— Не вижу необходимости.
— А вы так просто, без необходимости. Посмотрите, как я живу.
— Хорошо, — неожиданно согласилась я.
Мы поднялись на второй этаж. По большому счету, смотреть в квартире Дениса было не на что. Однокомнатная квартира, которую хозяин явно не лелеял, возможно, не любил и уж точно посещал нерегулярно. Такой слой пыли мог накопиться на тумбочке в прихожей только за несколько дней. Постель была разобрана, Денис поспешно прикрыл ее покрывалом. Люстра висела криво, в углу стояли зимние ботинки, которые до сих пор не удосужились убрать, зато на кухне в клетке жила канарейка. Я подошла, с улыбкой разглядывая птичку.
— У нее есть имя?
— Ага. Это он, и зовут его Флип.
— Почему Флип?
— Потому что моя любимая девушка так его назвала, то есть бывшая любимая. Канарейка — это все, что от нее осталось.
— А девушка точно была любимой? — не удержалась я.
— Конечно. Откуда вдруг сомнения?
— Честно говоря, не похожи вы на человека, который способен влюбиться.
— А на кого же я похож? — удивился Денис.
— На мента, — подумав, ответила я. — На мента, который будет копаться в чужих делах, забыв обо всем на свете, в том числе и о любимой девушке.
— Вот уж спасибо за характеристику. Как говорится, уважили, — хмыкнул Денис. — Если серьезно, я спокойно пережил разрыв с любимой, потому что видел: мы с ней мало подходим друг к другу. Любовь — одно, а жизнь на общей жилплощади — другое. Так что наш разрыв был вопросом времени. Когда знаешь об этом, нелепо особо остро реагировать.
— Вы собрали вещи? — напомнила я.
— Да. Можно идти.
— А как же канарейка?
— За ним соседка присмотрит. Она добрая. Вновь оказавшись в машине, я спросила:
— Теперь куда?
— До отлета полно времени. Давайте заскочим ко мне на работу.
— Хорошо, — пожала я плечами.
На своей работе Денис задержался надолго. Мне надоело сидеть в машине, и я решила немного прогуляться. Из дверей то и дело выходили люди в форме, как-то странно поглядывая на меня. Когда Денис вернулся, я спросила:
— Здесь что, машину нельзя ставить?
— Почему? — удивился он.
— Ваши коллеги смотрели на меня во все глаза, точно я нарушила все мыслимые и немыслимые правила. Я уж начала бояться, как бы меня взашей не погнали.
— А вот и не угадали. Один глазастый тип вас в окно увидел и буквально остолбенел.
— От ужаса?
— От красоты. Я стал хвастать, что вы моя девушка. Конечно, никто не поверил, а некоторые, особо любопытные, решили разглядеть вас поближе. Когда же вы сели в машину, у многих случился сердечный приступ, потому что машина-то в самом деле моя. Так что выходило, что про девушку я тоже не соврал. Вот их и разбирало.
— Я думала, вы серьезный человек, — покачала я головой.
— Я серьезный, это они дурака валяют… Ну что, теперь в аэропорт? Я кивнула.
— Новости есть?
— Вообще или по интересующему нас делу?
— По делу. Вообще я телевизор смотрю.
— Не сердитесь.
— Не сержусь, просто хочу напомнить о вашем заявлении насчет обоюдного доверия.
— Как на духу: Бычков Вячеслав Дмитриевич работает снабженцем в фирме “Рассвет”. Обычная фирма, ничего особенно интересного. Сам Бычков характеризуется исключительно положительно. Татуировка на его руке есть, и горничная ее признала, а вот в отношении самого Бычкова ничего утверждать не может, не разглядела молодца в гостинице как следует, помнит только татуировку. Но в момент убийства Бычков в городе отсутствовал, находился в очередной командировке. Эти сведения проверяют. Когда на вас напали в подъезде, Бычков, по его словам, был у соседки, телевизор ей чинил, потом пил с ней чай, заболтался и ушел поздно. Думаю, соседка это подтвердит.
— И когда все это выяснить успели?
— Мы с вами спим, а люди работают.
— Толку-то от этой работы.
— Ну не скажите…
— Выходит, Бычков ни при чем? — нахмурилась я.
— Утверждать не берусь. Он мог числиться в командировке и разгуливать по городу. Слова соседки тоже вызывают сомнения. Хотя человек, который с ним беседовал, считает, что мужик он честный и вряд ли причастен к дурным делам.
— На меня он произвел точно такое же впечатление, — кивнула я. — Невозможно представить его убийцей. Если бы не татуировка…
— Да, татуировка и на нашего человека впечатление произвела, тем более что горничная уверена: видела точно такую на руке у того парня.
— Что же получается?
