Викарий жестом заставил мистера Беркли замолчать.
— Нет, Сэмюэл. Даже если ад существует — а я не вполне в этом уверен, — он не имеет ничего общего с царствием земным. Он обособлен и изолирован. Люди могут попадать туда, но я с некоторой толикой уверенности могу сказать, что ад никогда не попадет сюда.
Он лучезарно улыбнулся Сэмюэлу. Сэмюэл не улыбнулся в ответ. Вместо этого он, похоже, собрался выдвинуть очередной довод, но чаша терпения мистера Беркли переполнилась. Он ухватил викария за локоть и увлек в менее проблемное общество, навстречу неким мистеру и миссис Биллигсгейт, владельцам местного магазинчика; самым неловким из когда-либо заданных ими вопросов был вопрос о том, уместно ли требовать уксус к рыбе с жареной картошкой.
Сэмюэл печально посмотрел вслед уходящим викарию и причетнику. Ему о многом еще хотелось потолковать с викарием, но, похоже, ничего из этой затеи не выйдет. Викарий очень уверенно говорил о вещах, о которых вряд ли мог что-то знать наверняка, но Сэмюэл полагал, что это работа у него такая. В конце концов, не мог же викарий встать в воскресенье посреди церкви и спросить у прихожан, есть ли для них хоть какой-то смысл находиться здесь. Если ты викарий, то должен научиться принимать некоторые вещи на веру.
Когда Сэмюэл вернулся к матери, болтавшей с подругами, он увидел, что миссис Абернати стоит у стены и наблюдает за ним. Было заметно, что миссис Абернати старательно держится за пределами церковного двора. На службу она не приходила.
Она поманила Сэмюэла к себе, но тот покачал головой, пытаясь не обращать на нее внимания.
«Сэмюэл!»
Голос миссис Абернати прозвучал в сознании мальчика так отчетливо, словно она стояла рядом с ним. Сэмюэл снова посмотрел на нее. Миссис Абернати не стронулась с места, но на губах появилась легкая улыбка.
«Сэмюэл, — снова послышался ее голос. — Нам надо поговорить. Если ты ко мне не подойдешь, я отыщу твою собачонку и убью ее. Как это тебе, умненький Сэмюэл Джонсон? Пожертвуешь ли ты жизнью своей собаки только потому, что боишься встать со мной лицом к лицу?»
Сэмюэл сглотнул. Миссис Абернати вела себя словно ведьма из «Волшебника страны Оз», которая грозила Тото, чтобы отомстить Дороти. Мальчик отошел от матери и приблизился к женщине у стены.
— Как поживаешь, Сэмюэл? — произнесла миссис Абернати, будто они были друзьями и вот случайно встретились чудесным воскресным утром.
— Хорошо, — ответил мальчик.
— Очень жаль, — сказала женщина. — Я так надеялась, что тебя здесь вообще не будет.
Сэмюэл пожал плечами. Глаза миссис Абернати, и без того голубые, казалось, сделались ярче, чтобы еще сильнее притягивать его взгляд.
— Вы послали монстра ко мне под кровать, — сказал Сэмюэл.
— Да, и я ему скажу пару ласковых, когда отыщу. Я потратила немало энергии, чтобы перенести его сюда. Самое меньшее, что он мог, это съесть тебя живьем.
— Ну, он не стал это делать, — заметил Сэмюэл. — На самом деле он, кажется, довольно славный.
На мгновение невозмутимое лицо миссис Абернати дрогнуло. Хоть она и была демоном, но, как и большинство взрослых, сталкивавшихся с Сэмюэлом Джонсоном, не могла понять, то ли он редкий наглец, то ли просто очень необычный ребенок.
— Я пришла сюда, чтобы предложить перемирие. Не знаю, что именно ты увидел — или думаешь, что увидел, — в нашем подвале тем вечером, но ты ошибаешься. Тебе не о чем беспокоиться. Мы просто заглянули сюда ненадолго.
