– Поступай как считаешь нужным, – отвечала Дарья, показывая равнодушие.
– Это не займет много времени. Объяснюсь с ней парой фраз и отправлю обратно. – И громко произнес в трубку: – Давай проходи, только ненадолго, – и вышел на лестничную площадку.
В подъезде бойко и по-деловому зацокали женские каблучки. Никодим попытался прислушаться к себе, пытаясь отыскать нечто похожее на волнение или тоску по сладостному прошлому, но не нашел ничего, кроме горечи и раздражения, а ведь совсем недавно только при мысли о любимой девушке по телу сладостно расходилась теплота.
– Почему так долго не открывал? – подскочила Жанна. – Чего ты такой нерешительный, ты даже не хочешь меня обнять.
– Ты не о том сейчас говоришь, Жанна. Мы уже все обговорили. Мы с тобой совершенно разные люди… Ты это знаешь не хуже меня. Хорошо, что отрезвление наступило сейчас, потом было бы тяжелее.
– Неужели ты ничего не помнишь? Ведь нам же с тобой было хорошо. Ты не должен меня отталкивать.
– Все наши отношения в прошлом. Забудь о них! Клянусь тебе, за последние несколько дней я даже о тебе не вспоминал, у меня были совершенно другие дела.
– Так у тебя появилась другая? – резко спросила Жанна.
– Дело не в этом…
– Значит, все-таки появилась. Кто она? Чего же ты умолк? Ага, она здесь! Теперь я все понимаю! – метнулась девушка к приоткрытой двери. – Где она, показывай!
– Куда ты летишь?! – устремился Никодим следом.
Жанна уже проскочила коридор и влетела в комнату.
– Так это и есть твоя шлюха, на которую ты меня променял?! Что же ты в ней такого нашел? Я сейчас ей все волосы повыдираю! – решительно шагнула она к Дарье.
Отложив в сторону журнал, Дарья неожиданно поднялась и тихо произнесла:
– Пошла вон!
Жанна вдруг остановилась. В сравнении с невозмутимой и холодной Дарьей она напоминала взбалмошного подростка. Плечи у нее вдруг ссутулились, как если бы она приняла на себя сильный удар, закусив губу, с плачем выскочила из комнаты.
– Ну вот, ребенка обидели, – виновато протянула Дарья. – Теперь я точно всю ночь не сумею заснуть.
– Она была не права… Забудем об этом, у нас сейчас немало дел. Давай сосредоточимся на главном. Так что мы сейчас решим?
– Давай попытаемся войти в компьютерную систему Пентагона, думаю, что мы найдем там ответы на многие вопросы.
Неожиданно с улицы раздался пронзительный крик.
– А это что еще за дела?
Никодим подошел к окну и увидел, как двое крепких мужчин заталкивали в салон внедорожника Жанну, яростно сопротивлявшуюся. Наконец дверца за ней захлопнулась, и автомобиль, стремительно набрав скорость, выехал со двора. «Проклятье, что им еще надо, ведь уже сполна с ними рассчитался!»
Коротко и звонко просигналил телефон, уведомляя о сообщении. Нажав на кнопку, Никодим прочитал: «Если у тебя есть тема для разговора и если ты не хочешь, чтобы Жанна осталась без головы, дай знать. Буду ждать до завтра».
Помедлив, Никодим написал: «Приходи завтра часов в шесть, обговорим». И, нажав на кнопку, отпустил сообщение на волю.
* * *Сорокапятилетие Акиры Нишикавы в точности совпало с годовщиной его пребывания на должности руководителя американского филиала автоконцерна «Мицубиси». На торжество, кроме коллег по работе, он предполагал позвать еще и многочисленных приятелей, коими обзавелся за последние годы в Америке. Так что торжество обещало быть грандиозным и должно было остаться в памяти приглашенных надолго.
