Загорелась лампа. Андрей поставил кружку с черным как смоль кофе на компьютерный стол, плюхнулся в кресло. Вдавил кнопку в корпус системного блока. Тут же тихо загудел кулер процессора. Засветилась темно-красным светом «мышь». А на жидкокристаллическом экране отобразилась жизнеутверждающая заставка: белый песчаный пляж, пальма с кокосами и бескрайний океан с барашками волн.
Ларин загрузил сайт и с головой ушел в чтение новостей. Ничего особенного. Все как обычно. От чего складывалось впечатление, что те, кто составлял новостную ленту, изо дня в день перепечатывали одни и те же материалы, лишь слегка видоизменяя их:
«Поздним вечером на окраине Санкт-Петербурга произошло крупное ДТП с участием пьяного водителя… В подмосковных Химках ревнивая супруга зарезала кухонным ножом мужа, после чего вскрыла себе вены… Цена за баррель нефти вновь выросла, и, по оценкам экспертов, данная тенденция сохранится в ближайшую неделю… Выставленная на благотворительный аукцион картина известного итальянского художника была продана за рекордную сумму… Платиновый голос России подал в суд на фотокорреспондента популярного издания, застукавшего звезду на гей-вечеринке… По последним социологическим опросам, на выборах в Государственную думу побеждает правящая партия… ШОК! Скандально известному блоггеру-«правдорубу» попала в руки сенсационная видеозапись – просмотрев ее, вы узнаете, как на самом деле становятся народными избранниками. КЛИКАЙТЕ!».
Курсор «мышки» замер на гиперссылке, ведущей к первоисточнику – а именно на персональную страничку этого самого блоггера. Обычно Андрей по всяким там ЖЖ и иже с ними не лазил. Но броский заголовок сделал свое дело. Ларин кликнул. К тому же теперь он и сам был близок к думской кухне.
На экране выскочило черное окошечко с крутящимся полупрозрачным кружочком, в котором набегали проценты. Шла загрузка. Наконец сменяющие друг друга двузначные цифры превратились в трехзначную – «100». И видео автоматически воспроизвелось.
Первые кадры повергли Андрея в замешательство. Он даже протер глаза в надежде на то, что все это ему привиделось. Но нет, не привиделось. На выложенной в Сеть видеозаписи Ларин узнал себя, снятого со спины, и влиятельного бизнесмена, с которым встречался пару дней назад. Мужчины сидели за столиком в кафе и обсуждали условия будущей сделки. Говорил в основном Андрей. Бизнесмен же внимательно слушал его и, соглашаясь, кивал, изредка уточняя спорные моменты. И хотя качество звука оставляло желать лучшего – понять, о чем идет речь, было несложно.
«Один депутат в Госдуме обойдется вам… если захотите провести больше, то я готов сделать скидку, но в пределах разумного… безусловно, как только вы переведете мне необходимую сумму, они тут же появятся в партийном списке… я вам даже могу сказать, какой процент голосов получит наша партия…» – Ларин торговал депутатскими мандатами с такой же легкостью и непринужденностью, как коммивояжер всякими безделушками.
И тут Андрей обратил внимание на одну немаловажную деталь. Съемки скрытой камерой велись с одного и того же места. И им, судя по всему, был соседний столик. Но ведь он точно помнил, что в тот день, кроме него и бизнесмена, в этом углу кафе никого не было. Тогда кто записал их разговор? Не привидение же и не призрак. А потому напрашивался лишь один логический вывод – камера была установлена заранее. А потом тот, кто ее установил, пришел и спокойно забрал отснятый материал, так и не засветив перед объектами своего лица. Просто и гениально.
Видеозапись оказалась недолгой и оборвалась на том моменте, когда договорившиеся о цене мужчины пожали друг другу руки. Мрачный Ларин пролистал скроулингом сотни возмущенных комментариев, резко подскочил с кресла и, не находя себе места, закружил по кабинету.
