Коммуникация иногда может показаться невозможной. В основном это те случаи, когда вам не под силу выразить мысль, сложнее той, что умещается в SMS-сообщении или твите. Но даже тогда это не конец света, а всего лишь окончание одного конкретного разговора.
Культивирование близости
Любой гуру коммуникации скажет вам, что любви без общения не бывает. В каком-то смысле так и есть: обнажение души перед партнером свидетельствует об особом к нему отношении, а фразе «я тебя люблю» придается настолько большое значение, будто кто-то получает за нее авторские гонорары.
Коммуникация может быть основой отношений, но уж никак не панацеей. Когда вы отрезаны от чувств или мыслей своего партнера, то начинаете подозревать, что больше ему не близки, что перестали иметь для него значение. В результате вы пытаетесь выяснять отношения, допытываетесь, почему вы больше не разговариваете. Это, в свою очередь, приводит к ссорам и скандалам.
После этого вы с партнером начинаете посещать семейного психотерапевта. На этих сеансах один из вас выяснит, почему второй отдалился от него. Возможно, к вашей паре вернется прежняя близость: ведь в разговоре с психотерапевтом ваша «половина» сообщит то, чего никогда бы не сказала в иных обстоятельствах. Проблема в том, что большая часть мыслей и переживаний остается невысказанной, ведь они настолько неприятны, что их не следует произносить вслух.
Как бы ни была важна коммуникация, с ней можно переборщить. Сыр — самый вкусный компонент пиццы, но если положите его слишком много, то испортите и пиццу, и свое здоровье.
Так же и с общением: если вы с его помощью стараетесь наладить испорченные отношения, то можете только навредить — в особенности если вы связаны с человеком, который не умеет описывать свои чувства или испытывает настолько странные эмоции, что их лучше не выражать.
Близость нельзя навязать силой, особенно когда люди хорошо знакомы. Партнеры могут быть очень близки друг с другом, не умея толком разговаривать, а могут много говорить, но так и не обрести близости. Не считая ситуации, когда люди оказываются запертыми в маленьком пространстве, нельзя добиться близости одной лишь силой желания.
Смиритесь с тем, что во многих случаях коммуникацию и близость нельзя контролировать. Не оценивайте успешность отношений, руководствуясь только своими успехами в этой сфере.
Гордитесь своей способностью извлекать максимум из отношений и признайте их границы, даже если они мешают вам чувствовать близость или выражать свои чувства — будь то любовь, ненависть или нечто среднее.
С помощью этих инструментов коммуникации вы хотели бы сблизиться с партнером, но не можете:
■ Универсальный переводчик, который мог бы транслировать ваши слова на язык вашего визави, донося смысл, но опуская обидные и злые реплики.
■ Харизма, которая пробуждает доверие к вам и желание общаться с вами даже после пяти лет совместного проживания и пользования одной раковиной и туалетом.
■ Убедительный ответ на вопрос: «Почему мы не можем жить спокойно?»
■ Электрошоковый ошейник для людей. Пусть он отслеживает ваши слова и посылает разряд каждый раз, когда вы должны вежливо согласиться или промолчать.
Вот чего хотят люди:
■ Пробить стену молчания.
■ Раскрыться или «раскрыть» других.
■ Отыскать слова, которые помогут избавиться от одиночества или уладить конфликт.
■ Культивировать доверие и командную работу.
■ Говорить то, что доставляет радость другим.
Приведем три примера.
Моя жена жалуется, что я с ней не разговариваю, а я просто не люблю болтать, вот и все. Мне нравится обсуждать спорт и бизнес, но супруге эти темы скучны. Я, со своей стороны, не очень разбираюсь в ее интересах, так что даже не знаю, как реагировать на ее рассказы. По ее словам, я все держу в себе и не интересуюсь ее мнением по важным вопросам вроде ее друзей и детей. Она обижается и из-за этого не проявляет энтузиазма в сексе. Моя цель — научиться общаться с женой, чтобы она чувствовала себя ближе ко мне, а наш брак и интимная жизнь вернулись в прежнюю колею.