Отпраздновать две значимые даты Акира Нишикава запланировал в фешенебельном ресторане «Лондон», располагавшемся на пересечении пятьдесят девятой и сорок второй улиц. Большое значение он придавал самому ужину, а потому меню решил выбирать лично. Все должно быть качественным и вкусным; предстояло учесть предпочтения всех приглашенных, благо что соберется интернациональный коллектив.
Распорядитель, крупный итальянец лет пятидесяти, охотно записывал заказы, терпеливо выслушивал пожелания, также отмечая их в блокноте, и ненавязчиво рекомендовал наиболее значимые блюда. Оставался последний штрих – внести задаток.
– Вы как будете расплачиваться, наличными или картой? – доброжелательно поинтересовался итальянец, осознавая, что в ресторан пришел состоятельный клиент. Одного только задатка будет достаточно, чтобы выполнить недельную выручку. И это ведь только начало. Обычно столь значимые мероприятия не ограничиваются предварительным меню, будут еще большие заказы, за которые придется расплачиваться любезному японцу отдельным списком. Как правило, японцы – ребята очень богатые, а пара сотен тысяч долларов, оставленных на празднестве, только добавят ему деловой репутации.
– Картой, – охотно отреагировал японец и, мягко улыбнувшись, просунул прямоугольный пластик в аппарат, после чего принялся уверенно набирать ПИН-код.
Ожидание несколько затянулось.
– Что-то у нас аппарат не срабатывает, – нахмурился распорядитель. – Давайте попробуем еще раз.
Акира Нишикава привычно и уверенно вновь набрал ПИН-код. Распорядитель с нахмурившимся лицом продолжал нелюбезно таращиться на закапризничавший прибор.
– Что же это такое? Неужели неполадки?.. У нас такое случается крайне редко, хотя техника новая, но очень надежная. – Подняв голову, он наконец решил задать ключевой вопрос: – Господин Нишикава, а вы уверены в своем счете?
Акира Нишикава лишь сдержанно улыбнулся:
– Более чем. Не далее как вчера я перевел на карточку… очень крупную сумму.
– Дело в том, что наш аппарат показывает, что ваша карточка пуста.
– Что?! – невольно выдохнул Акира Нишикава. – Этого не может быть! На этой карточке лежат, по крайней мере… четыре миллиона долларов.
– Увы, это так, – развел руками распорядитель. – Может, у вас имеются какие-то другие карточки, мы будем рады вам помочь.
– Выпишите мне счет, я сделаю перечисление, – хмуро произнес Нишикава.
– Пожалуйста, – протянул распорядитель визитную карточку, – здесь указаны все наши реквизиты. Нам очень жаль, что так получилось.
Откланявшись, Акира Нишикава вышел и, только отступив на достаточно большое расстояние, вытащил из внутреннего кармана телефон и быстро вошел в банк «Империал». От увиденного у него округлились глаза: на его счету оставалось пять долларов и семьдесят центов. Небольшая сумма, прямо надо признать.
Некоторое время Акира Нишикава соображал, как следует поступить дальше, а потом набрал телефонный номер президента банка «Империал» Энтони Конорса, с которым был знаком лично:
– Энтони, я хотел у тебя спросить: ты придешь на мое сорокапятилетие?
– Конечно, как же я могу пропустить событие года? А потом с моей стороны было бы просто неправильно не прийти к одному из самых значимых моих вкладчиков.
– Очень рад буду тебя видеть с супругой.
– Спасибо, что позвонил, Акира, но у меня сейчас очень…
– Энтони, я не задержу тебя надолго, мне неловко тебя тревожить в разгар рабочего дня, но у меня к тебе будет некоторое дело…
– Говори, я весь в твоем внимании, – терпеливо произнес Конорс, понимая, что тактичный японец не стал бы настаивать из-за пустяка.
– Понимаешь, Энтони, с моего счета пропала крупная сумма денег.
В трубке воцарилось некоторое молчание, после которого президент спросил:
– Насколько крупная?
