро форо.

Скрипят колеса, мягко стучат копыта по влажноватой лесной дороге. Да той дороги …, наезженная колея, всего-то. И редкие села, которые мы проезжаем. Гляжу через задний борт на лес, на избы, на проходящих крестьян. В первый раз увидел лапти. А что, практично. Здесь, они исполняют роль каждодневной обуви, на манер наших кроссовок в союзе с комнатными тапочками. Простая полотняная одежка, по жаре - самое то. Головы у всех покрыты картузами, платками, соломенными шляпами, с широкими полями. Простоволосых людей нет вовсе. За исключением мальчишек, конечно. Пропустить кибитку они просто не в силах и бегут следом, с интересом рассматривая, и выкрикивая дразнилки или приветствия.

К вечеру кони вышли на более широкую дорогу, даже две телеги разминуться могут. Въезжаем в село, виден крест над небольшой каменной церквушкой.

- Что за село? - Вопрос мой к проходящей молодухе.

- Ти, Поречье знати. На постой, что ли хотите? Ти, ко мне можно. Вячеря готова. Ти, ёсти будети ли? - Интересный говор, близость Витебщины сказывается.

Приглашают на ночевку. Вот так, запросто. Непривычно, однако.


ГЛАВА 3


Если вы думаете, что судьбами простых людей управляют великие государи, политики, военачальники, то вы сильно ошибаетесь.

Простыми людьми управляет казенный документ. Если он у тебя есть, то ты - хозяин жизни, если нет, то ты - никто и звать тебя никак. А кто выдает эти документы? Маленькие и неприметные винтики большой государственной машины, бюрократы-крючкотворы, но их гусиные перья имеют страшную силу, большую по убойности, чем шуваловские единороги.

Опасайтесь этого крапивного семени. Начальства они бояться хуже смерти, но деньги любят, больше жизни. А еще любят всласть покуражиться над просителем, полной чашей испивая свою толику власти. Ой, сладка эта чаша. Как наркотик привязывает к себе. Потому конкуренция в их рядах - жуткая, а законы царят волчьи. Очень редко встречаются среди них люди порядочные и честные. Среда преобразует и перерабатывает человеческий материал под себя без жалости.

Дорогие современники, ругая бюрократов сегодняшних дней, имейте ввиду, они - пушистые щенки, по сравнению со зверьем которое царило в присутственных местах двести лет тому назад.

Назад Дальше