Так, представители крупных медицинских центров закупали здесь необходимое диагностическое оборудование. Владельцы аптек заключали договора на поставку лекарств. Заглядывали сюда даже и крупные иностранные инвесторы – присматривались к перспективным, на их взгляд, новинкам.
Конечно же, это мероприятие не мог пропустить и Владимир Данилович Мясникович, всеми правдами и неправдами подмявший под себя абсолютно всех производителей инсулиновых препаратов в стране и объединив их в крупный монопольный холдинг с громким названием «Фарма+М». Понятное дело, что последняя буква символизировала отнюдь не «медицину», не «медпрепараты», а фамилию предприимчивого олигарха. Но одно дело подмять, а другое – удержаться на плаву. Ведь конкуренты не дремлют, так и норовят вставить палки в колеса. И такая тревожная тенденция уже прослеживалась.
Дело в том, что за последний год продажи холдинга резко упали. Причиной тому была нарастающая экспансия на российский рынок известного зарубежного производителя инсулиновых препаратов. При этом соотношение цена-качество было явно не в пользу Мясниковича. К тому же новый игрок демпинговал, нарочито занижая стоимость своей продукции. Вот и потеснил он «Фарма+М».
Владимир Данилович понимал, что, если так будет продолжаться, его бизнес ждет полный крах. Ведь все его нынешние покупатели постепенно перейдут к тому, у кого дешевле. Ну, а потом, когда он останется не у дел, его зарубежный конкурент поднимет цены и постепенно вернет потерянную прибыль. Стандартный и, что самое главное, действенный ход.
Безусловно, олигарх мог ответить тем же, а точнее, принять навязанные ему правила игры – взять да тоже опустить цены. Но для этого у него не было необходимых резервов. Да и глупо ввязываться в заведомо проигрышную войну с более крупным конкурентом. Только нервы лишние трепать и деньги на ветер бросать.
А потому Мясникович решил поступить хитрее – провести в Государственную думу нескольких своих депутатов, а оттуда протолкнуть их в Комитет по здравоохранению. А уже там под благовидным предлогом того, что давайте поможем единственному отечественному производителю инсулиновых препаратов холдингу «Фарма+М», административными методами начать вытеснять с рынка «вражеского», то есть зарубежного производителя.
Все бы хорошо. Однако была одна загвоздка. Владимир Данилович знал только одного человека, который мог пропихнуть его людей в Госдуму. И тот непременно пропихнул бы, ведь все уже было договорено. Оставалось только заплатить за это деньги. Но вот незадача – Петра Янчевского вдруг не стало. А вместе с ним и всех договоренностей. Облом, короче, вышел конкретный.
И что самое обидное, олигарх не мог с этим ничего поделать. Ведь вся схема торговли депутатскими мандатами устроена так, что тот, кто их продает, и тот, кто их покупает, никогда не узнают о существовании друг друга. Полной информацией владеет лишь посредник между ними. И если таковой внезапно исчезает – ни первый, ни другой никогда не рискнут наладить сделку напрямую.
Тем временем приближались выборы в Государственную думу Российской Федерации. А шансы Мясниковича осуществить задуманный сценарий таяли с каждым днем.
Несмотря на раннее утро, в огромном павильоне выставочного центра было не протолкнуться. В узких проходах между демонстрационными секциями, отгороженных друг от друга гипсокартонными перегородками, толпились люди. Подобный ажиотаж был объясним. Многие компании – производители медицинского оборудования не только рекламировали свою продукцию, но и предлагали всем желающим, так сказать, «опробовать» ее. Не станешь же проходить мимо такой халявы, как бесплатное обследование на томографе, УЗИ… Ведь чтобы попасть на подобные процедуры в своей поликлинике, нужно записываться за месяц, а то и два. А в частных медцентрах за это придется выложить немалые деньги.
Некоторые специально за этим сюда и приходили. Особой популярностью пользовался стоматологический стенд. К нему выстроилась длиннющая очередь. Каждому хотелось забесплатно или запломбировать выкрошившийся зуб, или удалить налет, или камни, или сделать фотопломбу. Заодно и получить консультацию дантиста.
А вот люди преклонного возраста не упускали возможности померить артериальное давление.
Фармацевтические же компании проводили своеобразные акции – раздавали желающим новые экспериментальные лекарства. Но давали их не просто так. Для этого нужно было заполнить длинную анкету, подписаться под тем, что в случае возникновения каких-либо побочных эффектов не имеешь к производителю никаких претензий. Ну, и указать свой телефон, чтобы спустя неделю тебе позвонили, и ты ответил на несколько вопросов – типа того, улучшилось ли твое самочувствие? В общем, по большому счету, фармацевты обкатывали свои лекарства на людях, ставили эксперименты. Конечно же, для приличия присутствовал и врач, проводивший осмотр и «назначавший» лекарство и дозу.