Хоть и было поздно, Андрей все же связался с Дугиным. Тот посоветовал не паниковать, хотя и сам не понимал, кому может понадобиться подставлять Ларина, а тем более Стариканова. Зато у Павла Игнатьевича была и хорошая новость. На завтра был назначен выкуп Маши.
– Ты только не вздумай сам в это дело влезать, – предупредил Дугин.
* * *В районе рядом с мини-рынком на южной окраине Москвы было людно. Подъезжали за покупками и уезжали, «затарившись», горожане. С уличных лотков торговали всякой всячиной «по сто» и «по триста рублей».
Неподалеку от новостройки стоял и старый «Опель». Оксана нервно курила, сидя за рулем, дым выпускала в щель над приспущенным стеклом. Маша сидела сзади. Она все видела, все слышала, мозг работал отлично, но какая-то очередная гадость, вколотая ей накануне, практически обездвижила ее. Женщина с трудом могла пошевелиться. Пальцы не хотели сжиматься, руки страшно отяжелели. Язык еле ворочался во рту, вместо слов она могла произнести лишь что-то нечленораздельное.
Условия, выдвинутые Оксаной, были следующими. Приятель ее пленницы должен был подойти к машине, убедиться, что Маша там, и положить через открытое окно деньги. Конечно же, она рисковала, но неизвестный, подвигнувший ее на похищение, перезвонил накануне и заверил, что никто по поводу ее пленницы не заявлял ни в милицию, ни в ФСБ. А ему Оксана верила, он слов на ветер не бросал. К тому же то, как будут развиваться события после того, как ненавистный ей человек подойдет к машине, ее уже мало интересовало. У нее был свой дальнейший план.
Пейзаж выглядел мирным. Приближалось назначенное время.
Однако Оксана и не подозревала, что в дело вмешалась третья сила. На другой стороне площади под самым забором мини-рынка стоял невзрачный микроавтобус с надписью по борту «Мебель». И эта надпись в определенной мере соответствовала содержанию. Внутри кузова, лишенного окон, мебель имелась. Стеллаж с аппаратурой, пара офисных кресел, в одном из которых восседал Дугин, а в другом перед пультом сидел оператор. На экранах мониторов высвечивалось изображение, заведенное с камер наблюдения, установленных возле мини-рынка накануне.
Дугин немного нервничал. Агент, внешне слегка напоминавший Ларина, должен был, как и условливались с похитительницей, приехать сюда через несколько минут. Люди Дугина уже прохаживались среди прохожих, изображая простых горожан, им предстояло задержать Оксану после освобождения Маши и, не привлекая ничьего внимания, доставить на оперативную квартиру тайной организации. Ну, а там ее уже профессионально допросили бы, чтобы понять, что ей известно.
Дугин поморщился, заметив на экране, как какой-то сотрудник ГИБДД в надвинутой на самые глаза фуражке, поигрывая жезлом, приближается к «Опелю». Оператор пожал плечами. Мол, что сделаешь? Когда надо, полиции нет, а теперь вот объявился некстати.
Оксана попыталась взять себя в руки, когда уже стало понятно, что офицер ГИБДД направляется именно к ней, но делала вид, будто не замечает его приближения.
Полицейский постучал пальцами по поднятому стеклу.
– Какие-то проблемы? Я не там припарковалась? – ответила на приветствие Оксана.
– Документы попрошу.
Сотрудник ГИБДД пролистал документы, неразборчиво бормоча: «страховка», «справка», «сертификат техосмотра», затем вернул бумаги, после чего обошел машину и заглянул на заднее сиденье.
– Ваша подруга, что ли, пьяная или обкурилась? – строго поинтересовался он.
– Нет, что вы. Она больная, расстройство нервной системы, – пояснила Оксана.
– Тогда другое дело, извините, что побеспокоил, – офицер козырнул и двинулся вдоль припаркованных машин.
С облегчением вздохнули и Оксана, и Дугин, потому как на площадь как раз заезжал агент – двойник Ларина.