Сэмюэл покачал головой. Голос миссис Абернати звучал как-то необычно. Сэмюэл вспомнил пьесу, которую они проходили в школе, ту, где короля убили, налив ему в ухо яду. Слушая миссис Абернати, мальчик чувствовал себя в точности так, как, по его представлениям, должен был чувствовать тот король, когда начал умирать.
— Я…
— Я не желаю это слышать, Сэмюэл. Тебе пора научиться держать язык за зубами. Если не будешь путаться под ногами, оставлю тебя в покое. Но попробуй встать у меня на пути, и даже не успеешь об этом пожалеть. Ты меня понял?
Сэмюэл кивнул, хоть и знал, что миссис Абернати лжет. Не будет ни ему, ни кому другому никакого покоя, если она осуществит свои планы. Но ее голос был таким мелодичным и убаюкивающим, что у него начали слипаться глаза.
— Подойди поближе, Сэмюэл, — велела миссис Абернати. — Подойди поближе, я тебе скажу кое-что на ухо, шепотом…
Шепот. Ухо. Яд.
И в этот миг Сэмюэл почувствовал, что он в опасности. Он изо всех сил напряг волю и ущипнул себя за руку — больно, до синяка. Мальчик на шаг отступил от миссис Абернати, в голове у него прояснилось, и он увидел, как лицо женщины исказилось от гнева. Ее рука потянулась к нему словно бы по собственной воле.
— Ах ты, гаденыш! — воскликнула миссис Абернати. — Не думай, что сможешь так просто удрать от меня! Берегись, иначе…
— Иначе что? — подначивая, перебил ее Сэмюэл. — Иначе со мной случится что-то плохое, да? И что может быть хуже, чем монстр под кроватью, присланный меня сожрать?
Миссис Абернати взяла себя в руки. Она улыбнулась — почти умильно.
— О, ты даже не представляешь себе! — отозвалась она. — Ну что же. Что-нибудь плохое с тобой случится, что бы ты ни делал. Вопрос только в том, насколько плохим оно будет. Когда настанет срок, я могу проследить, чтобы ты просто уснул и больше не проснулся. Но если я захочу, я могу вместо этого позаботиться, чтобы ты никогда больше не заснул, и каждый миг своего жалкого существования ты проведешь в жестоких муках, задыхаясь и мечтая об избавлении от боли!
— Прямо совсем как на уроке физкультуры, — с чувством сказал Сэмюэл. Он порадовался, что голос у него не дрожит. Это помогало ему выглядеть храбрее, чем на самом деле.
Миссис Абернати посмотрела куда-то за спину Сэмюэлу. Сэмюэл рискнул взглянуть в ту же сторону и увидел, что к ним идет его мама.
— Очень смешно, Сэмюэл, — сказала миссис Абернати, начиная отступать. — Когда мой господин явится, мы посмотрим, сочтет ли он тебя столь же забавным. А пока что помалкивай. Помнишь, я обещала убить твою собаку? Так вот, если ты хоть что-то расскажешь матери, вместо собаки я убью ее. Задушу спящую, и никто ничего никогда не узнает — только мы с тобой. Я встретила ее вчера в супермаркете. Я знаю, что ты болтал про мои дела. Запомни, Сэмюэл: легкомысленная болтовня стоит жизней…
И с этими словами она зашагала в сторону города, оставляя за собой слабый запах духов и гари.
— Что ей было нужно? — спросила миссис Джонсон, глядя вслед миссис Абернати с плохо скрываемой неприязнью.
Хоть и не могла вспомнить, почему миссис Абернати так сильно ей не нравится.
— Ничего, мама, — смиренно отозвался Сэмюэл. — Она просто подошла поздороваться…
Тем вечером Сэмюэл решил, что не имеет смысла рассказывать что-либо кому-либо из знакомых ему взрослых жителей Биддлкомба. Они просто не поверят. Но возможно, поверит кто-нибудь из ровесников. Мальчик больше не мог разбираться с этим делом в одиночку. Завтра он, не побоявшись насмешек, призовет друзей на помощь.