Когда моему ребенку исполнилось четыре года, его отец бросил нас и переехал в другой город. С тех пор мы с сыном стали друг для друга самыми близкими людьми. Сын с удовольствием делился со мной абсолютно всем на свете и проводил со мной время, но несколько месяцев назад вдруг закрылся. Он хороший ребенок, прекрасно учится, у меня никаких претензий к его друзьям, но он перестал доверять мне свои мысли, на любой вопрос отвечает односложно и большую часть времени проводит в своей комнате. Если я начинаю спрашивать, что случилось, он говорит, что все хорошо, не надо беспокоиться. Мне кажется, все дело в половом созревании и он не желает общаться со мной, поскольку я его мать. Если я буду слишком давить, то все испорчу. И еще я попросту скучаю по нашим прежним отношениям. Моя цель — не утратить чудесной близости, которая раньше связывала нас.
По-моему, я хороший начальник. Мне нравится руководить своей командой, но пять человек, которые работают на меня, не выносят друг друга. Они все компетентны и трудолюбивы, любят свое дело, да и конфликтуют они редко. Но командного духа не ощущается, и это создает странную и неприятную атмосферу. Я думаю, не нанять ли психолога, который проведет для моих сотрудников тренинг, чтобы помочь им расслабиться и лучше узнать друг друга. Моя цель — добиться в команде близости и коммуникации.
Делиться чувствами и мыслями с другими людьми — дело деликатное. Чтобы быть честным и открытым, вы должны комфортно себя чувствовать в обществе другого человека, должны понимать, когда можно откровенничать, а когда лучше закрыть рот и послушать.
Для одних пар идеальная степень коммуникации — периодическое ворчание или посиделки у телевизора. Другие взахлеб и в подробностях описывают, что они ели на обед. У каждого из нас свои потребности, сексуальные предпочтения. Умение делиться чувствами и умение слушать у всех разные, как и цвет волос.
Достижение коммуникативного баланса должно удовлетворить вашу потребность в общении. Если же вам это не удается, то вы пытаетесь решить проблему. Но попытки решить проблему, содержащую неконтролируемые квази-наследственные факторы, похоже на участие в конфликте на Ближнем Востоке: бесконечном, кровавом и бессмысленном.
Не пытайтесь «принуждать» коммуникацию.
Если кто-то требует от вас откровенности, а вы не большой мастак разговаривать, не думайте, будто беседы по душам — единственный способ выразить привязанность или преданность. Многие люди, преимущественно мужчины, выражают нежные чувства посредством починки раковины или крыши. Для них основным средством коммуникации служит не голос, а руки и электродрель.
Не надейтесь стать разговорчивее, если вы по натуре молчун. Вряд ли у вас это получится легко и непринужденно, партнер останется недоволен, а вы можете впасть в депрессию и раздражительность. Да, возможно, вам пригодится версия психотерапевтов по поводу мужчин с Марса, женщин с Венеры и их вечного взаимного непонимания. Но в определенный момент вашего молчаливого дружелюбия окажется недостаточно, и вы зададитесь вопросом: а хороший ли вы партнер?
Когда ваша жена выходила за вас замуж, она должна была знать о вашей неразговорчивости. Так что, если ей казалось, будто она сможет вас изменить, это ее проблемы, а не ваши. Вместо того чтобы извиняться или защищаться, напомните ей обо всем хорошем, что вы привносите в отношения взамен болтливости. Скажите, что она может либо смириться с вашей молчаливостью, либо нет, но вы надеетесь на первое. И не парьтесь о том, чтобы приводить еще какие-то аргументы.
Намного сложнее выносить молчание ребенка, с которым у вас раньше складывались доверительные отношения. Вы не только скучаете по прежней близости, для вас она — показатель того, насколько вы хороший родитель. Когда ребенок замыкается в себе, вы лишаетесь информации, чтобы судить, счастлив ли он, не попал ли в беду, поступает ли правильно. Слежка, подглядывание и подслушивание только усугубляют информационную блокаду, потому что порождают враждебность и открытое неповиновение со стороны ребенка. А их вполне можно было бы избежать.
Вместо того чтобы беспокоиться об утрате близости, подумайте, что ее причина может крыться в нормальным процессе взросления подростка: просто у него, как и у всякого человека, появились личные тайны. И если с потерей откровенного общения вы лишились информации о состоянии дел своего ребенка, то получайте сведения из бесед с учителями, сами следите за расписанием занятий, выполнением домашних заданий, наблюдайте за друзьями сына или дочери. Приложив небольшие усилия, вы сами поймете: все ли складывается хорошо или молчание свидетельствует о депрессии и школьных проблемах.
