Трепанов вышел из кабинета. Седов взял со стола пачку сигарет и жадно выкурил две сигареты подряд. Вскоре вернулся помощник генерала:
— Белоногов объявил отряду благодарность. Просил передать, что оповестил всех представителей государств «Совета шести» о вашей работе. Они по достоинству оценили действия отряда «Z» по таджикскому направлению.
— Служим «Совету шести», — усмехнувшись, ответил Седов.
— Ты Родине служишь, Валера.
— И «Совету шести»… Впрочем, это не столь важно; главное, что решаем задачи по уничтожению псов-террористов.
— Верно!
— Конкретную задачу по Афгану когда ставить будете?
— Сейчас. Уточненную — перед вылетом.
— Короче, час сна вы у меня отбираете…
— Успеешь выспаться… В общем, так: задача в принципе остается прежней, с переносом на сутки. Отряд должен завтра ближе к рассвету высадиться в квадрате 44–30. Это плато, обрамленное зеленым массивом. Оттуда вы должны совершить двадцатикилометровый марш к Турганскому ущелью, в котором находится старая крепость пуштунов Шаграм и база полевого командира Абдулахада Бегради. На базе — ангар, полный различного вооружения. Вот его-то, а также банду Бегради, которая имеет в своем составе приблизительно сорок душманов, вам и предстоит уничтожить. Это пока все, что я могу тебе сказать. На 17.00 у меня запланирована связь с Белоноговым. Генерал обещал конкретизировать задачу по свежим данным внешней разведки, которая последние сутки усиленно занимается районом применения твоего отряда.
— Значит, задачу я буду знать после 17.00?
— Да. Уточнение, как я уже говорил, — непосредственно перед вылетом. У меня есть отработанная карта района, полученная в результате съемки из космоса. Посмотришь?
— Давайте.
Трепанов развернул довольно крупного масштаба карту.
— Вот квадрат 44–30 — место высадки отряда. Ниже, южнее ущелья, — крепость Шаграм, представляющая собой, как видишь, скопление строений. Хорошо виден ангар — современный, американского производства. Впрочем, он и был отбит у американцев талибами. Темное пятно на южном склоне… что оно означает, пока непонятно. Ущелье от Шаграма уходит на северо-восток к Пенджрабу, на юго-западе подходит к населенному пункту Мельмен, до которого от крепости примерно пятьдесят километров. Севернее, километрах в девяноста, — город Мазари-Шариф, на востоке — Пули-Хумри. Вот в принципе и все, что дает нам эта карта. Разведка сбрасывала информацию по базе Бегради, но противоречивую. Надеюсь, до вечера в СВР сумеют систематизировать все данные и выдать нам точную информацию. Ну, а не получится — значит, будешь работать по обстановке.
— Понятно. Как думаете, Александр Владимирович, Бегради узнает об уничтожении базы своего подельника и партнера по бизнесу Бурхона?
— Естественно.
— Вот и я так думаю. Более того, сообщники Насима Карима, которым полковник МВД Таджикистана передал сигнал тревоги, наверняка оповестили Бегради, что по Бурхону работали спецслужбы. На возможных конкурентов списать ликвидацию таджикской базы теперь не удастся. Следовательно, Абдулахад Бегради может и должен принять дополнительные меры по охране и обороне объекта в Шаграме. А мы — реально столкнуться с превосходящими силами «духов», причем уже на этапе марша… Такой вариант в Совете рассматривался?
— Белоногов об этом ничего не говорил. А вот то, что Бегради усилит охранение базы, — не факт. Во-первых, ему известно, что Бурхон давно находился в поле зрения таджикской службы безопасности. Во-вторых, нельзя исключать и вариант с конкурентами — те могли действовать, маскируясь под правительственный спецназ. В-третьих, провести операцию в Таджикистане — это одно, а в Афганистане — совсем другое. И четвертое, самое главное: оперативно получить дополнительные силы командиру Бегради просто неоткуда. К нему может подойти помощь, но с юга страны, а это как минимум двое суток. Усилить охранение своими силами Бегради, конечно, может, но это практически ничего не даст ему, кроме рассеивания отряда по разным направлениям, а значит, ослабление оборонительных возможностей базы в целом. Но и по данному вопросу, я надеюсь, мы получим дополнительную информацию.
— Тогда я могу идти спать?
— Завтрак в столовой. В 16.00 я подниму тебя.
— В 16.00 я и сам встану, а есть сейчас не хочу. Так что отсюда прямым ходом в казарму.
