Черный крест и красная звезда. Воздушная война над Россией. 1941–1944 - Франц Куровски 7 стр.

Этот приказ был отдан армейским командованием, поскольку русские ВВС не являлись отдельным родом войск, а были подчинены армиям и до некоторой степени были их придатками. Такое положение просуществовало до января 1942 г., когда в России стали формироваться самостоятельные воздушные армии.

Итак, вслед за командующим советской 8-й армией другие командующие тоже отдали боевые приказы своей авиации. Когда днем 22 июня 6 советских бомбардировщиков попытались атаковать аэродром Бяла-Подляска, с него в воздух по тревоге поднялись истребители Bf-109 и сбили все 6 самолетов. Это не позволило русским уничтожить Ju-87 из размещенной там StG77.

Днем 22 июня еще одна эскадрилья из 12 советских бомбардировщиков атаковала колонну немецких грузовиков, в которой находилась командная машина генерал-оберста Гудериана. Здесь в бой вступили истребители JG51 и уничтожили все 12 самолетов.

В третьем случае русским повезло. Под Гродно они в воздушной дуэли одержали свои первые победы — самые эффективные из всех оборонительных мер русских ВВС на этом участке.

На второй день Русской кампании советское правительство приняло решение о создании главного командования ударных сил Красной армии — Ставки. Начальником штаба стал маршал Тимошенко. Его заместителем был назначен генерал армии Жуков.

В первый день лишь немногие самолеты красных ВВС сумели проникнуть на территорию, захваченную немцами. Нескольким советским бомбардировщикам в районах Белосток — Пултуск и Брест-Литовск — Холм, однако, удалось даже сбросить бомбы.

Немецкая воздушная разведка подтвердила все отчеты о первых налетах, согласно которым русские самолеты открыто стояли на своих местах. «Как в мирное время, без какого-либо камуфляжа они рядами стояли на летных полях или по их краям. Нет никаких сомнений, что противник не ожидал внезапного нападения»[24].

Доклады бомбардировочных и истребительных частей о необычайно большом числе уничтоженных самолетов хоть и встречались везде с ликованием, но втайне вызывали сомнения.

Согласно сообщениям, немецкие части, как и планировалось, подвергли бомбардировке все важные цели вблизи границ. Среди них 31 аэродром, три укрытия для спецперсонала, две артиллерийские позиции, бункерный комплекс и склад ГСМ. Кроме того, была проведена спецоперация против советского Черноморского флота в Севастополе.

В первой волне воздушного наступления участвовало 637 «Штук» и бомбардировщиков, а также 231 истребитель. Из них из боевых вылетов не вернулось только две машины. Русские истребители в этом первом оборонительном сражении показали себя совершенно беспомощными. Как только в них начинали стрелять, они сразу же отворачивали на большом расстоянии.

Пограничные города, например Брест-Литовск, еще не были затемнены.

В течение двух первых дней войны немецкие самолеты могли безнаказанно совершать налеты на советские наземные сооружения, вести аэрофотосъемку и бомбить взлетно-посадочные полосы, уставленные самолетами. Эти налеты были настолько успешными, что люфтваффе доложили в Верховное командование вермахта о том, что на земле и в воздухе было уничтожено 4017 самолетов противника при своих потерях 15 машин. Рейхсмаршал Геринг сообщил, что в первую неделю войны было уничтожено 4990 русских самолетов при собственных потерях 179 машин[25]. Начальник Генштаба сухопутных войск генерал Гальдер прокомментировал успехи первых двух дней войны записью в своем дневнике: «Среди сбитых русских самолетов были целые эскадры бомбардировщиков, которые летели без прикрытия истребителей».

Этот факт подтверждается событием, произошедшим 9 июля, когда JG3 майора Гюнтера Лютцова была поднята по тревоге, чтобы отразить налет бомбардировщиков на аэродром этой эскадры. Еще до появления бомбардировщиков в воздух взлетели 12 Bf-109, которые и начали воздушный бой. Все 27 вражеских бомбардировщиков были сбиты в течение пятнадцати минут без единой потери со стороны JG3.

Вечером 22 июня начальник оперативного штаба люфтваффе генерал-майор Гофман фон Вальдау записал в своем дневнике: «Во временном плане налеты на вражеские аэродромы в первый день войны были тотальным успехом. Эти налеты открыли путь к операциям против всех советских ВВС».

