— Так же, как нет правды в твоем бреде про Каина и Лилит, — грозно добавил мой любимый. — Вампиры могут сосуществовать с людьми. А вот люди все никак не уживутся с вампирами.
— А правда, что московских Смотрителей
больше не существует? — бросил уже нам в спину вопрос Игнат.
— Правда, что у твоего отца на кухне кофе убегает и из-за этого сейчас случится пожар, — бросил через плечо Макс.
Игнат сорвался с места, споткнулся на ступеньках, с грохотом ввалился в кафе.
— А ты говоришь, внушение… — зло пробормотал Макс. — Как дети, верят каждому слову. Смотри, твои вернулись.
Через площадь прошел Соколов. Лыжи свои он еле волочил. Нас не заметил. И правильно. Нас больше никто в этом городе не увидит. Макс, как всегда, прав, для них мы станем очередной легендой.
Мерзликина в своей мохеровой шапочке чуть отстала, но еще тащилась за Лехой, не понимая, что ничего уже сделать не сможет. Выйдя на площадь, она остановилась. Посмотрела в спину уходящему Соколову, развернулась и пошла обратно.
— Иногда в сказках все заканчивается плохо, — пробормотал Макс.
И я, как всегда, удивилась легкости его воздействия на людей.
Вдруг площадь исчезла — я увидела тот злосчастный поворот и искореженный снегоход. Но большая черная машина рядом уже не стояла…
А из двери кафе на нас смотрели отец и сын. Игнат очень был похож на Герасима.
— Отведи меня куда-нибудь, где я могла бы заняться своей ногой, — попросила я Макса.
— Лавочка в ближайшем дворе подойдет?
— Прекрасно! — Я поторопилась, задела больную ногу, застонала.
Телефон в кармане завибрировал. Извинилась:
— Я на минуту.
Проковыляла в сторону, принимая вызов.
— Здравствуй, Маша! — звонил Олег.
Мне всегда нравился его голос — мягкий, чуть вкрадчивый. И улыбка у него открытая, искренняя. Нравилось его желание угодить. Внимательный взгляд.
— Здравствуйте, Олег! Сделайте, пожалуйста, доброе дело. Позвоните в город Мезень Смотрителю Герасиму и попросите его нас не трогать. Было бы хорошо, если бы они вообще ушли отсюда. — И добавила из вредности: — Раз уж не хотят помогать.
— Маша! Подожди немного, я сейчас во всем разберусь!
Я выдержала паузу, собираясь с духом. Интересно, я сейчас открываю большой военный секрет или это тайна Полишинеля?
— Здесь Эдгар. Как бы он не повторил ту же шутку, что выкинул в моем городе. Герасим любит сына, и это может заинтересовать Эдгара.
— Маша, ты можешь ничего пока не делать? Я приеду.
— Тут уже и так достаточно приехавших.
— С чего ты взяла? — В голосе Олега послышалась ревность.
— Вы же знаете приметы — нож с чайной ложкой упали.
— Маша, задержи вампира, а я позвоню Герасиму, чтобы он помог тебе.
— Спасибо, Олег. Если я окажусь в Москве, непременно загляну к вам в гости.
— Маша! Ни в коем случае не ходи в Сёмжу.
Это очень сложное место.
Поздно. Я там уже почти месяц прожила.
— Я заметила.
— Маша!
А что еще Олег мог сказать? Когда между нами полторы тысячи километров и остается только слушать пустоту между словами.
— Не надо, Олег. Мы давно выбрали свой цвет шахматных фигур.
Макс вопросительно смотрел на меня. Он не подслушивал — просто с его слухом тяжело прикидываться глухим.
Мне надоела тишина на линии, и я дала отбой. Макс довел меня до ближайшего дома, который оказался пустым. Калитка еле открылась. И ни одного следа на белом снегу перед крыльцом. Устало заметила:
— Такое ощущение, что отсюда тоже стали людей вывозить.
Я села на расчищенную для меня лавочку, вытянула ногу, провела над нею рукой. Да, вывих, но не очень сильный. Сейчас исправим.
— А как ты догадался, что в кафе что-то затевается? — спросила я, потому что от звуков его голоса мне было удобней сосредотачиваться.
— Любое событие циклится и повторяется. Ты провела в «стекляшке» обряд, значит, там должно было произойти еще что-то подобное. Этим событием могли воспользоваться Смотрители, готовясь к охоте. Я думал, мы придем и поможем Маринке. А в результате опять подставил тебя.
Я усмехнулась, закрывая глаза. Снова представился поворот — теперь там не было вообще ничего. Так много вариантов. Как же выйдет на самом деле?
— А что за бред нес Игнат про какую-то Лилит? Это из Эдгара По?