Оксана заприметила его издалека, рука ее потянулась к раскрытой сумочке. Женщина извлекла из нее пистолет с навернутым глушителем. Маша что-то замычала с заднего сиденья, силясь податься вперед.
– Сиди, уродка. Ты сейчас увидишь, как твой дружок сдохнет, – почти беззвучно прошептала Оксана.
И тут на панели заелозил ее мобильник. Звонил требовательно, номер не определялся. Женщина поняла, кто звонит, схватила трубку.
– А теперь слушай меня, – прозвучал знакомый голос, за которым в памяти не возникало лицо. – Посмотри на крышу дома напротив. Там снайпер, и он держит тебя на прицеле.
Оксана вздрогнула, когда увидела на лобовом стекле машины малюсенькое красное пятнышко света от лазерного прицела. А советчик-невидимка продолжил:
– Так что положи пистолет в сумочку и закрой ее. Так, хорошо, что не споришь, а теперь подними стекло.
– Зачем?
– Подними, я сказал, и заблокируй дверцы. Теперь все, сиди, не шевелясь, и ни на что не реагируй.
Оксана сидела, сжавшись, чувствуя на себе прицел снайперской винтовки. Агент, слегка загримированный «под Ларина», подошел к машине, заглянул на заднее сиденье, удовлетворенно кивнул, затем постучал в стекло. Оксана только глаза скосила. Он показал в окно сумку с деньгами, подергал дверцы – закрыты. И тут агент услышал в замаскированном наушнике тревожный голос Дугина: «Берегись, сзади», а потом и увидел, как к нему с трех сторон спешат крепко сложенные мужчины. Сразу же все понял и рванул прочь от «Опеля», расталкивая людей. Его нагнали, когда он уже был за рулем своего автомобиля. Мужчина выхватил пистолет, выстрелил, ранив одного из нападавших в ногу. На улице послышались крики, люди бросились врассыпную. Второй выстрел агент сделать не успел. Один из нападавших выдернул из подмышечной кобуры «макаров» и навскидку выстрелил. Агент выронил оружие и упал простреленной головой на руль, протяжно завыл клаксон.
– А теперь слушай меня, – прозвучал знакомый голос, за которым в памяти не возникало лицо. – Посмотри на крышу дома напротив. Там снайпер, и он держит тебя на прицеле.
Оксана вздрогнула, когда увидела на лобовом стекле машины малюсенькое красное пятнышко света от лазерного прицела. А советчик-невидимка продолжил:
– Так что положи пистолет в сумочку и закрой ее. Так, хорошо, что не споришь, а теперь подними стекло.
– Зачем?
– Подними, я сказал, и заблокируй дверцы. Теперь все, сиди, не шевелясь, и ни на что не реагируй.
Оксана сидела, сжавшись, чувствуя на себе прицел снайперской винтовки. Агент, слегка загримированный «под Ларина», подошел к машине, заглянул на заднее сиденье, удовлетворенно кивнул, затем постучал в стекло. Оксана только глаза скосила. Он показал в окно сумку с деньгами, подергал дверцы – закрыты. И тут агент услышал в замаскированном наушнике тревожный голос Дугина: «Берегись, сзади», а потом и увидел, как к нему с трех сторон спешат крепко сложенные мужчины. Сразу же все понял и рванул прочь от «Опеля», расталкивая людей. Его нагнали, когда он уже был за рулем своего автомобиля. Мужчина выхватил пистолет, выстрелил, ранив одного из нападавших в ногу. На улице послышались крики, люди бросились врассыпную. Второй выстрел агент сделать не успел. Один из нападавших выдернул из подмышечной кобуры «макаров» и навскидку выстрелил. Агент выронил оружие и упал простреленной головой на руль, протяжно завыл клаксон.
