Дугин разлил напиток по чашкам. Ларин сидел перед зеркалом, рассматривая на лице оставшиеся после погони царапины.
– Я же говорил тебе, чтобы ты не думал вмешиваться, – напомнил Павел Игнатьевич.
Ларин пожал плечами:
– Меня предчувствия никогда не подводят. Внутренний голос мне подсказал, что надо подключиться. Маша теперь хоть в надежном месте?
– Надежней не бывает. О ней не беспокойся. Ты о себе подумай, – Дугин отхлебнул кофе и подошел к окну.
– Ничего страшного, царапины на мне быстро заживают. Завтра немного их подгримирую, и за дело.
– За дело, – поддакнул Павел Игнатьевич. – Давай подобьем, что мы имеем в сухом остатке. Первое, тебя кто-то спалил в Интернете. Зачем?
– Вы о «правдорубе»? Есть несколько вариантов. Кто-то метит на мое место. Вот и подставил. Обычная ситуация – конкуренция.
– И при этом сильно нагадил Стариканову? Свои так не поступают, – возразил Дугин.
– Издержки производства. Карьеру в белых перчатках не сделаешь. Есть и другой вариант – конкурирующая фирма. Не одна эта партия мандатами и денежными должностями торгует. Есть и другие «политики». Выборы на носу, цены растут.
– С «правдорубом» мои техники пытаются выяснить, откуда он компромат в Интернет сбрасывает. Там, конечно, сильно все запутано, так чтобы следов не нашлось, но обещали конечный IP-ишник вычислить. Вопрос времени. Теперь – второе. Пока ты геройствовал, Стариканов тебя вовсю разыскивал, да и теперь ищет, – Дугин ткнул пальцем в распечатку, лежащую на столе, – все твои телефоны обрывает. А они у тебя отключены.
– Утром ему и отвечу. Придумаю что-нибудь правдоподобное.
– Только не говори, что забухал. На тебя не похоже. Лучше соври, что с дамой был. Кстати, то, как ты у мини-рынка стрелял, кто-то на мобильный телефон заснял и видео в Сети вывесил. Хорошо хоть, что качество хреновое, лица не разглядеть. Я со специалистами консультировался, восстановить его по этой записи невозможно. Меня больше всего комментарий к видео порадовал. Снимавший уверен, что это еще один мент с ума сошел и стрельбу по гражданам открыл. А власти этот факт хотят замолчать. И вся интернет-публика такую версию поддерживает.
– Неплохо, – отозвался Ларин и наконец-то взял чашку с остывшим кофе. – Вы уже решили, как именно и, главное, когда применить те материалы, которые я вам дал?
– Записи твоих бесед с покупателями будущих депутатских мандатов дорогого стоят. Придет время, и мы их в дело пустим. Но ты сосредоточься теперь на продаже денежных должностей, если, конечно, Стариканов тебя на улицу не вышвырнет.
– Не вышвырнет, – пообещал Андрей. – Коней на переправе менять не принято.
– Слушай, – Дугин встал рядом с Лариным. – Они теперь точно знают, что мы к ним своего человека внедрили. Опасно стало. Заставлять тебя больше не могу. Если хочешь, выйди из дела. Просто исчезни.
– А замена для меня есть? – криво улыбнулся Андрей.
– Честно скажу. Нет и не предвидится.
– Вот вы сами и сказали.
Мобильный телефон Дугина блямкнул, пришло сообщение. Павел Игнатьевич просмотрел его, а потом показал дисплей Ларину.
– Тебе этот адрес о чем-нибудь говорит?
Андрей немного подумал:
– По большому счету, ничего не говорит. Просто в этом районе один человек живет. Но это просто совпадение.
– А кто именно? – прищурился Дугин. – Ты же знаешь, что я в совпадения не верю.
Выслушав ответ, Дугин задумался:
– Не похоже. Логики не вижу.
– Адресок, как я понимаю, тот, с которого «правдоруб» в Интернет выходит?
– Он самый.
Глава 9
Стариканов, на удивление, лояльно отнесся к тому, что Ларин не отвечал на его звонки. Помогло и заступничество Медниковой. Конечно же, вывешенное «правдорубом» и растиражированное его френдами видео сильно ударило по имиджу Нила Константиновича. Как донесла партийная разведка, уже двое покупателей мандатов решили отказаться от предварительных договоренностей и ушли вместе с деньгами к конкурентам из якобы оппозиционной партии – к Сергею Семеновичу Волошину и Артуру Федоровичу Муратову. Но это были не самые богатые и не оптовые покупатели, так что финансовые потери оказались не смертельными.
