— Чего ржете? — спросил белобрысый, моргая на этот раз обиженно. — Так и было!
— Конечно, — проговорил Саша. — Пророки бродят толпами и предрекают мор, глад и понос. Вон у нас один тоже был, Иван Захарьич, так его расстреляли, а голову на трубу насадили. Если этот твой Сын зари к нам явится, майор и его к стенке поставит, и никакой рассвет ему не поможет.
Кирилл похолодел. А если его узнают? Если поймут, что Егор говорит о нем?
Обычный, банальный страх оттенило сосущее душу беспокойство — откуда он сам-то узнал, что незнакомого мужчину укусит змея? Откуда к нему пришла та картинка? И если уж быть честным, то и вторая, которую увидел в кабинете Дериева — с горящей крышей.
Нет, это всего лишь дурацкое совпадение, надо про него забыть. Выкинуть из головы!
— Ха, чего ему здесь делать? — обидчиво спросил Егор. — Сын зари знает обо всем, что происходит вокруг, и пойдет туда, где безопасно, где его станут слушать, а не сюда, где…
— Эй, чего это ты болтаешь? — спросил подошедший охранник, большой и голубоглазый, тот самый, что два дня назад стоял на посту у майорского кабинета. — Или проповедуешь? Нам велено всяких, кто пропаганду разводит, к командиру отводить.
— Нет, просто так рассказываю. — Егор поспешно отвел взгляд.
— А, ну тогда да… — И охранник, подозрительно глянув почему-то на Кирилла, отошел.
А у бывшего журналиста отлегло от сердца. Нет, вряд ли кто заподозрит, что он, ничем не примечательный человек, «родившийся из рассвета» — Сын зари. Нет, надо успокоиться, забыть о том эпизоде, и еще раз хорошенько продумать, как отсюда удрать.
Солнце село в тучи. Когда работников загнали в «казарму», с запада прикатился грохочущий раскат.
— Гроза будет, — сказал Саша, укладываясь на матрас.
— Да, чудеса на виражах, — отозвался Кирилл, а сам подумал: «Вот он, шанс! И надо им воспользоваться. Главное — не заснуть».
Захрапел Егор, засвистел носом грозный десятник Ахмед, а Кирилл все лежал и время от времени щипал себя за руку. Устал за день неимоверно, веки закрывались сами, и тело полнила дремотная тяжесть, но поддаваться ей было нельзя, ни в коем случае. Нужно было потерпеть!
Грохотало ближе и ближе, порывами налетал ветер.
Сверкнула первая молния, за ней вторая. Не дожидаясь, когда хлынет дождь, а охранники зайдут внутрь, Кирилл поднялся. Стараясь ступать бесшумно, прошел в туалет и остановился у окна, мечтая только об одном: чтобы в ближайшие полчаса сюда никто не заглянул.
Громыхнуло вновь, да так, что дом содрогнулся. Снаружи полило — потоки воды хлестнули по стеклу, донеслось бульканье и щелчки, с которыми падающие капли молотили по земле и листьям.
— Давай, — прошептал Кирилл и потянул за задвижку.
Та подалась с трудом. Проржавевший стержень неохотно выходил из паза, приходилось дергать его туда-сюда, стараясь не очень шуметь. Помогал гром, за раскатами которого никто бы не услышал и вопля, мешали молнии, чей свет ослеплял, болезненно бил по глазам.
Справившись с одной задвижкой, Кирилл взялся за вторую, но эта пошла легче, и вскоре окно распахнулось. В лицо Кириллу ударил порыв сырого, холодного ветра, капли забарабанили по подоконнику.
Очередная молния вынудила зажмуриться, и в этот самый момент он услышал встревоженные голоса.
Похоже, охрана обратила внимание, что его место пустует слишком долго. Вот-вот кто-нибудь явится проверить, что тут творится, а значит — надо действовать не просто быстро, а очень быстро.
Рвануть раму на себя, перекинуть ногу…
Навалиться на решетку изо всех сил, не обращая внимания на скрежет…
Протиснуться в образовавшуюся щель…
Кирилл осознал, что не может двинуться, что застрял, как попавшая в ловушку мышь, что дождь лупит по левому плечу и голове, а острые железные прутья цепляются за бок.
Дружный вопль, донесшийся из «казармы», заставил его вздрогнуть.
«Да что же там творится?» — подумал Кирилл, уперся руками и рванулся изо всех сил.
Затрещала ткань, конец одного из прутьев проехался по предплечью, оставив длинную царапину. Зато удалось протиснуться! Он шлепнулся на землю, оказавшись по другую сторону решетки. На свободе!
Вскочив на ноги, Кирилл увидел в свете очередной молнии, что дверь туалета открыта, а внутрь заглядывает тот же громадный охранник.