Оксана все же решилась не дожидаться развязки, повернула ключ в замке зажигания, заурчал двигатель. Но тронуться с места она не успела. Выстрел с крыши прозвучал почти беззвучно, так, словно кто-то откупорил бутылку с шампанским. В панике никто из прохожих и не увидел, как в лобовом стекле возникла похожая на маленького паучка дырочка. Оксана вздрогнула и медленно завалилась набок.
К «Опелю» уже спешили с одной стороны люди Дугина, с другой – посланные Маратом Дымовым. И те, и другие на ходу вытаскивали оружие. Но снайпер на крыше не дремал. Двое из спешивших к Маше на помощь упали на асфальт.
Дугин, сидевший в микроавтобусе, выругался, понимая, что теперь расклад не в его пользу, но сделать уже ничего не мог. Ему приходилось смириться с тем, что он потеряет одну из своих лучших агенток. И в этот момент случилось то, на что не рассчитывали обе стороны. Офицер ГИБДД поднялся из-за патрульной машины, держа двумя руками «табель». Трижды бегло выстрелил, а затем, воспользовавшись замешательством, пригнулся и бросился к «Опелю». От удара рукоятки высыпалось боковое стекло. Офицер рванул дверку, подхватил полуживую Машу и, отстреливаясь, потащил ее к патрульной машине.
Все произошло так быстро и неожиданно, что люди Дымова не успели ему помешать. Свистя дымящимися протекторами по асфальту, патрульная машина с полыхающими мигалками на крыше развернулась и, завывая сиреной, помчалась по вмиг опустевшей улице. Прохожие жались к стенам, прятались по кустам.
– Это еще кто такой? – оператор разглядывал на мониторе удаляющуюся машину, вслед за которой уже выруливали три автомобиля преследователей.
– Кажется, я знаю его, – проворчал Дугин. – Дай бог им уйти. Я-то сейчас ничем помочь не могу.
Маша немного оклемалась. Возможно, подействовал стресс, она уже могла сидеть самостоятельно, не заваливалась набок.
– Андрей, откуда ты взялся? – повернулась она к «офицеру ГИБДД».
Ларин отчаянно крутил руль, лавируя между машинами. Благо мигалка делала свое дело, патрульную машину пропускали. Вот только зрелище было непривычное. Полицейская машина не догоняла нарушителей, а, наоборот, на полном ходу уходила от трех гражданских.
Коридор, прорезанный в дорожном потоке Лариным, преследователи использовали по полной, держались на хвосте и не отставали.
– Как ты? – поинтересовался Андрей, поглядывая в зеркальце заднего вида на автомобиль, который пытался обойти его по соседней полосе.
– Цела, – не слишком послушным языком ответила Маша. – Она мне какую-то дрянь вколола. Но, кажется, уже отпускает.
– Тебе логопед не помешал бы, – Ларин увидел впереди переключающийся на красный свет светофор, вырубил мигалку и сирену, втопил в пол педаль газа.
Маша не успела спросить, что задумал Андрей. Плотный поток машин на перекрестке двинулся. Патрульная машина и две преследователей успели перескочить пересечение, а вот третьей не повезло. В нее врезалась набирающая скорость фура. Послышался противный звук сминаемого железа.
– Один готов, еще два осталось, – Андрей вновь включил мигалку.
Он понимал, что выскочить за город не успеет. На всех улицах понатыкано камер наблюдения, и наверняка диспетчеры уже выясняют, какой это экипаж дорожной полиции уходит от погони. И очень скоро выяснится, что патрульной машины с таким бортовым номером просто не существует. Вот тогда за него и возьмутся всерьез.
Идущий за Лариным автомобиль пошел на обгон. Андрей специально дал ему эту возможность, за что водитель тут же и поплатился. На перекрестке Андрей резко подвернул влево, впечатался дверцей в дверцу. Машину отбросило прямо на светофор, стоявший на разделительной полосе. А Ларин благополучно миновал и этот перекресток.
– Сейчас стрелять по нам начнут, – вставила Маша.
