— Она в полном смятении, — отметил преданный сторонник Нанетты. — Атака застала ее врасплох. Она не представляет, что делать дальше.
— Нанетта не в состоянии ничего придумать? Но мы не можем позволить нашим молям вести индивидуальную оборону.
— Она боится, что любое новое предложение повлечет за собой катастрофу. По-моему, она парализована. А ведь все шло так хорошо…
На сей раз, открыв дверцу своего бара, Вен потянулся к апельсиновому соку.
— Я не сомневаюсь в том, что рано или поздно она снова возьмет себя в руки, — заключил молодой человек. — Если это возможно, перейдите к таким же оборонительным мерам, какими мы пользовались во время последнего крупного наступления, предпринятого Рейфом Флери. Дайте ей время.
Директор службы внешней безопасности наотрез отказалась выводить свой план обороны на дискуссионные экраны. Она потребовала, чтобы Вен предоставил ей и ее штабу право прямого тактического руководства ситуацией.
— У вас было время на эксперименты, — отрезала Директор. — Пора наконец обратиться к реальности, Первый Администратор.
— И что вы сделаете, если я обеспечу вам такую возможность? Сумеете ли вы остановить наступление, прежде чем Рейф пойдет в прорыв?
— В настоящий момент какие-либо гарантии невозможны. Могу только сказать, что, на мой взгляд, он сократил продолжительность войны на четыре месяца, даже если нам удастся избежать тотального отступления.
— Но что вы можете посоветовать нам?
— Наши меры все равно окажутся лучше предложенных этой юной и гениальной особой!
В итоге Директор все же уступила его настойчивости и согласилась продолжить работу с использованием процедуры опроса. Как достойный и профессиональный офицер она не могла забыть своего долга — несмотря на то, что, по ее мнению, ей приходилось работать с сумасшедшим.
На карте силы Рейфа Флери описывали широкую дугу в самом центре боевых порядков армии Миролюбивой Республики. Сохранив скорость продвижения, они должны были прорезать армию Республики на всю глубину.
Вен позвонил Лян Чи, и Голос квартиры Лян Чи в пятый раз ответил ему:
— Простите, Первый Администратор, но сейчас его нет дома.
— И, полагаю, он по-прежнему не читает моих обращений к нему?
— Он рекомендовал мне говорить всем, что не хочет, чтобы его беспокоили.
— Республике грозит смертельная опасность! Армия вот-вот может оказаться разбитой!
— Он рекомендовал мне сказать вам, что не хочет, чтобы его беспокоили.
Вен от лица трех вымышленных персонажей проповедовал собственные взгляды с дискуссионных, экранов. Один из них предполагал, что лишь Лян Чи способен предложить разумный и успешный план обороны. Двое других аргументированно разбивали эту мысль.
Лян Чи оставил экраны потому, что не может ничего более предложить народу Эратосфена. Эту мысль Вен проводил от имени некоего Дэна Фо. Нанетта по-прежнему остается нашей единственной надеждой. Ее застали врасплох. Она молода. А блестяще одаренные юные особы нередко болезненно воспринимают неудачи. Не теряйте уверенности. Девочка оправится от удара. Ее высокий талант заблистает вновь.
Вен следил за ходом дебатов, занимаясь рутинными делами, неизбежно выплывавшими на экраны Первого Администратора. На его экран-карте разборщики Рейфа Флери прогрызали себе дорогу сквозь войска Республики. Когда пыл полемики начинал угасать, Вен вбрасывал еще одну идейку устами одной из своих подставных персон. Каждая из них пробуждала новую бурю.
Лян Чи возвратился на экраны спустя день после того, как Вен провел свою первую провокацию. Его послания были адресованы собственным сторонникам — людям здравомыслящим, но бесцветным, — и все выступления сдержали ответы на те уколы, которые заставили его проснуться. Более всего Ляна бесили предположения о том, что он не в состоянии предложить контрмеры против наступления Рейфа Флери.
Эту атаку могло бы остановить даже дитя, — писал Лян Чи. — Только не то дитя, советам которого вы следуете. Любой, обладающий умеренными способностями ребенок мог бы получить правильный ответ с помощью соответствующей компьютерной программы.
И он доказал свою правоту, опубликовав многовариантное предложение, способное остановить продвижение коперникиан вне зависимости от любых действий Рейфа Флери.
Мы имеем дело отнюдь не с высшим уровнем человеческого интеллекта, — указывал Лян Чи. — Мы всего лишь сопротивляемся натиску лучшего из умов, который генная инженерия сумела создать среди потомков Эммы Флери.