Глава четырнадцатая, в которой мы узнаем, что боязнь темноты — это не так уж и неблагоразумно
Тем вечером отец Сэмюэла позвонил домой, чтобы поговорить с сыном. Тот попытался рассказать про подвал Абернати, но отец сказал лишь: «В самом деле?» и «Очень интересно», и спросил, хорошо ли Сэмюэл проводит каникулы и как себя чувствует мама.
Сэмюэл предпринял последнюю попытку.
— Папа, — сказал он, — это серьезно. Я ничего не сочиняю.
— Ты думаешь, эти люди, Абернати, проводят у себя в подвале какие-то эксперименты? — спросил отец.
— Не эксперименты, — объяснил Сэмюэл. — Я думаю, они влезли во что-то такое, во что лезть не следовало, и все пошло плохо. Они открыли что-то вроде двери.
— В ад?
— Да, только она пока что не действует. Дверь открыта, а врата — нет.
— Но ведь обычно сначала открывают ворота, потом дверь, — заметил мистер Джонсон.
— Ну да, — согласился Сэмюэл, — но…
Он умолк.
— Ты надо мной смеешься, да? — спросил он. — Не веришь.
— Ты опять играешь в эти свои компьютерные игры, где надо убивать демонов? Сэмюэл, позови-ка мать к телефону.
Сэмюэл позвал ее и услышал половину разговора. Похоже, речь шла о том, осознает ли сын разницу между реальностью и вымыслом, и не может ли оказаться, что это своего рода реакция на сложности с их браком, и не следует ли сводить Сэмюэла к психологу. Затем разговор перешел на другие темы, и мальчик ушел.
Когда мама положила телефонную трубку, вид у нее был обеспокоенный, как будто она понимала, что должна вспомнить что-то важное, но не могла сообразить, что же именно.
— Сэмюэл, ложись-ка сегодня пораньше, — распорядилась миссис Джонсон. — Почитай что-нибудь, но чтобы без демонов, призраков и монстров, угу? Ради меня. И, дорогой, будь осторожнее, следи за тем, что ты говоришь людям.
А потом она расплакалась.
— Сэмюэл, твой отец вместе с этой женщиной покупает дом, — проговорила она сквозь слезы. — Он хочет разводиться, Сэмюэл. И хочет приехать и забрать эту свою дурацкую треклятую машину!
Сэмюэл молча обнял маму. Через некоторое время та снова сказала, чтобы он шел спать. Сэмюэл поднялся к себе и долго сидел, глядя в окно. Но он не плакал. Внезапно монстры и демоны перестали казаться чем-то важным. Отец больше не вернется домой. Между тем он, Сэмюэл, всего лишь мальчишка, а никто — ни мама, ни папа — никогда не слушает мальчишек. В начале десятого он переоделся в пижаму и улегся под одеяло.
И вскоре уснул.
Первым приближение Тьмы почувствовал Босвелл. Он проснулся в ногах у Сэмюэла — после того как под кроватью ненадолго поселилась та гнусная склизкая тварь, пес твердо решил спать поближе к хозяину. Босвелл наморщил нос, и шерсть у него встала дыбом.
Хотя Босвелл был очень умным животным, он, как и большинство собак, делил мир на то, что хорошо на вкус, и то, что на вкус плохо. Посередине находилось то, что могло оказаться либо съедобным, либо нет и насчет чего он не был уверен.
Вот и сейчас Босвелл проснулся с ощущением, будто рядом с ним — плохое, но не мог понять, что же именно его насторожило. Он не слышал и не чуял ничего необычного. Впрочем, ничего обычного он тоже не видел — но зрение у него и в лучшие времена было не очень, и если бы даже целая армия очень плохих тварей стояла в нескольких футах от него, но при этом они бы не пахли плохо и не издавали плохих звуков, Босвелл даже не догадался бы об их присутствии.
Пес вылез из своей корзинки и принюхался, потом рысцой подбежал к окну, поставил передние лапы на подоконник и выглянул наружу. Все казалось совершенно нормальным. Дорога была пуста. Ничто не шевелилось.
