— Спи крепко, — впервые сказала я чужому ребенку слова, которые говорила только своему.
— А ты здесь будешь? — спросила она.
— Ну конечно, я тоже вздремну, — сказала я, зашла с другой стороны кровати, сняла туфли и брюки и залезла в постель.
— Спи крепко, — повторила Белла мои слова. — Пусть клопы тебя не кусают. Через минуту она уже спала. Я лежала на боку и смотрела, как вздрагивают во сне ее веки. Я знала, что не засну. Мне хотелось наблюдать за ней. Мне хотелось насладиться каждым мгновением этого мучительного, но такого чудесного дня.
Глава 26 Робин
Я спала, когда зазвонил мой телефон. Сначала я подумала, что отцу стало хуже — настолько я отключилась во сне от реальности. Да нет же, это не может быть папа, напомнила я себе, потянувшись за телефоном на ночном столике. Его уже нет, давно нет.
— Алло? — сказала я почти шепотом.
— Она умерла! — закричала Алиса. — Скорее! Она умерла!
— Кто? — Я поднялась на постели.
— Ханна! — взвыла Алиса. — Скорее!
— Набирай 911! — Я швырнула телефон на постель и выбежала из комнаты, на бегу схватив ключ от дома Хендриксов с крючка у моей парадной двери, и босиком помчалась по газону между их особняком и пансионатом.
Джеймс и Дейл были на конференции в Роли, но Молли оставалась дома. Алиса была не одна. Удивительно, с какой скоростью различные варианты развития событий проносятся в человеческом мозгу! Алиса убила ее в приступе послеродовой депрессии за то, что она сломала ей жизнь. Нет, она бы не сделала этого. Ханна перевернулась на живот и задохнулась. Или упала. К тому моменту, как я дрожащими руками открывала дверь дома Хендриксов, я все это успела вообразить в подробностях. Это и еще многое другое.
Как только я открыла дверь, до меня донеслись рыдания Алисы. В холле я увидела Молли, натягивавшую халат.
— Что происходит? — спросила она по дороге в комнату Алисы.
— Она позвонила мне и сказала, что ребенок… — Больше я ничего не могла выговорить. Голос мой замер, и Молли распахнула дверь в комнату Алисы.
Алиса сидела на кровати, прижимая Ханну к груди и раскачиваясь из стороны в сторону, и плакала. Казалось, ей лет двенадцать, а не семнадцать. Молли и я в ту же секунду оказались рядом с ней.
— Она жива, — сказала Алиса. — Но когда я подошла к ней, она была вся синяя. Я не знаю, почему я проснулась. Просто вдруг проснулась, и все. Что-то она была уж слишком спокойная и тихая. Пора было ее кормить, и я сразу поняла, что что-то не так. Я зажгла свет, а она вся синяя!
— Дай мне взглянуть на нее, — сказала Молли.
Алиса разжала руки, девочка сморщилась и захныкала. Я с облегчением вздохнула. Молли осторожно взяла у Алисы ребенка, положила ее в кроватку и начала осматривать.
— Эта книга, что ты мне подарила, — сказала мне Алиса. — Там объясняется, как делать искусственное дыхание и… ну ты знаешь, как дышать ей в нос. И я это сделала. — Нижняя губа Алисы задрожала. — И она приоткрыла рот и задышала, и снова порозовела. — Алиса снова заплакала. — Боже мой, я была уверена, что она умерла.
Я села рядом и обняла ее.
— Ты все сделала замечательно.
Я была поражена. Во-первых, тем, что она прочитала книжку, которую я ей дала. А во-вторых, тем, что у нее хватило присутствия духа осуществить на практике все данные там рекомендации. Не уверена, сделала бы это я.
— Ты ее любишь, — шепнула я ей на ухо, и она медленно кивнула.
— Я люблю ее, — прошептала она в ответ.