– Четыре миллиона долларов! Что ты обо всем этом думаешь?
– Оперативная система у нас работает в штатном режиме… – обескураженно залепетал Конорс. – Сбоев не наблюдалось… И я даже не знаю, что именно произошло… Мы все непременно проверим и сообщим тебе о результатах.
– Хочешь услышать мое мнение, Энтони, что произошло?
– Я слушаю тебя, Акира.
– Полагаю, что твой банк подвергся атаке хакеров. И нет никакой гарантии, что подобное не повторится. Оказывается, банк «Империал» не такой уж и надежный, как о нем думают американцы. Я не могу рисковать, Энтони, пойми меня правильно. Это бизнес, а я отвечаю за филиал перед своей корпорацией. Поэтому я принимаю немедленное решение выводить все активы из банка «Империал». А деньги, что пропали со счета, вы должны будете вернуть мне в самое кратчайшее время. Иначе я вынужден буду подать иск. А еще я обязан сообщить о случившемся своему руководству и деловым партнерам. До встречи на моем дне рождения, Энтони!
Повесив трубку, Акира почувствовал облегчение. Вот теперь, кажется, все.
* * *Заложив руки за спину, мистер Уайт прошелся по дубовым паркетным полам, не скрывая удовольствия, глянул через широкие окна в ухоженный сад с буйно произраставшей сиренью. Дом ему понравился сразу же, впрочем, как и цена. В его родной Англии такой же домик с небольшим кусочком земли стоил бы раза в два дороже. Так что можно было назвать сделку выгодной.
Приезжая в Нью-Йорк по служебным делам, мистер Уайт не думал обзаводиться недвижимостью, полагая, что ему вполне достаточно фешенебельной гостиницы, где многочисленные вышколенные служащие готовы были исполнить любое желание гостя. Но в какой-то момент Уайт стал тяготиться казенной обстановкой, а потом приятно иметь в кармане ключ от собственного особняка! И сегодня он присмотрел аккуратный дом всего-то в двадцати минутах езды от города и, что немаловажно, в зеленой зоне. Чем-то этот живописный уголок напоминал ему лондонское предместье. Может быть, холмами, раскинувшимися неподалеку, или вот крепкими домами, построенными в стиле викторианской эпохи?
Риелтор, женщина лет сорока, затаив дыхание, наблюдала за тем, как мистер Уайт, слегка нахмурив брови, осматривает просторные пустые комнаты, заглядывает даже в те углы, которые, по ее мнению, способны существенно снизить цену. Когда губы клиента кисловато сжимались, тотчас не забывала напоминать о преимуществах осматриваемого дома: «интеллигентный район с милыми и замечательными соседями» и «весьма необычная планировка дома».
Впрочем, женщина волновалась напрасно: ему нравилось тут все! Даже школа, располагавшаяся по соседству. Детишки? Да пусть себе галдят!
Припустив в голос немного скепсиса, мистер Уайт спросил вновь, разглядывая при этом высокий потолок с огромной хрустальной люстрой, в надежде на то, что риелтор позабудет о первоначальной цене:
– Так сколько вы хотите за этот дом?
И не ошибся…
– Я могу немного снизить цену… Для вас, как большого ценителя, могу снизить до шестисот пятидесяти тысяч долларов, – сдержанно произнесла женщина.
– Хорошо, – после некоторой паузы произнес мистер Уайт, – меня устраивает эта цена.
Экономия в пятьдесят тысяч долларов весьма прибавила настроение.
Женщина с облегчением улыбнулась:
– Так, значит, мы составляем договор? Дом очень хороший, и мне бы хотелось получить за него задаток, иначе у меня не будет повода, чтобы отказать другим желающим. Сами понимаете…
Обстановка в доме тоже была шикарной, но особенно Уайта впечатлила широкая хрустальная люстра – столь редкостная вещь стоит не менее десяти тысяч долларов, и даже удивительно, что прежние хозяева не забрали ее с собой.