— О, моя начитанная леди! — прошептал мне на ухо Макс. — Ты неподражаема.
Что за дела? Я не обязана знать всех женщин, оставивших след в истории.
— Я тебя сейчас укушу! — пообещала, потянувшись к шее любимого.
— Приблизительно так все и произошло, — хмыкнул Макс, демонстративно отстраняясь от меня. — Женщина укусила мужчину.
— Женщина искусила мужчину, — поправила я.
Макс наградил меня долгим взглядом. Считывал с сетчатки моих глаз краткое содержание главной книги всех времен и народов?
— Лилит была первой женой Адама. — Макс решил больше не испытывать мое терпение. — Этого милого юношу ты, я надеюсь, знаешь?
Очень хотелось сказать ему что-нибудь ехидное, но сейчас я была не в настроении. К тому же подтрунивание Макса надо мной вполне вписывается в перечень положенных мне сегодня неудач. Пускай зачтется по двойному тарифу!
— Она была изгнана за сварливый характер, после чего Бог создал для Адама Еву. Считается, что Лилит превратилась в змею, чтобы натолкнуть Еву на идею пополдничать яблоком. После этой ошибки и был зачат Каин, будущий убийца
своего брата.
— Как сложно, — буркнула я, все же чувствуя неумолимую логику в его рассказе.
— Каин, проклятый за убийство брата Авеля, был обречен скитаться, не находя покоя. И при этом руки его всегда были обагрены кровью убитого родственника. И питаться изгнанник мог только живой кровью.
— Он был первым вампиром?
— Так гласят легенды. В своих скитаниях Каин встретился с Лилит, и та научила его пользоваться силой своей крови, то есть создавать себе подобных.
— Себе подобных? Вот почему Игнат назвал тебя каинитом, потомком Каина.
— Звание почетное, но условное. Это все равно, что всех живущих в России считать потомками Рюрика.
Я попыталась выпрямиться, чтобы возразить, потому что род свой вела не от самозваного пришельца из варягов, а от кого-нибудь более благородного. Пускай хотя бы от Аскольда, скандинавского викинга.
— Сначала Каин и Лилит создали трех вампиров, — продолжал Макс, — потом они все вместе породили еще тринадцать. Повторяю, все это легенды. Как было на самом деле, никто не знает. Свидетелей не осталось. Наиболее романтичные натуры считают, что те тринадцать создали свои семьи и распространились по всему миру. Что каждая семья живет по своим законам, отличным от других. И они до сих пор ведут друг с другом войны. Приблизительно так, как в игре «Мир Тьмы». Не играла?
— А ты играл?
Ни разу не видела Макса за компьютером! Впрочем, я вообще мало видела Макса в спокойном состоянии за те четыре месяца, что знакома с ним, — мы постоянно куда-то бежим, торопимся.
— Пока я не встретил тебя, у меня было много свободного времени, — оправдался Макс. — Первый город вампиров был построен еще при Каине. Тогда люди считали почетным отдавать свою кровь, вампирам все подчинялись. Имен-
но поэтому впечатлительный Игнат сказал, что я тебя подчинил. В то время это было нормой вещей. Погиб город от Вселенского потопа. Вампиры стали распространяться по свету, и Каину это не понравилось. Он наложил запрет на новые обращения, а когда его не послушались, ушел в пустыню и там пропал. После был создан Второй город. Но и он был разрушен из-за ссор и раздоров. Можешь так не смотреть, — поймал Макс мой взгляд, — меня в то время еще точно не было, я к этому руку не прикладывал. Все, что мне хочется, — чтобы мы перестали прятаться и зажили спокойно.
— Красивая сказка… — Я вновь попыталась вспомнить поворот, но картинка больше не появлялась. События стали развиваться по-своему.
— Ничего красивого, — Макса не очень привлекала тема, поэтому слова он произносил сквозь зубы. — Во времена Каина люди добровольно отдавали вампирам свою кровь, считая
это почетной обязанностью. Вампиры почувствовали себя венцом творения и стали действовать безнаказанно, уничтожая целые поселения. Так началась война между вампирами и людьми. Не знаю, как насчет тринадцати первых созданных, существовали ли они на самом деле, но то,
что кто-то должен закончить войну, не сомневаюсь.
— Вампиры?
— Да! Мы уже научились жить среди людей.
Я вспомнила Дэниэла и передернула плечами. Если это называть словом «научились», то у вампиров никаких шансов на спокойную старость. Что бы они ни говорили, но люди для них
— А человечество не готово к перемирию, — гнул свою линию Макс. — Жажда войны навечно поселилась в душах Смотрителей. Даже сейчас они отказались тебе помогать, потому что ты с вампиром, а значит, стала их врагом. Инквизиция жгла на кострах не только ведьм, но и их пособников.