— Что за… — скорее не услышал, а прочитал по губам Кирилл и, не дожидаясь продолжения, рванул прочь.
По лицу ударили сырые ветки, под ногами зачавкала грязь.
Он тут же свернул за деревья, не давая охраннику прицелиться и заодно уходя в сторону от дома. Пронесся мимо ржавых мусорных баков и едва не поскользнулся на сырой траве, с трудом удержал равновесие.
Накатил страх. Вот, сейчас ударит выстрел, и пуля вонзится в спину, пробьет легкое или почку… Кирилл усилием воли отогнал пугающие мысли, напомнил себе, что из автомата Калашникова в таких условиях непросто выстрелить прицельно.
Он попытался ускориться, едва не врезался в дерево и вновь сбавил ход.
В промежутках между вспышками молний вокруг царила кромешная тьма, наполненная журчанием, хлюпаньем, шорохами. Каждая вспышка позволяла видеть сплетение ветвей, остатки асфальтовой дорожки под ногами, капли на листьях, но ничуть не помогала ориентироваться.
Кирилл вроде бы представлял, где находится, и куда ему надо идти, но не был уверен, что двигается в нужном направлении. Через каждые несколько шагов он притормаживал и прислушивался, пытаясь понять — есть ли погоня? И, если есть, насколько близко?
Но дождь и ветер не позволяли расслышать ничего, а гром и вовсе словно набивал уши колючей ватой.
Споткнувшись о твердое, Кирилл упал и обнаружил, что под руками — куски строительного мусора. Новая молния позволила разглядеть, что впереди высится груда развалин, некогда бывшая домом.
«Заблудился, — мелькнула мысль. — Надо обходить».
Он собирался выйти туда, где раньше проходила улица Ванеева, перебраться за нее, и через частный сектор добраться до проспекта Гагарина. Туда, если верить болтовне охранников, патрули коммуны еще не добирались, только готовился разведывательный отряд…
Но из-за тьмы и панического бегства Кирилл слишком сильно забрал вправо и оказался в самом центре жилого микрорайона.
— Так, надо разобраться, — пробормотал Кирилл, останавливаясь и пытаясь оглядеться.
Гроза потихоньку слабела, гром рокотал не так оглушительно, молнии вспыхивали менее ярко, и даже дождь вроде бы слабел, но тьма и не думала рассеиваться.
Единственное, что оставалось — двигаться почти наугад.
На первом же шаге Кирилл вступил в лужу. Хотя… чего уж тут! И так был мокрым с ног до головы.
В кустах неподалеку кто-то зафыркал, зарычал, шелестя ветвями. Кирилл обмер, готовясь к тому, что из мрака вот-вот вылетит хищник, острые зубы вонзятся в шею…
Но ничего не произошло. Ни рык, ни шелест не повторились.
Кирилл зашагал дальше, выставив руку и ощупывая землю перед собой ногой. Наткнувшись на дом, на этот раз целый, подумал, не зайти ли ему внутрь, немного обсохнуть? Но быстро отогнал эту мысль. Нет, надо уйти как можно дальше.
В том, что будет погоня, он не сомневался — Дериев не потерпит, чтобы кто-то удрал из его коммуны.
— Чтоб тебя понос пробил, — буркнул Кирилл, вспоминая майора.
Дождь закончился. Кирилл начал мерзнуть: мокрая одежда не держала тепло, и холод пробирал до костей — так, что трясло все тело, и время от времени начинали стучать зубы.
Он обошел еще один дом, наткнулся на остатки металлической ограды в густых зарослях. То ли школьной, то ли детсадовской. Огибая ее, ободрал руки о колючие ветки, а когда и эта неприятность осталась позади, сообразил, что тьма уже вроде бы не такая густая…
Облака расползлись, проглянули звезды и висящая в зените луна — круглая, словно блин.
Кирилл приободрился, вздохнул с облегчением, но тут же насторожился. Ему показалось, что рядом прошелестели легкие, едва слышные шаги.
Обернулся.
Увидел массивную тень…
Прежде чем Кирилл успел хоть что-то сделать, сильная ладонь зажала рот. Он дернулся.
— Не шуми, иначе услышат, — шепнул кто-то в ухо знакомым вроде бы голосом.
А затем его подхватили и потащили с такой легкостью, словно не было в Кирилле семидесяти с лишним килограммов.
Тот, кто его нес, обладал медвежьей силой.
Прошуршала под ногами незнакомца трава, хлестнула по боку ветка, и они оказались на территории детского садика, под прикрытием не развалившейся до конца веранды. Могучие руки разжались. Кирилл смог оглянуться и увидеть, кто перед ним.
— Ты?
В двух шагах от него стоял охранник великанского роста, три дня назад дежуривший у кабинета майора, а сегодня вмешавшийся в разговор. Круглое лицо охранника выглядело настороженным и задумчивым.
