– Ну да.
– А как же авторитет? Вышел бы на волю в авторитете, глядишь, и Фогана бы с его места подвинул.
– Зачем это мне? – нахмурился Никита.
Уж не для того ли вор заплетает ветки, чтобы настроить его против Фогана? Может, у него план вдруг созрел отомстить своего врагу руками его же подчиненного…
– Незачем?
– Незачем.
– Ну, тебе видней… Как хочешь, так и живи, только дорогу мне переходить не надо.
– Я и не собираюсь.
– Ну, тогда живи…
Потеряв к Никите всякий интерес, Запорожец направился к Старому, который расцвел, уловив на себе вельможный взгляд.
Никита непонимающе смотрел вслед вору. Не собирался тот настраивать его против Фогана, тогда к чему весь этот разговор? И почему Запорожец переживает, что Никита может перейти ему дорогу? Он же ясно дал понять, что его дело – сторона. Странно все это. Очень странно…
Глава 12
Джип стремительно мчался по Садовому кольцу, гололед на дороге, должно быть скользко, но машина шла на удивление ровно и уверенно. Встречающиеся на дороге выбоины даже не ощущались – настолько мягкий у нее ход.
Новая машина у Макса, крупногабаритный «Лексус». Лариса должна была задыхаться от восторга, а она смотрела на дорогу с постным лицом. Хотя на самом деле машина ей очень нравилась, и восхищение действительно держало ее за горло. Только она уже далеко не та провинциальная дурочка, которой была каких-то полгода назад. Спасибо Никите, он научил ее жизни…
– Чувствуешь, какой ход? – не дождавшись от нее поросячьей радости, спросил Макс.
– Хороший ход, – сухо бросила она.
– И все, больше нечего сказать?
Лариса промолчала с видимым равнодушием. На самом деле ей нравилась и машина, и квартира, в которой Макс жил, и все, что светило ему в этой жизни по праву его рождения, но пусть он поищет других дурочек, которые будут визжать от восторга. А она знает, как вести себя с этим папенькиным сыночком.
– Ты сегодня с какой ноги встала? – обиженно проговорил Макс.
– Хочешь посмотреть, с какой я ноги встаю? – усмехнулась она.
– Хочу! – взбудоражился он. – Ты знаешь, что хочу!
– Раньше надо было думать.
Когда-то у Макса была прекрасная возможность переспать с ней. Лариса не сомневалась в том, что смогла бы переспать с ним за те пятьсот долларов, которые он ей предлагал. Но не схватился он за тот шанс, позволил ей ускользнуть в объятия Никиты. О чем вскоре очень пожалел…
Журавль в небе всегда желаннее синицы в руке, из-за своей недоступности и желанней. И Лариса стала для Макса недосягаемой, а потому и желанной.
Он побаивался Никиту, даже в чем-то преклонялся перед ним, но при этом завидовал ему. Завидовал, и поэтому хотел обладать его живой собственностью. А потом и вовсе влюбился в Ларису…
Макс в нее влюблен, и она это знала. Но еще она знала, что это его чувство такое же хлипкое и переменчивое, как он сам. Стоит ему добиться своего, и вся его любовь увянет, как выброшенные на свалку помидоры. Увянет и сгниет. Поэтому и держала его на расстоянии, не позволяя познать запретный плод.
– А давай, как будто ничего не было? Ты приехала в Москву, я подобрал тебя на вокзале, и мы едем ко мне домой!
Лариса глянула на него с кислым разочарованием. Вроде бы взрослый парень, а несет какую-то чушь. Никчемная он, в общем-то, личность. Наглый, но непутевый. Даже удивительно, как он смог организовать хоть и грязное, но все-таки свое дело и даже подбить на него Ларису… Неужели она была такой дурой, что повелась на его уговоры? Была. Но больше не будет.
– Почему ты такая? – надувшись, спросил Макс.
– Какая?