— А человечество не готово к перемирию, — гнул свою линию Макс. — Жажда войны навечно поселилась в душах Смотрителей. Даже сейчас они отказались тебе помогать, потому что ты с вампиром, а значит, стала их врагом. Инквизиция жгла на кострах не только ведьм, но и их пособников.
Неприятные мурашки побежали у меня по спине. Звучало это все, конечно, патетично, но рождало ощущение прогулки над пропастью. Мечта Макса была грандиозна. И я вдруг увидела себя вписанной в его идею. Любовь Тристана и Изольды нарушила покой корнуэльского королевства, любовь Кримхильды к Зигфриду закончилась гибелью бургундов. А наша любовь, выходит, должна всех воссоединить? Трагедия на новый лад. Раньше любовь вела к гибели, теперь объединяет…
Холодок коснулся души и улетучился.
— Значит, ты в войнах участвовать не хочешь? — решила уточнить я.
— Стану защищать тебя от этих войн.
Как трогательно. Неужели он думает, что от войны можно защитить? Когда война врывается в твою жизнь, прятаться некуда.
Я глубоко вздохнула, убирая руку от своего колена. Нога почти прошла. Все-таки слово лечит.
— Тебе на сотовый звонили! Ничего не хочешь мне сказать? — Я следила за его движениями. Вот ведь странный! Про несуществующих Каина и Лилит способен рассказывать часами, а о своих замыслах — ни слова. — Кто бы это мог быть? Ты опять пытался позвать Лео, вынудив его поговорить со мной?
Макс закивал, задумчиво поджимая губы:
— Лео раскопал много интересного. Теперь надо, чтобы об этом узнал Аскольд. Он будет расстроен.
Макс присел рядом со мной на лавочку. Я смотрела на снег. Это было приятно.
— Как ты узнал?
— Позвонил ему из телефона-автомата после того, как ты не ответила на его звонок.
Мне вдруг стало грустно. Мир вокруг решает проблемы и без меня.
— Что такого не сделала Маринка, отчего Эдгар пришел за ней? И что помешало ему сразу решить свои дела и отправиться гулять на берег Белого моря?
— Если помнишь, он не питает нежных чувств к слишком болтливым, — процедил Макс.
Во время той нашей единственной встречи Эдгар сказал, что сегодняшний мир вампиров замкнут, что о них никто не должен знать. Заявивший о себе вампир быстро погибает, потому что за ним придут Смотрители. Поэтому вампиры и Смотрители обычно не знают друг друга в лицо. Их столкновение бывает первым и последним, один из двоих должен умереть. Так было до недавних пор. Но тут мы встретились с Максом, и все полетело в тартарары. О вампирах стали узнавать люди. Пашка, Дракон уже давно должны были быть уничтожены. Колосова спасло то, что он ушел к Смотрителям. А Дракона, как ни смешно, спасла психушка — сумасшедший человек может болтать о чем угодно. И вот теперь выясняется, что не только московские Смотрители владеют тайной Макса, Грегора, Лео, Ирины. К ним присоединились и местные Смотрители. Мир катится в пропасть! Герасим прав.
— Но любовь ведь все оправдывает, — съязвила я.
— Про любовь ты Эдгару будешь рассказывать, когда он придет убирать тех, кто слишком много знает.
Ух ты, какие мы гордые! Своя любовь сметает все преграды, а на полянке чужой любви хоть бурьян расти!
— Ты поможешь им остаться нейтральными в этой войне? — прошептала я, сбоку глядя на любимого — он упрямо отворачивал от меня лицо.
— Если они первые не полезут в драку… — Голос Макса был сух. Казалось, он сдерживал недовольное рычание.
— Вместе у нас все получится, — снова потянулась я к его щеке. — Zusammen.
— Тебе пора выучить еще парочку слов. — Он дал себя поцеловать, а потом все равно отстранился.
— Каких же? — прищурившись, спросила я.
— Vorsichtig. Umsichtig. Und — ungefahrlich. Осторожно. Осмотрительно. И — безопасно.
— А тебе тогда слово «договор», — обиженно произнесла я.
— Vertrag [Договор (нем.)]? Хорошо, тогда vertrag… — Он замолчал. Это было понятно. Максу надо было уйти, чтобы разыскать Аскольда, и он не знал, как это сделать.
Я прижалась к его плечу.
— Я постараюсь удерживать здесь Эдгара так долго, насколько это будет возможно.
Макс притянул меня к себе, глубоко вдохнул воздух, словно пытался запомнить запах.
— Закончим это, и я больше не допущу тебя ни к каким разборкам.
