Парнишка насмешливо фыркнул, но подчинился.
– Не знаю, никогда не видел. Я могу идти, сержант?
– Лейтенант. Нет. Встань сюда. – Она махнула рукой вправо, а затем жестом подозвала девушку, тоже одетую в черное.
Та подняла взгляд и блеснула зубами, улыбнувшись пареньку, который привалился к стене. Казалось, они смеются над какой-то шуткой. Но когда девушка посмотрела на снимок, улыбка тут же исчезла с ее лица.
– В новостях. Я видела ее в новостях. Это та девушка, которую убили. Как Кенби.
В толпе студентов начался ропот, но Ева пропустила это мимо ушей.
– Верно. Ты знала Кенби?
– Конечно. Конечно, знала. Его все знали. О боже, это ужасно…
– Ты видела эту девушку раньше?
Когда та покачала головой, кто-то крикнул:
– Я видел! То есть мне так кажется!
Ева обернулась и заметила юношу, который стоял с поднятой рукой.
– Подойди сюда. А ты встань туда, – сказала она девушке.
– Кажется, я ее видел. – На юноше была черная форма, в мочке уха торчал целый лес серебряных цепочек. Кончик левой брови украшали три серебряных колечка.
– Как тебя зовут?
– Мика. Константин Мика. У нас с Кенби было много общих курсов, и иногда мы встречались. Близкими друзьями не были, но часто оказывались в одной компании.
– Где ты ее видел?
– Я только думаю, что видел. Когда ее показали в новостях, я подумал, что где-то ее видел. А когда Кенби… когда я услышал, что с ним случилось то же, что и с ней, то подумал: эй, не та ли это малышка из клуба?
По спине Евы побежали мурашки.
– Из какого клуба?
– «Устрой сцену». Кое-кто из нас иногда ходит туда, и я думаю, что видел ее там. Кажется, пару раз она танцевала с Кенби. Я не уверен в этом, но мне так кажется.
– Когда ты видел их вместе?
– Не вместе. Они не были знакомы. Просто пару раз танцевали, и все. Примерно месяц назад. Я давно не был в клубе. И запомнил это только потому, что они хорошо смотрелись. Я записался на курс хореографии, чтобы научиться двигаться и владеть своим телом. Поэтому я следил за танцующими, а у них неплохо получалось.
– Держу пари, что другие тоже заметили их.
– Думаю, да.
Когда Ева встретилась с Пибоди, выяснилось, что Делия нашла трех свидетелей, видевших, как Рэйчел и Кенби танцевали в клубе.
– Они приходили порознь, сидели порознь и уходили порознь, – подытожила Ева по дороге в Нижний город. – Из того, что нам известно, следует, что в течение нескольких летних недель они танцевали вместе. Так что это не просто совпадение.
– Кто-то увидел их там и задумал преступление?
– Увидел там или где-нибудь еще. Порознь или вместе. Оба любили танцевать, так что могли познакомиться где угодно. Оба студенты. Она могла видеть его выступления. Диего и Хупер часто посещали клуб. Возможно, кто-нибудь из них видел Рэйчел и Кенби вместе. Еще раз прочешем Колумбию. Вдруг кто-нибудь видел свою подругу и однокурсницу с Кенби? Или хотя бы слышал о нем…
* * *Тем временем Рорк шел по улицам Южного Дублина. Когда-то они были знакомы ему, как собственное лицо. Но со времен его юности многое изменилось. В основном к лучшему.
Городские войны уничтожили часть Дублина, превратив проспекты в трущобы, а улицы – в поле битвы. Впрочем, он плохо помнил те времена. Главное закончилось еще до его рождения.
Но последствия этих войн ощущались еще целое поколение.
Здесь продолжал витать дух бедности и воровства. Голод и гнев жили бок о бок.
Но все рано или поздно проходит. Войны, конфликты, голод и бедность были ирландцам не в диковинку. Они писали об этом стихи, пели песни. И пили по вечерам.
В том числе и в «Свинье и Гроше» – соседней пивной, где собирались все местные подонки.