– Ты же видишь, я к тебе и так, и этак…
– Вижу. И что? Хочешь получить награду за свою настойчивость?
– Хочу!
– Прямо здесь?
– А что, можно?
Он потянулся к ней, откинул полу пальто и положил руку на коленку, обтянутую новенькими и недешевыми колготками.
Колготки часто рвутся, и нужны деньги, чтобы обновлять их с пугающей регулярностью. У нее есть доступ к счету Никиты, но ей не очень хотелось злоупотреблять его доверием. Не хотелось, но приходится, поскольку Макс продолжает вести себя как глупый телок и как-то не очень ведется на ее игру. Может, за четыре года у нее с ним так ничего и не сложится. Ни с ним, ни вообще ни с кем. Тогда ей останется только Никита. А у него есть шанс построить отель и выбиться в люди. Она должна оставить ему такой шанс. И ему, и, возможно, себе. Поэтому и приходится экономить.
– У Кита спроси, – ехидно произнесла она, глядя, как его рука ползет верх по ее бедру.
Макс должен был отдернуть руку, но этого не случилось.
– А Кит ничего не узнает, – дрожащим от волнения голосом прошептал он.
– Узнает. Я ему скажу.
– А ты промолчи.
– За дорогой смотри! – резко скинула с ноги его руку Лариса.
– А не могу я за дорогой смотреть, когда ты рядом!
Он сегодня заехал за ней один, без телохранителя, которого приставили к нему взамен Никиты. Да и раньше он появлялся без Кирилла. Казалось, удирать от телохранителя стало его любимой забавой. Кстати, с Никитой он себе такого не позволял.
– Тогда остановись! – потребовала Лариса.
Макс тут же взял вправо, едва не зацепив шедшую сбоку машину. Увернувшийся от столкновения водитель зло посигналил, но это не помешало ему наглеть дальше. Он чудом избежал еще два столкновения, прежде чем сошел на обочину дороги.
– Остановился! Теперь можно?
Одну руку он просунул ей под подол платья, а другой стал расстегивать пальто. Он хоть и не красавец, но что-то очаровательное в нем было. К тому же от него возбуждающе пахло дорогим одеколоном. А еще Лариса соскучилась по сексу…
Раньше она к этому делу была равнодушной. Лешка Зимовецкий не смог разбудить в ней женщину, зато это удалось сделать Никите. Иной раз ее в жар бросало, когда она вспоминала, чем и как они занимались в постели…
– Можно. Только не тебе.
– Ты же хочешь!
Спинка кресла вдруг опустилась, и Макс навалился на Ларису.
– Я же знаю, ты меня хочешь! – стягивая с нее колготки, зарычал он.
– Никита тебя убьет!
Макс затих, но надолго его не хватило.
– Ты ему ничего не скажешь!
Лариса собиралась сказать, что обязательно пожалуется Никите, но передумала. Ее вдруг охватил смех. Это была какая-то нелепица – она лежала в расстегнутом пальто, с задранным платьем, но на ней сапоги, которые не позволяли стащить до конца колготки. Интересно, как Макс будет выкручиваться из такого нелепого положения? Ответ на этот вопрос и вызвал приступ смеха.
– Ты чего? – сконфузился Макс.
– Дурак ты, вот чего!
– Почему это я дурак? – напыжился он.
– Потому что! Пошел ты, знаешь куда!
Лариса оттолкнула его от себя, и он покорно перебрался на свое место.
Она еще хотела влепить ему пощечину, но побоялась. Он ведь и сдачи мог дать – в таком состоянии находился.
