— Почему вы решили иначе? — помолчав, спросила я.
Борис хохотнул и даже покачал головой, точно я сказала что-то забавное. Но при этом он пристально наблюдал за мной.
— Потому что денег на счетах сестры не оказалось. Ни копейки. Испарились.
— Это были ваши деньги? — осторожно уточнила я.
— Разумеется. Эта дуреха просто на нем помешалась. Не могу понять, как он смог так ее обработать. Она мне словом не обмолвилась…
Мне все стало более-менее ясно: Борис связан с криминалом и не придумал ничего умнее, как положить свои денежки на имя сестры, а потом появился Глеб… Что ж, теперь понятно происхождение полумиллиона долларов в его сумке.
— Когда он утонул? — кашлянув, спросила я.
— Четырнадцать месяцев назад.
Да, оперативно. Отсюда он отправился в неизвестном направлении, затем возник в Москве, а потом совершил путешествие в Египет. Работал с точностью часового механизма.
— Вы искали его, чтобы вернуть деньги?
— Я искал его, чтобы убить. Деньги, конечно, тоже играют не последнюю роль… А вот зачем вы что-то ищете, раз уверены, что он погиб? Или не уверены?
— Теперь не знаю, — пожала я плечами. Он ждал ответа, и я попыталась объяснить:
— Наверное, это трудно понять. Я… я подумала, если буду знать о нем все, все то плохое, скверное, если буду знать, что он не любил меня и потешался над всем, что я говорила, над всеми глупостями, которые я делала… Может быть, тогда я разлюблю его…
— Невероятно, — усмехнулся Борис. — Чем он вас брал? Пустой болтовней о большой любви? Неужели можно головы лишиться от дурацкого трепа?
— Наверное, можно, — сухо согласилась я, и мы оба замолчали. — Что вы о нем узнали? — помолчав немного, уже совсем другим тоном спросила я.
— Ничего существенного, — отмахнулся он. — Хотя очень старался… Пришел ниоткуда и исчез в никуда. Вы первый человек, который о нем что-либо знает. Но и вы меня не порадовали. Хотя, может, вы рассказали мне далеко не все.
Я ничего не ответила, внутренне напрягшись, разговор приобретал опасную направленность.
— Вы говорите правду? — с нажимом спросил он.
— Да, — просто ответила я. — Вы видели мой паспорт, и вы видели свидетельство о его смерти. Вы должны представлять, что это за человек, и не можете всерьез верить, что он поделился со мной своими воспоминаниями, а уж тем более деньгами. — Борис едва заметно кивнул.
— Странно, что мертв он, а не вы.
— Денис уверен, Глеба убили.
— Денис — это тот самый мент?
— Да.
— И он хочет найти убийцу?
— Это его работа.
— Как вы оказались в такой компании?
— Вы уже спрашивали, правда, иначе. Он криво усмехнулся.
— Так кого вы пытаетесь отыскать: мужа или убийцу?
— До этого разговора убийцу. Теперь не знаю.
— А если вы найдете своего Глеба?
— Вряд ли мне повезет больше, чем вам, — усмехнулась я. — Возможности не те.
— Но если все-таки найдете?
— Не знаю. В любом случае он хотел, чтобы я считала его мертвым. И если тайна его перестанет быть тайной, я, скорее всего, умру.
— И вы говорите об этом так спокойно? — Кажется, он мне не поверил.
— Я говорю так спокойно, потому что не верю, что найду его.
— Разочарованы?
— Возможно.
— У вас что, склонность к суициду?
— Я думаю, это вас не касается. Сейчас меня интересует, что собираетесь делать вы? Не вообще, а в отношении меня.
Он засмеялся. Я терпеливо ждала ответа, надеясь, что смеяться ему когда-нибудь надоест.
— Я еще не решил, — сказал он серьезно. Возразить на это мне было нечего. То есть вряд ли мои слова окажут какое-либо влияние на его решение, значит, ни к чему тратить их попусту. Он резко поднялся, сказал:
— Я провожу вас в комнату.