В любом случае не расстраивайтесь из-за утраты близости и не считайте себя плохим родителем, если ваш ребенок стал менее открытым. Ведь только хороший родитель продолжает правильно заботиться о своем взрослеющем ребенке, скрывая при этом свою грусть от отсутствия прежней близости.
Вряд ли на работе вы добьетесь такой же степени комфорта и доверительности, к какой привыкли дома. Но командный дух среди сотрудников очень важен, поскольку от него зависит не только моральное состояние коллектива, но и прибыль. Но что бы ни говорили деловые журналы и консультанты, искусственно сплотить коллектив удается редко.
Некоторые люди — отличные работники, но плохие члены команды. А некоторых начальников иначе как засранцами и не назовешь (см. главу 8), но они — начальники, и с этим приходится мириться. Если вам приятно работать с коллегами, вам очень повезло. Если нет — заводите друзей в боулинге.
Прежде чем вбухать кучу денег в мероприятия по сплочению команды, в какой-нибудь корпоративный спа-выходной, задайтесь вопросом: как поведут себя люди, получи они возможность говорить все, что думают? При этом не полагайтесь на заверения Ш-отдела или психологов, руководствуйтесь только своим опытом и здравым смыслом.
Вас можно по праву назвать хорошим управленцем, если ваши подчиненные дружелюбно болтают и балагурят во время работы. Но вы еще более классный управленец, если сотрудники просто вовремя приходят на работу и выполняют свои обязанности без задушевных чаепитий.
Да, разговоры по душам помогают сблизиться. Но это не единственный способ сближения, и его нельзя использовать для культивирования близости, которой нет. Прежде чем пытаться налаживать коммуникацию, спросите себя: возможно ли большее сближение в принципе и поспособствуют ли ему разговоры? Помните: хорошая коммуникация не творит чудеса близости и искренности. Она помогает соблюдать ваши личные границы, избегать неприятностей и сохранять хрупкий мир.
Диагноз на скорую руку
Вот чего вы хотите, но не (всегда) имеете:
■ Быть ближе к любимому человеку.
■ Лучше понимать, что в действительности думает другой человек.
■ Слышать слова, которые нужно слышать.
■ Свободно и откровенно высказываться.
Вот к чему вы можете стремиться и чего достичь:
■ Понимать, что близость в любых отношениях имеет границы.
■ Не принуждать никого быть более разговорчивым, чем он есть.
■ Заткнуться, когда молчание — золото.
■ Не провоцировать лишнее напряжение в отношениях, если это напряжение вызвано ограниченной коммуникацией.
Вот как это можно сделать:
■ Объективно оцените умение человека свободно и открыто выражать свои чувства, прежде чем принимать все близко к сердцу.
■ Совершенствуйте свои способности распознавать и посылать невербальные сообщения.
■ Учитесь оценивать преданность по делам, а не по словам.
■ Оценивайте свою способность выдерживать чужое молчание, не скатываясь в негатив.
■ Прежде чем открыто выражать свои чувства, вспомните, что случилось, когда вы делали это в прошлый раз.
Ваш сценарий
Вот что следует говорить себе/другому, когда вы не можете подобрать слова, которые бы вас сблизили:
Дорогой [я/человек, с которым я не могу общаться/да, ты — ты вообще меня слушаешь?]!
Учитывая, что нам еще предстоит вместе [жить/работать/выполнять домашнее задание/обнажаться/растить детей], мне бы хотелось общаться с тобой больше. Но я понимаю, что ты никогда не говоришь о [чувствах/отношениях/сексе/моей подруге Джанет/внешней политике США], поэтому не думаю, будто я что-то делаю неправильно.
И еще я вижу, что, настаивая на общении, я только заставляю тебя еще больше [синоним к «не разговаривать»]. Я смирюсь со всем, что мешает нам говорить, и уважаю то, чего нам удалось достичь.
Как озвучивать запреты (с пояснениями)
Выражение травмы в словесной форме
Пережить психологическую травму невероятно тяжело. Но видеть, как страдает близкий вам человек, не легче. Пока он мучается от ночных кошмаров, с тревогой проживает один день за другим и борется с негативными мыслями, близким людям остается лишь сочувствовать ему и пытаться сделать хоть что-то. Получивших травму преследуют события прошлого, а в настоящем их любимые ощущают себя совершенно бессильными и бесполезными.
