— Если это высокий, атлетически сложенный мужчина, то это Виктор. Я попросила его приехать за нами. Если хотите, можете сказать ему, чтобы подождал нас в машине.
— Да нет, что вы, пусть проходит, — почему-то не заподозрила ничего странного девушка. А ведь могла бы принять нас и за машенниц, которые вызвали помощника, прознав, что мужа нет дома.
Елена впустила Виктора в квартиру, снова посмотрела на часы, куда-то позвонила, но не успела даже закончить разговора, как кто-то вошел в прихожую.
— А вот и Сергей, — обрадовалась она. — Значит мне не придется выставлять вас на площадку. А то у нас такое часто бывает. К нему постоянно то клиенты, то заказчики ходят, я уже привыкла, что все его дожидаются. Так что вы у нас такие не первые. Сережа, — крикнула она в коридор. — У тебя снова гости.
— Я сейчас, только разуюсь, — отозвался он в ответ.
Елена попрощалась с нами и поспешила покинуть дом, торопясь вовремя успеть на работу. Мы со Светланой немного напряглись, готовясь к разговору. И только Виктор сидел непоколебимый, как каменное изваяние. Сергей прошел в зал не сразу, не особо даже интересуюсь, кто и зачем его ждет.
Когда же все же вошел, без какого-либо удивления посмотрел на нас, поздоровался, а затем спросил:
— Хотите сделать какой-то заказ?
— Не совсем, — ответила ему я. — Скорее мы просто желаем с вами немного поговорить и выяснить кое-какие факты и подробности. Это не займет у вас много времени, если вы не станете ничего скрывать.
— Вы меня интригуете, — не догадываясь, о чем идет речь, произнес мужчина.
Я внимательно посмотрела на него. Монетов был гораздо старше своей жены и не так интересен внешне. У него был слишком высокий лоб, с большими залысинами у висков; длинные узкие губы, маленький нос и такие же маленькие глазки. Одет он был в вязаный темно-синий свитер и черные джинсы.
— Хм, — выдержав паузу, протянул он. — Объясните.
— Ну, объяснять — это уж скорее вам придется, — доставая из сумочки и протягивая ему снимок из дела Бабенковой, сказала я. — И мы очень надеемся, что эти объяснения будут правдивыми.
Монетов осторожно принял у меня карточку и с опаской посмотрел на нее. Во взгляде его промелькнуло нечто напоминающее испуг, но длилось это всего лишь какую-то долю секунды, затем он вновь стал таким, как и раньше, и вопросительно посмотрел в мою сторону.
— Не понимаю, чего вы от меня ждете, — протягивая фото назад, произнес он спокойно.
— Неужели? — усмехнулась я. — Признайтесь, это ведь вы делали данный фотомонтаж? — напрямую спросила я.
— А если и так, что с того? — вызывающе глядя мне в глаза, ответил Сергей.
— Значит, вас совершенно не волнует, для чего подобные вещи делаются? — следом спросила я. — Не волнует и то, что по вашей милости кого-то невиновного могут упечь за решетку?!
— Что вы ко мне вообще пристали, — резко встал со своего места Монетов. — И кто вы вообще такие? Менты? Нет, не похоже. Тогда кто?
— Частное детективное расследование, — не двигаясь с места и не имея никакого желания уходить, ответила я. — Пытаемся установить, что такого плохого сделала вам вот эта женщина, — я мотнула головой в сторону молчавшей Бабенковой.
— Ничего, я ее в первый раз вижу, — вроде бы не соврал Монетов.
— Допустим, я вам верю, — сменила немного тактику я. — Это не вам было нужно ее обвинять в том, чего она не совершала. Тогда кому? Кто просил вас выполнить эту работу?
— Ха, — Монетов демонстративно засмеялся, хотя смешного пока сказано не было совершенно ничего. — Вы ведете себя так, будто я задержанный, а вы следователь, — пояснил он успокоившись. — Только я не обязан вам ничего говорить. Это ясно?
— Вполне. Только рассказать все в ваших же интересах, — ничуть не испугалась я.
— С чего бы это? — прищурился Монетов.
— Ну, хотя бы с того, что нам известно, что именно вы, присматривая за квартирой своего коллеги Николая Колесникова, сделали снимки окна квартиры, в которой произошло убийство. Вы же и фотомонтаж сработали. А это, насколько мне известно, наказуемо по закону. Вас это не пугает?
— Ничуть. Это еще доказать нужно, а у вас, как я понимаю, ничего против меня нет. А фотка, — он усмехнулся, — она ничего не доказывает. Так что вы свободны, дамочки, — Сергей указал рукой на дверь.
— Вы хорошо подумали над тем, что сказали? — пока еще не вставая, переспросила у него я.