— Не забывай, тебе еще отчет составлять…
— О нем, пожалуй, забудешь… Так напомнят, что мало не покажется. У нас до сих пор самое главное — это правильно оформленные бумаги. Которые из генеральских кабинетов — возможно, даже не просмотренные, но с грифом «совершенно секретно» — отправляются в архив…
— Ваши отчеты — я имею в виду отчеты по работе отряда — в архивы сдаваться не будут. Они сразу после изучения пойдут под уничтожение.
— Ладно, напишем отчет, нам не привыкать.
— И еще, Седой: твоя группа при отработке объекта «усадьба» выбилась из графика. Доложить, почему это произошло, не желаешь? Или укажешь в отчете причину задержки?
Седов опустился на стул.
— При ликвидации Бурхона, Акбара и троих телохранителей внутри дома к нам выходила старшая жена покойного Турсуна.
— Что? Вас видела одна из жен Бурхона?
— Точно так.
— И ты молчал об этом?
— А что, должен был кричать?
— Надеюсь, женщину вы нейтрализовали?
— Вы же знаете, я не убиваю женщин — если, конечно, это не террористка-смертница и если того не требует обстановка по плану операции.
— Ты хочешь сказать, что отпустил ее?
— Да. В данном случае передо мной не было смертницы, и обстановка не требовала ликвидации.
— Еще не лучше!.. Ты хоть представляешь, что ставишь под угрозу гибели весь отряд? А ну-ка давай подробно о своей встрече с женой Бурхона!
— Может, позже или в отчете?
— Сейчас, майор, сейчас!
— Как скажете…
Седов доложил Трепанову обстоятельства неожиданной встречи со старшей женой Бурхона в его доме.
— Та-ак, — проговорил полковник. — Значит, Байзо, или как там ее, сама хотела прирезать мужа?
— Так точно.
— А не развела она вас?
— Нет.
— Откуда подобная уверенность?
— Чтобы это понять, надо было видеть ее глаза.
— Ну, а если в спальне торговца оружием находилась бы одна из его жен, ты тоже стал бы вести с ней душеспасительные беседы?
— Нет. В этом случае ее пришлось бы валить.
— Ну, хоть это ты понимаешь… Значит, так: в отчете о встрече с женой Бурхона ни слова. Понял?
— Так точно!
— Все, ступай!
— Генерал тоже не будет знать о ней?
— А вот Белоногову я доложу все так, как было на самом деле.
— Ясно… Разрешите идти?
— Иди!
Седов прошел в казарму, прилег на приготовленную для него кровать и мгновенно уснул. Сон, как показалось майору, длился считаные секунды: только прилег — и сразу проснулся. Так бывает. Седов посмотрел на часы. 16.00. Захватив туалетные принадлежности, командир отряда прошел в душ. В 16.30 он уже находился в кабинете полковника Трепанова.
— Выспался?
— Выспался.
— Кофе будешь?
— Не откажусь.
— А может, организовать ранний ужин?
— Нет, поужинаю вместе со всеми.
— Тогда на столике чайник, банка с кофе, сахарница. И учти, крепкий кофе вреден для здоровья.
— То-то вы по три ложки кладете…
— Я, Валера, в отличие от тебя в выходах не участвую. Набегался в свое время и по горам, и по «зеленкам»…
Приготовив себе кофе, с чашкой ароматного напитка Седов присел за стол, на котором лежала та же карта, но уже с пометками.
— Значит, так, Валера. Из Москвы сбросили дополнительную информацию. Думаю, это все, что смогла выжить разведка, и уточнения если будут, то лишь технического характера. Итак, в четверг, 5 мая, то есть завтра, в 5.00 отряд убывает в Афганистан. Высадка, как и планировалось, пройдет в квадрате 44-30-2 ближе к северной стороне зеленого массива, там более ровная местность. Далее вам предстоит совершить марш до рубежа, обозначенного на карте.
Рубеж был обозначен по балке, тянущейся параллельно ущелью и отстоящей от него примерно на километр.
— Вопросы по ходу уточнения задачи разрешите? — спросил Седов.
— Не люблю я этого, Валера… да ладно, спрашивай.
— Почему конечным пунктом марша выбрана балка, а не само ущелье?
— Потому, что на северной вершине Абдулахад Бегради установил пост раннего обнаружения противника. Службу на посту, по данным разведки, посменно осуществляют два моджахеда, вооруженные, кроме автоматов, пулеметом «ПК». Пост стандартный, в форме чаши с невысокими стенками из камня и мешков с грунтом. Обзор практически сто восемьдесят градусов, таков же и сектор обстрела. Вот поэтому исходным рубежом определена балка.