Он вошел вместе со мной, постоял полминуты у окна и направился к двери. Вдруг он сказал, замерев на полдороге:
— Вы очень красивая. Впрочем, наверняка я не первый говорю вам об этом.
— Главное, чтоб не последний, — серьезно ответила я, а он широко улыбнулся.
— Что за пессимизм? Уверяю, бояться вам нечего.
— Тогда отпустите меня.
— Это преждевременно.
— В таком случае идите к черту с вашими комплиментами. Я не могу не бояться, когда меня держат под замком да еще под присмотром двух придурков, которым ничего не стоит свернуть мне шею.
— Почему-то мне кажется, что не только это пугает вас. Верно?
— Верно. Меня пугает, что перед смертью придется пережить крайне неприятные минуты, которые к тому же могут растянуться на часы. Знать бы еще, чем я такое заслужила.
— Все ходим под богом, — флегматично пожал он плечами, а я добавила мысленно, что и боги бывают разные. — Мне нужно время, чтобы кое-что проверить, — точно подводя черту, сказал он. — Если все так, как вы сказали, что ж, я извинюсь. Приглашу вас на ужин, чтобы у вас остались приятные воспоминания о нашем городе.
— Вряд ли я соглашусь, но все равно спасибо. Постарайтесь все выяснить побыстрее.
— Разумеется. Ребят не бойтесь. У них инструкции. Если будете вести себя спокойно, никаких проблем не возникнет.
"В прошлый раз инструкции у них тоже были”, — с досадой подумала я, но он уже закрыл дверь.
Щелкнула задвижка, шаги удалялись по коридору, потом все стихло.
Я подошла к окну. За решеткой мир выглядел не особенно радостным. Несколько кустов с набухшими почками, забор впереди, чуть дальше угадывались какие-то строения. Я постучала по стеклу пальцами. У парня большие претензии к Глебу. Что ж, его можно понять. Смерть сестры и утрата более чем солидной суммы денег… Кто-то должен пострадать, почему бы не я. Но думала я сейчас не о собственной участи, скорее всего печальной, а о предыдущей кончине Глеба. Что, если Борис прав и собственная смерть для него вещь привычная, как и чужие, кстати? Допустим, в случае с сестрой Бориса кончина — весьма благоразумный шаг. Концы в воду… Но в случае со мной это полная нелепица: вот если бы сначала скончалась я, очень приличные деньги перешли бы к Глебу, и уж тогда заметай следы на здоровье. Значит, Глеба или убили, или он вынужден был инсценировать свою смерть из-за возникших обстоятельств, мне неизвестных. Неужели он все-таки жив? Где-то лениво улыбается очередной дамочке? Сукин сын, подонок… Убить беременную женщину — это чересчур. Даже у последнего мерзавца есть какая-то черта, за которую он не решается ступать. Мне б перекреститься, что бог , отвел, и думать лишь о том, как выбраться из этой передряги. Но ведь выбраться мне мало, я вновь начну искать его. Зачем, господи?
Что-то легонько стукнуло за моей спиной. Я резко повернулась и увидела, что дверь комнаты слегка приоткрыта. Я ожидала услышать шаги или голоса… Если дверь открыли, значит, кто-то просто обязан появиться. В доме стояла абсолютная тишина, и это напугало меня больше сцен, которые я рисовала в своем воображении: разъяренные мальчики с куриными мозгами и большой фантазией. Я подошла к двери и легонько толкнула ее. Она со скрипом открылась, а я вышла в коридор.
