— Спасибо, — поблагодарил он, сдерживая тошноту. Но она была права: ему следовало поесть, чтобы не свалиться на месте. Странно, что он был еще на ногах, если вспомнить, каково ему пришлось.
Поев, он позаимствовал у Ледебура фонарь, поблагодарил за одежду, мазь и ужин, а потом пошел по узким, извилистым, и захламленным улицам Гандитауна. К счастью, машина была там, где он ее оставил. Ни гебы, ни терране не собирались ее угонять, резать на куски или обращать в прах.
Бейнс уселся в нее и поехал на восток, к Гамлет-Гамлету, с жалкой скоростью семьдесят пять километров в час.
Он ехал, чувствуя, что нужно спешить. Терране напали на Да Винчи Хейтс; возможно, поселок уже пал. Что же осталось тогда? Как смогут они продержаться без фантастической энергии клана манов? Но, может, осталась еще какая-то надежда? Во всяком случае, его никто не ждал, так что, возможно, еще не все потеряно.
Он не был ни шизом, ни гебом, но и его посетило своеобразное видение. Видение еще одного шанса. Пусть его план провалился, но оставалось еще это. И он в это верил, хотя не смог бы сказать, почему.
11
Возвращаясь домой со встречи в Адольфвилле, на которой был принят ультиматум терранам, Аннет Голдинг думала о возможности самоубийства. То, что с ними случилось, угнетало даже манов: разве можно сопротивляться планете, победившей альфанскую империю?
Разумеется, ситуация была безнадежной. Она признала это и… собиралась сдаться. «Я как Дино Уотерс, — думала Аннет, внимательно глядя на освещенную фарами пластиковую ленту шоссе, соединяющего Адольфвилль с Гамлет-Гамлетом. — Когда наступает кризис, я предпочитаю борьбе капитуляцию. И никто меня к этому не принуждает, я сама принимаю решение. — Слезы навернулись на глаза, когда она поняла это. — Я преклоняюсь перед манами, восхищаюсь тем, чем не могу стать сама. Я не бываю грубой, холодной, неуступчивой, хотя теоретически, как поли, могла бы стать и такой. Собственно, я могу стать чем угодно, а вместо этого…»
Внезапно она увидела справа полосу дыма от тормозной ракеты, тянущуюся по ночному небу. Корабль сел очень близко от Гамлет-Гамлет, и если бы она продолжала ехать той же дорогой, то непременно наткнулась бы на него. Аннет сразу же ощутила — это было характерно для поли — два противоположных порыва. Страх велел ей сжаться и прильнуть к земле, а любопытство, сестра желания, ожидания и возбуждения, заставило нажать на газ.
А когда она добралась до корабля, страх и вовсе исчез. Она притормозила, съехала на обочину и заглушила двигатель. Машина проехала еще немного, потом остановилась.
Аннет выключила свет и сидела, вслушиваясь в звуки ночи и думая, что ей делать дальше. С места, где она находилась, корабль был едва виден, вокруг него то и дело вспыхивал свет. Кто-то там возился с чем-то. Может, терранские солдаты готовились к нападению на Гамлет-Гамлет? Но она не слышала никаких голосов, а корабль выглядел не таким уж большим.
Разумеется, она была вооружена. Каждый из делегатов ассамблеи должен был иметь оружие, хотя представитель гебов обычно забывал про него. Аннет взяла из бардачка старомодный пистолет. Никогда прежде она им не пользовалась и ей казалось невероятным, что она сможет выстрелить. Но, похоже, выбора не оставалось.
Девушка тихо прокралась зарослями карликовых кустов и вдруг оказалась у самого корабля. Когда вновь вспыхнул свет, она испуганно отпрянула. Возле корабля происходило что-то непонятное: какой-то мужчина копал лопатой яму, лицо у него было потное и напряженное. Вдруг он бросил лопату и метнулся в люк корабля.
Мужчина появился снова, держа в руках коробку. Он осветил коробку фонарем, и Аннет Голдинг увидела пять влажных и пульсирующих шаров размером с грейпфрут. Они были живые, и она сразу же узнала их — ганимедийские студняки в начальной фазе развития; она видела их на учебных кассетах. Мужчина, разумеется, закапывал их — в земле они вырастут очень быстро. Эта часть их жизненного цикла проходила почти мгновенно, и потому мужчина очень спешил — шары могли умереть.
— Ты не успеешь зарыть их вовремя, — сказала она, сама себе удивляясь. Один шар уже потемнел и съежился: он умирал на глазах. Девушка подошла поближе.
— Слушай, давай я полью их. У тебя есть вода? — Она присела рядом, ожидая ответа. — Иначе они погибнут.
Он и сам это знал.
— На корабле, — сухо ответил он. — Возьми посудину побольше. Увидишь кран, он помечен. — Мужчина схватил умирающий шар и осторожно положил его в ямку.