Выйдя из машины и сглатывая слезы, Лариса направилась в сторону института. Макс посигналил ей, но она даже не обернулась…
Да, квартира у нее не фонтан. Одна комната, расшатанный диван вместо будуара, мебель такая же плохенькая, но вид у Макса был такой, словно он попал в райский сад. Лариса мечтала о том, чтобы он, как тот сказочный принц, сделал ей предложение и забрал из этой лачуги к себе во дворец. Но пока предложения не поступало, и вход сюда для него был закрыт. Как ни ломился Макс, порог этой квартиры он так и не переступил…
Но сегодня ему можно зайти к ней. И вовсе не потому, что Лариса решила сдаться, ангина у нее, жар и озноб, и ей так нужен человек, который бы позаботился о ней. К тому же он сам позвонил – поинтересовался, почему она вчера пропустила занятия. Она сказала, что заболела, и вот он здесь. И лекарства привез, и продуктов полные пакеты.
Макс улыбался, радуясь, что Лариса впустила его к себе.
– Чего это ты, родная, сопли распустила? – с бравурным сочувствием спросил он.
– А повежливей нельзя? – хмуро, но без обиды ответила она.
Вид у нее болезненный, но волосы вымыты, макияж на лице, халат выстиранный, наглаженный, только вот не духами от нее пахнет, а лекарствами.
– Болеть нельзя, а вежливым быть можно… Лечиться будем? – спросил он, доставая из сумки пакетик с лекарствами. – Хочешь, барсучьим жиром разотру?
– С ног до головы?
– Ну, голову можно и оставить…
– А поможет? – серьезно спросила она.
Вряд ли такое растирание будет эффективно при ангине, тем более когда температура за тридцать восемь. Возможно, станет даже хуже, но Лариса вдруг решила пожертвовать собой.
– Еще как!
– Ну, пошли…
Она прошла в комнату, повернулась к Максу спиной, скинула халат, затем ночную рубаху и, оставшись в одних стрингах, легла на живот.
– Только быстро, а то мне холодно.
– Э-э… Я сейчас…
Макс заботливо укрыл ее одеялом, скорой походкой отправился в ванную, чтобы вымыть руки, вернувшись, взял мазь, подсел к ней и опустил одеяло, обнажив половину спины. Лариса одобрительно улыбнулась. Он мог бы скинуть одеяло совсем, но пожалел ее. Озноб у нее, и без одеяла она совсем замерзнет.
Он размял и размазал вонючий жир по шее, плавными движениями стал втирать его в кожу. Жир согревал тело, а вдавливающие прикосновения волновали кровь.
Лариса вдруг представила, что это Никита ласкает ее тело, и едва не застонала от удовольствия.
Макс разошелся, распалился. Закончив со спиной, он перешел на ноги, но вдруг его руки поползли наверх, а затем он вскочил и начал раздеваться.
– Ты ничего не попутал? – возмущенно спросила Лариса.
– Э-э, есть такой способ лечения, тело к телу…
– Заразу подхватить не боишься?
– Какую заразу? – Макс остановился, затаил дыхание.
– Ангину, например.
– Э-э… Это не страшно…
– А ты что подумал? Правда, что ли, за проститутку меня держишь?
– Да я не в том смысле! – мотнул он головой.
– А у тебя во всем один смысл!
– Да нет, ангина действительно телом в тело хорошо лечится… И вообще, может, у меня к тебе серьезно?
– Это я уже слышала.
Тогда, полгода назад, они очень близко подошли к долгожданному финалу, Лариса даже подсыпала Никите снотворное в кофе, чтобы отправиться с Максом в ресторан. Но предложения руки и сердца, увы, не получила… Зато Никита попал под каток…
– Нет, правда, серьезно… – Макс осторожно сел на край дивана.
– И что, я теперь перепихнуться с тобой должна? Потом скажу Никите, что у тебя ко мне было серьезно, и обижаться не надо…
– Кит в зоне.
– Он вернется.
– Все равно. Если все по-честному, то претензий у него не будет. Ни к тебе претензий, ни ко мне…
– По-честному – это как? – внутренне затрепетала она.
– Слушай, может, тебе чай с малиной сделать? – замялся Макс.
– Ты говори, говори!
– У тебя температура, да?
– Да! Но лечиться тебе надо!