— Либо дядя врет, либо горничная путает. Татуировка редкая, вряд ли особо много граждан в нашем городе имеют такую.
— А не может его кто-то сознательно подставлять? Сделать татуировку совсем нетрудно.
— А смысл? Я имею в виду подставу?
— Ну… не знаю. Вы тратите время на Бычкова, а настоящий убийца…
— Это было бы похоже на правду, не будь московской квартиры. Он как-то связан с вашим мужем.
— Вдруг Глеб просто воспользовался его паспортом?
— Тогда татуировка не вписывается в схему.
Я замолчала, и мы несколько минут думали каждый о своем. В общем-то, я была согласна с Денисом, ситуация довольно странная. Глеб как будто выводит нас на Бычкова, а Бычков на Глеба. Тут я поймала себя на том, что подумала о Глебе спокойно, а Дениса и себя обозначила местоимением “мы”. Это мне не понравилось, и я с растущим раздражением уставилась в окно.
Через несколько минут мы подъехали к аэропорту. Машину мы оставили на стоянке и вошли в здание. С билетом для Дениса проблем не возникло. Оставшееся до отлета время мы провели в кафе на втором этаже, но разговаривали мало, исподволь приглядываясь друг к другу. Не знаю, что он думал обо мне, а вот я терялась в догадках. Что-то ранее мне не приходилось слышать о следователях, которые решали провести свой законный отпуск в компании малознакомой женщины да еще в поисках каких-то весьма сомнительных сведений. Либо Денис чересчур прост, либо слишком хитер. Конечно, был еще вариант: он влюбился в меня с первого взгляда. Но, как человек разумный, я в этом сомневалась и в расчет не принимала.
Так ничего и не надумав, я оказалась в самолете и уснула почти сразу же после взлета, наверное, сказались бессонные ночи, а может, близость мужчины: хоть и ненадежного, но все-таки компаньона.
Мне приснился Глеб. Кажется, мы летели из Египта, и я уснула, устроившись на его плече, а когда открыла глаза, то на мгновение показалось, что вовсе не сон мне приснился, все так и есть: мы в самолете, моя голова покоится на плече, вот только плечо не Глеба, а Дениса. Вопреки всякой логике, я посмотрела на своего спутника с плохо скрываемой яростью, а он вдруг брякнул:
— Извините.
— Чего вы извиняетесь? — зло спросила я, таращась в иллюминатор.
— Вам снился муж?
— Ну и что?
— Вы шептали: “Я тебя люблю…”
— Не могли бы вы заткнуться? — не выдержала я.
— Зачем вы все-таки летите в этот город? — подумав, вздохнул он. — Что пытаетесь отыскать?
— А вы? — вопросом на вопрос ответила я.
— Я надеюсь контролировать ситуацию и не дать вам сделать какую-нибудь глупость.
— Вот и надейтесь. И ремень пристегните, мы идем на посадку.
Самолет приземлился, повеселевшие пассажиры захлопали в ладоши и начали собирать вещи. Я подчеркнуто не обращала внимания на Дениса, а он выглядел несчастным. Как только мы покинули аэропорт, встал вопрос, что делать дальше? При аэропорте была гостиница, но я решила, что она нам не подходит, слишком далеко от города. Зная привычки моего мужа, гостиницу он должен был выбрать приличную, а эта скорее напоминала Дом колхозника. Впрочем, и ее не худо бы проверить. Это можно сделать на обратном пути.
— Пойдемте такси искать, — сказала я Денису.
— Слушаюсь, — усмехнулся он.
Устроившись на заднем сиденье такси, я попросила:
— В гостиницу… какая получше.
И вскоре нас доставили к девятиэтажному сооружению серого цвета, которое было украшено огромной вывеской “Кабаре” и от этого почему-то выглядело еще более унылым. Возле центрального входа виднелся фонтан, который сейчас не работал. Над самым входом висели часы, которые не правильно показывали время.
— Это точно лучшая гостиница? — усомнилась я. Водитель взглянул через плечо и с обидой ответил:
— Вы других не видели…
Я хотела расплатиться, но Денис опередил меня.
— Мы же договорились, — заметила я, входя в холл, — предприятие финансирую я.
— Я внес посильную лепту. А когда женщина расплачивается за такси, начинаешь чувствовать себя альфонсом.
Я пожала плечами, прекратив разговор, мы как раз оказались перед стойкой с надписью “Администратор”.
Встретили нас чрезвычайно приветливо, предложили два одноместных номера на втором этаже, мы заполнили карточки, я сказала “спасибо” и тут вспомнила про фотографию Глеба, которая была у меня в сумке. Я вынула ее и положила на стойку.
— Простите, вот этот человек у вас не останавливался?