Аннет вошла в корабль, нашла кран, а потом миску.
Она быстро полила усыхающие шары, философски рассуждая, что так же обстоит дело с грибами. Все у них происходит очень быстро — рождение, рост, смерть. Может, именно в этом и заключается их счастье.
— Спасибо, — сказал мужчина, поднимая второй, на этот раз влажный шар и закапывая его. — Я не надеюсь, что мне удастся спасти их все. Споры проросли во время полета, но мне некуда было их поместить. У меня не было достаточного количества земли.
Некоторое время он внимательно смотрел, как она копает, увеличивая ямку, потом вдруг сказал:
— Мисс Голдинг.
Аннет, сидевшая на корточках возле коробки с шарами, спросила:
— Как получилось, что ты меня знаешь, а я тебя никогда прежде не видела?
— Это мое второе путешествие сюда, — загадочно ответил он.
Первый закопанный шар уже начал расти. В свете фонаря Аннет видела, что земля дрожит и пучится: диаметр шара стремительно увеличивался. Зрелище было странное и забавное. Аннет рассмеялась.
— Прости, — сказала она, — но ты ворвался сюда, сунул их в землю, а теперь стоишь и смотришь. Через минуту они станут величиной с нас, а потом начнут двигаться. — Она знала, что студняки были единственными движущимися грибами во Вселенной, и потому-то они ее восхищали.
— Откуда ты столько о них знаешь? — спросил мужчина.
— Много лет подряд мне нечем было заняться, кроме как учиться. Из… э… пожалуй, вы назвали бы это больницей… прежде чем ее разрушить, оттуда вынесли кассеты по биологии и зоологии. Это правда, что зрелый ганимедийский студняк настолько разумен, что с ним можно разговаривать?
— Он даже более чем разумен. — Мужчина быстро посадил следующий шар, дрожащий у него в руках, студенистый и мягкий.
— Превосходно, — сказала она. — Это просто очаровательно. Стоит остаться здесь, чтобы все увидеть. Разве не здорово? — добавила она, присаживаясь по другую сторону коробки и следя за его работой. — Запах ночи, чистый воздух, звуки ночных существ… Все это вокруг тебя, а ты сажаешь грибы вместо того, чтобы позволить им умереть. Ты очень жалостлив, я вижу это. А как тебя зовут?
Он искоса посмотрел на нее.
— Зачем тебе это?
— Чтобы запомнить тебя.
— Недавно я тоже спрашивал у одного человека фамилию, чтобы запомнить ее.
Осталось посадить еще один шар, а первый уже начал почковаться и выбрался на поверхность. Теперь он, как заметила Аннет, сделался множеством шаров, как бы слепленных в единое целое.
— Но мне, — продолжал мужчина, — нужна была фамилия, чтобы потом найти его и… — Он не закончил, но девушка поняла. — Меня зовут Чак Риттерсдорф.
— Ты родственник доктора Риттерсдорф, психолога с терранского корабля? Ты, наверное, ее муж. — Она была в этом совершенно уверена. Вспомнив план Габриеля Бейнса, Аннет прикрыла рот рукой, смеясь от злого возбуждения.
— О, — сказала она, — если бы ты только знал… Но я не могу тебе этого сказать.
«Есть еще одна фамилия, которую ты должен запомнить, — мелькнула у нее мысль, — Габриель Бейнс. Интересно, как там его план совращения доктора Риттерсдорф? Скорее всего, провалился. Но для Габриеля это могло быть — а может, и стало — прекрасным развлечением. Однако сейчас все кончилось, потому что прилетел мистер Риттерсдорф.
— А как тебя звали, когда ты был здесь раньше? — спросила она.
Чак взглянул на девушку.
— Думаешь, я изменился?
— Ты был кем-то другим. — Так должно было быть, иначе бы она запомнила его и узнала сейчас. После небольшой паузы Чак ответил:
— Скажем так: я был здесь, встретил тебя, потом вернулся на Терру и теперь снова прилетел. — Он посадил последний шар, поднял пустую коробку, взял подмышку лопатку и направился к кораблю.
— Теперь студняки завладеют нашим спутником? — спросила Аннет, идя следом за ним. Ей пришло в голову, что это может оказаться частью терранского плана. Но идея была дохленькой — ведь мужчина работал в одиночку и явно тайком. Так мог бы действовать пар.
— Бывает кое-что и похуже, — лаконично ответил Риттерсдорф.
Он исчез внутри корабля. Аннет после недолгого колебания вошла следом, щурясь от яркого света.
На одной из полок лежал ее пистолет, она сама положила его туда, когда наливала воду в миску. Чак поднял оружие, проверил, а потом повернулся к ней со странным выражением на лице, почти гримасой.
— Твой?