— Как ты меня нашел? — спросил Кирилл, соображая, что делать.
Броситься на этого здоровяка с голыми руками? Глупо.
Попытаться убежать? Бесполезно.
Может быть, договориться? Ведь не зря тот не стал избивать и вязать беглеца, едва обнаружив его?..
— Найти человека по следу просто, — проговорил охранник. — А убить еще проще.
Кирилл отступил на шаг. Что этому сумасшедшему нужно от него? Почему он один? Где другие вояки?
— Неужели ты тот, о ком говорил Иван Захарьич? — спросил великан, напряженно всматриваясь в лицо бывшего журналиста. — Тот, это, как бы кто придет после него, явится из света и словом истинным спасет мир, так страшно изменившийся?
— Яэээхх? — звуки застряли у Кирилла в горле. Вышло нечто вроде сдавленного кудахтанья.
— Ты ли тот, кому открыты судьбы живущих? — продолжал допытываться охранник.
— С чего ты взял? — выдавил наконец Кирилл.
— Ты пообещал майору огонь и рухнувшую кровлю, я слышал. — В словах великана послышалось благоговение. — А сегодня мы видели, как молния ударила в крышу администрации, где Дериев живет на верхнем этаже. Начался пожар, а затем там что-то еще и обрушилось…
Не может быть… То «воспоминание», явившееся непонятно откуда, оказалось кусочком будущего? Как и тот эпизод, где переступившего через поваленный ствол мужчину укусила змея?
Кирилл попытался скрыть, насколько он удивлен и ошарашен. Похоже, это шанс, и за него надо хвататься.
— Да, я и в самом деле явился из света, — сказал он, — оттуда, где прошлое смешано с будущим.
— Тогда позволь мне тебя сопровождать! — Охранник шагнул вперед, схватил Кирилла за предплечье с такой силой, что руку свело. — Я сбежал. Это, как бы сказал, что ты удрал в другую сторону… А сам пошел следом, чтобы помочь тебе! Меня Серегой зовут.
— Ну, да. — Кирилл попытался вырвать руку. — Отпусти!
— Конечно. — Великан ослабил хватку, и на лице его появилась заискивающая улыбка. — Надо уходить, пока они не добрались сюда, а они скоро доберутся. Лысый — следопыт не из последних.
И в подтверждение его слов издалека донеслись злые голоса.
Пока разговаривали, луна спряталась в тучах, и вновь стало темно, как у крота в брюхе, но Серегу это, похоже, не смущало.
— Давай за мной, — позвал он. — Что скажу, делай. Ладно?
— Хорошо, — согласился Кирилл.
В ситуации, когда уходишь от опасности, лучше довериться тому, кто с этой опасностью знаком.
Они выбрались с территории детского садика и двинулись вдоль его ограды, пригибаясь и через каждые несколько метров останавливаясь. Затем великан шепнул «бегом!», и они побежали, скользя на мокрой траве и шлепая по лужам — точнее, это Кирилл скользил и шлепал, Серега же, несмотря на свои габариты, двигался легко, даже ветки вроде бы не задевал. При этом успевал оглядываться и подсказывать спутнику, где выбоина, а где упавшее дерево.
Схоронились в очередных развалинах. Кирилл вновь начал мерзнуть. Накатила дремота, тело вспомнило, что не так давно хотело спать, и только холод помешал закемарить прямо тут.
— Давай дальше, — вскоре велел Серега.
Они вновь побежали через сырой мрак.
Несколько раз меняли направление, какое-то время просидели в густых зарослях боярышника, где шипы торчали, как казалось, со всех сторон. Двигались перебежками, выжидая моменты, когда луна спрячется в облака и станет немного темнее. Преследователей не видели, но слышали. А единожды те прошли совсем рядом.
Кирилл утомился до такой степени, что перестал что-либо соображать — лишь тупо выполнял приказы.
— Кажется, оторвались, — сказал Серега, когда они в очередной раз остановились. — Утро скоро.
Луна и вправду скрылась за деревьями, ушла к западу, а на востоке начало брезжить что-то похожее на рассвет. Поднялся туман, клочковатый и белый, и его клубы поплыли между стволами, превращая мир в подобие исполинского аквариума, куда плеснули молока.
— Мне на Автозавод нужно, — проговорил Кирилл, с трудом шевеля губами.
— И туда дойдем, но попозже. Сначала с нашей территории уйти надо. — Серега поднялся. — Через Сусловой переберемся, там в какой дыре схоронимся, выждем…
Они шли немного не в ту сторону, куда планировал Кирилл, но главное — шли. И в случае встречи с бойцами коммуны он теперь мог рассчитывать на автомат в руках бывшего охранника.
Неужто тот и вправду поверил казненному «пророку», а теперь еще и ему?