Уличный фонарь на ближайшем углу замигал и погас, вокруг него образовалось озерцо темноты. Босвелл склонил голову набок и тихонько заскулил. Затем и следующий фонарь погас, а несколько секунд спустя первый фонарь загорелся снова. Даже своими подслеповатыми глазами Босвелл заметил, как что-то скользнуло из одного озерца тьмы в другое. Третий фонарь — тот, который стоял прямо напротив их дома, — зажужжал и потух и больше уже не загорался. Босвелл уставился на черное пятно, а некое существо в тени, казалось, уставилось на него.
Босвелл зарычал.
А затем озерцо темноты начало изменяться. Оно вытянулось, словно нефть, текущая с пригорка, и его ручейки побежали от подножия фонаря к садовой калитке дома № 501. Они проскользнули под калиткой, медленно дотекли по дорожке до входной двери и исчезли из поля зрения таксы.
Босвелл спрыгнул с окна, протопал к приоткрытой двери и протиснулся сквозь щель. Пес остановился на верхней площадке лестницы и увидел, как Тьма просачивается под дверь; она словно бы приостановилась на мгновение, чтобы сориентироваться, а потом, прибавив скорости, потекла к ступеням и начала взбираться по ним; из края Тьмы выдвинулись пальцы, которые как будто подтягивали за собой тело черного пятна. Босвелл услышал негромкий хлопок — это дальний конец Тьмы проскользнул под входную дверь, и теперь взгляду таксы предстала эдакая лужа трех футов в длину, неумолимо движущаяся в ее сторону.
Босвелл зарычал, но никто на рычание не пришел. Дверь спальни миссис Джонсон оставалась плотно закрытой, и Босвелл слышал похрапывание мамы хозяина. Тьма тем временем одолела половину лестницы и, заслышав рычание собаки, двинулась вперед еще быстрее. Босвелл, которому не оставалось другого выхода, поспешно отступил к спальне Сэмюэла, пропихнулся внутрь, а потом толкнул дверь носом и закрыл ее. Пес попятился, продолжая рычать. Босвелл видел тонкую полоску света между дверью и ковром и глубиной своего песьего сознания чувствовал, что ничего хорошего там нет.
Свет медленно гас — слева направо, пока не исчез полностью. Пару секунд все было тихо. Слышалось лишь дыхание Сэмюэла да отдаленное похрапывание миссис Джонсон.
Босвелл вспрыгнул на кровать и залаял Сэмюэлу в ухо.
Сэмюэл лишь неразборчиво буркнул в ответ.
Босвелл попытался лизнуть хозяина, не спуская при этом глаз с двери. Сэмюэл просто оттолкнул его, даже не проснувшись.
— Рано еще, — пробормотал он. — В школу не надо.
И тогда Тьма хлынула под дверь — с такой скоростью, что от неожиданности Босвелл отпрыгнул назад, — и быстро потекла туда, где лежал Сэмюэл. Она отыскала ножку кровати и взобралась по ней, обвиваясь вокруг деревяшки, словно змея, а потом заскользила по одеялу. Теперь Босвелл чуял ее запах. От нее воняло старой одеждой, затхлой водой и мертвыми существами. И вовсе не пахло нефтью, хотя вязкая текучая Тьма внешне была на нее похожа. Теперь эта пакость обрела форму и цель.
И когда она надвинулась, чтобы задушить Сэмюэла, Босвелл понял, что ему надо сделать.
Встав у кровати, пес вцепился в край Тьмы зубами и рванул ее на себя. Он почувствовал, как та тянется у него в пасти, словно резина. Языку стало холодно, а зубам — больно, но Босвелл не разжимал челюстей. Вместо этого он покрепче уперся лапами в одеяло и попятился к изножью кровати. Тьма потянулась к Сэмюэлу и уже почти достала до его шеи. Когти Босвелла вспахали одеяло — он отчаянно боролся и тянул зубами изо всех сил, даже когда почувствовал, что задние лапы скользят по краю постели. Так и не разжав челюстей, пес свалился с кровати.