— Близко так не сиди, — подняла я на него глаза. — Это сегодня вредно для здоровья. Если помнишь, я попала под раздачу, а ведь еще не очень понимаю, что случается с человеком в таком случае. Наполеон вон войну проиграл, Пушкина на дуэли убили. Ты, случайно, со мной поссориться не хочешь? Ну, чтобы возник повод обменяться выстрелами?
Макс снова опустился на скамью и обнял меня.
— Самое время определить, что является неудачей в твоем и моем случае, — медленно произнес он. — Твоя встреча со мной многими расценивается как неудача. Так что для многих ты осталась в своем привычном состоянии.
— Спасибо, утешил.
Я закрыла глаза, пытаясь представить, что мне сейчас надо делать. В голову ничего не приходило. Совсем ничего.
Глава XIII ДАРЫ БЕССМЕРТНЫХ
Макс снял руку с моего плеча. Что за дела? Я только расслабилась!
— Эдгар идет, — прошептал он, и мне сразу стало холодно.
Прислушалась к себе. Хм, теряю квалификацию — я почти ничего не чувствовала. Было какое-то слабое раздражение. Но оно, скорее, идет от Маринки.
— Я постараюсь уладить это дело мирно. — Макс последний раз поцеловал меня и поднялся.
— Приветы от меня передавать не надо, — попыталась я задержать его руку. — При встрече сама поздороваюсь.
— Желать здоровья вампирам — дурной тон. — Макс не торопился.
— Не забудь про Ирину. Оставь ей кусочек именинного пирога. И запиши рецепт. Чтобы можно было приготовить его потом в домашних условиях.
Я, как всегда, не знала, что задумал Макс.
Девочек снова не посвятили в серьезные мужские дела. Но, может, после того как все закончится, Макс расскажет, что он хотел сделать? А что получится — увидим.
На языке так и вертелась фраза, чтобы он непременно вернулся. Но произносить ее не стоило — заранее настраиваться на плохое нельзя. Радовало одно: Макс — вампир, Эдгар ничего ему не сделает. Хотя… Некстати вспомнились
убитые вампиры.
— Держи телефон в кулаке. Я скоро, — прошептал любимый.
И исчез. Заморачиваться на спецэффекты не стал. Медленно уходить, не спеша растворяться в воздухе — все это было не для него и не для данного момента.
Я улыбнулась. Макс хоть и ушел, но был поблизости, и во мне жила радость его недалекого присутствия. Если что-то случится, я узнаю первая. Мысленно видела, как любимый шагает по улице, пересекает площадь, приближается к кафе. Вокруг никого. Город будто вымер. Даже оттепель застыла, чтобы не мешать трем вампирам разговаривать. Сейчас Макс выторгует Маринке индульгенцию, получит от Эдгара очередное благословение на нашу дальнейшую жизнь, и мы уедем.
Уедем… У нас есть звездный билет. Полярная нас поведет.
Пугливые мысли старательно пробивались сквозь выставленные мной защитные стены. А если… а вдруг… может, надо помочь…
Нет! Надо сидеть. Ждать. Это удел всех женщин — сидеть и ждать. И надеяться только на лучшее.
Я прислушалась к трепещущей внутри радости. Все в порядке. Даже не стала представлять Макса. Как он может стоять, что говорить и как смотреть, я легко могла вообразить и без лишних усилий. Он придет, Маринка ему обрадуется. Эдгар скупо улыбнется. И все будет решено. Очень скоро все будет решено.
Я вдохнула солоноватый влажный воздух, огляделась. Симпатичный такой дворик. Бугорки снега обозначают бывшие грядки. Облокотилась на скрипнувший забор. Передо мной был дом с повалившимся палисадником. Часть ограждения было видно, а потом оно плавно уходило в снег, словно перетекало в другое измерение. У крыльца сильно стертые ступени. Если наклонить голову чуть набок, то можно представить, будто лестница перевернулась. И тогда из развалины она превратится во вполне себе приличную вещь.
Зачем Эдгар пришел в Мезень? Только ли для того, чтобы наказать Маринку? Но для этого не нужно устраивать шоу и лезть в город, хорошо помнящий твой предыдущий приход.
— Маша!
Я не чувствую Смотрителей. Могу определить приближение вампира, а на охотников у меня никакого чутья. Игната я не услышала. Его фигура неожиданно выросла за забором.
Спросила:
— Ты что-нибудь с собой принес? Парень в своей белой толстовке был похож на партизана времен Отечественной войны. Ему только лыж не хватает.
— Это… — растерялся Игнат. — Ну, там что-то есть.
«Там» меня не устраивает.
— Кто из вас любит конфеты батончики?
— У меня всего две осталось. — Парень поскребся в своих карманах.
По-моему, я его смутила. Понятно, что Игнат отвечает скорее за фантики, чем за пустые бутылки.
— Две не три, давай сюда, — согласилась я.