Но другого объяснения происходящему не было.
Прошли между двумя пятиэтажками, что выглядели сравнительно целыми, и выбрались на обочину. На другой стороне улицы из зарослей поднималось небольшое вычурное здание с надписью «Визард» наверху. Дальше из тумана торчали серые глыбы высоток.
— Мы… — договорить Серега не успел.
Грохнул выстрел, за ним раскатилась очередь.
Пули засвистели вокруг, завизжали, рикошетя от стены дома. Бок Кирилла рвануло болью. На миг он задохнулся, но послушно побежал вперед, поскольку услышал команду «За мной!».
Боль была не особенно сильной, но дергающей. Вдобавок земля под ногами качалась.
— Давай-давай! — Серега на миг обернулся. Автомат в его ручищах плевался огнем. — Ранен, что ли? Вот рога и копыта! Потерпи чуток, еще немного! Вперед!
Кирилл кивнул и побежал быстрее.
Еще несколько пуль свистнули над головой. Затем они с Серегой врубились в молодые березки, по лицу хлестнули ветки.
Несколько раз они свернули, не сбавляя темпа, а затем взбежали по короткой лестнице и очутились в темном сыром подъезде.
— Уф, ну и побегали, — выдохнул Серега. — Здесь вроде не должны найти. Место неприметное.
Кирилл скосил глаза и вздрогнул, обнаружив на рубахе алое пятно.
— Давай, рану гляну. Да садись ты, не стой!
Кирилл опустился на грязную ступеньку и отвернулся, чтобы не видеть, что сотворила пуля с его плотью. На миг стало дурно, голова закружилась, но он сумел взять себя в руки, и Серега ничего не заметил.
— Царапина, — пробурчал он, осматривая бок Кирилла. — Ничего жизненно важного не задела.
— А что задела?
— Кожу и мясо, — отозвался великан. — Сейчас бинт наложу. И поесть надо.
Повязку он сделал умело, видно было, что занимается этим не первый раз. Вытащил из рюкзака две банки тушенки.
— Бери-бери, — сказал Серега, увидев, что Кирилл собирается отказаться. — Есть надо, иначе сил не будет, идти не сможешь. И бежать тоже, когда придется. А долго мы тут не просидим.
Мясо в банке ничем не отличалось от того, каким кормили работников из бригады Саленко. Похоже, майор своих бойцов деликатесами не баловал, или просто не было в новом мире этих деликатесов.
Что-то уничтожило время, остальное сожрали звери, грызуны и насекомые, добравшиеся до человеческих припасов.
— Уф, хорошо! — Серега, покончивший со своей порцией, откинулся к стенке, на мгновение напрягся, прислушиваясь к тому что творится снаружи, но тут же расслабился. — Сытому оно всегда лучше… Слушай, а правда ты очнулся не как все, а три дня назад?
Он смотрел на Кирилла, доверчиво моргая голубыми глазами, и читалось в них ожидание чуда, что живет в каждом человеке. А если не живет, то это и не человек больше.
— Нет, неправда, — сердито буркнул Кирилл, которому жутко хотелось спать. — Я проснулся вместе со всеми, но семь дней князь мира сего искушал меня, подсовывая всякую требуху вроде богатства, власти и бесплатных девчонок… Слушай, мне бы надо хоть немного поспать.
— А, да, конечно, — почтительно закивал Серега. — Я посторожу. И разбужу, если что.
Уснуть на ступеньках смог бы разве что индийский йог, так что они поднялись на площадку. Кирилл улегся рядом с мусоропроводом, откуда за годы без людей выветрился даже запах, закрыл глаза и, едва успев подумать о том, что надо бы подложить что-то под голову, уснул.
Сон не принес облегчения: вновь привиделась луна, что со страшным грохотом рушилась с небес…
Проснулся Кирилл в холодном поту. Сердце трепетало от невероятного ужаса.
Серега сидел рядом — автомат на коленях, лицо спокойное, весь расслаблен, как огромный кот.
— Откуда ты только взялся такой? — пробормотал Кирилл вполголоса, но вопрос его оказался услышан.
— А из Матвеевых я, тех, что Арзамасского района, — ответил бывший охранник. — Срочную оттарабанил в десантуре, затем сверхсрочную. Обе на Кавказе. И в других местах бывал. — Он помрачнел, но лишь на миг. — Последний год работал менеджером в одной фирме, мы финансовыми операциями занимались.
Можно было представить, что за дела проворачивала контора, где трудились такие вот мускулистые «финансисты» с боевым опытом — выбивание долгов, рейдерские захваты…
— …а как вот очнулся, так и понял, что нельзя так жить, — продолжал рассказывать Серега. — Ведь к майору многие пристали оттого, что поверили в него, решили, что спасет.