От глухого стука, с которым Босвелл шлепнулся на пол, а заодно потому, что с него сдернули одеяло, Сэмюэл наконец проснулся.
— Что такое? — спросил он, протирая глаза.
С пола донесся шум борьбы, и мальчик услышал, что такса тихонько поскуливает.
— Босвелл!
Сэмюэл сел и посмотрел на пол. Взгляду предстало нечто вроде одеяла из черноты, а под ним очертания сражающегося песика. Тьма — или то, что ее контролировало, — наконец распознала угрозу, исходящую от таксы, и приложила все усилия, чтобы уничтожить собаку.
— Босвелл!!! — закричал Сэмюэл.
Он ухватился за эту тень и дернул, но пальцы тут же застыли, и прямо на глазах у перепуганного мальчика Тьма стала подниматься по его рукам.
Сэмюэл ойкнул.
Тем временем освободившийся Босвелл успел слегка перевести дух. Увидев, что у хозяина неприятности, пес вновь кинулся в атаку и запустил ноющие зубы во врага. Одновременно с этим Сэмюэл дернулся назад, и в конце концов Тьма оказалась растянута между ними.
— Босвелл, держи крепче! — скомандовал Сэмюэл.
Он потащил Тьму, и Босвелла с нею, в сторону маленького туалета, находившегося справа от кровати. Там не было ничего, кроме унитаза и умывальника, но для того, что задумал Сэмюэл, этого было вполне достаточно.
— Босвелл, стоять! — приказал мальчик, когда добрался до туалета, а Босвелл оказался почти что на пороге.
Держа Тьму одной рукой — для этого ему потребовалось напрячь все силы. — Сэмюэл поднял крышку унитаза и, глубоко вздохнув, велел Босвеллу открыть пасть.
Тьма вылетела изо рта Босвелла, и ее с силой швырнуло в сторону Сэмюэла. Мальчик быстро отпустил ее. Тьма врезалась в смывной бачок и плюхнулась в унитаз. Она тут же выбросила усики и попыталась вылезти наружу, но Сэмюэл опередил. Он ударил по кнопке смыва и с удовлетворением посмотрел, как Тьму повертело по унитазу, а потом увлекло в канализацию.
Тяжело дыша, Сэмюэл оперся о раковину.
— Никогда больше не буду пользоваться этим туалетом, — сказал он Босвеллу, но песика у дверей уже не было.
Сэмюэл обнаружил собаку возле окна. Они вместе наблюдали, как фонарь напротив дома снова загорается, а соседний — гаснет, и так до тех пор, пока во тьму на миг не погрузился угол улицы и что-то не пустилось наутек по Стокер-лейн.
Но прежде чем оно скрылось из виду, Сэмюэл с Босвеллом на миг увидели его.
Оно походило на женщину.
Точнее говоря, оно очень сильно походило на миссис Абернати.
Глава пятнадцатая, в которой Сэмюэл Джонсон начинает ответные боевые действия
На следующее утро за завтраком Сэмюэл был неразговорчив. Мама заметила его подавленное состояние.
— Милый, что-то случилось? — спросила она.
Сэмюэл просто покачал головой и продолжил есть кукурузные хлопья. Хотелось рассказать матери про ночное происшествие с озерцом Тьмы, но что толку, если нет доказательств? Сэмюэл понятия не имел, где в конце концов оказалась Тьма, и немного беспокоился: а вдруг она торчит в какой-нибудь канализационной трубе внутри дома и ожидает возможности выскочить? Но, поразмыслив, мальчик понял, что Тьма, вероятно, заблудилась в старой зловонной канализации. Сэмюэла это вполне устраивало. Тем не менее он принял меры предосторожности: приклеил сверхпрочным скотчем крышку и сиденье к унитазу. Все равно этим санузлом никто, кроме него, не пользуется, и если он будет соблюдать осторожность, в течение некоторого времени никто не узнает, что он тут сделал.