Вины Андрея в этом Стариканов не углядел, его вполне удовлетворило объяснение, будто сам Ларин видео еще не посмотрел, а потому и позволил себе поразвлечься с замужней дамой, отключив все телефоны.
– Придется тебе отойти от работы с депутатскими мандатами, – резюмировал Стариканов и даже приобнял Андрея за плечи. – Жаль, конечно, хорошо у тебя шло. Но теперь они тебя будут как огня бояться, – объяснял свое решение Нил Константинович.
Он развалился в кресле, даже и не подозревая, что Ларин, как и во время прежних встреч, снимает его миниатюрной скрытой камерой, вмонтированной в заколку для галстука. Та же заколка исправно фиксировала и договоренности с покупателями мандатов и должностей.
– Теперь придется переквалифицироваться в управдомы? – переделал в вопрос крылатую цитату из романа «Золотой теленок» Ларин.
– Именно. Будешь торговать денежными должностями. Всякие начальнички суетиться начинают. Ведь прежние договоренности с выборами кончаются. Или по новой плати, или кресло освобождай для более прытких. Должность начальника ЖКХ ты уже хорошо продал.
– У меня с этим типом, кстати, встреча на сегодня назначена.
– Ты в нем неуверен?
– Должен же я проконтролировать и понять, что он собирается делать, заняв кресло. А то станет красть не по чину, народ обозлит. А для власти главное – стабильность.
– Вот-вот. Конструктивно мыслишь, на перспективу работаешь, – похвалил Ларина Стариканов. – Где соломки подстелешь, там и упасть не больно будет. Есть у меня еще несколько должностей. У тебя нет на примете того, кто бы захотел стать начальником управления школьного образования в столичном округе? Должность не бедная, но на ней нужно уметь деньги выдоить. Всякие там школьные завтраки, обеды, закупка мебели, ремонты, средства на подписку по специальной литературе, совмещение должностей, липовые факультативы…
– Короче говоря, детей обокрасть? – впрямую поинтересовался Ларин.
– Ну, мы люди свои, можно и так сказать. Не каждому подобный талант дан, – отозвался Стариканов.
– Есть у меня такой человечек на примете. Гений финансовых махинаций.
– А педагогическое образование у него имеется? – прищурился Нил Константинович.
– Чего нет, того нет. Он и экономического до конца не получил. Но когда на зоне срок мотал…
– Надеюсь, не педофил? – осторожно уточнил Стариканов, хотя по взгляду было понятно, что при должном финансировании со стороны претендента и это обстоятельство не станет препятствием для получения должности.
– Так вот, когда он на зоне срок мотал, – продолжил Ларин, – сумел начальнику ИТУ солидный бизнес отстроить.
– За это его на условно-досрочное выпустили? – проявил догадливость Стариканов.
– Начальник его до конца жизни на зоне при себе держал бы. Это же курица, несущая золотые яйца. Но другие зэки обозлились, кончить хотели. Вот начальник от греха подальше его и отпустил. Подойдет кандидат?
– Нормально. У нас и депутаты с судимостями не редкость, – дал добро Стариканов. – Ладно, иди. У меня проблем много.
– А вместо меня кто будет? Надо же кому-то дела передать.
– Пока Медникова твоей прежней работой займется. Ее и в курс дела вводить не надо. Баба смышленая. А там посмотрим, может, и тебя верну к прежним занятиям.
Ларин и в самом деле спешил, ему предстояла встреча с кандидатом на должность начальника ЖКХ.
* * *Протеже Мясниковича, какой-то его дальний родственник, метивший на должность начальника ЖКХ, оказался вполне приятным, открытым, готовым к общению собеседником, вот только немного косил, возможно, от постоянного вранья. Но с Лариным решил быть абсолютно откровенным, вынуждали обстоятельства.
Сорокалетний мужчина, чем-то напоминавший Карлсона из мультфильма, он, когда говорил, причмокивал пухлыми губами. Ларин так его и окрестил в мыслях – Карлсон.
К встрече он подготовился основательно и с выездом на местность, чтобы Андрей своими глазами сумел убедиться в серьезности его намерений. Для начала Карлсон дал ознакомиться со своим «бизнес-планом» – что и где собирается сделать-построить. К компьютерной распечатке даже прилагались планы участков.
Андрей с интересом просмотрел все пункты и изумился.
– Да у вас, я смотрю, «планов громадьё». Честно говоря, я ожидал другого.
– Вас что-то смутило? – живо поинтересовался претендент, не догадывающийся, что и его снимает скрытая камера и каждое произнесенное им слово надежно записывается на цифровой носитель информации.
