Отец откинулся на спинку дивана.
– Мне очень жаль, что все так сложилось.
Ханна сделала вид, будто изучает свой французский маникюр.
– В каком смысле?
– В смысле… между нами. – Отец прочистил горло. – Извини, что я так редко общался с тобой.
Ханна закатила глаза. Все это попахивало внеклассным мероприятием.
– Невелика беда.
Мистер Марин постучал пальцами по журнальному столику. Похоже, ему тоже было неуютно. Хорошо.
– Так все же, почему ты украла машину отца своего парня? Я спрашивал у мамы, но она ничего не знает.
– Сложно объяснить, – поспешно ответила Ханна.
Надо же, какая ирония судьбы: когда родители развелись, Ханна пыталась придумать способ заставить их снова влюбиться друг в друга – как это сделали сестры-близнецы в исполнении Линдси Лохан в фильме «Ловушка для родителей». И – надо же! – оказалось, для этого нужно было всего лишь несколько раз попасть под арест.
– Расскажи, – ласково произнес мистер Марин. – Вы что, поссорились? Ты была расстроена?
– Может быть.
– Он порвал с тобой?
Ханна жалобно вздохнула:
– Откуда ты знаешь?
– Если это так, возможно, он не стоит того, чтобы за него бороться.
Ханна не верила своим ушам. Неужели он произнес это? Может быть, она ослышалась? Или ей померещилось?
– Ты думала о том, что произошло с Элисон? – спросил отец.
Ханна опустила взгляд:
– Наверное. Да.
– В это невозможно поверить.
Она снова судорожно вздохнула и вдруг почувствовала, что вот-вот заплачет.
– Я знаю.
Мистер Марин заерзал, и диван издал странный пукающий звук. Раньше отец мог бы пошутить по этому поводу, но сейчас промолчал.
– Знаешь, какое у меня самое теплое воспоминание об Элисон?
– Какое? – тихо спросила Ханна и мысленно взмолилась о том, чтобы он не сказал: «Когда вы вместе приехали в Аннаполис, и она подружилась с Кейт».
– Это было летом. Кажется, вы переходили в седьмой класс. В тот день я повез вас с Элисон в Авалон. Помнишь?
– Смутно, – сказала Ханна, хотя и помнила, что переела тогда соленых ирисок, что выглядела толстой в бикини на фоне худющей Эли и что мальчишка-серфингист пригласил Эли на фейерверк, но она отказала ему в последнюю минуту.
– Мы сидели на берегу; неподалеку от нас расположились девочка и мальчик. Вы с Эли знали эту девочку по школе, но она была не из вашей компании. У нее на спине как-то хитро была закреплена бутылка с водой, и она пила из нее через соломинку. Эли болтала с ее братом и не обращала на нее внимания.
Ханна вдруг отчетливо вспомнила это. На побережье Джерси нередко можно было встретить жителей Роузвуда, и той девчонкой была Мона. С ней отдыхал ее кузен. Эли он показался симпатичным, поэтому она подошла и заговорила с ним. Мона чрезвычайно обрадовалась тому, что Эли снизошла до нее, но Эли сказала: «Привет, моя морская свинка пьет воду из такой же бутылочки».
– Это твое любимое воспоминание? – выпалила Ханна. Сама она постаралась вычеркнуть его из памяти, так же как и Мона.
– Я еще не закончил, – сказал отец. – Элисон побежала к воде с этим мальчишкой, а ты осталась и заговорила с девочкой, которая явно расстроилась из-за того, что Эли ушла. Не знаю, о чем вы говорили, но ты вела себя очень мило. Я по-настоящему гордился тобой.
Ханна поморщилась. Она сомневалась в том, что вела себя мило, – наверное, просто не выражала открыто свою неприязнь. После истории с Дженной вредности в Ханне заметно поубавилось.
– Ты всегда была вежлива со всеми, – продолжил отец.
– Нет, – тихо произнесла она.