— С виду с ней все в порядке, — сказала Молли. — Но я думаю, мы должны отвезти ее в больницу для осмотра. Когда ты ее увидела, она лежала на спине?
— Да, — сказала Алиса. Она нагнулась над кроваткой и снова взяла Ханну на руки, тесно прижимаясь к ней влажной щекой, словно никогда не желала с ней расстаться.
Остаток ночи мы провели в больнице. Всем троим было мучительно видеть, как Ханну искололи иголками и облепили мониторами. Она оказалась в такой крошечной пластиковой колыбельке. Но тяжелее всего пришлось Алисе, которая за одну ночь поняла, как любит свою дочь. Мне потребовалось четыре года на то, что она постигла за несколько часов. Дежурный врач сказал нам, что серьезных повреждений у Ханны не находит, но предложил прикрепить к ней монитор, чтобы в случае чего Алиса могла уловить остановку дыхания. Он похвалил Алису за мужество и проявленные ею умения, и Алиса снова заплакала.
К Хендриксам мы все вернулись измученными. Молли предложила, что она останется наблюдать за Ханной, но я видела, что она очень утомлена, и к тому же я сама хотела посидеть с малышкой. Я знала, что на следующий день буду не в лучшем состоянии, но пообещала Молли остаться до шести часов, потом мне придется вернуться в пансионат, чтобы приготовить все к завтраку. Тогда я ее разбужу, и она будет на дежурстве до прихода Гретхен.
Алисе, казалось, вовсе не хотелось спать. Она покормила Ханну с нежностью, которую я никогда у нее раньше не замечала, и мне с трудом удалось уговорить ее положить ребенка в кроватку. Я стояла у окна, когда Алиса сказала мне:
— Я хочу сказать Уиллу. Ты не считаешь, что он имеет право знать? Ты не считаешь, что я имею право на поддержку со стороны отца моего ребенка? Я не говорю о деньгах. Я имею в виду моральную поддержку. Разве я не имею на это права?
Да, с этим я была согласнаа.
Я села с ней рядом.
— Почему он не боролся за свое место в ее жизни, Эли? — осторожно спросила я.
— Они не позволили мне указать его имя в свидетельстве о рождении.
— Но он мог бы обратиться в суд. Настоять на официальном подтверждении своего отцовства.
Она покачала головой.
— Я не знаю. Может быть, он не понимал этого. Мне нужно его увидеть. Скажи ему.
— Может быть, после выборов, — сказала я. — Может быть, Дейл согласится…
— К черту выборы! — Алиса говорила тихо, чтобы не побеспокоить Ханну. — Ты сама слышишь, что ты говоришь? Ты становишься такая же, как они. Все это так неправильно.
Да, верно. Она уже достаточно взрослая, чтобы взять на себя заботу о Ханне. Чтобы спасти ей жизнь. Она была достаточно взрослая, чтобы принимать решения относительно своей жизни. Я уступила отцу, когда речь зашла о Тревисе. Но я не буду пассивно наблюдать за тем, как Алиса идет на поводу у Хендриксов. Я представила себе ее воссоединение с Уиллом, их полные нежности объятья после долгой разлуки.
— Я помогу тебе, — сказала я.
— Правда? — тихо и недоверчиво спросила она. — Я пока не знаю как, Эли, но я помогу вам снова быть вместе.
Глава 27 Тревис
Я ожидал Роя на парковке у «Уолмарта». Перебрался туда на случай, если Эрин вызовет полицию. Весь этот злосчастный день я болтался в фургоне. Если бы я знал, где живет Эрин, я бы поехал к ней и забрал Беллу. Оставалось надеяться, что она нашла записку. Это была идиотская затея, но я повторял себе, что Эрин — человек надежный. Она разошлась с мужем, но жила здоровой нормальной жизнью. Она справится. С Беллой все будет в порядке, и утром она вернется ко мне. Весь этот подлый день я как-то прожил без нее. Теперь впереди еще безумная ночь с Роем, и я набью свой карман деньгами. У меня будет много денег.
