— Мне плевать! Ты — Смотритель! — Клыкастая пасть нависла надо мной.
Голове стало холодно, волосы заледенели. Вокруг все звенело и сыпалось. Реальность перед глазами поплыла.
И вдруг я освободилась, вздохнула, почувствовав небывалую легкость в теле. Железный воротник пропал. Я сидела на полу, согнувшись, пытаясь продышаться. Спазм склеил горло. Давилась воздухом, трясла головой. Передо мной все плыло, плясали бешеные фиолетовые кузнечики.
Появилась Маринка, врезала мне кулаком по спине. Ребра хрустнули от такого обращения. Я изогнулась, задохнувшись по новой. Запоздалая боль заставила заорать. И все закончилось. Я лежала на боку, хватая ртом воздух, и никак не могла надышаться. Лицо обдувал холод.
— Она моя!
Маринка шла от меня к стоящему около стены вампиру. Я тянула руку, желая предупредить ее, чтобы она не переступала линию, не касалась трилистников.
— Не трогай ее! — звонко крикнула Маринка. Я закрыла глаза. Только бы не сработало!
— Ребенок, ты ничего не понимаешь.
— Старая песня! Вали отсюда! — Макс научил Маринку всему, кроме приличных манер.
Линия была пересечена. Мне показалось, что я слышу, как рвутся невидимые нити, как опутывает Маринку смертельная паутина неудач.
Из разбитого окна в комнату белесыми клубами вваливалась зима. Кто-то вошел не в дверь?
— Остановись, — попросила я, пытаясь подняться.
Встать, взять Маринку за руку, провести обратно…
Пол стремительно приблизился. Нет, встать я не смогу.
— Что с тобой? — Маринка обернулась.
— Не подходи! — замахала я рукой. — Здесь аркан!
— Знаешь, кто ты! — кинулась на противника Маринка.
Вампир легко отбросил нападавшую. Маринка пролетела спиной вперед, упав рядом со мной. Бесполезно что-либо делать. Маринка переступила аркан. Сейчас она не вампир, на время лишена своей силы.
Я схватила девочку за воротник пальто, не позволяя встать. Прижала к себе. Она рванулась вперед, замахала руками на обидчика.
— Убирайся отсюда!
Приподнявшись, я с трудом облокотилась на кровать. Вампир топтался около разбитого окна. Маринка перед ним.
— Вампир… — Черноволосый наклонился вперед. Почему-то его стало хорошо видно: крупное вытянутое лицо, тяжелые надбровные дуги. — Она же Смотритель! — Он отшатнулся. — Но вы не могли убивать. Вы слишком слабы.
Что делать? Еще чуть-чуть, и эти двое покалечат друг друга.
— Она мой друг! — с пафосом отчеканила Маринка.
— Этого не может быть, — мотнул лошадиной головой черноволосый и скользнул вдоль линии.
Маринка пропустила его движение. А когда побежала за ним, была опять легко отброшена к кровати. Я снова прижала вампиршу к себе, провела руками по ее плечам, заговорила, забормотала. Слова сами запрыгивали на язык. А у меня над плечом уже выросла прозрачная «березка», словно подсказывая подзабытое заклинание.
— Как во тереме железном, во неволе заточенная, за семью да за запорами, за семью крюками крепкими, скована семью цепями ли, за семью лежит задвижками — да тоска земная, да кручина смертная. Да пойду, да прогоню я тоску земную-лютую, кручину неизбывную. А быть Маринке как прежде сильной, да не ходить ей на тот Алатырь-камень, не открывать того сундука заветного. Будет он в тереме железном стоять, век свой отсчитывать…
— Это, и правда, не вы… — наконец-то понял пришелец, попятился, уперся спиной в угол окна.
Оттуда на меня глянула, не поднимая сонных век, прозрачная «березка», кивнула и отступила в темноту. Старика я не увидела. Но уверена: он был там, грозил мне рукоятью плетки негодующе качал головой. Не для того, ой, не для того отдал мне Мельник свой дар… Попусту трачу. Но это как посмотреть. По мне, так на самое нужное силы черпаются из природы, из дубрав да долин.
— Черту опять не переходи, — посоветовала я Маринке и поднялась.