— Ну, хорошо, войдем мы в балку, а дальше что? Снимать пост придется по-любому. Без его уничтожения нам к Шаграму с севера не подойти, а обходить нет смысла. «Духи» с поста легко перенесут огонь назад на противоположную вершину.
— Ну, хорошо, войдем мы в балку, а дальше что? Снимать пост придется по-любому. Без его уничтожения нам к Шаграму с севера не подойти, а обходить нет смысла. «Духи» с поста легко перенесут огонь назад на противоположную вершину.
— Да, вам придется снимать пост. И это работа для ликвидаторов. Но прежде чем делать это, тебе надо выслать из балки на запад подгруппу из четырех-пяти человек. Задача подгруппы: обойти район базы и примерно через полтора километра войти в ущелье, отправив одного человека на южную вершину.
— Она что, не охраняется? — задал вопрос Седов.
— По данным разведки — нет.
— А почему нельзя войти в ущелье с востока?
— Это физически невозможно, так как восточное, а точнее северо-восточное, направление практически до входа в Пенджраб представляет собой скалистые склоны.
— О невозможности прохода Турганского ущелья с востока или северо-востока тоже разведка сообщила?
— Ну, не мы же с Белоноговым это выдумали.
— Понял. Ликвидируем пост, входим частью отряда в ущелье с запада, выводим человека на южный склон.
— Боец, которого ты пошлешь на юг, должен иметь гранатомет, лучше «РПГ». И бойцы, что займут позиции на северной вершине, — тоже. У тебя два «РПГ-7»?
— Да, по четыре выстрела на каждый.
— «ПК»?
— Пулемет один.
— Его советую установить на северной вершине.
— Разберемся. Что представляет собой темное пятно на карте, сейчас обведенное красным карандашом?
— Это резиденция Бегради.
— Почему она не видна из космоса?
— Потому, что стоит под террасой скалистого участка южного склона. Отсюда и пятно. Это горная терраса.
— И можно ли ее оседлать, неизвестно…
— Неизвестно.
— Строения, как я понимаю, — дома моджахедов Бегради?
— Да, но об этом позже. Итак, отряд обходит базу с трех сторон. А вот как действовать дальше, решать тебе на месте, имея возможность обстрела всей базы из гранатометов, пулеметов и подхода подгруппы с запада непосредственно к ангару.
— Внизу «духи» посты не выставляют?
— Разведка их не обнаружила.
— Странно… Охранение склада должно быть выставлено. Да и дно «духи» обязаны прикрыть.
— Скорее всего, так оно и есть. Но отдельных постов, равноценных тому, что выставлен на северной вершине, ни с юга, ни внизу нет.
— Значит, есть часовые, что несут службу, используя естественные укрытия… Плохо, Александр Владимирович.
— Что именно?
— То, что, по сути, кроме поста, который мы обнаружили бы и без дополнительной инструкции, наша славная разведка не выявила систему охранения объекта.
— Это, Валера, объяснимо. Видимо, у СВР нет агента в банде Бегради.
— Ладно, проведем собственную разведку, разберемся с обстановкой, решим, как отработать склад. Сколько «духов» у Бегради?
Трепанов открыл папку:
— Вот этот вопрос разведка проработала неплохо. Итак, главарь банды — Абдулахад Бегради. Начальник охраны…
— Вот, — перебил полковника майор, — начальник охраны. Значит, кем-то он командует? Не двумя же «духами» на верхнем северном посту…
— Наверняка. Но я с твоего позволения продолжу.
— Конечно, товарищ полковник, извините.
— Начальник охраны, некий Харун Туркай, и начальник склада Гендал Душани. Названные лица проживают в доме-резиденции. В мазанках подножия северного склона, прямо под верхним постом, — рядовые «духи». Бывшая крепость имеет свой колодец. Питание доставляется из Мельмена.
— Значит, и в Мельмене талибы?
— Нет, Мельмен — обычный кишлак. Моджахеды Бегради покупают продукты у местных жителей.
— Следовательно, помощи из Мельмена Бегради получить не может?
— Нет. Только из Пули-Хумри, но и это еще не факт. Однако даже если рассматривать вариант подходов боевиков из Пули-Хумри, им потребуется не менее двое суток, чтобы выйти к Турганскому ущелью.
— Ясно. Кроме одного и основного вопроса: откуда наносить главный удар по базе Абдулахада Бегради?
— Остается западное направление.
— Это если подтвердятся данные разведки по местности.
— Вот сам все и посмотришь, все спланируешь.
— А на кой черт тогда нужен штаб при «Совете шести»? Определять общие задачи?
Трепанов встал, прошелся по кабинету.