Вызвав одну из своих старинных наперсниц, Вен принялся говорить в ту же самую секунду, когда она появилась на коммуникационных экранах.
— Не верю своим глазам, — сказал он. — Я только пытался заставить его разговориться. Я считал, что всему обществу придется стать на колени. А он собственными руками передает нам все необходимое. Вот так!
Малита Дивора разделяла мысли Вена более тридцати лет. Эта связь, зародившись как любовная, теперь перешла в иное русло. Вен весьма ценил часы, проведенные перед коммуникационным экраном в обществе Малиты. На этот раз она свела свои комментарии к минимуму.
— Ты не одобряешь мою тактику? — выслушав, спросил Вен.
— Я хочу, чтобы мы победили.
— Но тебе не нравится способ, которым я добиваюсь победы.
— Я не хочу, чтобы наш город достался кучке жуликов и бандитов. Это единственное место во всей Солнечной системе, где мне сейчас хотелось бы жить. А возможно, не только сейчас, но и вообще, — Малита пожала плечами. — Вен, ты политик. И мне совершенно безразлично, каким образом ты это сделаешь. Я просто хочу, чтобы ты победил.
В глазах Рейфа Флери огромная дуга в центре поля боя приобретала очертания знака близкой победы. Он уже строил планы в отношении того, как воспользуется преимуществами, которые откроются, когда войска коперникиан взломают боевые порядки противника. Следует ли сконцентрировать свои усилия на уничтожении обеих половин? Или же лучше предпринять прорыв по центру, попытавшись захватить при этом всю возможную территорию? На мгновение ему даже показалось, что он сумеет сделать и то, и другое.
Но теперь он видел, что наступление выдыхается. Сопротивление перед фронтом дуги превращалось в каменную стену. В самые уязвимые места его боевого порядка было нанесено с полдюжины контрударов. Сложные замыслы умной девочки уступили место преградам и контратакам, задуманным склонным к обороне стариком.
Рейф покрепче вцепился в подлокотники своего кресла. Нейро-электронный интерфейс извергал новую реку вариантов. Приказы потекли из его мозга. Образовывавшие дугу войска ослабили натиск. Теперь они перейдут к неторопливому и ровному давлению, пока Рейф стянет резерв позади своей основной линии. И тогда он нанесет удар с такой силой, что старик отлетит назад.
На дискуссионных экранах сторонники Нанетты вновь настаивали на тщетности оборонительных действий. Ее молодой апостол утверждал, что девочка пришла в себя и преодолела панику. Она усматривала слабости в порядках атакующих едва ли не в каждом секторе карты.
— Мы заставили врага занять выжидательную позицию, — повествовал ее убежденный поклонник. — Рейф собирает силы, однако он еще не начал маневрировать ими. Нанетта предлагает одновременно начать дюжину атак. Потом направления ударов соединятся, и она прервет поток подачи энергии и коммуникационные линии врага.
— А что случится, если противостоящий нам молодой гений затеет новую контратаку? — поинтересовалась Директор службы внешней безопасности.
— Нанетта утверждает, что полностью разгадала его замысел. И более не допустит прежних ошибок.
— Нисколько не сомневаюсь в этом, — едким тоном возразила Директор. — Сейчас меня волнуют ее новые ошибки!
Вен согласился с Директором.
— Нанетта предусмотрела все мыслимые возможности, — поделился он с Малитой Диворой. — Однако из этого не следует, что она предугадала все действия, которые способен предпринять Рейф.
— Почему же ты не ограничился стратегией, предлагаемой Лян Чи?
— Лян Чи не понимает характера долгосрочной военно-политиче-ской ситуации. Он блестящий военный тактик, однако не умеет видеть вещи, которые отсутствуют на его экран-карте. Эмма Флери является убежденной сторонницей завоевательной политики. Сейчас коперникиане используют всего 12 процентов объема всей производимой ими энергии, который на 40 процентов превышает все наши возможности. Мы тратим на войну 15 процентов производимой энергии и терпим при этом политические убытки. Как нам поступить, если Эмма поймет, что они не сумеют взломать оборонительные порядки Лян Чи при нынешнем энергопотреблении? И отдаст на войну 20 процентов? Или даже 30 процентов? Нам приходится держать противника под постоянным и беспощадным нажимом.
— Нанетта утверждает, что полностью разгадала его замысел. И более не допустит прежних ошибок.