– Надо, – кивнул он. – От тебя надо лечиться.
– А ты от меня уже заразился?
– Я заразился тобой!
– Спасибо тебе за мазь! Гуляй вальсом!
Лариса повернулась к Максу спиной и накрылась одеялом. Температура не спадала, но тело уже не колотилось в ознобе. Горло болело, но этого она сейчас просто не замечала.
– Может, все-таки чаю? – спросил он.
Она молчала, затаив дыхание. Чутье подсказывало, что Макс вот-вот решится переступить запретную для него черту. Только не факт, что это случится. Однажды чутье подвело ее, и она совершила глупость.
– Хочешь, я обед приготовлю?
Лариса продолжала молчать.
– Слушай, у тебя не квартира, а клоповник какой-то, – сказал Макс. – Это не та оправа для твоего бриллианта.
Но и этим он не смог вызвать ее на разговор.
– Может, ты ко мне переедешь?
Это предложение не было для Ларисы неожиданностью. Макс давно уже хотел жить с ней вместе, только каждый раз получал от ворот поворот. И сейчас получит. Если, конечно, не скажет волшебное слово. И это не «спасибо» и даже не «пожалуйста»…
– Может, хватит дуться? Ну что мне сделать, чтобы ты не дулась?
Лариса резко поднялась, закуталась в одеяло, сунула ноги в тапки и направилась в кухню. Действительно, ей бы сейчас не помешал горячий чай. Правда, малины у нее не было. Но, может, Макс принес? С паршивой овцы хоть шерсти клок… Неужели он и дальше будет оставаться паршивой овцой?
Она закрыла за собой дверь, давая понять, что хочет побыть в одиночестве, но Макс достал ее и на кухне.
– Я понимаю, ты ждешь Кита… – Он забрал у нее чайник, сам налил в него воды. – Но это же целых четыре года… А годы проходят…
– Мне всего двадцать два года будет. Поверь, это совсем не старость.
– Это молодость. Зрелая молодость. Самый смак для женщины. Это я тебе как ценитель говорю. Только я тебя ценить хочу. А Кит пусть идет к черту! Он тебя не достоин! – разошелся Макс.
– А кто меня достоин? Ты?
– Да! Я!
– Достойный любовник?
– Достойнее не бывает!
– А мне нужен любовник? Мне муж нужен. Никита освободится, и мы поженимся.
– Ну, так за меня замуж выходи! – выпалил вдруг Макс.
Лариса обрадовалась, но скрыла свой восторг за ироничным возмущением:
– Ты разрешаешь?
– Ну, я не против… – пробормотал он.
– Ах, ты не против! Так в загсе и скажешь?
– В загсе?
– А ты мимо загса проехать хочешь? Ну, так проезжай! Только без меня. Жених нашелся!
– А вот и нашелся! Почему Кит на тебе не женился? А потому и не женился, что матросил, чтобы бросить! А у меня все по-честному. Я сначала женюсь на тебе, а потом буду матросить!
– Ух, ты!
– Ух, я!
– Трепло ты!
– Я трепло?! Слово тебе даю, что женюсь на тебе! Прямо сейчас в загс и поедем!
– А я согласна? – Лариса изо всех сил сдерживала распирающее ее ликование.
Она и раньше говорила, что Никита собирается жениться на ней, но это не срабатывало, зато сейчас пазлы сложились в красивую картинку, которую осталось только оживить.
– А у тебя уже выхода нет! – с гордостью за себя отрезал Макс. – Я дал слово, что женюсь на тебе! Хочешь ты этого или нет, а я должен сдержать свое слово!
– Ну, если так, то я в принципе согласна. Но с условием. Ты женишься на мне, сдержишь свое слово, а потом мы разведемся… И ты слово сдержишь, и Никита не пострадает…
Лариса едва сдержала наползающую лукавую улыбку. Пусть не зазнается Макс, пусть не думает, будто она спит и видит, как выйти за него замуж. Пусть думает, что ей этот брак в тягость. Пусть после загса из кожи вон лезет, чтобы удержать подле себя. А там и дети пойдут, и алименты после развода.