У секции же холдинга «Фарма+М» подобного ажиотажа не наблюдалось: инсулиновые препараты – продукт специфический. Зато здесь отирались десятки журналистов с фото– и видеокамерами. Они дожидались приезда на выставку влиятельного российского олигарха, которого журнал «Forbes» внес в ТОП-50 самых богатых людей России.
Но тот запаздывал. Журналюги уже даже начали перешептываться между собой. Мол, вряд ли приедет, человек все-таки занятой, так что пора сворачиваться.
Однако в скором времени Мясникович объявился. Да не один, а, как всегда, с целой свитой своих мордоворотов-телохранителей. Те моментально взяли олигарха в плотное кольцо, чтобы оградить своего босса от назойливых журналистов. Но те не собирались сдаваться, так и норовили прорвать оборону. Каждому хотелось взять у Владимира Даниловича интервью. Оно и понятно – он практически не высовывался из своего загородного особняка, редко появляясь на публике, и тот газетчик или телевизионщик, которому удавалось перекинуться с ним парой слов, мог сразу претендовать на вторую полосу в своем издании или коротенький сюжет в вечерних новостях соответственно. Но крепкие парни в черных костюмах и с каменными лицами грамотно пресекали любую попытку приблизиться.
Наконец олигарх вскинул руку, давая понять, чтобы все угомонились. И, как ни странно, журналисты послушались – отхлынули назад, смолкли, замерли в ожидании.
– Добрый день, – громко произнес Мясникович и глянул на часы. – Времени у меня немного. Так что поговорить с каждым не смогу, – предупредил он. – Работать будем по следующей схеме. Я указываю на любого из вас. Тогда тот, на кого я показал, подходит ко мне. На все про все у него будет одна минута. Всем понятно?
Толпа несогласных с таким подходом к делу журналистов загудела. Кто-то даже затопал ногами.
– Пожалуйста, девушка, – пал выбор на хрупкую крашеную блондинку, которая, казалось, вот-вот согнется под весом громоздкого профессионального фотоаппарата с телевиком, повисшим на ее тоненькой шейке.
Кольцо телохранителей на какое-то мгновение разомкнулось и вновь сомкнулось, поглотив радостную девушку-корреспондентку. Чувство несправедливости овладело ее коллегами. Над толпой раздались возмущенные возгласы:
– Почему именно она?
– Почему не я?
Ради проформы негромко повозмущался и затесавшийся в журналистскую братию Андрей Ларин. Его было трудно узнать: спортивная кепка с логотипом одной известной радиостанции, цветастая майка, потертые джинсы, туфли со сбитыми носами. В кулаке зажат цифровой диктофон. На майке беджик: «Спецкор Антон Кашликов».
– Эй, коллега, – толкнул кто-то Ларина в бок.
Он повернул голову. На него смотрел низкорослый плюгавенький паренек с взваленной на плечо видеокамерой.
– Чего тебе? – неохотно бросил Андрей.
– А где Мурат? – недоверчиво щурился на его бедж парень. – Вроде же он у вас за поп-звезд и олигархов отвечает.
Да, журналистское сообщество – междусобойчик. Все друг друга знают. А потому с этим подозрительным типчиком нужно держать ухо востро. Стоит ляпнуть лишнего – и тебя моментально раскусят.
– Приболел. Шеф меня вместо него прислал, – коротко ответил Ларин.
– А… тогда понятно… – понимающе кивнул паренек. – Ну, ты тогда это, передавай ему привет от Миши. И напомни, что он мне кое-что должен.
– Само собой, – отвернувшись, Андрей облегченно вздохнул.
Тем временем взявшая блиц-интервью блондинка вышла из кольца телохранителей, показала остальным журналюгам разведенные буквой «V» пальцы – мол, обломитесь все, и поспешила удалиться, чтобы ее прямо здесь и сейчас со злости не разорвали на куски ее коллеги.
– Мужчина в кепке, прошу, – прозвучало неожиданное предложение от Мясниковича.
Ларин понял, что обращаются именно к нему. Ведь только он один был в кепке. Распихивая локтями ворчащих и косо поглядывающих на него журналистов, он просочился внутрь кольца, приблизился к олигарху.
– У вас две минуты. Валяйте, – даже не посмотрев на собеседника, брезгливо обратился к нему Мясникович.
– Думаю, больше, – тихо произнес и ухмыльнулся Андрей.
