Сергей поинтересовался, как обстоят официальные отношения с уграми и буртасами, которые вполне могли пополнить ряды работников и будущих покорителей земли обетованной. Воинов буртасов Ярослав оценил высоко, поддержав предложение о найме их для будущих завоеваний. Волхвы, имевшие возможность контакта со старейшинами и ханами кочевников, согласились зимой устроить встречу капитана с главами соседних стойбищ. О привлечении угров обе стороны отозвались отрицательно, даже с пренебрежением, мол, дикари и живут в глухих лесах, ничего полезного сделать не смогут. Воинские и рабочие возможности угров оценивались славянами крайне низко, племена примитивные, железа не знают, в сражениях не участвуют. Предпочитают нападать из засады, либо ставить ловушки. При попытках подчинения сразу бросают свои стойбища и уходят в тайгу. Живут в лесах угорские роды самодостаточно, заманить их для работы нечем.
Сергей не удержался и попросил князя дать ему учителя для получения хотя бы основных навыков фехтования, на что тот заулыбался и обещал прислать своего дядьку. Пользуясь случаем, капитан договорился о поставках продуктов для будущих работников, для корма скотине. Удивление князя и волхвов, привыкших к самообеспеченности приуральских селений продуктами, он рассеял короткой речью о пользе разделения труда. Аборигены после подробного разъяснения и пары примеров, согласились, что лишнее ружьё гораздо полезнее, чем вспаханное поле. Пришлось вместе продумывать необременительную для деревень систему поставок зерна на Выселки. Для пробы Сергей предложил менять часть продуктов на железные инструменты, ножи, топоры и прочее, что могли производить ученики кузнецов.
После отъезда высоких гостей Лосев впервые за последний год сам поверил в скорое воплощение плана по спасению славянской религии, как говорится, в успех безнадёжного дела.
Глава пятая.
Наконец, у Лосева появилась возможность безбоязненно покинуть Выселки и объехать соседние деревни. На этот раз он брал с собой уроженцев тех самых селений, сирот или инвалидов, которых выпрашивал у старейшин год назад. Специально для пущего эффекта парни и девушки надевали лучшую одежду, выезжали на конях, с ружьями за плечами. Для подарков близким родственникам стеклодувы приготовили каждому горсть бусин и пару стеклянных стопок. Так, по два-три человека, вывозил капитан своих подопечных по деревням, наблюдая восторг на глазах подростков и девушек, ещё год назад считавших отъезд на Выселки наказанием, а сейчас начинавших завидовать своим ровесникам. Кроме официального приобретения селитры и обустройства селитряных ям, для увеличения выхода бесценного сырья, сыщик встретился с интересными людьми, подмеченными в первые посещения деревень.
Он не любил своих осведомителей и агентов называть такими определениями, как и большинство сыщиков. Свои оперативные контакты профессионалы называют просто "человек", так и Сергей ежедневно встречался со своими людьми, узнавал новости, ставил задачи и подкидывал информацию. В отличие от официального влияния волхвов, проводивших агитацию переселенцев призывами сохранения веры предков, капитан решил воздействовать на аборигенов иначе. Из опыта общения с разными людьми он давно сделал вывод, что наибольшее доверие вызывает скрываемая информация. Кроме того, он решил поддержать интерес к переселению на остров жаждой обогащения и лучшей жизни.
В разговорах со своими людьми он якобы проговаривался, успешно подкидывая им мысль о сказочной земле, куда будет набирать себе попутчиков. В той земле зимой тепло, едва снег не тает, урожаи богатые, поля плодородные, нет ни князей, ни врагов. Как попасть туда, знает один Сергей, по дороге придётся сражаться с врагами, для чего он набирает себе воинов, да оружие невиданное готовит. Причём, ни единому человеку он не сказал всю информацию полностью, везде ронял пару фраз, не сомневаясь, что те будут переданы всем селянам. Естественно, ставил сыщик своим людям и другие задачи, о которых говорил им, открыто и чётко, добиваясь полного понимания. Кроме вполне объяснимого интереса безопасности Выселков, настраивал своих людей на выявление чужаков, особенно из Булгарии и Руси, интересующихся выселковцами. Сам сыщик на месте киевского князя обязательно организовал бы разведку в соседних странах, особенно в таких богатых местах, как Приуралье. Он не сомневался, что руководство Руси и Булгарии не глупее и наверняка имеют своих осведомителей в Приуралье. Либо регулярно их засылают.