– Конечно, только я сейчас сделаю один предварительный звонок, и мы с вами решим все финансовые вопросы. – Вытащив телефон, он быстро набрал номер: – Руди, поздравь меня, я тут надумал купить дом…
– Мистер Уайт, – взволнованно произнес помощник, – я только что хотел вам сообщить, но с вашим счетом произошли некоторые неприятности.
– О каких неприятностях ты там еще говоришь, черт возьми? – резко отозвался мистер Уайт. – Меня что, взяла в клещи налоговая служба?! Но я плачу им…
– Дело в том, что с вашего счета пропало три миллиона долларов!
– Что?!
– Это так, мистер Уайт. Вы распорядились провести сегодня перечисление за первую партию процессоров, но денег не хватило, вот так и обнаружилась пропажа.
– Может, ты провел еще какие-нибудь платежи, а потом позабыл, – попытался зацепиться за призрачную надежду Уайт. – Вспомни!
– Это невозможно. Вы же сами знаете, что каждое перечисление строго документируется. Я хотел спросить у вас о том же самом. Может, вы делали какие-то распоряжения, помимо нашей бухгалтерии?
– Я ничего не делал, черт возьми!
– Как же в таком случае поступать дальше? Может, у вас будут какие-то особые распоряжения?
Мистер Уайт по праву считал себя успешным бизнесменом. Его филиалы были разбросаны по всему миру. Торговля компьютерами вообще очень прибыльное предприятие, теперь без них невозможно представить даже ночлежку для бездомных. Чаще всего сделки он заключал с крупными корпорациями, нередко договаривался с главами министерств, и его контейнеровозы, загруженные на многие миллионы долларов, ходили по всем океанам, доставляя в срок заказанный товар. По большому счету, потеря в три миллиона долларов не угробит его бизнес, она будет даже где-то незаметна в масштабах его предприятия. Но правила бизнеса учат тому, что мелочей не бывает и за небольшой тратой непременно последует куда более значительная. Так что следовало разобраться незамедлительно. Странно было другое: деньги пропали именно со счета банка «Империал», считавшегося одним из самых надежных в мире.
– Сделай вот что… Извести о пропаже денег президента банка. И скажи, что о случившемся мы должны поставить в известность своих партнеров.
– Непременно, мистер Уайт, – охотно отозвался помощник.
– Еще скажи, что мы замораживаем в его банке все свои счета и переводим свои активы в другой банк… Более надежный!
– Хорошо, мистер Уайт.
Отключив телефон, мистер Уайт облегчения не испытал. Наоборот, его плечи как бы еще более ссутулились, как если бы он взвалил на себя еще одну трудноразрешимую проблему. Ее следовало преодолевать. В нынешнее время нельзя быть ни в чем уверенным, даже в переводе собственных средств. В какую же клоаку превращается привычный удобный мир! Даже банк «Империал», такой же незыблемый, как и весь мировой капитализм с его многовековыми традициями, вдруг потерял доверие вкладчиков. Завтра же об этом будут знать все его клиенты!
– Так мы будем заключать сделку, мистер Уайт? – осторожно спросила риелтор, о существовании которой за время разговора он успел позабыть.
– Конечно, – невесело буркнул мистер Уайт, – я привык забирать то, что мне принадлежит.
– Вот и прекрасно.
– Аванс вы получите сегодня же… Впрочем, нет, лучше завтра вечером. У меня возникли кое-какие трудности, мне нужно будет разобраться с текущими делами.
– Это совершенно неважно, мистер Уайт, мы даже согласны немного подождать, к нам не каждый день приходят столь уважаемые клиенты.
Осталось тридцать шесть часовНеожиданно дверь распахнулась, и в комнату решительным шагом вошел президент банка Энтони Конорс. Все присутствующие невольно повернулись в его сторону. Такого поворота событий не ожидал никто. Должно было произойти нечто исключительное, чтобы он спустился с заоблачных высот. Выглядел невероятно хмуро, что делало его на несколько лет старше, чем он был в действительности, а ситуацию более драматичной.