Она помнила, как рассказывала отцу о Дженне: «Ей нельзя верить, пап. Она рвется получить ту же роль в мюзикле, на которую претендует Эли, но ты бы слышал, как она поет. Она настоящая корова». Или: «Пусть Дженна Кавано и пишет контрольные на пятерки и двенадцать раз подтягивается на турнике, но все равно она неудачница».
Отец всегда умел слушать, не сомневался в ее доброте и даже предположить не мог, что она говорила кому-то гадости. Вот почему она так испугалась, когда спустя несколько дней после катастрофы с Дженной услышала от отца неожиданный вопрос. Они ехали в магазин, как вдруг он повернулся к ней и сказал: «Постой-ка. Та девочка, которая ослепла… Это она поет, как корова, верно?» При этом он посмотрел на нее так, словно обо всем догадался. Ханна онемела от страха, притворно закашлялась, а потом ловко сменила тему.
Отец встал с дивана и подошел к миниатюрному роялю. Он поднял крышку, и в воздух взметнулось легкое облачко пыли. Когда он нажал на клавишу, раздался резкий металлический звук.
– Полагаю, мама уже сказала тебе, что мы с Изабель женимся?
У Ханны замерло сердце.
– Да, она упоминала об этом.
– Мы планировали свадьбу на лето, жаль только, Кейт не будет. Она уезжает на летние подготовительные курсы в Испанию.
Ханна ощетинилась, услышав имя Кейт. Бедняжка должна ехать в Испанию!
– Мы бы хотели, чтобы ты тоже была на свадьбе, – добавил отец. Ханна не ответила, но он продолжил: – Если сможешь. Я знаю, это немного странно. Но мы могли бы обсудить это. Я бы предпочел, чтобы ты говорила со мной, а не крала машины.
Ханна фыркнула. Как он посмел предположить, что кража имела какое-то отношение к нему и его глупой женитьбе! Впрочем, она тут же спохватилась. Неужели так и было?
– Я подумаю, – сказала она.
Отец пробежал пальцами по крышке рояля.
– Я пробуду в Филадельфии все выходные, и на субботу я заказал для нас ужин в «Лё Бек-Фен».
– Правда? – невольно вырвалось у Ханны.
Она всю жизнь мечтала попасть в «Лё Бек-Фен» – знаменитый французский ресторан в центре Филадельфии. Спенсер и Эли бывали там с родителями и вечно жаловались. Ужасное место, говорили они, даже нет меню на английском, полно старух в жутких мехах с хвостами и мордами. Но для Ханны этот ресторан оставался верхом гламура.
– И я забронировал тебе номер в отеле «Четыре сезона», – продолжал отец. – Знаю, тебе сейчас нелегко, но мама сказала, что это тебя отвлечет.
– Серьезно? – Ханна захлопала в ладоши. Она обожала дорогие отели.
– Там есть бассейн. – Отец игриво улыбнулся. В детстве Ханна прыгала от восторга, когда они останавливались в отелях с бассейнами. – Ты могла бы приехать в субботу днем и поплавать.
Ханна тотчас сникла. В субботу был «Фокси».
– А можно перенести на воскресенье?
– Нет. Только в субботу.
Ханна закусила губу:
– Тогда я не смогу.
– Почему?
– Просто… в субботу танцевальный вечер. И для меня это… важно.
Отец сложил на груди руки.
– И мама разрешает тебе ходить на танцы после… после того, что ты натворила? Я думал, ты под домашним арестом.
Ханна пожала плечами:
– Я покупала билеты заранее. Они дорогущие.
– Мне очень нужно, чтобы ты приехала, – мягко произнес отец. – Я бы хотел провести с тобой выходные.
Отец выглядел искренне расстроенным. Казалось, он готов был расплакаться. Но и Ханна хотела провести с ним выходные. Он не забыл пол из раскаленной лавы, ее мечту побывать в «Лё Бек-Фен», любовь к роскошным отелям с бассейнами. Интересно, есть ли у них с Кейт шутки, понятные только им двоим? Хорошо бы их не было. Она хотела остаться неповторимой.