Дриада исчезла. Но и без нее у меня было уже достаточно сил, чтобы разорвать вампира пополам.
— Куда делся Макс? — жалобно прошептала Маринка. Ей явно было неуютно в забытом человеческом состоянии.
Я прислушалась. От стоящего передо мной вампира волной шла тревога, Маринка откликалась легкой вибрацией. Все. Знакомой радости в душе не было.
— Макс сейчас вернется, — соврала я. И повторила уже не ей: — Он вернется, и тебе тогда несдобровать!
— Еще вампир? — уточнил гость. Он больше не нападал.
— У меня коллекция!
Вампир отвел глаза, но я решила его добить:
— Твоего спутника уже нет. Макса не победить.
Мы одновременно посмотрели в окно. Видимо, вампир давно уже не чувствовал своего напарника. Он перегнулся через подоконник. Маринка дернулась следом, но я оттолкнула ее. Нечего ей прыгать через границы арканов! Шустрая слишком, на нее заговоров не напасешься.
— Олаф! — позвал вампир.
Как трогательно. Сейчас расплачусь. Вампир краем глаза глянул на меня.
— Смотритель, ты все врешь!
— Подойди ко мне, и посмотрим, кто врет больше! — Я жестом пригласила его на свою половину комнаты.
Вампир опять высунулся в окно.
— Маша… — теребила меня Маринка.
— Через дверь! — Я не спускала глаз с черноволосого, но слова мои были обращены Маринке. — И не суйся вперед. — Через комнату пронесся вихрь. — У тебя сейчас не та сила, — договаривала я уже пустоте.
Мы с вампиром посмотрели друг на друга. Я медленно подняла руку с мобильным. В запасе у меня оставался только звонок другу, остальные артефакты закончились.
— Я как-то не сразу понял, что вампиров двое, — тихо произнес незнакомец.
Да, да, у нас здесь с ними явный перебор. Я бы тоже на его месте удивилась.
— Почему они тебя не убили, Смотритель?
А у этого парня сногсшибательная выдержка. С его дружком там что-то происходило, может быть, Макс с Маринкой на двоих свежуют его тушку, а он тут философствует.
— У нас симбиоз. Взаимовыгодное сотрудничество. Слышал о таком способе жизни?
— У Смотрителя с вампиром одно взаимодействие — смерть!
Я рассмеялась. Веселье ширилось внутри меня. Московские Смотрители правы: из меня вышел бы прекрасный убийца вампиров — сейчас мне очень хотелось своего визави убить. Жаль сабли не было в руке. Я так и чувствовала ее рубчатую поверхность, благородную тяжесть на указательном пальце.
А еще я чувствовала радость. Макс возвращался.
— Как скажешь, — пожала я плечами. Сотовый в моей руке ожил, запиликал свою сумасшедшую какофонию.
Вампир спиной вперед выпал в окно. И я стала успокаиваться, — незваный гость стремительно удалялся.
— Маша! — донесся до меня родной голос.
— Маринка до тебя добралась?
— Как ты?
— Второй побежал в твою сторону.
— Что он с тобой сделал?
— Спроси, что я с ним сделала. Пауза. Всего секунда.
— Я сейчас.
— Маринку не бросай. Она…
Тишина сбила дыхание. Макс и так догадается, что Маринку не стоит оставлять одну.
Я отряхнулась, вытерла вспотевшие ладони. Что у меня тут набросано? Трилистники вперемешку с пеплом осины? Маленькое мамаево побоище.
Трясущимися руками зажгла свечку, закрепила ее на спинке стула. Пламя трепетало, норовя погаснуть — из окна валила зима. Я бестолково прошлась по комнате. И вдруг тревога навалилась на грудь.
Я ударила всем телом в дверь. Сшибая стулья, пробежала темную кухню. Что-то зазвенело, свалившись со стола. Я споткнулась, упала, закопалась в разбросанных ботинках и выбежала из дома.
Воздух на улице должен был быть холодным, но я этого не почувствовала.
Вдалеке, словно эхо, затарахтел снегоход.
— Макс! — позвала я.
Телефонный разговор — это не то. Мне захотелось его увидеть. Своими глазами убедиться, что все в порядке.