– Господа, я вам не помешал? – спросил он, обратившись к Анри Обрайну.
– Нет, Энтони, все в порядке, – бодро отвечал Анри Обрайн, стараясь не выказать удивления. – Мы как раз обсуждали наши вопросы, и твое появление будет очень кстати. – Улыбнувшись, добавил: – Мне неудобно предлагать тебе стул, потому что все здесь вокруг принадлежит тебе, мы сами находимся у тебя в гостях… Но вот здесь есть свободное место, – показал он на диван, стоявший подле стены.
– Я ненадолго, – отмахнулся президент. – Ты знаешь, сколько осталось до открытия Нью-Йоркской биржи?
– Мы ведем счет на часы. Осталось тридцать шесть часов.
– Все верно. Именно так. Только хочу тебе сказать, что теперь еще меньше. Буквально несколько минут назад я разговаривал с двумя солидными вкладчиками, с их счетов пропали крупные суммы… Не буду углубляться в цифры, но суммы весьма впечатляющие… Первый из них руководитель автомобильного филиала «Мицубиси» в Америке Акира Нишикава. Вторым будет бизнесмен Уайт Стивен, крупный поставщик компьютерной техники. Они вынуждены незамедлительно прервать с нашим банком все финансовые операции и сообщить о случившемся своему руководству и партнерам. Все это будет известно уже завтра. Так что конец света наступит для нас уже завтра. Когда материалы просочатся в печать, то нашему банку наступит конец!
– Нельзя ли как-нибудь повлиять на них?
– С Акирой Нишикавой я еще могу как-то договориться, мы с ним дружим давно, в хороших приятельских отношениях, но вот со Стивеном Уайтом дело обстоит сложнее. Не исключаю, что к исходу следующих суток о проблемах нашего банка будут знать все! У вас есть какое-нибудь свежее решение, чтобы хотя бы как-то оттянуть этот срок?
– Нам нужно немедленно найти этого кукловода, а это можно сделать только в одном случае: арестовать всех подозреваемых.
– Решение разумное, – согласился президент банка. – Чем скорее вы произведете аресты, тем быстрее они заговорят. Не буду вам мешать, господа… Полагаю, вы знаете, что следует делать.
Энтони Конорс вышел, мягко прикрыв за собой дверь.
Анри Обрайн посмотрел на часы – до селекторного совещания оставалось две минуты. Нажав на кнопку, включил видеосвязь. С восьми мониторов, установленных на длинных столах, на него смотрели руководители подразделений в Европе.
– Господа, давайте не будем размениваться на обычные любезности, – заговорил Анри Обрайн, давая понять, что время дорого. – Нужно немедленно арестовать всех подозреваемых! И допросить их самым тщательным образом. Потом всех подозреваемых мы переправим в Америку. Если они что-то утаили, то здесь мы уже сумеем развязать им языки. Вопросы есть?
– У меня есть только один вопрос, господин помощник директора, – откликнулся начальник немецкого филиала.
– Слушаю тебя, Отто?
– Для ареста нужны серьезные основания. Какая причина в этом случае?
– Ты меня удивляешь! Оснований больше чем достаточно. А телефонные опросы по украденным деньгам – это для тебя не является основанием?
– Да, сэр, это основания, – тут же отреагировал директор немецкого подразделения, – все эти разговоры мы записывали. – К тому же двое вкладчиков уже сделали заказ на получение украденных денег.
– Ну, вот видишь! Оснований больше чем достаточно. Важно только захотеть действовать! Все, конец связи! У нас с вами много работы!.. А ты, Давид, – посмотрел он на заместителя, – свяжись с нашими зарубежными коллегами из Мексики и Израиля, пусть тоже арестуют подозрительных вкладчиков.