Естественно, что Гальдер проверял сообщения первых дней войны, которые указывали, что уничтожено более 800 самолетов. Однако и он был убежден, что решительной победы можно добиться даже в том случае, если эти цифры окажутся преувеличенными.

Конечно, после первого дня войны стало ясно, что общее число советских самолетов было подсчитано неверно. По предварительным данным, их было 6000, но теперь нужно было говорить о 8000, которые имелись в наличии только в западных областях страны. Даже несмотря на гигантские потери в первую неделю войны, русские ВВС все равно были вдвое сильнее немецких.

Генерал-фельдмаршал Кессельринг писал после войны в своих воспоминаниях, что первостепенной задачей люфтваффе было добиться полного превосходства в воздухе «благодаря тактическому планированию и постоянной боеготовности всех авиационных частей и при помощи высококачественной воздушной разведки»[26].

Геринг тоже не поверил отчету Кессельринга о том, что на земле и в воздухе на начальном этапе войны было уничтожено более 2599 самолетов противника. Рейхсмаршал велел перепроверить эти цифры, когда в руки немцев попали области, подвергшиеся бомбардировке. Ему пришлось признать, что в отчете Кессельринга цифры оказались даже заниженными — в действительности было уничтожено на 200–300 самолетов больше.

Операции немецкой армии не были бы такими успешными, если бы авиация не поработала так успешно.

Русские средние бомбардировщики, которые на второй день войны попытались предпринять атаку, вылетали без прикрытия истребителей, в слабом с точки зрения тактики строю, и становились легкой добычей немецких истребителей. Помимо этого, люфтваффе удалось уничтожить саму основу наращивания бомбовых ударов, так что наступающим немецким войскам нечего было бояться. Эта заслуга люфтваффе позже не была оценена по достоинству, хотя ее нельзя было не. признать. Уинстон Черчилль после войны заявил, что трагедия русских ВВС в первые два дня немецкого вторжения была подобна трагедии польских ВВС, только на целый порядок выше.

После этих и последующих ударов русские ВВС в первые месяцы войны преследовали сплошные неудачи, поскольку они были частично уничтожены и не могли наносить удары в полную силу. Однако следует подчеркнуть, что полного уничтожения или хотя бы длительной нейтрализации советской авиации добиться не удалось. Причиной этому было то, что большей части немецкой авиации на Востоке после первых побед в воздухе пришлось выполнять свою вторую задачу, которая впоследствии стала главной, — прямую и косвенную поддержку армейских операций.

Для люфтваффе было бы правильней всеми имевшимися силами продолжать борьбу против советских ВВС, чтобы не дать им возможности восстановить свою первоначальную мощь. Это не означало окончательного уничтожения в одном сражении летных частей и наземных баз. Необходимо было вести борьбу против всей советской авиационной промышленности. Кроме того, невозможно было полагаться только на двухмоторные самолеты с ограниченной дальностью полета и отказываться от развития дальней бомбардировочной авиации (чего требовал еще Вефер). У немцев не было соединений бомбардировщиков дальнего действия, способных совершать постоянные налеты на расположенные далеко в тылу советские оружейные заводы.

Все, что могли делать немецкие самолеты, — это бомбить авиационные и танковые заводы, расположенные от Воронежа до Москвы, которые не успели эвакуировать на восток. Только в сентябре — октябре 1941 г., после занятия Смоленска и Киева, в распоряжении немцев оказался плацдарм для развертывания операций 2-го и 4-го воздушных флотов. Но и эти операции проводились по инициативе самих упомянутых флотов и не имели какого-либо стратегического характера.

Не было произведено ни одной крупномасштабной, заранее спланированной операции, о которых говорилось в меморандуме «Ведение воздушной войны» и которые позднее были разработаны Верховным командованием люфтваффе.

После первого успеха, которого удалось достичь благодаря самолетам с ограниченной дальностью полета, не было совершено ни одного стратегически значимого дневного налета. Этому есть несколько причин:

1. К этому времени в распоряжении немецких ВВС не было достаточно сил для таких операций.