— Нисколько не сомневаюсь в этом, — едким тоном возразила Директор. — Сейчас меня волнуют ее новые ошибки!
Вен согласился с Директором.
— Нанетта предусмотрела все мыслимые возможности, — поделился он с Малитой Диворой. — Однако из этого не следует, что она предугадала все действия, которые способен предпринять Рейф.
— Почему же ты не ограничился стратегией, предлагаемой Лян Чи?
— Лян Чи не понимает характера долгосрочной военно-политиче-ской ситуации. Он блестящий военный тактик, однако не умеет видеть вещи, которые отсутствуют на его экран-карте. Эмма Флери является убежденной сторонницей завоевательной политики. Сейчас коперникиане используют всего 12 процентов объема всей производимой ими энергии, который на 40 процентов превышает все наши возможности. Мы тратим на войну 15 процентов производимой энергии и терпим при этом политические убытки. Как нам поступить, если Эмма поймет, что они не сумеют взломать оборонительные порядки Лян Чи при нынешнем энергопотреблении? И отдаст на войну 20 процентов? Или даже 30 процентов? Нам приходится держать противника под постоянным и беспощадным нажимом.
— Вен, тебе придется забыть про нажим, если действия Нанетты провалятся.
— Да, но мы можем позволить Нанетте зайти настолько далеко, насколько она сумеет. И перейти к методам Лян Чи, когда ее атака выдохнется. В известной мере нашу ситуацию можно назвать почти идеальной. Пусть Нанетта атакует, занимая своими действиями все внимание Рейфа, а уж если ситуация начнет меняться не в нашу пользу, мы передадим инициативу в руки Лян Чи, чтобы он руководил обороной… А ведь мы даже не узнали бы о существовании их обоих, если бы я не учредил военный опрос.
Малита посмотрела на своего друга.
— И ты полагаешь, что Лян Чи придет на выручку Нанетте, когда она снова попадет в беду?
— Но он уже сделал это однажды, не правда ли?
— Лян Чи — человек эгоистичный, чувствительный и крайне тщеславный. Об этом свидетельствует все, что он говорил и делал до сих пор.
— Но он также и патриот, — ответил Вен. — Ты недооцениваешь его.
— Вен, и ты говоришь такие вещи с серьезным лицом!.. Тогда выходит, что избиратели будут оказывать предпочтение то Нанетте, то Лян Чи в строгом соответствии с требованиями ситуации?
— Пока они именно так и поступали.
Рейф узнал о победе Нанетты через какие-то секунды после объявления результатов голосования по военному опросу. Он предполагал, что Нанетта дискредитирована окончательно, однако был готов и к подобному исходу. Он запасся планами противодействия и умудрился ввести их в действие за какую-то минуту до начала атаки. Он уже выводил свои войска на позиции для собственной контратаки, и ему пришлось перенацелить почти все подразделения своей армии. Нанесенный девочкой удар обрушился в пятидесяти различных местах. Следовало перераспределить потоки энергии, возобновить коммуникационные линии. Каждая атакованная Нанеттой позиция имела большее тактическое значение, чем он мог предположить.
Рейф ощущал, что тяжесть воздействия другого суперинтеллекта подтачивает его уверенность. Противница совершенствовалась. Она, безусловно, многое извлекла из собственного недавнего фиаско. Оставался лишь один способ справиться с ситуацией. Он мог занять сильную оборонительную позицию на левом фланге и перейти на полуавтоматический режим. А потом сконцентрировать все внимание на правом фланге.
Вен устроил голосование так, что предложения Нанетты прошли с преимуществом всего в 3 процента. Сторонники Лян Чи голосование проиграли, однако их аргументы украшали все дискуссионные экраны. На сей раз Вен даже послал в кафе с полдюжины ораторов — агитировать в пользу Лян Чи. Лозунги сторонников Лян Чи появились в коридорах уже в тот самый момент, когда Вен понял: атака Нанетты ослабевает. Во многих кафе установили настенные экраны, демонстрировавшие положение дел на поле брани.
— Итак, она вновь подвела тебя, — проговорил Лян Чи. — И когда же ты вместе со своими карманными избирателями начнешь учиться?
Склонив голову, Вен вежливо игнорировал упрек Лян Чи. На его экран-карте было видно, что коперникианские силы вернули часть позиций, утраченных ими в самый разгар наступления войск Эратосфена. Да, атаку Нанетты остановили, однако она позволила вернуть 40 процентов территорий, захваченных коперникианами во время их недавнего штурма.