Полмесяца отводил душу в своих оперативных изысканиях капитан, пока не убедился, что принял все меры для безопасности Выселков и раннего оповещения о возможных нападениях. В самой крепости за это время Ильдей и Вуйко расширяли мастерские, организовали постройку дополнительных домов для приёма новых рабочих. Эти дома пришлось разместить за пределами внешнего частокола, как и новые мастерские. По приезду советник волхвов убедился очередной раз, что по части хозяйствования большинство его подопечных дадут ему огромную фору. Собственно, сыщик никогда не стремился к административной работе, как и к производству. Наблюдая, как умело Вуйко, Ильдей, Глузд, Свист и даже маленький Ёжик организуют работу постепенно прибывающих новичков, Сергей иногда обижался, что его ученики отлично решают все проблемы без него. Причём, как ни стыдно признать, зачастую оперативней и проще, чем это мог сделать сам Лосев.
С огромным облегчением он передал бразды правления в руки своих помощников, оставив себе работу над оружием. К химическим операциям по производству пороха и динамита пришлось привлечь девушек, тщательно разделив их по разным мастерским. Лосев опасался распространения производства пороха в средневековье. Поэтому, самые важные операции, как производство гремуче ртути и динамита, он оставил себе. При этом не забывал дезинформировать возможных соглядатаев о технологии производства взрывчатых веществ. В том, что на Выселках наверняка имеются шпионы, он убедился на последней встрече с князем и Судиславом. Пару раз оба случайно оговаривались, что знают информацию, известную лишь немногим выселковцам. Поэтому, кроме необходимых для производства ингредиентов, Сергей регулярно требовал срочно поставлять в свою мастерскую абсолютно ненужные вещества, от зелёной глины, выходы которой были на речном обрыве, до пихтовых веников и костей рябчиков. При этом он регулярно делал оговорки, что из-за плохого качества глины или пихты, не достигшей нужной высоты, патроны не получились, либо вышли плохого качества. Обладая отличной памятью, он не сомневался, что рано или поздно вычислит шпиона благодаря таким оговоркам. Основной же причиной дезинформации он считал создание максимальных препятствий для возможного повторения его технологии производства взрывчатых веществ.
Уже в сентябре кузнецы изготовили первую затворную пушку, с примитивным клиновым затвором, после испытания, которой приступили к серийному производству подобных орудий. Хотя серией выпуск одной пушки в месяц назвать трудно, зато звучит как! Сразу пришлось расширить втрое мастерскую по изготовлению патронов, дополнив её снарядными работами. Всё это вызвало такое потребление пороха, что к началу ноября его запасы полностью вышли. Всё имелось для работы, и серная кислота, и целлюлоза, и гремучая ртуть, на производство которой Сергей извёл весь полученный жидкий металл. Не было селитры и азотной кислоты, как её производной. И не было возможности до весны получить селитру. Патронную мастерскую пришлось прикрыть до лета, а освободившихся работников направить в помощь стеклодувам, ставшим настоящими кормильцами выселковцев.
Ильдей оказался неплохим наставником и довольно быстро обучил десяток молодых стеклодувов, как простым вещам, вроде бусин и стопок, так и созданию фигурок животных, людей и просто красивых ваз. По последней воде большую часть стеклянных изделий увезли торговцы под охраной княжеских дружинников в Булгар, на продажу. С ними отправился один из мастеров, послушать пожелания покупателей, посмотреть на продукцию конкурентов. Главный стеклодув загрузил оставшихся работников не хуже классического капиталиста, не давая отдыха ни себе, ни работникам, насколько позволял световой день. Парни и девушки даже обедали после того, как стемнеет, чтобы не терять ни единого часа работы. К удивлению капитана, никто из новобранцев не возмущался такой нагрузкой, воспринимая такую методику обучения вполне привычно.
Осенью собрали неплохой урожай помидор и тысячу с лишним вёдер картофеля. Сергей приступил к своему плану внедрения картошки в обиход приуральских славян. Он демонстративно начал устраивать угощения для мастеров и самых достойных выселковцев, где блюда из картошки подавал, как необычайно полезные и богатые. Часто рассказывал, что такого овоща нет нигде, ни в одной стране мира. Обучив приготовлению блюд из картошки нескольких волхвов, отправил с ними в подарок князю и Судиславу пару мешков корнеплода. Подобные похвалы он расточал и в адрес помидор, сделав салат из них своим ежедневным блюдом. После того, как удалось соорудить маслобойку, сливочное масло стало постоянным украшением его стола. Ещё Лосев гордился тем, что ввёл в обиход выселковцев лапшу, её он изготовил впервые для куриного бульона, потом объяснил стряпухам, что подобная лапша вполне может изготовляться в виде отдельного блюда. Такие дополнения к местной кухне, как грибной и мясной соусы, шашлыки, бефстроганов и другое, давно приняли на вооружение жители Выселков, балуя себя новинками после приевшихся каш.