Впрочем, тогда и самого Рорка можно было назвать так же.
«Свинья» тянула Рорка и ему подобных как магнит. Там можно было выпить пинту пива, не боясь полицейской облавы. Там была девушка, которую он любил, и друзья, которыми он дорожил.
«Которых уже давно нет на свете, – подумал он, остановившись у дверей. – Всех, кроме одного». Он вернулся сюда в «Свинью и Грош», к другу детства. Может быть, этот друг поможет ему найти ответы.
Он вошел в тускло освещенный зал, обитый панелями из темного дерева, где пахло пивом, виски, сигаретным дымом и негромко звучали бунтарские песни.
Брайан цедил в кружку «Гиннесс» и беседовал с каким-то древним стариком. За низкими столиками сидели люди, пили и ели сандвичи. По видео показывали какую-то британскую мыльную оперу, но звук был приглушен, а на экран никто не смотрел.
День только начинался, но зайти в пивную можно когда угодно. Куда еще отправиться человеку, которому хочется поговорить или просто выпить в компании?
Рорк подошел к бару и стал ждать, когда Брайан поднимет взгляд.
Когда это случилось, круглое лицо Брайана озарила улыбка.
– Надо же, кто пожаловал в мое скромное заведение! По этому поводу следовало бы распить бутылку французского шампанского. Вот только шампанского я не держу.
– Сойдет и пинта пива.
– Мистер О'Лири, сэр, вы узнаете этого малого?
Тот поднял голову, и Рорк увидел лицо, узкое как бритва, и голубые глаза с красными прожилками. О'Лири взял протянутую Брайаном кружку и сделал глоток.
– Рорк, верно? Только выросший и вырядившийся как принц. Когда ты воровал товар у меня в магазине, то выглядел малость покруче.
– А вы не раз гонялись за мной с метлой.
– Да уж… Можно было не сомневаться, что после таких визитов твои карманы изрядно тяжелели.
– Верно. Рад снова видеть вас, мистер О'Лири.
– Что, разбогател?
– Есть немного.
– Раз так, он заплатит и за себя, и за вас, – сказал Брайан и протянул кружку Рорку.
– С удовольствием. – Рорк вынул купюрку, которой хватило бы, чтобы оплатить дюжину кружек, и положил ее на стойку. – Брайан, мне нужно поговорить с тобой наедине.
Дружба дружбой, а денежки врозь… Купюра тут же исчезла в кармане Брайана.
– Раз так, пойдем в кабинет. – Он повернулся и стукнул кулаком в дверь позади бара: – Джонни, поднимай свой ленивый зад и занимай место за стойкой!
Брайан подошел к маленькой комнатке в конце зала, пропустил Рорка и закрыл дверь.
– А где Лейтенант Лапочка?
– Осталась дома.
– Как она поживает?
– Спасибо, хорошо. Работает в поте лица.
– Наверняка рыщет по городу, разыскивая преступников. Поцелуй ее за меня и напомни, что я жду, когда ты ей надоешь.
Он сел на стул на крученых ножках и улыбнулся:
– Черт побери, до чего я рад тебя видеть! Надеюсь, тебя привела ко мне не столь печальная причина, как в прошлый раз.
– Я приехал не для того, чтобы похоронить еще одного друга.
– Упокой господь его душу. – Брайан чокнулся с Рорком. – За Мика.
– За Мика и всех тех, кого нет с нами. – Рорк выпил и уставился в кружку.
– Что тебя беспокоит?
– Долго рассказывать.
– А разве мы куда-то торопимся? Тем более что ты уже оплатил мое время.
– Ты помнишь Мег Рорк?
Брайан нахмурился и выпятил губы.
– Я помню, что она жила здесь, потом уехала, и никто о ней не жалел.
– А у тебя не сохранилось воспоминаний… воспоминаний о той, которая жила с ним до прихода Мег? Никто не говорил о девушке, которая была с ним?
– Мне сдается, таких было много. Но до Мег? Не могу сказать. О господи, Рорк, тогда я был таким же младенцем, как и ты.