— Наше решение перейти к наступлению оказалось неудачным, — признал Вен.
— Наступления всегда заканчиваются неудачей! Сколько раз мне придется повторять это вам? Прекратите их. В этом наша единственная надежда.
— Вы предлагаете трудный путь, достопочтенный Лян. Жажда победы таит многие соблазны.
— И теперь вы хотите, чтобы я снова пришел на помощь…
— Через четыре часа состоится очередное голосование. Если вы сумеете предложить нам хороший оборонительный вариант… что ж, люди знают, что спасение их зависит от вас. Городские кафе просто взорвутся овациями в вашу честь.
Лян Чи фыркнул.
— Вы хотите перейти к обороне по всему фронту? Послушайте, Первый Администратор, я буду настаивать на проведении контратаки на левом фланге Рейфа Флери. Он сконцентрировал свои силы справа и оставил без прикрытия левый.
И оказался в таком положении лишь потому, что Нанетта атаковала его. Однако не будем упоминать об этом, — подумал Вен и произнес вслух:
— Любой предложенный вами план вне сомнения окажется эффективным, достопочтенный Лян. Ваши успехи говорят сами за себя. Могу заверить вас: когда придет время наград, ни одно имя не будет сиять ярче вашего.
Рейф вновь рассматривал карту, с которой медленно исчезал призрак победы. Он захватил кое-какие земли. Он продвигался, делая два шага вперед и один назад. Однако все это были мелочи. Он искал победу, полную, сокрушительную. Но вынужден был тратить силы, отражая атаки на ослабленный левый фланг.
А что он станет делать, если они позволят Нанетте провести новую атаку — сразу же после того, как старикашка закрепится на оборонительной позиции? Сколько же времени прошло с тех пор, когда Рейф в последний раз отвлекался от этих безжалостных дисплеев, альтернативных планов и вариантов реализации вариантов и подвариантов?
В ушах его прозвенел тройной звонок. Размещенные Рейфом наблюдательные камеры донесли до его взора изображение шествовавшей по коридору бабушки, за спиной которой маячили двенадцать охранников. За руку Эммы Флери держалась крохотная круглолицая девочка.
Рейф закрыл глаза. Губы его сами произнесли трехсложное кодовое слово. Созданная им программа управления армией переключилась на автоматический режим. Через интерфейс хлынула новая программа — та, которую он готовил с того самого дня, когда бабушка привела его в эту комнату и сказала, что он должен заменить старшего кузена, командовавшего операциями с начала войны. Охрана его получила все коды и пароли, которыми Эмма Флери сопровождала отдаваемые ею приказы. Сорок вооруженных людей бросились бегом по коридорам. Начали закрываться двери, отрезавшие путь подкреплению, которое вызовет его бабушка, как только поймет, что происходит.
— Нам придется действовать быстро, — проговорила Директор службы внешней безопасности. — Средняя продолжительность внутренних усобиц в Копернике составляет четырнадцать часов.
— Я временно прекращаю военный опрос, — проговорил Вен. — Командование операцией передается вам и вашему штабу. Не сомневаюсь в том, что большинство разумных людей в Ассамблее поймет меня.
Директор улыбнулась.
— Теперь, когда враг дезорганизован и отвлечен внутренними конфликтами, даже мы, простые и ничем не примечательные военные бюрократы, способны справиться с ситуацией?
— Нанести удар следует немедленно, — отдал приказ Вен. — Всеми имеющимися у нас силами и средствами. Это важный момент. Пусть ваш штаб поторопится.
Разговор был окончен, и Вен принялся расхаживать по комнате, представляя свое выступление перед Ассамблеей. Конечно, все окажется не так просто. Остряки из оппозиции начнут издеваться над ним за то, что он отказался от военного опроса в самый ответственный момент. Старший Аналитик будет настаивать на том, что верность принятому решению следовало хранить до конца.
Впрочем, это ничего не значит. Ассамблея поддержит его. Перед ее членами будет находиться экран-карта, показывающая, как Директор уничтожает все коперникианское войско.
— Мы намереваемся вернуть каждый квадратный километр, захваченный коперникианами за последние пять лет, — сказал Вен Малите Диворе. — А потом сами установим границу. И Ассамблея предоставит мне все ресурсы, необходимые для содержания постоянной приграничной армии, такой сильной, чтобы прошли годы, а то и десятилетия до того, как коперникианам вновь придет в голову мысль о нападении на соседей.