Осенью собрали неплохой урожай помидор и тысячу с лишним вёдер картофеля. Сергей приступил к своему плану внедрения картошки в обиход приуральских славян. Он демонстративно начал устраивать угощения для мастеров и самых достойных выселковцев, где блюда из картошки подавал, как необычайно полезные и богатые. Часто рассказывал, что такого овоща нет нигде, ни в одной стране мира. Обучив приготовлению блюд из картошки нескольких волхвов, отправил с ними в подарок князю и Судиславу пару мешков корнеплода. Подобные похвалы он расточал и в адрес помидор, сделав салат из них своим ежедневным блюдом. После того, как удалось соорудить маслобойку, сливочное масло стало постоянным украшением его стола. Ещё Лосев гордился тем, что ввёл в обиход выселковцев лапшу, её он изготовил впервые для куриного бульона, потом объяснил стряпухам, что подобная лапша вполне может изготовляться в виде отдельного блюда. Такие дополнения к местной кухне, как грибной и мясной соусы, шашлыки, бефстроганов и другое, давно приняли на вооружение жители Выселков, балуя себя новинками после приевшихся каш.
Мучаясь вынужденным бездельем, пара часов занятий по обучению новичков письму и счёту не шли в зачёт, Лосев занялся организацией пилорамы. Кузнецы изготовили три набора счетверённых пил, которыми наиболее крепкие парни стали распиливать брёвна на доски. После сушки досок Сергей планировал их пропитать смолой, смолокурню ему обещали организовать ближе к весне, оказывается, курение смолы все аборигены великолепно умели делать. Собственно, как и пилить доски и брёвна. Однако, к удивлению капитана, подавляющее большинство славян предпочитали рубить брёвна и расщеплять их на доски именно топором. Несмотря на огромную трудоёмкость, мастера считали, что разделка древесины топором закрывает древесные поры, и дерево практически не гниёт. Как убедился на примерах Лосев, действительно, сработанные топором постройки за сотни лет оставались крепкими, не тронутыми гнилью. Однако, сам он не мог так поступить сейчас, слишком много предстояло сделать малыми силами.
Поэтому большого труда стоило ему приучить выселковцев, работать с напиленными досками, которые он намеревался использовать для постройки лодок. На них уже весной с выселковцами Сергей собирался проверить путь из Камы в Печору, где должны вскоре появиться мастера-судостроители. По планам, согласованным с князем и волхвами, будущим летом не меньше десяти лодок должны были спуститься по Печоре в океан и разведать удобные места для стоянок на пару недель пути. Планируя переселение, триумвират князя, Судислава и Лосева, согласился, что первыми должны высаживаться на остров одни воины, а большая часть лодок сразу повернёт обратно, за подкреплением и семьями.
Других новшеств за зиму, на удивление быстро промелькнувшую, Сергей применить не успел. С начала ноября до весенней распутицы еженедельно приходили селяне на работу и обучение. Причём в октябре-декабре шли в основном парни, старосты общин быстро сообразили, что выгоднее направить работников на зиму, чтобы к посевным работам те вернулись. Ближе к весне на Выселки пошли почти исключительно женщины и девушки, общины отправляли лишние рты, оставляя мужчин для тяжёлой весенне-летней деятельности. Сергей едва успевал познакомиться с учениками, обучить их письму и счёту, стрельбе и выполнению команд, выбрать среди них командиров, десятников и сотников. Хорошо, что все хозяйственные вопросы решали Вуйко, Свист и Глузд. Они взяли на себя управление Выселками, распределяя новичков по избам, организуя заготовку дров и подвоз продуктов. Ильдей с Глуздом стали авторитетными мастерами, соответственно стеклодув и кузнец, назначали новосёлам мастеров-наставников. Они же разбирали большую часть конфликтов, стараясь решать не принципиально, а более мягко.
Мужчины ещё не забыли, что сами год-другой назад были париями в своих общинах, наслушавшимися несправедливых обвинений и угроз. Лосев неоднократно разговаривал со своими первыми учениками, объяснял причины подобного отношения родичей, требовал от своих помощников не становиться жесткими мстителями за все свои горести, напротив, относится к ученикам иначе, каждый раз ставить себя на их место. Такая привычка, ставить себя на место своих оппонентов, выработалась у него за годы работы в милиции. Сколько раз его выгонял прокурор, когда рассматривал документы на арест или обыск.