Интуиция подсказывает вам: поделившись страхами и кошмарами, вы получите облегчение, выгоните своих демонов на солнечный свет, и они исчезнут. Но симптомы травмы зачастую не так-то легко смягчить, а воспоминания о ней упорно не стираются из памяти.
Вероятно, последствия травмы сохраняются так долго, потому что наш мозг, словно бдительный часовой, всегда начеку, он старается не допустить повторения ужасной ситуации. К сожалению, многим вообще не удается «отключить» тревожный режим.
И что бы ни советовали фильмы и книги, нет гарантии, что вы сможете очиститься, если просто выговоритесь. Более того, часто после сеанса откровения люди испытывают еще большую беспомощность и потрясение — даже если друзья или терапевт готовы оказать им поддержку. Так что не стоит принуждать человека, пережившего травму, изливать перед вами душу, если только вы абсолютно не уверены, что это принесет ему больше пользы, нежели вреда.
В конце концов, некоторые травмы просто нельзя излечить ни откровенными беседами, ни глубоким гипнозом, ни планами мести. В некоторых случаях лечение помогает снять симптомы или относительно спокойно жить с ними. Но не существует гарантированного средства для стирания травмы.
Не думайте, будто посттравматические симптомы сохраняются только потому, что вам не удалось излить душу. Похвалите нервную систему за отлично функционирующую систему аварийной сигнализации, за пугающие предупреждения и пессимистичные прогнозы, которые она посылает в ваше сознание. Уважайте свою способность игнорировать эти сигналы, занимаясь обычными делами, когда не приходится бороться с чрезвычайными происшествиями.
Пусть вы не сможете отключить систему полностью, просто поделившись наболевшим или заставив сделать это другого человека. Однако вы можете прислушиваться к собственным потребностям, интересам и приоритетам, невзирая на живущую в вас тревожность или боль, свидетелем которой вы стали.
Вот что вам хотелось бы найти, чтобы побороть последствия травмы:
■ Специальные беруши для мыслей.
■ Аппарат, генерирующий белый шум, который заставлял бы вас на всю ночь впадать в кому.
■ Терапию, которая дарит чувство защищенности, словно мысленная подушка безопасности.
■ Визит шоумена Мистера Роджерса (но учитывая, что он умер, его визит нанес бы, скорее, душевную травму).
Вот чего хотят люди, пережившие травму:
■ Уснуть, прежде чем бессонница сведет их с ума.
■ Оправиться от боли, причиненной врагом.
■ Почувствовать облегчение, чтобы прекратить пить.
■ Не пугать близких своей тоской и молчанием.
Приведем три примера.
Депрессия у меня началась еще в школе. В подростковом возрасте я резала себе вены, а в колледже даже лежала в больнице. Терапия и лекарства помогли мне вести относительно нормальную счастливую жизнь. Муж знает о моем прошлом и очень меня поддерживал до недавнего времени. Пару лет назад я призналась ему, что мое состояние вызвано главным образом тем, что в детстве меня домогался отчим. И когда вскоре после этого признания я впала в полугодовую депрессию, муж принялся настаивать на более интенсивной терапии. Он объяснил это тем, что я, очевидно, так и не смогла взглянуть в лицо демонам из прошлого. Мне нужно было только выбраться из отвратительной депрессии, и я отвергла мысль о том, что супруг обвиняет меня в нежелании лечиться. Но он так и не отстал. Моя цель — донести до мужа, что я не желаю обсуждать случившееся — ни прямо сейчас, ни когда-либо потом.
После службы в Афганистане муж вернулся совершенно другим человеком. Ему снятся кошмары, он постоянно находится в угнетенном состоянии и заметно нервничает при большом скоплении народа. Он допускает, что у него посттравматический синдром, но категорически не желает обсуждать со мной этот вопрос. Он может говорить об этом только с парой близких друзей-сослуживцев. Они проходят лечение, но не особо успешно, поэтому, по словам мужа, разговоры с ними не хуже любой другой терапии. Мне кажется, он просто не желает, чтобы на него вешали клеймо позора, не хочет ждать записи к психотерапевту и принимать кучу лекарств - ведь именно так комиссия по делам ветеранов решает их проблему. При этом муж очень страдает. Я уверена: сумей он выговориться, ему бы полегчало. Я пытаюсь вызвать его на откровенность, особенно во время приступов паники, но он только злится и совсем уходит в себя. Моя цель — убедить его довериться и выговориться профессионалу и хоть немного облегчить свое состояние.