Сначала олигарх подумал, что ему послышалось. Но когда он увидел не сходящую с губ Ларина надменную ухмылку, понял, что нет.
– Вообще-то я никакой не журналист, – признался Андрей, снимая бедж и засовывая его в задний карман джинсов. – Просто встретиться надо было. У меня есть к вам одно предложение, от которого вы, думаю, не сможете отказаться.
Мясникович смотрел на нагловатого мужчину и никак не мог взять в толк, кто тот такой и что ему от него нужно. Почувствовав неладное, телохранители один за другим стали оборачиваться и сверлить взглядом Ларина. Одного слова Владимира Даниловича было достаточно, чтобы они выпроводили Андрея восвояси. И такое слово олигарх уже готов был сказать.
– Не спешите, – произнес агент тайной организации по борьбе с коррупцией. – Вам ничего не говорит фамилия Янчевский?
Слова Ларина прозвучали как гром среди ясного неба. Владелец холдинга «Фарма+М» сразу насупился, и его мясистое лицо стало похожим на помятый помидор.
– Это провокация… – сказал он с ненавистью в голосе.
– Не торопитесь с выводами, – спокойно произнес Ларин и тут же добавил: – Можете не отвечать на мой вопрос. Я и так знаю, что вы были с ним знакомы. Меня интересует другое – вы до сих пор желаете продолжить прерванное с нами сотрудничество? Ну, вы понимаете, о чем я говорю…
…Длиннющий черный лимузин в сопровождении двух джипов охраны выкатил с парковки выставочного центра, моргнул стопниками и влился в поток машин, неспешно едущих по проспекту.
Откинувшись на спинку сиденья, Мясникович закинул ногу на ногу и исподлобья посмотрел на сидящего напротив него Ларина. Кепка с логотипом радиостанции лежала у него на коленях.
– Значит, теперь именно вы занимаетесь этими вопросами, – олигарх уже не «тыкал» Андрею, а разговаривал как с равноправным бизнес-партнером. – Вот только одного не пойму – зачем было рядиться в журналиста? Устраивать весь этот маскарад? Не могли обратиться ко мне напрямую?
– Я бы с радостью, – хмыкнул себе под нос Ларин. – Но проще на аудиенцию к президенту попасть, чем к вам.
– Что ж, не без этого, – согласился олигарх и скрестил руки на груди. – Итак, я вас слушаю.
Если бы не та запись разговора между Янчевским и Мясниковичем, которую Маша сделала во время их встречи в загородном особняке, Андрей выглядел бы сейчас глупо. А так он был в курсе всех дел, расценок и даже знал, скольких депутатов нужно провести олигарху в Госдуму. Но не стоило показывать всю свою осведомленность. Ведь тогда у Владимира Даниловича могло сложиться ощущение, что его подслушали. Все должно было выглядеть так, будто Ларин просто очень хорошо знал своего предшественника и то, как тот вел свой бизнес.
– Признаться, я не такой «кровосос», как Петр, царствие ему небесное. Но деньги тоже люблю, – задал доверительный тон беседе Андрей.
– Это обнадеживает, – настороженно улыбнулся олигарх.
– Я могу только догадываться, какую сумму он от вас потребовал. Но такса-то существовала независимо от него, плюс к ней кое-что следует добавить. Что-то мне подсказывает – не меньше восьми миллионов долларов за одно место. Верно?
– Абсолютно, – подтвердил Мясникович. – Но мы с ним до конца так и не договорились. Это была его цифра.
– Ну, это он загнул, – рассмеялся, разрядив напряженную обстановку, Ларин. – Еще, наверное, и на кризис намекал? Узнаю этого проходимца. Ладно, черт с ним. Давайте ближе к делу. Мое предложение таково – семь с половиной, – конечно, Андрей мог заломить и большую цену, ведь деваться Мясниковичу было некуда, но не стал.
– Семь с половиной? – переспросил олигарх. – Многовато, – взяла верх жадность.
– За одного? – изобразил на лице изумление Андрей.
– Нет, за пятерых, – уточнил Владимир Данилович.
Ларин почесал висок, покусал губы, делая вид, что мозгует, переваривает услышанное.
– М-м-м… – тянул резину Андрей, наконец махнул рукой. – Хорошо. Я пойду вам навстречу. Но с одним лишь условием.
– Что за условие? – напрягся уже было обрадовавшийся олигарх.
– В довесок к пяти депутатским мандатам вы купите должность начальника ЖКХ по Северо-Западному округу Москвы, – Ларин подался вперед, буквально впился взглядом в Мясниковича.
Возникла напряженная пауза. И Андрей даже услышал, как тикают безумно дорогие швейцарские часы в золото-платиновом корпусе на руке олигарха.