– Его знал твой отец, причем близко. В твоем доме или по соседству никогда не звучало имя Сиобан Броди?
– Нет. Не помню. А что?
– Брай, она была моей матерью. – У Рорка сжалось горло. – Я выяснил, что меня родила не Мег, а эта девушка из Клэра. – Он поднял глаза. – Брайан, этот ублюдок убил ее. Убил.
– Боже милосердный… Я не знал этого. Клянусь тебе.
– Я не думаю, что он сделал это один. Кто-то либо помогал ему, либо знал о случившемся.
– Мой отец время от времени работал на него и проворачивал всякие темные делишки. Но убить девушку? – Брайан испуганно посмотрел на Рорка и покачал головой. – Он не стал бы участвовать в этом.
– Нет. Я думал не о нем.
– Но все-таки думал. – Брайан кивнул и погрузился в размышления. – Время было ужасное. Кое-где еще шли войны. Смерть была повсюду, а человеческая жизнь ничего не стоила.
– У него были дружки. Я хорошо помню двоих. Донал Грогин и Джимми Бенниган. Они должны были знать.
– Может быть. Вполне возможно, – задумчиво сказал Брайан. – Но Бенниган умер в тюрьме несколько лет назад. Он не сумеет тебе помочь.
– Знаю. – Рорк уже навел справки. – Однако Грогин жив и, кстати сказать, обитает неподалеку.
– Верно. Он не был здесь уже несколько лет. Зато часто появляется у реки, в пивной «Воровской притон». Туристы думают, что это всего лишь цветистое название, и валят туда валом. Правда, большинство тут же уходят.
– Он может быть там, но в это время дня, скорее всего, сидит дома.
– Скорее всего. – Брайан не сводил глаз с лица Рорка.
– Я могу все сделать сам и не обижусь, если ты не пойдешь со мной. Но с напарником это будет проще и быстрее.
– Он может быть там, но в это время дня, скорее всего, сидит дома.
– Скорее всего. – Брайан не сводил глаз с лица Рорка.
– Я могу все сделать сам и не обижусь, если ты не пойдешь со мной. Но с напарником это будет проще и быстрее.
– Сейчас?
– Лучше не медлить.
– Тогда пошли, – сказал Брайан.
– Поэтому ты и прилетел без своего копа? – спросил Брайан, когда они вышли из переулка.
– В частности. – Рорк рассеянно потрогал лежавший в кармане мини-бластер. – У нас разные методы опроса свидетелей.
Брайан похлопал себя по карману, где лежала кожаная плетка.
– Пару раз копы давали мне в морду.
– Она тоже может дать в морду, но позволяет сопернику нанести удар первым. Поверь мне, ее методы эффективны. Вот только времени требуют больше. А я тороплюсь.
Он теребил обручальное кольцо и шел по улице, которую Ева узнала бы. Она не смогла бы прочесть надписи на стенах, потому что это был гэльский язык, вошедший в моду у местных бандитов, когда Рорк был ребенком. Но прекрасно поняла бы смысл этих надписей и выражение лиц тех, кто стоял в подворотнях.
Здесь дети умели вытаскивать кошельки из карманов, еще не умея читать. И ложились спать, получив зуботычину, а не поцелуй.
Рорк тоже знал эту улицу. Она породила его.
– Она обиделась на меня, – наконец сказал он. – Черт побери, она разозлилась и имела на это право. Но я не мог взять ее с собой на такое дело. Брай, я убью его, если что-то узнаю. И не хочу, чтобы она была причастна к этому.
– Еще бы… Ни жене, ни копу тут делать нечего, верно?
Верно. Верно, черт побери. Но если придется убить человека, он будет вынужден рассказать об этом ей. А Рорк сомневался, что это пойдет на пользу их отношениям. Точнее, боялся, что Ева не захочет смотреть на него.