– Логично мыслишь, – Андрей уже видел, как опускается боковое стекло в машине преследователей. – Держись! – крикнул он женщине и резко утопил педаль тормоза.
Машину завертело волчком, замелькали деревья, дома, а затем все замерло. Но лишь на мгновение. Андрей вновь рванул с места. Он перевалил через бордюр и помчался по тротуару вдоль гигантских, проложенных по поверхности труб теплотрассы.
Отчаянно завывала сирена, полыхали мигалки, редкие прохожие шарахались в стороны.
– Что ты задумал?
– Погоди.
Преследователи мчались следом. Уже дважды раздались звуки выстрелов.
– Здесь! – выкрикнул Ларин, притормозил и свернул вправо.
Патрульная машина нырнула в ложбину под нависающие над ней трубы. Сорвало мигалки, примяло крышу, но сам автомобиль уцелел. Внедорожник преследователей со своей высокой посадкой вынужден был остановиться.
Ларин ехал по газону к видневшейся неподалеку новостройке, машину подбрасывало на неровностях. Двое преследователей бежали за беглецами. Пару раз даже пытались выстрелить, но расстояние было слишком большим для прицельного огня, к тому же оно увеличивалось с каждой секундой.
– Ты идти сможешь? – спросил Ларин.
– Ковылять смогу.
– На меня обопрешься, – обнадежил Андрей. – Машину бросать надо. Слишком приметная. Мы теперь на ней далеко не уедем.
Ларин наконец выехал к новостройке, слава богу, не забуксовал в разлившейся перед улицей луже с глинистым раскисшим дном. Свернул за недостроенный дом. Остановился возле огороженного досками и сеткой котлована, на дне которого виднелись забитые железобетонные сваи. Андрей помог выбраться Маше из машины. Рукой отжал сцепление, воткнул первую передачу. Патрульный автомобиль не спеша двинулся вперед. Строительная сетка натянулась, лопнула. Машина сползла в котлован, увлекая за собой хлипкие конструкции дощатого ограждения и обрывки сетки.
– Порядок, – произнес Ларин, заглядывая в котлован. – Еще бы поджечь, но это только в плохих фильмах автомобили легко загораются.
Рассмотреть, есть ли кто в машине, сверху было невозможно. Ее буквально завалило обломками забора, и, чтобы добраться до нее, потребовалось бы немало времени. Маша оперлась на плечо Андрею.
– Куда теперь? – спросила женщина.
– Подальше от этого места. Мне уже надоело убегать. Так что делаем последний рывок. Это место я неплохо выучил, но за те две недели, пока меня не было, могло что-нибудь и измениться. Надеемся на лучшее. Кажется, у нас сегодня счастливый день.
Ларин довел Машу до недостроенного подземного перехода. Они спустились под землю. Было сыро, прохладно и мрачно. Голые бетонные стены. На полу высились штабеля тротуарной плитки. Андрей немного «поколдовал» с замком на металлической двери, на которой красовалось предупреждение в виде отбитого под трафарет человеческого черепа, молнии и надписи «Высокое напряжение». Маша торопила:
– Они уже где-то здесь.
– Понимаю. Но бегать ты еще не готова.
На то, чтобы открыть дверь, понадобилось секунд двадцать. Ларин пропустил Машу вперед и закрыл стальное полотно. Вспыхнул тонкий зеленоватый луч карманного фонарика. По стенкам змеилось хитросплетение проводов. Узкий тоннель уходил в темноту.
– Они под напряжением? – Маша жалась к стене.
– Кто их знает? Лучше держись от них подальше.
– Далеко идти?
– Где-то же должен быть смотровой люк. Через него и выберемся.
Женщина оперлась на плечо Андрея, и они двинулись по тоннелю.
* * *За окнами мансарды в Колокольниковом переулке темнело ночное небо. Мелкий дождь брызгал на стекло. Ветер завывал в вентиляции. Кофеварка забулькала и извергла в стеклянную колбу щедро заваренный кофе.