— Ну… — ей было стыдно. Аннет протянула руку, надеясь, что он отдаст пистолет, но мужчина продолжал держать его. — Пожалуйста… — промямлила она. — Он мой, я оставила его здесь, когда бегала за водой.
Чак долго смотрел на нее, но потом все же отдал пистолет.
— Спасибо, — поблагодарила девушка, — Я этого не забуду.
— Ты собираешься спасти этим ваш спутник? — Риттерсдорф усмехнулся.
«Он был бы недурен собой, — подумала она, — если бы не морщины и не удрученное выражение лица. Но глаза у него чистого голубого цвета, а лет ему чуть больше тридцати. Не очень и стар, хотя наверняка старше меня». Девушка задумалась. Казалось, что счастье, даже мгновенное, было для него чем-то почти недостижимым. Может, он, как Дино Уотерс, неразрывно связан с печалью? Ей стало жалко его.
«Трудно жить с таким недугом, — подумала она. — Гораздо труднее, чем с любым другим».
— Сомневаюсь, что мы сможем спасти наш спутник, — ответила Аннет. — Я хотела защитить только себя. Ты же знаешь нашу ситуацию, правда? Мы…
Внезапно в голове у нее прозвучал отчетливый голос:
— Мистер Риттерсдорф… — Голос утих, потом вернулся, похожий на бормотание старинного радио: — …довольно умно. Я вижу, что Джоан… — снова тишина.
— Боже, что это? — спросила перепуганная Аннет.
— Студняк. Один из них, но я не знаю, какой. — В голосе Чака звучало огромное облегчение, — Он вернулся! — заорал он девушке, словно та стояла в километре от него — Что ты на это скажешь, мисс Голдинг? Скажи что-нибудь! — Он вдруг схватил ее и закружил в танце. — Скажи что-нибудь!
— Я рада видеть тебя таким счастливым, — сказала Аннет. — Тебе нужно почаще веселиться. Правда, я не понимаю, что произошло, но… — Она высвободила свою руку. — Я знаю, ты это заслужил, что бы то ни было.
Что-то зашевелилось позади нее, она обернулась и у дверей корабля увидела желтую дрожащую массу, медленно движущуюся вперед. «Так вот как это выглядит в конечной стадии», — подумала она, и у нее перехватило дыхание. Девушка отпрянула, но не от страха, а от отвращения. Должно быть, это какое-то чудо, так они быстро развились. А теперь, вспомнила она информацию с кассет, они будут такими всю жизнь, пока их не убьет слишком холодный или слишком жаркий климат, или отсутствие воды. Затем они образуют споры, и цикл повторится.
За первым студняком в корабль вошел второй, потом третий.
— Кто из вас Лорд Раннинг Клэм? — с явным испугом спросил Чак.
Сквозь его голову пронеслась серия мыслей:
— Есть обычай, что официальное имя родителя принимает первенец. Принципиальной разницы нет, в некотором смысле все мы являемся Лордом Раннингом Клэмом, но в то же время ни один из нас им не является. Я, первенец, приму его имя, остальные возьмут себе те имена, которые им понравятся. Я предвижу, что мы будем хорошо функционировать и развиваться на этом спутнике. Атмосфера, влажность и сила тяготения вполне нам подходят. Ты помог расширить нашу локализацию: вывез нас за… сейчас посчитаю… за три световых года от нашей первородины. Мы благодарим тебя. — Затем он добавил, точнее они добавили: — Мне неприятно это говорить, но сейчас ты и твой корабль будете атакованы. Возможно, тебе лучше поскорее стартовать. Потому мы и вошли внутрь… те из нас, кому удалось развиться вовремя.
— Кто нас атакует? — спросил Чак Риттерсдорф, нажимая на пульте кнопку, закрывающую внешний люк корабля. Затем он сел в пилотское кресло и подготовил корабль к старту.
— Мы обнаружили, что это туземцы, называющие себя манами. — Дошли до Аннет мысли трех студняков. — Похоже, им удалось взорвать еще какой-то корабль…
— О боже! — застонал Чак. — Там Мэри!
— Да, — согласился студняк. — Приближающиеся маны поздравляют друг друга с победой над доктором Риттерсдорф. Она мертва, но многим людям с первого корабля удалось бежать. Сейчас они где-то укрылись, и маны охотятся за ними.
— А что с терранскими военными кораблями? — спросил Риттерсдорф.
— Какими военными кораблями? Маны разместили вокруг своего поселения какие-то новые защитные экраны, так что пока они в безопасности. — Студняк немного помолчал. — Но это не продлится долго, и они об этом знают. Инициатива у них только временно, но им и это нравится. Они невероятно счастливы, тогда как сбитые с толку терранские крейсеры лишь беспомощно жужжат.