— Абсолютно, — немного грубее заявил Сергей. — А теперь уходите и постарайтесь больше не доставлять мне беспокойства. Иначе…
— И что же вы сделаете? — в открытую спросила я.
Монетов замялся. Я же встала со своего места, взглядом дала Виктору понять, что мне требуется его помощь — какая именно, он уже знал, а потом произнесла:
— Что ж, если вы не желаете говорить по-хорошему, нам придется прибегнуть к более традиционному методу. Увы, вы сами нас к этому вынудили.
Не успела я закончить говорить, а Монетов испугаться или же что-то понять, как Виктор уже подскочил к нему, поймал обе руки и закрутил их ему за спину.
— Э, вы что делаете? — попробовал было возразить Сергей и даже несколько раз дернулся, но от Виктора еще никому так просто не удавалось высвободиться.
— Я же вас предупреждала, — сев вновь на диван, произнесла я. — А вы не послушали. Ну так что, сами расскажете, или вас попытать придется?
— Нечего мне рассказывать, я ничего не знаю.
— Врешь, знаешь, — не поверила я ему.
— Кто вам меня заказал? — присоединилась ко мне Бабенкова. — Кому я помешала?
— Не з-знаю, — растягивая слова, ответил Монетов. — Я ничего не знаю.
Я кивнула Виктору и он надавил на руки Сергея. Мужчина простонал и выругался.
— Я заявлю на вас в милицию, — были его следующие слова. — Вы пожалеете, что ко мне пришли.
— Заявляйте, — ничуть не испугалась его я. — Следов насилия на вас нет, а значит, и доказать вы тоже ничего не сможете. А мы, как и вы сейчас, будем повторять, что ничего не знаем и впервые вас видим. Ну что ж вы замолчали? Понимаете, что я права.
— Вы… вы… — Монетов не находил слов.
— Кто сделал вам заказ? — повторила свой вопрос я.
— Не знаю я, — теперь уже со вздохом выдал мужчина. — Пришел мужик в ателье, дал денег, попросил смонтировать фото. Я его первый и последний раз видел.
— Откуда же этот мужчина узнал, что вы будете присматривать за квартирой Колесникова? — задала вполне серьезный вопрос Бабенкова.
— Он не знал. Он просто назвал адрес и сказал, что нужно заснять эти окна с лестничной площадки. Ну а я из окна просто их нащелкал. Разницы-то никакой, — стал более разговорчивым Монетов. — Пусть он меня отпустит, — попросил он следом.
Я кивнула Виктору, он сразу освободил руки мужчины и, подперев косяк, встал в дверном проходе. Монетов покосился в его сторону и, понимая, что выскочить ему не удастся, с обреченным видом рухнул в одно из кресел.
— Вы сказали, что заказ сделал неизвестный мужчина. Расскажите, как все происходило, поподробнее.
— А что тут рассказывать, — закинул ногу на ногу Сергей. — Пришел мужик, подошел ко мне, спросил: «Заработать хочешь». Естественно, я сказал, что хочу. Тогда он объяснил, что желает немного припугнуть одного человека, чтобы он ему не мешал. Дал адрес. Объяснил, что нужно сделать. Даже описал ее, — Монетов осторожно покосился в сторону Бабенковой. — Аванс тут же выдал. Я таких денег за полгода не зарабатываю, поэтому сразу и согласился. Сделал все честь по чести.
— Спасибо, — усмехнулась в ответ Светлана. — Очень вам за это благодарна.
— Да я откуда знал? Что вы на меня-то теперь все валите, — принялся отмазываться Монетов. — А то, можно подумать, сами бы так не поступили, будь на моем месте.
— Как выглядел тот мужик? — поинтересовалась я, прервав эту «дружественную» перепалку.
— Как? Обычно выглядел. Темноволосый, роста примерно моего. Глаза темные. Нос, уши, рот — все на месте.
— Он сам забирал у вас фото? — вновь спросила я.
— Естественно. Тогда и деньги полностью отдал. Вот мы с женой эту мебель как раз на них и купили. А больше я ничего не знаю, честно.
— Ну что, поверим ему? — посмотрев на Светлану, спросила я у нее.
— Да вроде бы не врет, — пожала плечами она. Затем устало вздохнула и, посмотрев на мужчину совсем не дружелюбным взглядом, добавила: — Вы мне жизнь испортили своей жадностью.
Монетов ничего ей не ответил, а только отвел глаза в сторону. Видимо, осознал свою вину. Я немного помедлила, вспоминая, все ли, что нужно, спросила, ведь другой возможности поговорить по душам с этим человеком может и не представится, а значит, все выяснять следует прямо сейчас. Но нет, вроде бы все.
— Что ж, благодарю вас за столь приятную беседу, — вставая, стала откланиваться я. — Рады были познакомиться.