— Валера, штаб только организуется. Операция «Восточный вояж» носит, если можно так выразиться, пристрелочный характер, чтобы отряд получил какой-то опыт совместных действий. Со временем все устаканится, и подразделение будет наводиться точечно на определенные цели. А пока, как и в любом деле, на начальном этапе возможны просчеты.
— Естественно, — усмехнулся Седов, — когда-нибудь все устаканится и в организации применения отряда будет наведен порядок. Вот только останется ли до этого времени само подразделение? Хотя о чем я спрашиваю… Вместо нас наберут других профессионалов. А мы, получается, как экспериментальный состав…
— Не говори глупостей. Никто не собирается ставить эксперименты на отряде «Z». Да этого не допустил бы генерал-полковник Белоногов.
— Хорошо, Александр Владимирович. Будем считать, что подразделение проводит боевые операции, имеющие второстепенной, а возможно, и первостепенной целью отработку согласованного взаимодействия профи из разных стран Европы. Вот только для стажировки задачи ставятся далеко не учебно-боевые…
— А в иных условиях в кратчайшие сроки суперотряд не сформировать.
— Вот как? Суперотряд… Сильно сказано. Как в американских боевиках. Нам бы еще пару-тройку универсальных солдат-роботов с возможностями терминаторов…
— Я оценил твой юмор. Давай вернемся к теме.
— А разве мы не все обсудили?
— Надо определить временной график решения задач операции по второму, афганскому направлению.
— Вы же понимаете, он будет настолько сырым, что им можно пренебречь.
— И все же план, что пойдет на утверждение Белоногову, должен быть отработан по времени. Пусть даже по ориентировочному.
— Хорошо. Значит, вылет отсюда завтра в 5.00… Сколько лететь на «Ми-8» до квадрата 44–30?
— В 9.40 по афганскому времени отряд должен прибыть в квадрат.
— Так, 9.40 — высадка. Двадцать минут на ориентирование, постановку задачи, определение маршрута исходя из реальной обстановки. До исходного рубежа идти около девятнадцати километров по плато, применяя повышенные меры безопасности… Следовательно, на марш до балки уйдет не менее пяти часов. Ориентировочно к рубежу, если ничего не произойдет, подразделение должно выйти где-то часам к трем пополудни. До четырех — большой привал и обед. В 16.00 я отправлю вспомогательную подгруппу к району спуска в ущелье. Группе предстоит пройти — если она должна войти в ущелье в полутора километрах от базы Бегради — километров пять, возможно, больше. Следовательно, подгруппа должна войти в ущелье где-то в 18.00. Полчаса на рассредоточение, осмотр местности, период ожидания. Далее — выход гранатометчика на южную вершину. Еще как минимум часа полтора…
— Возьмем два часа. Бойцу придется заходить к ущелью из глубины южного направления, чтобы не попасть под контроль часовых северного поста.
— Два часа… Это получается 20.00. Причем гранатометчик не занимает позицию атаки, ограничиваясь подходом и укрытием в непосредственной близости от ущелья.
— Согласен. — Полковник Трепанов делал отметки и ставил ориентировочное время прямо на карте.
— В ночь к посту пойдут ликвидаторы… Так, а что у нас с людьми получается? Кого мне ставить в подгруппу?
— Это, Валера, ты сам решай.
— Решаю… Если западное направление считать второстепенным, то там хватит и трех человек. Четвертый уйдет на южную вершину. Четверо задействованы. Два ликвидатора на пост; с ними боец, вооруженный «РПГ». Далее на посту остаются два человека, один отойдет. Получается, в деле на момент начала операции будут задействованы шесть человек. Половина отряда… Остается еще шестеро минус врач и компьютерщик, которых определим в резерв. Четверо. Ну что ж, расклад вполне приемлемый. Если займем вершины и заблокируем базу Бегради с запада, а восток будет прикрыт сложным рельефом дна и склонов ущелья, то задача вполне выполнима. Но предупреждаю сразу: тотальное уничтожение базы Бегради отряд провести не сможет. Часть моджахедов прорвется на восток, и преследовать их мы будем не в состоянии.
— Этого от отряда не требуется, — сказал Трепанов, — рядовые «духи» интересуют руководство постольку-поскольку. Но вот господ Абдулахада Бегради, Харуна Туркая и Гендала Душани вы обязаны ликвидировать.
— А если и они прорвутся, то нас всех расстреляют?
— Прекрати, Седой, мне не до твоих идиотских шуток. Прорыв Бегради будет расценен как частичное выполнение задачи. Со всеми вытекающими отсюда последствиями… Тебя никто не снимет, не надейся, и отряд не расформируют, а вот Белоногову достанется по полной.