– Говоришь, всё доказано, – раздражённо спрашивал он молодого лейтенанта, – а если твой подозреваемый ответит, что кражу не совершал? Других доказательств, кроме одного свидетеля, у тебя нет, да и тот видел всё в пьяном виде. Чем ты докажешь, что кражу совершил этот Мургаев, а не его сосед Люлькин, тоже, кстати, трижды судимый, и фигурой похожий на Мургаева? Иди и работай, ищи другие доказательства.
Что характерно, в некоторых случаях прокурор оказывался прав, дальнейшее расследование выявляло совершенно иную картину преступления. Постепенно у Лосева выработалась привычка ставить себя на место подозреваемых, свидетелей, потерпевших. Потом эта параноидальная точка зрения перешла в обиход сыщика, на многие поступки своих знакомых и родственников он начал смотреть иначе. Действительно, глядя на поступки других людей с их точки зрения, вернее, поставив себя на их место, начинаешь понимать смысл и логику самых нелепых действий. Возможно, поэтому Сергей с годами перестал с кем-либо ссориться, либо возмущаться ошибками и нелепицами приятелей, предпочитая своё мнение держать при себе. Ну, кроме самых крайних случаев, естественно.
Лосев понимал, что воспитать в подобном духе своих взрослых учеников вряд ли удастся, но старался избавить их от нетерпимости и неприятия чужого поведения, отличающегося от привычного образа жизни. Быстрых изменений характера своих воспитанников он не ждал, но на положительные изменения в сторону толерантности надеялся, тем более, что русский человек по определению более терпим, нежели любой европеец. Как бы не гордились европейцы своими достижениями в области человеколюбия, не надо забывать, что перед этим они физически истребили своих соседей. Те же, страшно "гуманные" Франция, Англия и Германия, стали фактически унитарными государствами после полного истребления многочисленных малых народов, вроде пиктов, ютов и прочих. Русские, однако, при достаточной ассимиляции, сохранили большую часть малых племён и народов до двадцатого века, вроде тех же айнов, полностью уничтоженных, как народ, японцами.
В любом случае, особых конфликтов за зиму не случилось, не считая пары сломанных челюстей и полдюжины свёрнутых носов. С подростками оказалось даже проще, Ёжик стал уважаемым, авторитетным, можно сказать, стрелком-снайпером. Он обучал стрельбе всех новобранцев, выбирая наиболее талантливых стрелков. Для таких умельцев, как Ёжик, кузнецы изготовили ружья с удлинёнными до полутора метров стволами, десять штук. Десяток снайперов тренировал сам Лосев, обучая их основам баллистики, в меру своих познаний. К счастью, все аборигены с детства охотились, стреляли из луков и такие нюансы, как поправка на ветер, упреждение, при стрельбе по движущейся цели и прочие практические приёмы стрельбы знали с детства. Маскировались они не хуже сыщика, следы читали на порядок лучше его, передвигались по лесу бесшумно. Заслуга Сергея состояла в изготовлении маскировочных костюмов, зимних и летних, да обучении нескольким приёмам наружного наблюдения за людьми. Парнишки с выслеживанием людей не сталкивались, исключительно на животных охотились.
Интересно, что среди отобранного десятка снайперов оказались три девушки и одна тридцатилетняя бездетная вдова. Остальными, как на подбор, подобрались парнишки, не старше шестнадцати лет. Выстроив их как-то на тренировку, Сергей решил добавить к подготовке снайперов элементы самообороны, иначе таких стрелков простой селянин в ближнем бою обезоружит без труда. Глядя на их занятия, остальная молодёжь поначалу тихо завидовала, потом самые смелые решились напроситься на тренировки. За ними другие и вышло, как всегда. Лосев превратился в тренера-учителя, занимаясь целыми днями обучением своих подопечных. С утра счёту и письму, после полудня рукопашному бою. При таком образе жизни зима пролетела удивительно быстро.
Особенно время пошло для Сергея после приезда дядьки Ярослава, старого дружинника Брыля. Невысокий, круглый мужчина около сорока лет, с длинным чубом на выбритой голове, длинными усами, оказался первым в этом мире чисто выбритым, встреченным капитаном. Немногословный дружинник занялся обучением Сергея не только фехтованию на саблях, но и ношению доспехов, воинским обычаям и навыкам, не хуже Ильдея разъясняя правила поведения воинов в этом мире. Кроме обычного поединка, Брыль в числе пары десятков самых крепких парней, натаскивал капитана в правилах боя в строю, с использованием щитов. Затем пришёл черёд правильной выездки на коне и элементарных приёмов конного боя. С учётом своих остальных занятий, к вечеру Сергей выматывался, засыпая без всяких усилий. За полгода таких напряжённых тренировок он восстановил свою былую физическую форму и не сомневался, что сейчас легко стал бы чемпионом города, а то и области.