— Что ж, благодарю вас за столь приятную беседу, — вставая, стала откланиваться я. — Рады были познакомиться.
— Взаимно, — прорычал мне вслед Монетов.
Мы вышли из его квартиры, спустились на первый этаж и сели в машину. Несколько минут все молчали, а затем Светлана спросила:
— Ну и что теперь делать? Я так надеялась, что мы выйдем через этого парня на заказчика. А тут… — Она всхлипнула, торопливо утирая появившиеся слезы.
— Монетов — обычный исполнитель, каких в вашем деле может быть еще очень много, — не стала ее успокаивать я, а просто объяснила всю ситуацию в целом: — Так же, как и тот покушавшийся — вы для него обычная женщина, смерть которой даст ему возможность хоть на время, но обогатиться. Я вообще думаю, что копать тут следует выше, намного выше, чем мы делаем это сейчас. Скажите, Светлана, — повернулась я к ней, — кем и где вы работаете?
— Думаете, это может быть связано с моей профессиональной деятельностью? — переспросила женщина.
— Вполне. Ведь допустимо же, что вы кому-то невольно перешли дорогу.
— Сомневаюсь, но, если вам чем-то это поможет, скажу. Я занимаю должность заместителя директора концерна «Агрос» по производству сельскохозяйственной техники. У меня вполне обычная работа и никаких самостоятельных решений я не принимаю. Это просто не в моей компетенции.
— А какой-то еще способ получения дохода, кроме этого, конечно, у вас есть? — полюбопытствовала я на всякий случай.
— В общем-то, да, — призналась Бабенкова. — У меня состоятельные родители, а так как я у них единственный ребенок, они постоянно подкидывают мне деньжат, переводя их на мой банковский счет. Так что беззаботная старость, если, конечно, я до нее доживу, мне обеспечена.
— А в концерне, — немного подумав, вновь спросила я, — работают, к примеру, дети вашего директора или дети его хороших знакомых?
— Вы думаете, меня просто желают оттуда убрать, дабы поставить кого-то своего, — угадала мои мысли женщина. Я кивнула и она продолжила: — Это вряд ли. До меня было еще три заместителя, и их без особых проблем попросту увольняли, если это для чего-то требовалось. Наш директор не смотрит на законы — он там сам и бог, и дьявол. Но, тьфу-тьфу, — произнесла она, — мне пока везет, и я его, кажется, полностью устраиваю. А подсиживать меня никто не будет, потому что он всегда ставит на ту или иную должность кого сам пожелает.
— Что ж, вы меня убедили, — вздохнула я. — Если все действительно обстоит так, то проблема в чем-то другом.
Мы снова задумались. Я пыталась понять, что делать теперь, когда все имеющиеся у нас концы оказались обрубленными. Ясно было пока только одно: кто-то пытался подставить Бабенкову под убийство, а когда понял, что его липовая улика не подействовала, попытался ее убить. Но вот вопрос: как этому человеку удалось все узнать?
— Вы кому-нибудь говорили о том, куда мы едем и что собираемся делать? — на всякий случай спросила я у женщины.
— Нет, никому, — отрицательно замотала головой она. — А что?
— Да нет, просто подумалось.
— Что вы будете делать дальше? — спросила у меня Светлана.
— Пока не знаю. Точнее, сейчас отвезем вас домой, а затем сами отправимся в редакцию. Время уже позднее, так что ничего предпринимать больше не будем. К тому же нужно подумать.
Светлана Ивановна несколько раз часто кивнула и, вздохнув, отвернулась к окну. Виктор завел машину и покатил в сторону дома Бабенковой. Быстро доставив по месту жительства, мы высадили женщину, попрощались с ней и, пообещав позвонить, как только что-то станет известно, направились в редакцию. Рабочий день подходил к концу, но я все же надеялась застать на месте всех моих подчиненных.
И мне повезло. Даже Маринка еще не успела свалить, хотя, судя по ее нервному состоянию, очень на это рассчитывала.
— Оля, ну наконец-то вы вернулись, — обрадовалась она нашему появлению. — Я тут уже извелась вся. Нас же с тобой ждут, а ты где-то катаешься. Поедем быстрее домой.
— А работа тебя что, совсем не интересует? — спросила я у нее серьезно.
— Работа не волк, — напомнил мне любимую Маринкину поговорку Ромка.
— Ну да, понятно, — согласилась с ним я.
— Ну что тебе понятно? — заворчала тут же Широкова. — Рабочее время уже закончилось. Сколько, в конце концов, можно вкалывать сверх нормы. Оставь что-нибудь на завтра, а то все сегодня переделаешь, а потом со скуки умирать будешь. Ну давай, решайся.