Они вошли в одну из уродливых железобетонных коробок, стоявших на краю района трущоб. Запах мочи навел Рорка на воспоминания о детстве. Острый запах мочи, тошнотворный запах блевотины. Тут крысы не ждали темноты, чтобы отправиться на охоту, а воздух, пропитанный насилием, клубился в углах, как туман.
Рорк посмотрел на лестницу. В доме было двадцать квартир. Официально занятыми числились двенадцать, в большинстве остальных обитали бродяги. Кое-кто из жильцов днем работал – таким образом, слышать их могли человек сорок-пятьдесят.
Он сомневался, что кто-нибудь вмешается. В подобных ситуациях люди чаще всего думают о собственной шкуре и лезут в чужие дела только тогда, когда это сулит им выгоду.
В кармане Рорка лежал не только бластер, но и кошелек, и он собирался пустить в ход то оружие, которое в данных обстоятельствах могло оказаться более действенным.
– Грогин наверняка выбрал нижний этаж. Удобнее приходить и уходить, – сказал Рорк.
– Хочешь, чтобы я постоял у окна? На случай, если он вздумает удрать от тебя?
– Не удерет. – Рорк постучал в дверь и отошел в сторону. Перед «глазком» остался только Брайан.
– Какого черта надо?
– Минуту вашего времени, мистер Грогин. У меня есть деловое предложение, которое может оказаться взаимно выгодным.
– Да ну? – насмешливо спросили его. – Раз так, прошу пройти в мой офис.
Дверь открылась, и Рорк переступил порог.
Грогин был стар. Не так стар, как О'Лири, но сильно поношен. Его обвислые щеки были испещрены склеротическими прожилками. Однако реакция у старика сохранилась. В руке Грогина, двигавшейся ловко, как у фокусника, оказался нож. Но при виде Рорка он широко открыл глаза.
– Ты мертв! Я сам видел твой труп. Падди, как ты сумел выбраться из ада?
– Это не тот Рорк. – Рорк оскалил зубы и ударил Грогина кулаком в лицо.
Он поднял нож, выпавший из руки старого бандита, и приставил к его шее. Тем временем Брайан закрыл дверь.
– Я вижу, прыти ты не утратил, – сказал он.
– В чем дело? Какого черта? – прошепелявил Грогин.
– Сэр, вы помните меня? – вкрадчиво спросил Рорк, не отрывая ножа от горла старика. – Вы часто давали мне пощечины шутки ради.
– Сын Падди… – Грогин облизал разбитые губы. – Ты что, мстить пришел? Мальчишек нужно время от времени колотить, чтобы они выросли мужчинами. Я никогда не желал тебе зла.
Рорк кольнул Грогина под подбородок.
– Скажем так: я желаю тебе зла не больше, чем ты мне. Хочу задать несколько вопросов. Если ответы мне не понравятся, я перережу тебе глотку и брошу крысам. Но сначала дам Брайану отвести душу.
Брайан ухмыльнулся, вынул из кармана плетку и хлопнул себя по ладони.
– Меня ты бил тоже. Я хочу расквитаться и буду только рад, если твои ответы не удовлетворят моего друга.
– Мне нечего вам сказать. – Бегающие глаза Грогина смотрели то на одного, то на другого. – Я ничего не знаю.
– Будем надеяться, что знаешь. – Рорк рывком поднял его и толкнул на хлипкий диван. – Попробуй, – сказал он, заметив, что Грогин покосился на окно. – Мы погонимся за тобой как шакалы. Но тогда мне придется искать ответы у кого-то другого.
– Чего ты хочешь? – прохныкал Грогин. – Можно было обойтись и без этого. Ведь я тебе почти что дядя.
– Ты мне никто. Только плохое воспоминание. – Рорк придвинул стул, сел, чиркнул ножом по кончику своего большого пальца и стал следить за тоненькой струйкой крови. – Острый. Вот и хорошо. Сначала я отрежу тебе яйца – конечно, если они еще есть. Сиобан Броди.
Грогин не сводил глаз с ножа.
– Кто?
– Если хочешь прожить еще час, вспомнишь. Сиобан Броди. Свеженькая, молоденькая, хорошенькая. Рыжая, зеленоглазая.