Женщина на мгновение задержала взгляд на фотографии и покачала головой. Мы поднялись на второй этаж. Наши номера располагались рядом, я кивнула Денису, поворачивая ключ в замке, он спросил:
— Какие планы на вечер?
— Никаких, — ответила я.
— А на утро?
— Если не возражаете, я вам о них сообщу утром.
— Командир у нас вы, но я как-то плохо себе представляю, зачем мы сюда приехали.
— Я вам объясняла.
— Конечно, но меня интересует практическая сторона. Вы будете ходить по городу и совать прохожим под нос эту фотографию?
— Я что-то сделала неверно? — стараясь быть терпеливой, спросила я.
— Давайте договоримся, прежде чем что-то предпринять, вы посоветуетесь со мной. Хорошо?
— Хорошо, — согласилась я. — Что, если нам поужинать в ресторане?
— Нас же в самолете накормили, — усмехнулся Денис.
— Значит, в ресторан не хотите?
— Хочу. Когда встречаемся?
— Скажем, через полтора часа.
— Я зайду за вами.
Я вошла в номер и огляделась, потом со вздохом бросила сумку в кресло и опустилась на кровать, которая подозрительно скрипнула. Денис прав, все, что я делаю, лишено смысла. Я ношусь из города в город, для чего? Пытаюсь унять свою боль… Не проще ли смириться и терпеливо ждать, когда она утихнет сама. Я вздохнула и отправилась в ванную. Где-то через полчаса вышла оттуда, обмотанная полотенцем, сделала несколько шагов и в недоумении замерла. В кресле возле окна сидел молодой человек и препротивно улыбался мне. Я даже не испугалась, просто подумала: “Ничего себе”. Дверь в комнату за моей спиной захлопнулась, я обернулась и увидела еще одного молодого человека. Привалившись спиной к двери, он сложил руки на груди, выжидающе уставившись на меня. Тут я заметила еще кое-что: мои вещи разбросаны по полу, открытая сумка лежит на тумбочке, а парень в кресле держит в руках мой паспорт.
— Вы номером не ошиблись? — спросила я, стараясь держать себя в руках.
— Мы? — поднял брови тот, что в кресле. — Нет. Я откинула со лба волосы, левой рукой придерживая на груди полотенце, и сказала:
— Немедленно убирайтесь отсюда.
— Ага, — кивнул он в ответ, — уже уходим.
И поднялся. Честно говоря, в то мгновение я действительно поверила, что они уйдут. Он резко выбросил вперед руку и дернул полотенце, от неожиданности я вскрикнула, но тут второй тип вцепился в меня, больно вывернув мне руки.
— Вот это нам повезло, — улыбаясь, сказал парень, проводя рукой по моей груди. — Такой подарок.
— Убери руки, сволочь, — рявкнула я, но особого впечатления на него не произвела.
— Смотри-ка, она еще обзывается, — веселился парень. — Девка-то неученая, до нее плохо доходит.
Он хотел меня ударить, может, просто пугал, а я так испугалась, что заехала ему коленом в известное место. Он охнул, приседая. Я тут же пнула державшего меня парня, и тот, скорее всего от неожиданности, ослабил хватку, что дало мне возможность вывернуться, заорать во весь голос и сделать несколько шагов по направлению к двери. За этот промежуток времени оба пришли в себя, и я как-то сразу поняла, что теперь мне не позавидуешь.
Один из них толкнул меня, и я упала, отчаянно вопя, парень навалился сверху, стиснул мне рот рукой и принялся расстегивать штаны, прошипев приятелю:
— Держи ей ноги.
"Они что, психи?” — в отчаянии подумала я. По моему мнению, им стоило отсюда выметаться, мы же в гостинице, а не на пустыре, мои крики наверняка слышали… Кто-то громко постучал в дверь. На парней это все-таки произвело впечатление. Оба вскочили, рывком подняли меня, один вцепился в мою челюсть так, что у меня чуть не раскрошились зубы, и поволок меня к кровати, а второй направился к двери и громко спросил:
— Кто?
Вдруг раздался страшный грохот, затем вопль. Тип, который все это время держал меня, решил проявить любопытство. Он рыкнул:
— Лежи тихо, — и тоже направился к двери.
Но тихо лежать я не собиралась, вскочила и огрела его по затылку первым оказавшимся под рукой предметом: радиоприемником, сиротливо висевшим на стене Конечно, орудие так себе. Парень хотел достойно ответить, но происходившее в прихожей его занимало больше, он приоткрыл дверь и тут же заработал по физиономии, после чего на какое-то время начисто забыл обо мне, вылетел в узкий коридор и захлопнул дверь. Из коридора доносились глухие удары, возгласы и отчаянное сопение, а я поспешно натянула на себя юбку и блузку и только после этого осторожно выглянула. Очам моим предстал Денис. Он сидел на полу, привалившись спиной к двери ванной, и вытирал кровь с разбитой губы. Дверь в номер была распахнута настежь, кто-то торопливо удалялся по коридору в сторону лифта Вдруг, точно из-под земли, передо мной возникла тучная дама в нейлоновом халате голубого цвета и сурово спросила:
— Что у вас здесь происходит?