Ведь рано или поздно их отношениям настанет конец. А если нет, тем лучше. Она готова жить с Максом до конца своих дней. Если, конечно, он в состоянии будет обеспечить ей красивую жизнь…
– Плевать я хотел на твоего Никиту!
– Ну, если ты такой смелый, то я могу только за тебя порадоваться. Люблю смелых мужчин. И терпеть не могу трепачей!
– Я не трепач! И сегодня же ты станешь моей женой! Прямо сейчас и поедем в загс!
– Вообще-то я болею.
– Тогда загс приедет сюда! Прямо сегодня и приедет! Это я тебе обещаю! И только попробуй отказаться!
Отказываться Лариса не стала, а Макс действительно отправился в загс. А она, забыв на радостях про болезнь, привела себя в порядок, приготовила светлое длинное платье для домашней церемонии. Сначала роспись, а потом свадьба – она согласна на такой вариант. Сегодня Макс наденет на нее обручальное кольцо, и сегодня же она ляжет с ним. И никаких предохранителей, оберегающих от ребенка. Чем быстрее она «залетит», тем больше шансов сохранить брак. А то ведь Виталий Максимович может оспорить выбор сына и аннулировать его. Он человек большой, властный и жесткий, но будущий внук может смягчить его сердце…
Лариса представляла, как вместе с Максом ляжет в постель, как они затем вдвоем отправятся на УЗИ, чтобы узнать пол их будущего ребенка, как она выйдет из роддома с драгоценным свертком на руках… А еще до роддома будет свадьба и щедрый подарок от Виталия Максимовича. Квартиру в сталинской высотке он продал, но где-то на Рублевке строился особняк для Макса. Этот дом и будет отцовским подарком, и еще Лариса должна получить ключи от собственного «Порше»…
В какой уже раз она спланировала свою красивую жизнь на долгие годы вперед, но Макс все не появлялся. Наступил вечер, закрылись все загсы, а о нем ни слуху ни духу… Не появился он и на следующий день…
Глава 13
Рабочее время закончилось, но домой так просто не уйдешь. Сначала построение с проверкой, затем организованный переход из промышленной в жилую зону, а это время, и провести его придется на морозе. Да и построение будет во дворе, хотя можно было и прямо в цеху: место позволяло. Но Никита не в том положении, чтобы менять установленные порядки. Его дело маленькое – работать и не возникать.
Столярный цех большой, а выход узкий, причем идти надо было через длинный полутемный тамбур. Тесно в этом проходе, движение плотное, но народ не толкается. Хоть и гонят зэков на построение, но мерзнуть во дворе желания нет, поэтому толпа идет самотеком. Понуро бредут зэки, как овцы – на заклание. Только убивать их никто не собирается. Построение, ужин, личное время, лекция о здоровом образе жизни… Только предчувствие у Никиты нехорошее. Вроде бы ничего и не предвещает беды, а шевелится червячок в душе…
Запорожец реально подмял под себя зону, поставил своих людей «смотреть» за отрядами и промышленной зоной, примирил и поставил себе на службу враждующие группировки. И беспредел в зоне поутих – без ведома «блаткомитета» никто не смеет распускать руки, даже за обычный мордобой могут спросить четко и жестко. А к Никите Запорожец претензий вроде бы не имеет и против Фогана настраивать не собирается. Во всяком случае, за тот месяц, что прошел с момента их встречи, никаких таких движений не было.
И все-таки не спокойно на душе. И не только мороз, но дурное предчувствие холодит правый бок. И Костя Казимов нервно в затылок дышит. Нервно, часто, беспокойно. Отчего он, интересно, так разволновался?
И почему Костя с утра прятал от Никиты глаза?.. Вроде бы нормальный парень, а ведет себя странно.