Я позвонил Рою, сообщил, куда перебрался. Он сказал, что будет на месте около одиннадцати. Сейчас было без четверти двенадцать и никаких признаков Роя. Я подумал, что мы что-то напутали, и собирался позвонить ему снова, когда увидел заезжавшую на парковку машину. При свете фонаря я различил ярко-красный цвет и понял, что сейчас все начнется.
Он остановился рядом со мной и вышел из машины. Он был один. Предполагалось, что их будет двое. Он поклялся, что мне не придется воровать самому. Только отвезти. Он открыл пассажирскую дверцу моего фургона и влез внутрь с двумя большими фонарями.
— Где твой приятель?
— Своим ходом добирается. — Он взглянул на часы. — Появится с минуты на минуту. — Он полез в карман куртки, достал мобильник и дал его мне. — Это на случай, если что-то пойдет не так. У каждого есть мобильник, и после работы ты его выброси, понял?
— Что может пойти не так? — спросил я. — Ты же сказал, что все в ажуре.
— Кончай скулить. — Он взглянул в сторону въезда на парковку, где в свете фар я увидел подъезжавшую к нам машину. Только когда она поравнялась с машиной Роя, я узнал зеленый «жук».
— Так это Саванна? — спросил я.
— Наконец-то ты догадался, — хмыкнул Рой.
Я выскочил из фургона ей навстречу.
— Какого черта? — рявкнул я. — Какого черта?
— Не так громко. — Она прижала руку к моей груди, словно желая таким образом погасить звук. — Разве так приветствуют старых друзей?
Рой подошел к нам.
— Этот парень ненадежен, — заявил он Саванне.
— Он не подведет, — сказала она.
— Ты меня подставила! — заорал я.
— Заткнись! — Рой пнул меня, но я этого почти не почувствовал. Внутри у меня все кипело.
— Я нашла тебе работу, — сказала Саванна. — В смысле денег лучшего тебе в Каролина-Бич не найти, так что успокойся.
— Итак, мальчики и девочки, встреча закончена, — прервал Рой. — Пора в дорогу.
— Я в этом не участвую, — буркнул я. Теперь я уже шел на принцип. Пятьсот долларов или не пятьсот долларов, нечего держать меня за дурака.
— Участвуешь, — сказала Саванна. — Послушай, Тревис, я десятки раз ездила. Деньги огромные, и тебе они нужны, так ведь? А где Белла?
— Тебя это не касается.
— А чем ты ее кормишь? Ведь ты живешь в фургоне, а наступает зима.
— Заткнись, — накинулся я на нее. Я потряс головой, все еще не в силах поверить, что ей удалось меня так провести. — Ну ты и штучка!
Она засмеялась.
— Лучше «штучка», чем сучка. Ведь ты меня за нее держал?
— Ладно, хватит, — сказал Рой. — После уладите свои любовные ссоры. Сейчас надо дело делать.
Они пошли к моему фургону, а я стоял неподвижно, соображая, что же мне делать. Я злился на Саванну и на себя за то, что вляпался в эту историю. Но ведь Саванна права. Мне были нужны деньги, и она это знала. Я влез в фургон. Лицо у меня горело.
Саванна села рядом со мной, Рой — сзади. Пока мы не выехали с парковки, никто не сказал ни слова.
— Куда? — спросил я, когда мы выехали на шоссе.
— Направо, — сказал Рой. — И пока никуда не сворачивай.
— Давно ты этим занимаешься? — спросил я Саванну. Я все еще никак не мог остыть.
— Несколько лет. Ты спрашивал, откуда у меня в трейлере хорошие вещички и машина. Вот отсюда. А скоро я и трейлер оставлю. Быть может, поселюсь здесь, в Роли, и…
— Помолчи, Саванна! — рявкнул Рой.
— Что? — Она повернулась к нему.