Я бросила усталый взгляд на Кряжимского. Он сразу понял меня и сказал:
— Пожалуй, Мариночка права. Рассказать о своих успехах вы успеете нам и завтра. Отдохните пока.
Я прикинула, что, в общем-то, рассказывать совсем не так уж и много, а потому порадовала Маринку ответом:
— Ну ладно, поехали. Виктор подбросит нас до дома.
Маринка радостно подпрыгнула вверх, хлопнув при этом ладошками.
— Вот кобылка, — выдал ей тотчас комплимент наш самый мелкий сотрудник, за что моментально схлопотал газетой по макушке.
* * *Как я ни упиралась, но сразу после возвращения домой Маринка все же потащила меня в кафе. Она заверила, что работа не волк, никуда не убежит, а отдыхать тоже когда-то надо. Спорить с ней было бесполезно, так что я сдалась практически не сопротивляясь. Быстренько принарядившись, причем Маринка почему-то воспользовалась моим гардеробом, а не своим собственным, мы накинули на себя куртки и направились к месту встречи с нашими недавними знакомыми.
Когда мы пришли в кафе, Аникин и Сурков нас уже ждали. Они заказали кофе, какой-то десерт и несколько ароматных булочек. Маринка накинулась на них с жадностью изголодавшейся львицы.
— Ой, бедные, да вы, наверное, прямо с работы, — пожалел нас Николай. — Как же мы раньше-то об этом не подумали. Заказали бы вам чего-нибудь посытнее.
— Ничего, мы несильно голодны, — покосившись на Маринку, ответила я.
— В таком случае вопрос на засыпку: чем желаете заняться? Может, куда-то хочется пойти? — действительно озадачил нас Кирилл.
Я устало вздохнула, совершенно не желая покидать это тихое и уютное кафе. К тому же, в отличие от некоторых, путешествий за сегодняшний день мне уже хватило, и я совсем не прочь была просто расслабиться.
— Мы бы не отказались сходить в кино, — как всегда, сама за всех все решила Маринка.
— Для кино еще пока рановато, — взглянув на часы, улыбнулся ей Кирилл.
— Ах да, там же все с девяти начинается, — сообразила и сама Маринка. — Тогда давайте побудем это время здесь. Музыка отличная, можно и потанцевать. Ты как, Оля?
— Я за, — торопливо согласилась я, боясь, как бы Широкова не придумала что-нибудь еще.
— Значит решено, остаемся пока тут. — Николай подлил Маринке еще соку, который так же был на нашем столе и, склонившись ближе, принялся что-то шептать ей на ухо.
Кирилл посмотрел на них и улыбнулся. Потом подвинулся ко мне и негромко спросил:
— А кем вы работаете, Оля? В первый раз я как-то позабыл об этом спросить.
— Официально я владелец и главный редактор газеты «Свидетель», — ответила ему я.
— А неофициально? — тут же последовал его вопрос.
— А неофициально… помимо написания статей, занимаюсь вместе со своими коллегами поиском преступников и распутыванием загадочных преступлений.
— Так вы занимаетесь детективной деятельностью? — в голосе Кирилла слышалась насмешка. — Но это же мужская работа?
— Ничуть, — не согласилась я. — Эта работа для тех, кто умеет правильно анализировать происходящее и соответствующим образом мыслить.
Кирилл снова усмехнулся. Я поняла, что он не верит в меня, как и вообще в то, что какая-то женщина, пусть и с целой командой, способна распутать настоящее преступление. Невольно я даже пожалела о том, что рассказала про это. Тем временем что-то уже придумавшая парочка в составе Широковой и Суркова куда-то намылилась и, сказав нам, что они ненадолго, торопливо ретировалась. Мы остались одни.
— Ты, видимо, обожаешь сериал про мисс Марпл, — предположил Кирилл спустя пару минут.
— Скорее нахожу в нем много полезного для себя и своей работы, — честно ответила я. — К тому же я считаю, что женщины более внимательно относятся к различного рода деталям и мелочам и именно они помогают ей распутать то дело, которое не всегда могут довести до логического завершения мужчины.
— Оля, ты же умная женщина, — слегка приобнял меня рукой Аникин. — Неужели ты сама веришь в то, что говоришь?
Я обиженно сдвинула брови.
— Ну ладно, я поверю в то, что тебе удалось найти нескольких мелких преступников без помощи милиции. Но это же еще не повод зазнаваться и думать, что…
Я резко встала со стула, намереваясь вообще уйти. Мне не нравилось, что меня не воспринимают всерьез, как человека, способного сделать то, что большинству не по силам. Ну да, я женщина, но это же вовсе не преступление, это не кара божья и не какая-то там порча. Напротив, это более тонкое творение, более восприимчивая душа.