– Можно подумать, что вы Санта-Клаус, решивший делать жителям округа круглогодичные подарки. Тут у вас и возведение детских площадок, и расширение проездов, и ремонт мест общего пользования, и создание дополнительных парковочных мест. Просто рай на земле. Граждане должны вас на руках носить. Неужели вы в самом деле собираетесь все это построить?
– Можно подумать, что вы Санта-Клаус, решивший делать жителям округа круглогодичные подарки. Тут у вас и возведение детских площадок, и расширение проездов, и ремонт мест общего пользования, и создание дополнительных парковочных мест. Просто рай на земле. Граждане должны вас на руках носить. Неужели вы в самом деле собираетесь все это построить?
– Большую часть из этого, – с улыбкой ответил Карлсон.
– Тогда объясните мне, в чем прикол. А то начинает казаться, что это не вы должны платить за должность, а вам. Откуда вы возьмете деньги для себя?
Претендент покрутил головой и охотно стал объяснять:
– Вот возьмем, к примеру, дополнительные места для парковки. Дело очень нужное для столицы. Жителям домов нетрудно будет объяснить, что денег у ЖКХ для возведения этих мест попросту нет. Никто и спорить не станет. Вот тогда мы и создадим коммерческую структуру и ее одну наделим правом строить дополнительные парковки во дворах на средства самих автолюбителей. Люди охотно будут давать немалые деньги на это благое дело.
– Понемногу понимаю: завышенные сметы, покупка стройматериалов у своих людей, откаты за предоставленные заказы… – принялся перечислять Ларин. – Но на этом много не поднимешь.
– Вы меня недооцениваете, – Карлсон закатил глаза, он был уверен, что перед ним такой же проходимец, как и он сам, а потому и не лукавил. – Главная фишка будет прописана в индивидуальных договорах. Есть такой универсальный пункт, как форс-мажор. Там что написано? – Коротышка не отказал себе в удовольствии дословно процитировать по памяти любимый пункт: – «Стороны освобождаются от ответственности за частичное или полное неисполнение обязательств по настоящему договору, если это неисполнение явилось следствием обстоятельств непреодолимой силы. Под обстоятельствами непреодолимой силы понимаются обстоятельства, возникшие после заключения настоящего договора в результате событий чрезвычайного характера, которые Стороны не могли ни предвидеть, ни предотвратить разумными мерами. К таким обстоятельствам чрезвычайного характера относятся: наводнение, пожар, землетрясение или иные явления природы, а также войны, военные действия, акты или действия государственных органов и любые другие обстоятельства вне разумного контроля Сторон».
Цитировал он на одном дыхании, с закрытыми глазами, вдохновенно, как поэму. Ларин даже заслушался.
– Видите, «акты или действия государственных органов» находятся вне разумного контроля и юридически приравниваются к стихийным бедствиям. То есть никто не виноват. Автолюбители не будут знать, что земля во дворе, на которой будут построены их парковочные места, в скором времени станет строительной площадкой нового жилого дома или торгового центра. И возведение его остановить невозможно. А генплан застройки столицы у нас охраняют и засекречивают куда круче, чем схемы расположения ядерных баллистических ракет. У меня уже есть проект цельнолитой разборной автомобильной стоянки. Железобетонные элементы просто демонтируются, слегка подновляются, покупаются-продаются, как новые, и укладываются в очередном месте.
– А если владелец пожелает забрать свою стоянку, чтобы потом установить ее, скажем, на даче? – искал мелкие проколы в безукоризненном бизнес-плане Ларин.
– Не получится, – Карлсон скрутил фигу и показал ее воображаемому обманутому жильцу. – Стоянка не является капитальным сооружением, земля, на которой она расположена, принадлежит городу. А потому, согласно договору, после ее возведения она передается на баланс ЖКХ, то есть становится его собственностью. И это только с парковками, – Карлсон вновь закатил глаза.
– Похожая ситуация и с детскими площадками? – уточнил Ларин.
– Примерно то же самое. А ведь есть еще статья по уничтожению старых и больных деревьев! – воодушевился будущий начальник ЖКХ. – Знаете, сколько стоит спилить старое дерево в Москве? Ведь это вам не лес валить. Тут нужно начинать аккуратно – с вершины, спускать ствол частями на веревках. Чтобы ни дома не повредить, ни машины. Этим занимаются только бригады промышленных альпинистов, с которыми ЖКХ расплачивается наличными. Шестьдесят тысяч российских стоит спилить одно такое дерево. А деревьев в городе растет примерно столько же, сколько живет людей! Вот только зачем их, спрашивается, пилить? Доказать, что на пустом месте росло дерево, уже невозможно. Да и жильцы не любят, когда возле их дома деревья пилят. Мол, эту березку еще мой покойный дед посадил или бабушка… Всем будет хорошо.