— Ты слишком много болтаешь. Никому нет дела до твоих планов.
— Я не «никто». Я — ничтожество, которое вы наняли. Но почему меня? Вы могли бы сотни других найти на эти дела.
— Ты не ничтожество. — Саванна положила руку мне на плечо. Я так сильно стиснул зубы, что у меня заболела челюсть. — Ты теперь член команды, так что тебе не на что жаловаться. Мы работали с другим парнем, но он оплошал и…
— Заткнись, — повторил Рой.
— Да пошел ты!
Я вспомнил, Саванна говорила мне, что не может оставаться с Беллой каждый день, так как иногда она уезжает из города. Стало быть, это и были ее загородные прогулки. Ей нужны были деньги, вот она и взялась за детское питание.
— А что случилось с другим парнем?
— Он завалил дело. Ты ведь не завалишь? Поэтому тебе не о чем беспокоиться.
— Его поймали или что?
— С ним приключилось «или что», — засмеялась Саванна.
— Когда же ты заткнешься, Саванна? — заорал Рой.
И во что я ввязался? Ничто не стоило риска попасть в тюрьму или погибнуть.
— Я на это не пойду, — сказал я, ища поворот. — Я отвезу вас обратно на парковку.
— Да замолчи ты, — бросил Рой. Ему я явно надоел. — Ты мне не сказала, какое шило в заднице этот парень.
— Он забыл, в какой он безнадежной ситуации, — сказала Саванна, как будто меня тут не было.
— Я поворачиваю, — повторил я.
— Нет, — сказал Рой, и я почувствовал что-то холодное у щеки, пониже уха. В зеркало заднего вида я видел его лицо всего в нескольких дюймах от моего и в одну секунду понял, что он держит у моей головы ствол револьвера.
— Убери эту штуку подальше, — произнес я.
Он немного опустил ствол.
— Охолонулся? — спросил Рой. — Давай дальше.
С появлением оружия все изменилось. Я делал все, что мне приказывали. А что бы сделал на моем месте киногерой? Он наверняка придумал бы какой-нибудь блестящий план. Какой-нибудь выход из этого кошмара. Но на блестящий план мозгов у меня не хватало. Я — идиот, и все, чего я желал, — это чтобы эта ночь кончилась — и я снова получил мою девочку. Слезы жгли мне глаза, и я был рад, что вокруг темно.
Почти всю остальную дорогу мы молчали. Она заняла около часа. Саванна задала мне несколько вопросов о Белле. Спросила, что она делает. Сказала, что скучает по ней.
— Я не хочу говорить о Белле, — сказал я. Мне казалось, что говорить с ними о Белле значит как бы пачкать ее. Я надеялся, что сегодня она спит в удобной постели, в теплом доме, в полной безопасности, с Эрин. Я постоянно думал о Белле. «Я никогда больше так с тобой не поступлю, малышка», — мысленно твердил я. Я найду какой-нибудь другой способ устроить нашу жизнь. Я больше никогда глаз с нее не спущу. Мы миновали знак с надписью «Виргиния». Значит, мы уже пересекли границу штата. А здесь такие же законы? Или здесь все под контролем ФБР? Я понятия не имел и не задавал вопросов.
— Здесь заезд на стоянку грузовиков, — сказал Рой.
— Перестройся в правую полосу, — приказала мне Саванна.
Проехав еще немного вперед, я свернул на стоянку, где стояли десятка два грузовиков.
— Выключи фары и поезжай медленно, — сказал Рой.
Я выключил и медленно проезжал между рядами грузовиков, по сравнению с которыми мой фургон казался маленьким. Кое-где горели фонари, но большая часть территории была во мраке. В дальнем конце парковки находились бензоколонка и какое-то низкое здание, вероятно ресторан, потому что над ним мерцало неоновым светом название, всего лишь одно слово — «Еда».