– Думаю, я смогу все отменить, – наконец ответила она.
– Отлично. – Отец улыбнулся.
– Ради Корнелиуса Максимилиана, – добавила она, смущенно взглянув на него.
– Еще лучше.
Ханна смотрела, как отец садится в машину и медленно отъезжает от дома. Теплое волнующее чувство разливалось в ней. Счастливая, она даже не вспомнила о чипсах. Ей хотелось порхать в танце по всему дому.
Наверху зажужжал мобильник, и она очнулась. Дел было невпроворот: предупредить Шона, что она не пойдет на «Фокси», позвонить и сказать об этом Моне, а еще подобрать сногсшибательный наряд для ресторана – может, сгодится то милое платьице с поясом от «Теори», которое ждало своего часа?
Она побежала к себе, открыла крышку мобильника и нахмурилась. Ее ждало сообщение:
Четыре простых слова:
Ханна. Марин. Искалечила. Дженну.
Что подумает о тебе папочка, если узнает об этом?
Я наблюдаю за тобой, Ханна, и советую делать то, что я велю. – Э.
18. В здоровом окружении и выздоравливаешь быстрее
– Ну и повезло тебе – попасть на «Фокси» бесплатно, – сказала Эмили ее старшая сестра Кэролайн. – Не упускай такую возможность.
В пятницу утром Эмили и Кэролайн стояли во дворе дома, поджидая маму, которая взялась подвезти их на раннюю тренировку. Эмили повернулась к сестре и поправила волосы. Как капитану команды ей полагались бесплатные билеты на «Фокси», но она считала, что негоже веселиться сразу после похорон Эли.
В пятницу утром Эмили и Кэролайн стояли во дворе дома, поджидая маму, которая взялась подвезти их на раннюю тренировку. Эмили повернулась к сестре и поправила волосы. Как капитану команды ей полагались бесплатные билеты на «Фокси», но она считала, что негоже веселиться сразу после похорон Эли.
– Вряд ли я пойду. Да мне и не с кем. Мы с Беном больше не вместе, так что…
– Сходи с подружкой. – Кэролайн нанесла гигиеническую помаду на тонкие и розовые от природы губы. – Мы с Тофером с удовольствием сходили бы, но тогда мне бы пришлось потратить на билет все, что я заработала нянькой. Лучше мы устроим вечер кино у него дома.
Эмили взглянула на сестру. Кэролайн, старшая по возрасту, выглядела точной копией Эмили – с такими же выцветшими от хлорки рыжеватыми волосами, веснушками на щеках, бледными ресницами и крепким телом пловчихи. Когда Эмили назначили капитаном, она боялась ревности со стороны Кэролайн – все-таки сестра была старше. Но Кэролайн, казалось, вовсе не переживала. Эмили втайне хотелось увидеть, как сестра психует. Хотя бы раз.
– Да, кстати! – оживилась Кэролайн. – Я вчера видела забавную фотку!
Эмили стало не по себе.
– Фотку? – хриплым голосом повторила она. Сразу вспомнилась фотография из будки, приложенная к сообщению «Э». Выходит, «Э» разослал ее по городу. Началось.
– Ну да, со вчерашней встречи со школой Тейта, – напомнила ей Кэролайн. – Ты выглядишь… не знаю, как сказать. Словно тебя застали врасплох. У тебя такое смешное выражение лица.
Эмили заморгала. Фотография, которую сделал Скотт. Где она с Тоби. Ее отпустило.
– О… – выдохнула она.
– Эмили?
Эмили подняла голову, и у нее вырвался еле слышный вздох изумления. У обочины стояла Майя с велосипедом. Кудрявые волосы зачесаны назад, рукава белой джинсовой куртки закатаны. Под глазами залегли темные круги. Странно, что она появилась в столь ранний час.