При этом, конечно же, Карлсон не уточнил, что деньги будут похищены у жильцов.
– Понятно, – проговорил Ларин.
– Это я только про летний сезон вам рассказал. А ведь зимний – вообще золотое дно. Одни сосульки чего стоят. Для того чтобы их сбивать, тоже надо нанимать промышленных альпинистов, а можно и не нанимать.
– Про сосульки я в курсе, – Ларин глянул на часы. – Спасибо, что просветили и уделили время. Теперь я за вас спокоен.
Карлсон явно хотел о чем-то спросить, но не решался, Андрей подбодрил его:
– У вас вопросы есть?
– Скажите, а ничего не сорвется? Я же начинаю инфраструктуру создавать – фирмы. Вкладываюсь.
– В каком смысле – сорвется? – переспросил Андрей. – Мы структура серьезная, словами не бросаемся. Вы что, всерьез думаете, будто мы не наберем большинства на выборах и выпустим из-под контроля ваш Комитет?
– Именно это я и хотел от вас услышать, – расплылся в улыбке собеседник.
– Тогда до следующих встреч, – попрощался Ларин.
Андрею предстояло еще свидеться с претендентом на должность в школьном образовании. Он уже представлял себе, о чем пойдет разговор с судимым по экономической статье, ранее обкрадывавшим своих же собратьев-зэков. О школьной мебели, сделанной из токсичных материалов, об обедах и завтраках, приготовленных из просроченных продуктов… Единственной надеждой оставалось то, что ему удастся все же насобирать критический объем компромата, и эти «уроды» никогда не сядут в кресла руководителей.
* * *По большому счету, Ларин мог бы и выспаться этой ночью. Ведь теперь не надо было переживать за Машу, для нее все неприятности остались позади. Но Андрей не стал тратить драгоценное время на сон…
Даже ночное небо над Москвой всегда подсвечено тысячами огней: фонари, реклама. Ларин, одетый в джинсы, легкую куртку, бейсболку, натянутую по самые глаза, нырнул с освещенного практически безлюдного проспекта в подворотню сталинского дома. Он пришел по тому самому адресу, который ему показал на своем мобильнике Дугин. Из этого дома, из квартиры на последнем этаже, и выходил в Интернет таинственный «правдоруб». Следовало понять, кто он и чего добивается. Вполне могло оказаться, что этот человек тоже жаждет справедливости, как и Ларин, а могло быть и по-другому.
Андрей неторопливо прошелся по двору, даже не повернув голову в сторону нужного подъезда, глянул вверх. План квартиры он знал. Малюсенькая, однокомнатная. Такие строили в шикарных московских домах уже после войны. Предназначались они или для прислуги, или для размещения охраны важных государственных чиновников. Во двор выходило окно кухни. Света в нем не было.
И тут Ларин, изображая из себя просто забредшего во двор позднего прохожего, обратил внимание на одну из машин, припаркованную неподалеку от подъезда. В ней виднелись два мужских силуэта. Если бы мужской и женский, то было бы понятно, заехали любовники. А вот двое мужчин, которые не выпивают и даже не курят, – компания сомнительная. Вполне могло оказаться, что это «наружка».
Ларин прошел почти рядом с машиной, ни один из двух мужиков, сидевших в ней, на нетрадиционно ориентированного не походил. Андрей делано зевнул и, засунув руки в карманы, вновь вышел на освещенный проспект. Во втором окне однокомнатной квартирки, выходящем на улицу, тоже было темно. Ларин не привык уходить ни с чем. Раз во дворе «топтуны» или охрана, то следует избрать другой путь.
Вскоре он в другом дворе уже карабкался по ржавой пожарной лестнице на крышу соседнего дома. Залез, осмотрелся. Вид открывался величественный, но любоваться им не было времени. Жесть предательски прогибалась, похрустывала нанесенная за долгие годы множеством слоев краска. На крыше даже чудом сохранилась старая телевизионная антенна, оборванный кабель покачивал ветер. Воздух в вышине был куда чище, чем внизу, дышалось тут легко.
Ларин приблизился к возвышающейся над ним стене нужного ему дома, снял висевший на одном плече небольшой рюкзак и надел его как положено, на две лямки. Теперь руки были свободны. Предстояло преодолеть высоту в два этажа. Одно радовало, стена была глухой – ни единого окна. Андрей поставил ногу на кронштейн водосточной трубы. Испытал на прочность, оторвав от крыши вторую ногу. Кронштейн хоть и шатался, но груз выдержал. Метр за метром Ларин поднимался ввысь. Спина стала мокрой от пота, дыхание прерывистым. Наконец он оказался на крыше, присел, чтобы перевести дыхание. По проспекту проносились редкие машины.