Не похоже, чтобы в доме вообще кто-то был. Уже смелее я заглянула в кухню, остатки завтрака на столе, моя сумка на подоконнике. Паспорт, всякие мелочи… сотовый… Черт, мой сотовый, который вчера на моих глазах улетел в кусты. Я зло засмеялась. Борис просто идиот, раз устраивает подобные игры. На что он рассчитывает, интересно? Что я приведу его прямиком к Глебу? Что ж, давай поиграем… Я была уверена, что входная дверь тоже открыта. Так и оказалось. Любопытно, куда попрятались эти стервецы? Сидят в кустах? Я вышла на крыльцо и вдруг сбилась с шага. Прямо напротив крыльца стоял “Мерседес”, посверкивая свежевымытыми стеклами. Маловероятно, что его подготовили для меня… ключи в замке зажигания. Я не знала, то ли смеяться над чужой глупостью, то ли зарыдать… Не могли же они всерьез… А что, если Борис никуда не уезжал?
От этой мысли мне сделалось не по себе, и я неожидание попятилась назад в дом, точно ища там защиты. Я даже захлопнула дверь и тут услышала звонок, вне всякого сомнения, звонил сотовый. Я торопливо огляделась, уже жалея, что минуту назад не сбежала сломя голову, а потом, точно под гипнозом, пошла на звук и уперлась носом в дверь. Это не могла быть комната, скорее подсобное помещение, кладовка, например, потому что находилась она под лестницей. Я резко потянула ее на себя и слабо охнула, в полумраке различив только чью-то руку с золотыми часами на запястье, темный пиджак…
— Спокойно, — пробормотала я, на мгновение прикрыв глаза, потом заставила себя открыть их. В кладовке лежали двое, Борис и парень, что накрывал стол к завтраку.
Сотовый замолчал, теперь я вновь стояла в абсолютной тишине, обливаясь потом, затем, точно опомнившись, бросилась к двери.
Я выбралась через калитку и побежала по дороге, не оглядываясь. Кровь стучала в висках, я боялась, что упаду в обморок, бормотала как заклинание: “Быстрее, быстрее”. Слева мелькнул магазин, узкая дорога выходила на шоссе, я бросилась туда. “Ты должна выглядеть естественно, — попробовала я рассуждать здраво. — Надо добраться до больницы, если трупы обнаружат раньше, чем я это сделаю… Господи, я даже не знаю, в какую мне сторону…” Откуда-то из кустов появился мальчишка с собакой.
— Спокойно, — пробормотала я, на мгновение прикрыв глаза, потом заставила себя открыть их. В кладовке лежали двое, Борис и парень, что накрывал стол к завтраку.
Сотовый замолчал, теперь я вновь стояла в абсолютной тишине, обливаясь потом, затем, точно опомнившись, бросилась к двери.
Я выбралась через калитку и побежала по дороге, не оглядываясь. Кровь стучала в висках, я боялась, что упаду в обморок, бормотала как заклинание: “Быстрее, быстрее”. Слева мелькнул магазин, узкая дорога выходила на шоссе, я бросилась туда. “Ты должна выглядеть естественно, — попробовала я рассуждать здраво. — Надо добраться до больницы, если трупы обнаружат раньше, чем я это сделаю… Господи, я даже не знаю, в какую мне сторону…” Откуда-то из кустов появился мальчишка с собакой.
— Где здесь автобусная остановка? — крикнула я.
— В город? — спросил он. — Вон там, у забора.
Я пошла в том направлении. Главное, как можно скорее оказаться в больнице. До остановки я дойти не успела, увидела “Жигули”, взмахнула рукой, и машина остановилась. За рулем сидел молодой парень и всю дорогу рассказывал мне о своей работе. Я так и не поняла, в чем она заключается, зато ощутила жгучее желание придушить парня, чтобы он наконец-то заткнулся. “Пожалуй, трупов на сегодня достаточно”, — подумала с неожиданной злостью.
— Вам куда надо? — спросил парень.
— Остановите здесь, — попросила я и вскоре пересаживалась в такси. К больнице я подъехала минут через пятнадцать, они показались мне бесконечными, а я себе самой старой развалиной, ноги не слушались, голова кружилась, когда я поднималась по лестнице А если Денис… если меня ждут?
— Вы к кому? — спросила женщина в белом халате, видимо, медсестра, я от неожиданности вздрогнула, потому что ее не заметила.