– Привет, – пискнула Эмили. – Что-то случилось?
– Это единственное место, где я могу тебя застать. – Майя жестом показала на дом Эмили. – Ты избегаешь меня с самого понедельника.
Эмили взглянула через плечо на Кэролайн, но та рылась в кармане рюкзака «Норт Фейс». Она снова подумала о записке «Э». Откуда у «Э» могут быть фотографии? Разве не Майя забрала их? Или там был кто-то еще?
– Извини, – сказала она Майе. Эмили не знала, куда деть руки, поэтому обхватила почтовый ящик – миниатюрную копию их дома. – Я была занята.
– Да, я так и подумала.
От Эмили не укрылась горечь, сквозившая в голосе Майи, и она почувствовала, как побежали мурашки по коже.
– Ч-что ты имеешь в виду? – огрызнулась она.
Но Майя лишь печально смотрела на нее:
– Я… я имею в виду, что ты мне не перезвонила.
Эмили потянула завязки капюшона своей красной толстовки.
– Давай отойдем, – пробормотала она, отступая в сторону плакучей ивы. Ей не хотелось, чтобы Кэролайн слышала их разговор, но, к несчастью, под сенью густых ветвей царила удивительно сексуальная аура. В бледно-зеленом свете кожа Майи выглядела влажной, будто покрытой капельками росы. Девушка казалась лесной феей.
– Хочу кое о чем тебя спросить, – прошептала Эмили, стараясь выбросить из головы мысли о сексуальной лесной фее. – Помнишь те наши снимки из фотобудки?
– Угу. – Майя стояла так близко, что Эмили почти чувствовала, как кончики ее волос щекочут ей щеку. И будто разом проснулись к жизни миллионы нервных окончаний, пробуждая самые чувственные инстинкты.
– Кто-нибудь видел их? – прошептала Эмили.
Майя ответила не сразу:
– Нет…
– Ты уверена?
Майя наклонила голову, словно птичка, и усмехнулась:
– Но я покажу их всем, если хочешь… – Когда она увидела, как Эмили поморщилась, озорные искорки погасли в ее глазах. – Постой. Ты из-за этого от меня бегаешь? Ты решила, что я показала их кому-то?
– Не знаю, – пробормотала Эмили, проведя ступней по обнаженным корням ивы. Сердце билось в таком бешеном ритме, словно шло на новый мировой рекорд.
Майя протянула руку и приподняла ее голову за подбородок, заставляя Эмили смотреть ей в глаза.
– Я бы никогда этого не сделала. Я хочу оставить их себе.
Эмили дернула головой. Этого не могло случиться во дворе ее дома.
– Я должна сказать тебе еще кое-что. Я… я встретила одного парня.
Майя наклонила голову:
– Что еще за парень?
– Его зовут Тоби. Он очень милый. И… он мне нравится.
Майя недоверчиво заморгала, как будто Эмили призналась в том, что влюбилась в козла.
– И я думаю пригласить его на «Фокси», – продолжила Эмили.
Эта идея только что пришла ей в голову, но на душе потеплело. Эмили нравилось, что Тоби не был идеален и даже не пытался таким стать. И, если постараться, можно было забыть о том, что он приходился сводным братом Дженне. К тому же, появившись с ним на «Фокси», она бы опровергла всякие домыслы насчет фотографий с вечеринки Ноэля и доказала всем, что не была лесбиянкой.
Верно?
Майя цокнула языком:
– Но ведь «Фокси» уже завтра? Что, если у него другие планы?
Эмили пожала плечами. Она почти не сомневалась в том, что Тоби был свободен.
– И к тому же, – добавила Майя, – не ты ли говорила, что билеты слишком дорогие?
– Меня… назначили капитаном команды по плаванию. Поэтому мне положен бесплатный вход.