2. Для обеспечения крупного бомбового налета не хватало истребителей сопровождения с большой дальностью полета.

3. Советские авиационные заводы были к тому времени расположены далеко на востоке. Особенно те заводы, которые выпускали важные оптические приборы и устройства.

Эта неспособность немцев достичь центров русской авиационной промышленности позволила сохранившимся русским заводам не только восполнить тяжелые потери первых недель войны, но и перекрыть их. К тому же активность противника в воздухе стала постепенно возрастать, что привело к росту потерь в люфтваффе, снабжение которых самолетами и летным составом не могло восполнить эти потери.

К этому времени стало ясно, что люфтваффе не в состоянии одновременно выполнять обе поставленные перед ними задачи: либо обеспечивать господство в воздухе, либо оказывать стопроцентную поддержку наземным операциям, поскольку авиационные части на Восточном фронте были слишком малочисленны, чтобы заполнить собой гигантское воздушное пространство этой страны.

К началу Русской кампании первая задача, стоявшая перед люфтваффе, — уничтожить советскую авиацию в прифронтовых районах, а также достичь воздушного превосходства и обеспечить господство в воздухе, — была почти полностью выполнена. Это стало возможным, однако, только благодаря дорогостоящему оснащению и оружию, а также благодаря оптимальной подготовке летного состава, наступательному духу немецкой авиации и воле к победе. Кроме того, эту возможность обеспечивал неустанный труд всех наземных служб, которые жертвовали всем, чтобы поддерживать боеготовность самолетов.

Выполнение второй задачи — поддержка наземных армейских операций — началось уже 25 июня. Бои против советских ВВС с этого дня носили лишь относительный и «почти случайный» характер. Из-за этой важной задачи — всеми силами помогать армии — операции люфтваффе все в большем масштабе сводились к поддержке армии, и в конце концов авиация попала в полную от нее зависимость. Но это означает, что необходимо изучить операции наземных войск, чтобы понять роль люфтваффе и быть в состоянии судить о ней. Для этого необходимо обратиться к действиям отдельных приданных группам армий воздушных флотов, чтобы описать их боевую историю.

Задачи этого воздушного флота, которым командовал генерал-оберст Лёр, заключались в следующем:

1. Нападение на советские ВВС. Достижение превосходства в воздухе и предотвращение ответных действий со стороны красных ВВС против группы армий «Юг».

2. Оказание прямой и косвенной помощи группе армий «Юг» путем концентрации на левом фланге, на котором предполагалось наступление 6-й армии и 1-й танковой группы в направлении Киев — Днепр, чтобы предотвратить отход крупных советских сил за эту реку.

3. Нанесение ударов в районе Черного моря с целью уничтожения советского Черноморского флота и его портов.

4. Потопление советских торговых и транспортных судов в Черном и Азовском морях.

4-й авиакорпус генерала авиации Пфлюгбейла должен был координировать операции румынских ВВС, чтобы защитить жизненно важные районы нефтедобычи от налетов русской авиации. Он также оказывал поддержку 11-й армии и румынским 3-й и 4-й армиям. Кроме того, этот корпус совершал налеты на русские морские базы на побережье Черного моря.

5-й авиакорпус генерала авиации Роберта фон Грайма получил задачу из района Замоч — Люблин действовать против советских ВВС, особенно истребителей, и, кроме того, в первые же дни войны достичь превосходства в воздухе и удерживать его. После третьего или четвертого дня вторжения он должен был оказывать поддержку 1 — й танковой группе и 6-й армии группы армий «Юг» путем нанесения стремительного удара в направлении на Киев. Оба авиакорпуса должны были обеспечивать прикрытие тылов и осуществлять поддержку с воздуха. В случае необходимости нужно было оказывать поддержку с воздуха 17-й армии, если ее движение на Киев будет остановлено крупными силами противника.

Как же проводились боевые операции перечисленных авиакорпусов 4-го воздушного флота?