Саванна наклонилась вперед, вглядываясь в грузовики. Все они казались мне совершенно одинаковыми. Как я понял, все водилы этих огромных восемнадцатиколесных громадин спали внутри. Уж не следил ли кто за нами? Я подумал о своей номерной доске. Увидеть номер при этом освещении было трудно, так же, как и мою рекламу. И все же, случись что-нибудь, станут разыскивать меня и мой фургон, а не Роя и Саванну. В этом-то и заключался их план.
Было тихо. Иногда только с шоссе доносился шум проезжающих машин, но в это время ночи их было немного. Все вокруг казалось призрачным.
— Вот этот, у загородки, — сказал Рой.
Я с трудом разглядел грузовик. Он стоял в отдалении от остальных, вдали от фонарей.
— Остановись у него в хвосте, — сказала Саванна.
Я остановился.
— Как вы в него попадете? — спросил я.
— Он не заперт, — сказала Саванна. Я понял, что шофер с ними заодно.
Она повернулась лицом к Рою:
— Какие у них опознавательные знаки на этот раз?
— Все те же.
— Сколько коробок?
— Пятнадцать.
— Вот это да! — В ее голосе прозвучало удовлетворение.
— О чем вы говорите? Зачем им опознавательные знаки…
— Тебе не нужно этого знать, — сказал Рой. — Чем меньше ты знаешь, тем лучше для тебя.
Наверно, он прав. Если что-то пойдет не так, чем меньше я знаю, тем лучше. Но меня так подставили, так использовали, таким выставили дураком, что мне непременно нужно было знать. И внезапно до меня дошло.
— Это не детское питание, — сказал я.
— Самое что ни на есть оно, — засмеялась Саванна. — Сейчас увидишь. Целые ящики.
— Детское питание, которое до детей никогда не дойдет, — сказал Рой, открывая дверцу со своей стороны и вылезая.
— Это он о чем? — оглянулся я на Саванну.
— Ну и простак же ты! — Она открыла свою дверцу, но я схватил ее за руку.
— Выкладывай! Это что, наркотики?
— А ты что думал? — Она пыталась высвободить свою руку. — Это кокаин. Мы возьмем несколько коробок и передадим их нашим посредникам. А потом заграбастаем тонну зелененьких — и в путь.
— Дерьмо! — Я отпустил ее руку и ударил кулаком по рулю. — Выметайся из моего фургона. Я уезжаю.
Теперь настала ее очередь хватать меня за руку. Ее ногти впились мне в кожу.
— Если ты это сделаешь, социальная служба получит анонимное письмецо о бездомной девочке, живущей в фургоне с жалким придурком-папашей.
Рой постучал в мое окно стволом, и я подскочил на месте.
Саванна наклонилась совсем близко ко мне.
— Мы понимаем друг друга?
Я проглотил слюну. У меня не было выхода — пойти на это дело или потерять Беллу. Выбор без выбора. Я оттолкнул Саванну.
— Только давайте побыстрее.
Рой снова постучал в мое окно. Я опустил стекло.
— Ты на стреме, — сказал он. — Увидишь кого-то, дай нам знать.
Я ничего не ответил. Никак не отреагировал. Как будто все это не имело ко мне никакого отношения. Я хотел только, чтобы все это поскорее закончилось.
Кто-то из них открыл задние дверцы моего фургона, и все, что я мог видеть позади, была темная ночь. Со своего места я не мог видеть зад грузовика, но в боковом зеркале я видел мелькавшие ноги Саванны и Роя. Я услышал, как открылись задние двери грузовика, и этот шум эхом отозвался по всей парковке. Ноги Роя исчезли у меня из виду, и я понял, что он влез в грузовик. Еще через минуту в зеркале заднего вида появилась Саванна, загружавшая ящик в мой фургон. Я не оборачивался.
— Только подумай о деньгах, — сказала мне она. Я не ответил. Сколько могли стоить наркотики, чтобы заплатить долю каждому участнику? Моя доля была, несомненно, самая маленькая.