– Ого! – произнесла Майя после паузы. Эмили показалось, что она уловила запах ее разочарования, подобный феромону. Именно Майя убеждала Эмили бросить плавание. – Что ж, поздравляю.
Эмили уставилась на бордовые кеды Майи марки «Ванс».
– Спасибо, – сказала она, хотя и не услышала радости в голосе Майи. Казалось, Майя только и ждала, что она сейчас поднимет глаза и скажет: «Глупышка, я просто шучу». Эмили почувствовала прилив раздражения. Зачем Майя все усложняла? Почему они не могли просто дружить?
Майя громко фыркнула и вынырнула из-под ветвей ивы. Эмили вышла следом за ней и тут увидела маму на крыльце дома. С наспех уложенной мальчишеской стрижкой, миссис Филдс всем своим видом говорила: «Оставьте меня в покое, я спешу».
Увидев Майю, она побледнела.
– Эмили, пора ехать, – рявкнула она.
– Конечно, – защебетала Эмили.
Ей бы хотелось, чтобы мама не видела эту сцену. Она отвернулась от Майи, которая уже стояла возле своего велосипеда и смотрела ей вслед.
– Ты не сможешь изменить себя, Эмили, – громко сказала она. – Надеюсь, ты это понимаешь.
Эмили чувствовала на себе взгляды матери и Кэролайн.
– Не знаю, о чем ты, – так же громко крикнула она в ответ.
– Эмили, вы опоздаете, – предупредила миссис Филдс.
Майя послала Эмили прощальный взгляд и помчалась прочь, яростно крутя педали. Эмили тяжело сглотнула. Ее раздирали противоречивые чувства. Она злилась на Майю за эту сцену во дворе ее дома, на глазах Кэролайн и мамы. В то же время ее охватило чувство, похожее на то, что она испытала семилетней девочкой, когда у нее улетел воздушный шарик в форме Микки-Мауса, который она выпросила у родителей в Диснейленде. Она долго смотрела в небо на уплывающий шарик, пока он не скрылся из виду, и думала о нем до самого конца поездки. В конце концов мама не выдержала: «Это всего лишь шарик, дорогая! И ты сама виновата, что упустила его!»
Эмили поплелась к машине и без боя уступила Кэролайн место рядом с водителем. Когда они выехали на дорогу, она посмотрела вслед Майе, теперь уже крохотной точке вдали, глубоко вздохнула и схватилась за спинку маминого сиденья.
– Знаешь, мам? Я собираюсь завтра пригласить мальчика на благотворительный бал.
– Что за бал? – пробормотала миссис Филдс. В ее интонации угадывалось: «Я все еще сердита на тебя».
– «Фокси», – объявила Кэролайн, настраивая радио. – Ежегодный бал, главное светское событие года. Некоторые девчонки даже пластику делают ради него.
Миссис Филдс поджала губы:
– Не уверена, что тебе стоит туда идти.
– Но мне дали бесплатные билеты. Как капитану команды.
– Ты должна разрешить ей, мам, – поддержала сестру Кэролайн. – Это та-а-ак гламурно.
Миссис Филдс взглянула на Эмили в зеркале заднего вида.
– А что за мальчик?
– Ну, его зовут Тоби. Когда-то учился в нашей школе, но сейчас он в Тейте, – объяснила Эмили, опуская подробности о том, где Тоби провел последние три года – и почему. К счастью, миссис Филдс, в отличие от других роузвудских мамочек, не хранила в памяти эпизоды из жизни сверстников своей дочери. Похоже, Кэролайн его имя тоже ни о чем не говорило – скандалы, даже пикантные голливудские, ее никогда не интересовали. – Он очень милый, к тому же отлично плавает. Быстрее Бена.
– Тот Бен был хорош, – пробормотала миссис Филдс.
Эмили стиснула зубы.
– Да, но Тоби гораздо, гораздо лучше. – Ее так и подмывало добавить: «И не волнуйся, он белый», – но не хватило смелости.