— Я к Коптелову. Коптелов Денис Сергеевич…
— Вон ваш Денис Сергеевич у телефона скачет, никого не слушает, а ему лежать надо.
В глубине коридора возле телефона-автомата в самом деле стоял Денис. Лицо у него было тревожное, он кусал нижнюю губу и, казалось, готов был расплакаться от досады.
— Денис! — окликнула я.
Он повернулся и повесил трубку. Я быстро приблизилась, Денис с беспокойством наблюдал за мной.
— Слава богу, — сказал он тихо. — Я себе уже места не находил.
— Надо сматываться, — ухватив его за руку, прошептала я. — Дела — хуже некуда. Из города необходимо выбраться как можно скорее.
— Что случилось? — нахмурился он.
— Объяснять времени нет. Где твоя одежда?
— В шкафу в палате.
— Переоденешься в туалете и выйдешь на лестничную клетку. Медсестру я отвлеку. И ради бога, поторопись…
Он кивнул и пошел в палату, а я замерла возле двери. Медсестра что-то искала в толстом журнале, время от времени поглядывая на меня. Дождавшись, когда Денис прошмыгнул в туалет, я направилась к столу, за которым сидела медсестра, и спросила ее о самочувствии Дениса.
— Вам надо лучше с врачом поговорить, — ответила она. — Но сотрясения мозга вроде бы нет. — Она пожала плечами, не находя ничего интересного в нашем разговоре. Я к нему тоже охладела, заметив, как Денис покинул отделение.
— Спасибо, — кивнула я медсестре и припустилась следом за ним.
Встретились мы на лестничной клетке, Денис стоял возле окна, бледный, с темными кругами под глазами, и я здорово испугалась, состояние его и впрямь оставляло желать лучшего.
— Как ты? — спросила я тихо.
— Нормально. Объясни, что случилось?
— Сначала выберемся из города.
— Полина…
— Не спорь. Нет у нас времени на разговоры. Мы вышли на улицу, покинули территорию больницы, а на проспекте остановили такси.
— На автовокзал, — попросила я.
Денис устроился на заднем сиденье, запрокинул голову и прикрыл глаза. Мне показалось, он побледнел еще больше, на лбу выступил пот. Только бы хватило сил выбраться отсюда…
До автовокзала мы доехали за несколько минут Я расплатилась, удивляясь, что деньги в кошельке остались нетронутыми, впрочем, было их немного. Оставив Дениса на скамейке возле входа, я побежала к кассам. Сразу возник вопрос: куда я хочу попасть? Домой, разумеется. Проще всего это сделать, воспользовавшись услугами Аэрофлота. Но в аэропорту нас будут искать в первую очередь, оттого я и выбрала автовокзал. Если бы Денис чувствовал себя лучше, я бы предпочла прокатиться до города, который находился в двухстах километрах отсюда, именно там жил бизнесмен Деревягин, убитый в “Золотом льве”. Но продолжать поиски со спутником, который пребывает в весьма плачевном состоянии, довольно глупо, и я решила отправиться ближайшим рейсом, неважно куда…
И тут вмешалась судьба, ближайший рейс как раз был в тот самый город, автобус отправлялся через семь минут. Не раздумывая, я купила билеты и вернулась к Денису.
— Мы уезжаем. Сможешь добраться до автобуса?
— По-твоему, я вот-вот скончаюсь? Ты мне объяснишь, что происходит?
— Давай я возьму тебя под руку, мне так спокойнее.
Мы подошли к автобусу, когда посадка заканчивалась, заняли места в центре салона, Денис хмуро и настойчиво посмотрел на меня, и я принялась торопливо рассказывать ему о своих приключениях. То, что они ему не понравятся, было ясно с самого начала.
— Тебя заперли в комнате, а потом она оказалась открытой?
— Да.
— И в доме никого не было?