— Вызовите милицию, — накинулась на нее я. — Не видите, человека избили. — Тетку как ветром сдуло, а я наклонилась к Денису. — Как дела?
— Лучше не бывает. — Он поднялся, тревожно оглядел меня с ног до головы и в свою очередь задал вопрос:
— Ты как?
— Нормально. Напугали до смерти, а так ничего…
— Кто эти психи?
— Не представились.
Денис с досадой потрогал свою губу.
— Пойду умоюсь, — сказал он со вздохом. Я воспользовалась этим, чтобы восполнить свой наряд недостающими деталями. Денис прикрыл входную дверь (запереть ее было невозможно, для того чтобы попасть в номер, Денису пришлось вышибать дверь ногой, на счастье, и дверь и замок оказались довольно хлипкими), прошел в комнату, прикладывая к разбитой губе мокрое полотенце, и устроился в кресле. — Рассказывай.
Я рассказала, потратив на все минуты три, не больше, что неудивительно, учитывая быстроту и малопонятность событий.
— Да… — протянул Денис, выслушав меня. — Что бы это значило?
Обсудить данную тему мы не успели, входная дверь распахнулась, и в номер влетела разгневанная дама в компании леди в голубом нейлоне.
— В чем дело? — сурово спросила она, переводя взгляд с меня на Дениса.
— Скажите, уважаемая, — начал Денис, — в вашей гостинице всегда так гостей встречают?
— Я вам не уважаемая, — взвилась дама, и это неожиданно переполнило чашу моего терпения. Я кивнула Денису, а затем сказала несколько слов даме. После первых двух предложений она разволновалась еще больше, после следующих двух заметно опечалилась, а потом уж только вздыхала, жалобно поглядывая на меня. В конце концов она извинилась и предложила мне другой номер.
— Классно, — засмеялся Денис, когда дама убралась восвояси. — Будешь переезжать?
— Конечно, здесь же дверь не запирается.
Переезд занял минут пятнадцать, примерно к этому времени подоспела милиция в лице двух молодых людей, от одного из которых за версту пахло водкой, другой был трезв и, должно быть, по этой причине сердит.
— Только заселились и уже скандалите? — спросил он, косясь на Дениса. — Документы предъявим, пожалуйста.
— Обязательно предъявим. Заодно познакомимся, — ответил Денис.
Когда произошел обмен удостоверениями, вновь прибывшие переглянулись и заметно скисли.
— Что случилось-то? — спросил трезвый вполне по-человечески.
— В догадках теряемся. Полина, поведай, в чем дело.
Я поведала, чувствуя, что рассказ производит на граждан прямо-таки отталкивающее впечатление.
— Это чего ж выходит, они в номер вошли и ни с того ни с сего… А вы с ними раньше не встречались?
— Нет, конечно, — удивилась я. — Мы всего два часа в вашем городе.
— Чудеса, — поскреб мент в затылке. — Может, вас с кем спутали?
— Может, — кивнула я.
— А дверь, говорите, запирали? Как же они тогда вошли? Чудеса, — опять повторил он, а я начала злиться, потому что стало ясно: толку от их визита ждать не приходится, никого они не найдут и даже искать не будут. — А вы сюда по какому делу? — спросил трезвый у Дениса, его товарищ к тому моменту мирно посапывал в уголке, вызывая тем самым недовольство приятеля, он время от времени сердито поглядывал в его сторону.
— По личному, — ответил Денис.
— Сколько здесь пробудете?
— Дня два.
— Понятно. Вот здесь подпишите… Будут новости, вам сообщат.
Через минуту оба нас покинули. Я стояла у окна, обхватив себя руками за плечи, а Денис прошелся по номеру, что-то насвистывая.
— Занятно, — громко сказал он.
— Что? — обернулась я, не очень понимая, к чему относится столь ценное замечание.
— Говорю, занятная вещь получается. Мент прав, с какой такой стати двум плохим людям нападать на тебя в номере?
— Извини, я с перепугу не спросила у них об этом. Следующую встречу обязательно начну с вопроса.
Денис посмотрел на меня, затем протянул руку и коснулся моего плеча, я сбросила его ладонь и нахмурилась.
— Я не то хотел сказать, — заметил он очень мягко.
— Выражайся яснее, раз уж я такая непонятливая.