В течение первых часов 22 июня части 4-го авиакорпуса совершили налет на советские военные объекты, которые, по данным разведки, находились на переднем крае. Сообщения агентуры и данные дальней разведки свидетельствовали о том, что в секторе наступления группы армий «Юг» и, прежде всего, 4-го авиакорпуса находились крупные скопления вражеской авиации. Они располагались преимущественно в районах Броды — Зутек — Дубно, Львов, Станислав — Тернополь и под пунктами Белая Церковь — Киев — Житомир — Бердичев. Командование 4-го авиакорпуса сделало следующее заключение об обстановке: «Первое противодействие противника в воздухе будет оказано силами 448 одномоторных советских истребителей и штурмовиков и 282 двухмоторными бомбардировщиками, причем большинство истребителей размещено прямо на летных полях вблизи границы».

Для снабжения оружием, боеприпасами, авиационным бензином и продуктами советских ВВС, размещенных в этой местности, были созданы большие склады во Львове и Киев-Постволынске. 4-му авиакорпусу противостояли силы авиации, сконцентрированные в районе Балты и Одессы.

В первый день войны части бомбардировщиков 4-го воздушного флота делали до трех, а иногда и до четырех боевых вылетов. Истребительные подразделения доводили число вылетов до шести-семи. — Советские ВВС и здесь получили ощутимый удар. В отчете от 9 августа 1941 г. захваченный немцами в плен командующий советской 6-й армией пишет: «Наши потери в воздухе в первые дни войны были ужасающими. От них нашим ВВС никогда уже не оправиться».

22–25 июня части 5-го авиакорпуса атаковали Николаев. Разведка в эти дни обнаружила 62 аэродрома в зоне операций группы армий «Юг» и доложила, что на 51 из них размещено 1270 самолетов. Эти аэродромы располагались в основном под Киевом, Станиславом и Одессой.

В течение нескольких дней оба корпуса 4-го воздушного флота проводили операции против советских ВВС. Они были настолько опустошительными, что после третьего дня кампании эти корпуса смогли перейти к выполнению других задач. Они состояли в поддержке, прямой и косвенной, армейских частей. Командование люфтваффе заявило следующее об успехах действующего на левом фланге группы армий «Юг» 5-го авиакорпуса: «В сражениях против Советского Союза 5-й авиакорпус в период с 22 июня по 3 июля уничтожил более 1000 самолетов на земле».

Начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал-оберст Гальдер записал 30 июня в своем дневнике, что «люфтваффе готовы усилить свои ударные части для поддержки группы армий „Юг“ и в Румынии» и что «группа армий „Юг“ одержала крупные победы над советскими ВВС и отступающими наземными войсками противника» и «в этот день (30 июня 1941 г.) сбито более 200 самолетов противника». Он завершил описание этого дня словами: «Сообщается также, что противник уже использует антикварные четырехмоторные машины».

В другом докладе главнокомандования люфтваффе говорится, что «4-й воздушный флот с 22 по 30 июня во время своих операций по поддержке армейских частей уничтожил 201 танк, 27 бункеров и 2 мощных вооруженных пункта».

После 23 июня 5-й авиакорпус занимался исключительно поддержкой левого фланга группы армий «Юг». Ударные силы противника, сконцентрированные под Львовом, подвергались непрерывной бомбежке и были отброшены к Кристинополю и Сокалю. 1-я танковая группа достигла реки Стыр. 26 июня ее открытый фланг русские атаковали тяжелыми танками, но были отброшены при помощи люфтваффе.

А как это выглядело с точки зрения противника?

Те части, которые сумели избежать уничтожения в первые дни войны, оправились от первого шока и атаковали наступающие немецкие части и колонны снабжения. Этим они надеялись замедлить продвижение группы армий «Юг».

Как высотными бомбовыми ударами, так и атаками штурмовиков они постарались уничтожить узловые пункты и мосты на пути продвижения немцев. Дороги из Луцка, Дубно, Острова, Мирополя и, прежде всего, шоссе Новоград-Волынский — Житомир вновь и вновь подвергались бомбовым ударам. Русские летчики упорно и настойчиво атаковали передовые немецкие позиции. Немецкие пилоты и зенитчики наносили им тяжелые потери.

В первые дни Русской кампании расположенные на румынской территории авиационные части чувствовали себя в роли наблюдателей. Единственным исключением стала поддержка атаки немецкой пехотной дивизии, форсировавшей Прут в районе Скулени, к северу от Ясс, осуществленная в первый день войны. Эта дивизия, захватив мост, построила на том берегу реки укрепление.