«Бедные маны, — подумала Аннет, — они не могут заглянуть в будущее, живут сегодняшним днем. Начинают настоящую войну, словно у них действительно есть какие-то шансы». А разве ее собственные перспективы лучше? Разве желание капитулировать не доказывает этого?
Не было ничего странного в том, что все кланы спутника зависели от манов — только они сохранили отвагу и жизненную силу, поддерживающую ее. «Остальные, — подумала Аннет, — проиграли уже давным-давно. Еще до того, как прилетела доктор Риттерсдорф».
* * *Габриель Бейнс, ехавший с жалкой скоростью семьдесят пять километров в час в направлении Гамлет-Гамлета, увидел небольшой скоростной корабль, взмывающий в ночное небо, и понял, что приехал слишком поздно. Он знал это, даже не разобравшись в ситуации. Аннет, говорил ему его почти псионический дар, находилась на корабле живая или мертвая. Как бы то ни было, она улетела, поэтому он притормозил, испытывая горечь и отчаяние.
Он не мог совершенно ничего сделать. С тем же успехом можно было вернуться в Адольфвилль, к своим людям и провести с ними последние трагические минуты.
Когда он начал разворачиваться, позади что-то загремело и заскрежетало. Это было сущее чудовище, если не суперчудовище. Отлитое из лучшей стали, которую только могли произвести маны, заливающее пространство перед собой ярким светом, оно двигалось вперед под красно-черным флагом — военным символом манов.
Скорее всего, он оказался свидетелем первой фазы боевых действий. Но с кем? Маны, разумеется, вышли на тропу войны, но наверняка не против Гамлет-Гамлета.
Возможно, они хотели перехватить тот небольшой корабль, но тоже опоздали.
Бейнс нажал клаксон. В башне танка откинулся люк, машина развернулась в его сторону, незнакомый ман показался из люка и приветственно помахал рукой. Лицо его сияло, наверняка он был в восторге от новых переживаний, от исполнения воинских обязанностей по защите спутника, к чему его так долго готовили. Ситуация, отчаянная для Бейнса, на мана воздействовала совершенно иначе, позволяя ему воинственно пыжиться и позировать. Габриеля Бейнса это не удивляло.
— Привет! — заорал ман из танка, скаля зубы в широкой улыбке.
Бейнс откликнулся, стараясь, чтобы его слова прозвучали язвительно:
— Похоже, корабль от вас ушел!
— Мы его еще достанем. — Ман, не теряя душевного спокойствия, указал на небо. — Следи за ракетой, парень.
Секундой позже над их головами что-то сверкнуло, вниз посыпались раскаленные обломки, и Габриель Бейнс понял, что терранский корабль сбит. Ман был прав. Как обычно. Это было типично для них.
Содрогнувшись от страха, ибо интуиция говорила ему, что Аннет Голдинг была на корабле, он сказал:
— Вы… варвары, чудовищные маны…
Самые большие обломки упали справа. Захлопнув дверь машины, Бейнс завел двигатель, съехал с дороги и помчался через поле. Тем временем танк манов закрыл люк в башне и двинулся за ним, наполняя ночь скрежетом и лязгом.
Бейнс первым добрался до обломков корабля. Во время взрыва от его задней части оторвалось что-то вроде спасательного устройства и довольно мягко упало вниз. Теперь оно лежало и быстро раскалялось, словно — это еще больше поразило Бейнса — вот-вот должно было взорваться. Видимо, ядерный реактор внутри него почти достиг критической точки, и если дело пойдет так и дальше, все кончится взрывом.
Бейнс выскочил из машины и помчался к кораблю.
Люк открылся, и из капсулы, пошатываясь, выбрался терранин. За ним вышла Аннет Голдинг, а потом, с огромным трудом, вывалилась огромная желтая капля, с хлюпаньем откатившаяся в сторону.
— Габ, не позволяй манам убивать этого мужчину! Это хороший человек! Он добр даже к студнякам! — крикнула Аннет.
Позади загремел танк манов; люк башни открылся и в нем появился солдат, однако на сей раз он держал в руках лазерный пистолет, направленный на терранина и Аннет. Скаля зубы, ман сказал:
— Вот вы и попались. — Ясно было, что вдоволь натешившись своим превосходством, он убьет их. Жестокость манов была беспредельна.
— Слушай! — Бейнс помахал ману рукой. — Оставь в покое этих людей! Эта женщина из Гамлет-Гамлета, она одна из нас.
— Одна из нас? — повторил ман. — Если она из Гамлет-Гамлета, значит, не одна из нас.
— Брось дурить, — сказал Бейнс. — Или вы, маны, настолько спятили, что не помните о братстве кланов в час опасности? Опусти лазер! — Он медленно подошел к машине, не сводя глаз с солдата. В машине под сиденьем лежало его собственное оружие, и сумей Бейнс добраться до него, он обязательно выстрелил бы, чтобы спасти жизнь Аннет.