– Не понял? – последовал через некоторое время запоздалый, но ожидаемый вопрос. – Смысл мне в этом какой?
– Во-первых, это условие. Вы его принимаете либо нет, – напомнил Ларин. – Во-вторых, если вы посадите нужного вам человека на эту денежную должность, то получите для него хороший источник доходов, самим не придется тратиться. Скажем, это будет родственник министра, от чьих государственных закупок зависит ваше благосостояние. Вы только представьте, какие суммы из бюджета выделяются на капитальный ремонт домов, уборку улиц, обслуживание теплосетей… Список можно продолжать и продолжать. Должность действительна на будущую думскую каденцию. Надеюсь, вы не сомневаетесь, что у нас снова будет большинство? Но потом можно договориться на ее продление. Улавливаете ход моих мыслей?
Как же, Владимир Данилович, естественно, улавливал. И будучи человеком предприимчивым, сразу чувствовал золотую жилу. А ЖКХ именно таковой и являлась. Имелась и кандидатура.
– И сколько стоит эта должность? – прищурился Мясникович.
– Значит, так. Считаем, – и Андрей закатил глаза. – Пять депутатов по семь миллионов каждый. Получается тридцать пять. И приплюсовываем сюда начальника ЖКХ. Итого тридцать шесть.
– Миллион, получается? – тут же отнял в уме олигарх. – Приемлемо.
– Есть еще одно условие, – гнул свою линию Ларин. – Первое время я должен буду контролировать вашего протеже, все-таки череда выборов идет. Я должен знать, что он не зарывается.
– Ваше условие принято, – проговорил Мясникович и деловито посмотрел на часы.
– И этот миллион мне нужен завтра утром, – настойчиво произнес Ларин. – Причем наличными.
Ничего не говоря, Мясникович нажал кнопку на подлокотнике. Поползла вниз тонированная перегородка. За ней показался затылок водителя.
– Остановись, – распорядился он.
Лимузин свернул со средней полосы и прилип к тротуару. Сделали то же самое и два джипа сопровождения. Водитель выбрался из-за руля, обогнул машину и открыл дверцу со стороны Андрея.
– С вами очень приятно иметь дело, – протягивая Ларину руку, сказал олигарх. – А теперь прошу меня извинить. Важные дела.
Мужчины обменялись рукопожатием.
– Так мы договорились? – уже выбравшись из машины, спросил Андрей.
– Завтра в восемь утра на этом же самом месте. Только не опаздывайте. Всего доброго, – прозвучало в ответ.
Картеж покатил по проспекту. Ларин стоял в растерянности, глядя на проносящиеся мимо автомобили. Почему именно на этом самом месте? И лишь когда обернулся – увидел, что стоит у главного входа в банк.
* * *Маша очнулась внезапно. Просто открыла глаза и увидела над собой слепящую голую лампочку, свисавшую с бетонного некрашеного потолка. Болела нога, голова кружилась. Женщина села и осмотрелась, смутно припоминая, что с ней случилось. Наконец картина произошедшего восстановилась: поход в книжный, «милая» автомобилистка, укол иглой…
– Вот же черт…
Маша находилась в каком-то гараже. Скорее всего, пристроенном к дому, ведь, кроме железных ворот, имелась и дверь в боковой стене. Прислушалась, город не напоминал о себе шумом.
– Значит, за городом? Хорошо хоть костыль при мне, и не связали.
Теперь предстояло понять, во что же она вляпалась. Первой мыслью было: случился провал в тайной организации, и Маша каким-то образом засветилась. Вот и взяли. Но, здраво рассудив, напарница Ларина эту мысль отбросила. Если бы действовали силовики или спецслужбы, то не привезли бы ее в гараж, да и захватили бы по всем правилам с масками-шоу, надели бы наручники. Приводил бы в чувства тюремный медик, чтобы кто-нибудь из шишек мог побыстрее ее допросить. Ведь это была недостижимая мечта руководства ФСБ и МВД.
Маша обошла помещение, подергала ворота, те были сделаны на совесть и наверняка закрыты снаружи надежным замком. Оставалась только дверь с глазком. Пленница подошла к ней и постучала костылем.
С другой стороны послышались шаги и нервно спросили:
– Очухалась?
Маша дала себе установку ничему не удивляться, вести себя так, словно она самая обыкновенная больная, которую зачем-то похитили возле больницы. Пусть похитители сами выговорятся, пусть сами объясняют, что им нужно.
– К стене отойди! – донесся из-за двери уже знакомый женский голос, и тут же исчезло пятнышко света в глазке.