– Парень, ты рехнулся? Сколько таких девушек на свете?
– Меня интересует именно эта. – Рорк с каменным лицом выжал кровь из пальца. – Та, которая жила с ним больше двух лет. Та, которой он сделал ребенка и которая родила меня… Ага, – кивнул Рорк, увидев, что у Грогина расширились зрачки. – Похоже, дело сдвинулось с мертвой точки.
– Я не знаю, о чем ты говоришь.
Не успел Брайан пошевелиться, как Рорк протянул руку и сломал Грогину указательный палец.
– Это тебе за Сиобан. Я слышал, что он сломал ей три пальца, так что за тобой еще два.
Грогин смертельно побледнел и издал тонкий протяжный вой.
– По-моему, это лишнее, – проворчал Брайан, садясь на валик дивана.
– Он бил ее, – бесстрастно ответил Рорк. – Бил по лицу, ломал кости. Ей было всего девятнадцать. Грогин, он делился ею с тобой? Или держал для себя?
– Я ее и пальцем не трогал. Ни разу. – Из глаз Грогина текли слезы; он баюкал больную руку. – Она была женщиной Патрика. И не имела со мной ничего общего.
– Ты знал, что он бил ее?
– Парень, мужчина имеет право время от времени учить жену уму-разуму. У Падди была тяжелая рука, сам знаешь. Я тут ни при чем.
– Какое-то время ее не было. Она забрала меня и ушла.
– Не знаю. – Когда Рорк наклонился, Грогин вскрикнул и прикрыл руками шею. – Ради бога, пощади! Это не я! Откуда я знаю, что происходило в доме Патрика при закрытых дверях? Я им свечку не держал.
– Брайан, берись за дело, – ровно сказал Рорк.
– Ладно, ладно! – крикнул Грогин, не дав Брайану пошевелиться. – Может, она и исчезала ненадолго. Кажется, он говорил что-то в этом роде.
Когда рука Рорка метнулась вперед и схватила его за запястье, старик сжался и обмочился со страху.
– Да! Я все скажу. Она убежала с тобой, и он взбесился. Женщина не имеет права уходить от мужчины и забирать его сына. Нужно показать ей ее место, понимаешь? Нужно ее проучить. Так он сказал. Она вернулась.
– И он показал ей ее место?
– Я не знаю, что было дальше. – Грогин заплакал навзрыд. – Можно мне выпить? Ради бога, дай мне выпить! У меня сломана рука.
– Всего один палец, а он плачет как девчонка. – Брайан презрительно фыркнул, встал, взял с окна бутылку виски и плеснул немного в грязный стакан. – На, подавись…
Грогин взял стакан здоровой рукой, поднес к губам и жадно выпил.
– Тебе известно, что он мертв. Падди мертв, так какая разница? Это его рук дело, – сказал он Рорку. – Сам знаешь, каким он был.
– Да, знаю.
– В тот вечер он позвонил мне. Пьяный вдребезги. Я слышал твой плач. Он сказал, чтобы я немедленно приехал. Ну я взял тачку и поехал к нему. В то время слово Падди было законом. Тот, кто смел ослушаться, дорого платил за это. Я завел мотор и помчался к нему. Когда я приехал… Я не имел к этому отношения. Я за это не отвечаю.
– Когда ты приехал туда?
– Можно еще выпить? Просто промочить горло.
– Рассказывай остальное, – велел Рорк. – Иначе нечего будет промачивать.
Грогин дышал со свистом.
– К тому времени она уже была мертва. На нее было страшно смотреть. Он просто взбесился. Ничего нельзя было сделать. Я ничего не мог сделать. Я думал, что он убил и тебя, потому что ты молчал. Но он дал тебе что-то, чтобы ты спал, вот что. Ты лежал на диване и спал. Он вызвал и Джимми. Джимми Беннигана.
– Дай ему еще, Брай.
– Спасибо. – Грогин протянул стакан. – Понимаешь, когда я приехал, все было кончено.