— Похоже на то, хотя я не проверяла. Возле крыльца стоял “Мерседес”, пустой… Я была так напугана… В общем, мне в голову не пришло проверять, есть ли кто в доме или нет.
— Чепуха получается. Тебя привозят в дом, держат до утра, потом появляется этот Борис, а стоит ему уйти, как дверь волшебным образом открывается.
— Точно. Не забудь про машину у крыльца и тишину в доме. Как будто все попрятались.
— Ты хочешь сказать, тебе дали возможность сбежать?
— Конечно. Другого объяснения просто нет.
— Но какой в этом смысл?
— Спроси чего полегче. Должно быть, они считают, что я прямиком выведу их к Глебу.
Денис с тоской посмотрел в окно, за которым мелькали последние дома пригорода, и сказал:
— Надо было сообщить в милицию…
— Тебя не утомило знакомство с местной милицией? По-моему, они в большой дружбе с этим Борисом. Лично я не хочу оказаться в больнице.
— Полина, послушай…
— Ты можешь вернуться, — не выдержала я и тут же пожалела об этом. — Извини, наверное, я плохо соображала, что делаю. Я очень испугалась.
— Ты мне все рассказала? — спросил Денис.
— Что ты имеешь в виду?
— Все, или есть еще что-то, о чем ты предпочитаешь молчать?
Я немного посидела, таращась в окно.
— Мне… мне не понравилась машина…
— В каком смысле? — нахмурился он.
— Мне кажется… Борис никуда не уезжал.
— То есть они ждали, когда ты сбежишь, чтобы проследить за тобой? — терпеливо подсказал Денис.
— Наверное… или… они до сих пор где-то в доме.
— Что? — На лице его выразилось искреннее непонимание.
— Вчера меня привезли в этот дом двое парней, — начала объяснять я то ли себе самой, то ли Денису. — Утром, когда я проснулась, в доме было очень тихо, а в комнате возле окна стоял Борис. Потом мы пошли завтракать, и я увидела парня, он накрывал на стол. Я думаю, в доме нас было трое. Борис запер меня в комнате. Он собирался уезжать, потому машину оставил у подъезда, да и что ему делать в недостроенном доме? А потом открылась дверь, и я никого не увидела.
— Может, мне по башке здорово тюкнули, но я ничего не понял, — пробормотал Денис, глядя на меня во все глаза.
— Куда он мог деться без машины? Пешком пошел до города? Не похоже на такого парня.
— Ты хочешь сказать… кто-то вошел в дом и… помог тебе?
— По-другому не получается.
— Стоп, — воодушевился Денис, — сначала по телефону в гостинице меня предупредили о твоих визитерах, затем кто-то является в дом и…
— Кто? — спросила я, как будто Денис и в самом деле мог ответить.
— Кто-то из друзей твоего мужа? — неуверенно предположил он. — Помочь сбежать — это еще не значит спасти, мотивы могут быть разные… Например, все основательно запутать.
— Куда уж тут запутывать, — вздохнула я. — Может, мы зря ломаем голову, может, мне дали возможность уйти, чтобы проследить, куда я отправлюсь, и сейчас кто-то двигает за нашим автобусом?
— Надо было позвонить в милицию, — проворчал Денис.
— А если бы в доме что-нибудь нашли? Что-нибудь на редкость неприятное, трупы, к примеру?
— Если трупы имеют место быть, то неважно, когда их найдут, неприятности обеспечены.
— Не могу не согласиться, — с тоской кивнула я. Денис взял меня за руку, легонько сжал.
— Так были трупы или нет?
— Я никого не видела, а вот моя сумка стояла на подоконнике. Вместе с документами и деньгами.
— Значит, так, — вздохнул Денис, — наша версия такая: мы приехали в этот город и тут же подверглись нападению. Затем тебя привезли в дом в пригороде, где ты провела ночь. Потом оказалось, что ты одна в доме, чем ты и не преминула воспользоваться и сбежала. Мы всерьез опасались за свое здоровье и сочли за благо уехать. Поняла?