— Что посоветуешь, отрубленные головы на кол насадить или бросить на растерзание собакам?
Смешок вырвался непроизвольно. Кровожадным Макс не был никогда. Но если вспомнить его бурное прошлое…
Я сделала шаг и упала в распахнутые объятия. Что бы ни было пару минут назад — сейчас мне хорошо. И пусть так останется навсегда.
— Их незакрытые глаза уже выклевывают вороны, — прошептал Макс мне в макушку. — Прекрасный вассал приносит скандинавской воительнице ценные трофеи — сердце и селезенку убитого звероящера.
— Он мне сделал больно, — пожаловалась я, сбивая пафосный настрой любимого. Надо вспомнить все по секундам и обо всем рассказать.
— Я ему тоже. — Макс запустил пальцы в мои волосы, втянул в себя воздух, словно хотел убедиться, что я еще осталась человеком. Я замерла, невольно привстав на цыпочки, чтобы быть ближе, чтобы забрать его себе всего.
— Они ненормальные? — На психов последнее время мы действовали, как магнит.
— Они из Швеции. Хороший ответ!
— Я за тебя испугалась. — Для проформы я все же стукнула его кулачком по груди. — Зачем ты ушел?
— Ни на секунду не сомневался, что с тобой
все будет хорошо.
Какая прелесть! Оказывается, Макс знает обо мне больше, чем я сама. Во мне такой уверенности не было ни на грамм. Хотя теперь… О, теперь я знала о себе чуть больше!
Я посмотрела любимому в лицо. Даже если что-то такое и было — драка, тяжелое ранение, или останки его противника теперь действительно пожирают хищники, — по Максу ничего нельзя было определить.
— Где Маринка?
— Бредет через снега и метели к дому. Ей так сильно досталось?
— Она слегка поторопилась. Те двое уже на пути назад в Швецию?
Макс прислушался. Неужели он что-то слышит на таком расстоянии?
— Обсуждают случившееся. Ожидали встретить другое.
— Ищут Смотрителя и вампира. Антона с Ириной?
— Да.
Как мило! Любовь умеет творить чудеса. И ставить всех вампиров на уши.
— Значит, та парочка сбежала от московских Смотрителей, и теперь у них все хорошо?
— Для Ирины с Антоном — вероятно. Ненадолго, правда.
Я прислушалась к тишине. Мотор снегохода больше не тарахтел. Дракон на секундочку забыл адрес домой? Интересно, чья это работа?
— Откуда эти шведы свалились на нашу голову? — Я все никак не могла успокоиться. За две недели спокойной жизни отвыкла от погонь и крови, от того, что тебя постоянно кто-то хочет убить.
— Тот, что был со мной, сказал, что их послал Эдгар. Это в его духе. Он любит такие штучки — возвращать миру тишину. Антон же с Ириной рождают вокруг себя дисгармонию. — Заметив мое удивление, Макс все-таки объяснил: — Мы с тобой получили от Эдгара официальное разрешение на свое существование, а Ирина с Антоном нет.
Ого! Выходит, каждому новому вампиру надо выправлять у Эдгара паспорт на проживание? Картины перед моими глазами проплыли безрадостные.
— Эдгар выдал лицензию на убийство вампира? — решила все-таки уточнить я.
— Если этот вампир опасен для остальных, то почему нет.
— И если ты станешь неугоден, он тоже может приказать тебя убить?
— Пока я не начну убивать других вампиров.
Чудесненько! Появись мой черноволосый со своим Олафом перед Максом и скажи между делом, что обо мне можно больше не беспокоиться, Макс бы его на кусочки порвал.
— Считай, что сегодня ты был на волосок от этого. Если бы с одним из этих вампиров что-то произошло…
— Впредь буду осторожней.
Как же Макс раньше существовал, если все вокруг него окружено таким количеством условностей?
— Где Эдгар теперь?
— Занимается медитацией.
— Макс! Надо узнать, что за вампиры умерли. И попытаться найти убийцу до того, как убьют нас.
— Можно заглянуть в гости к Эдгару. Кстати, ты умеешь печь пироги? Эдгару понравилось бы. Он любит домашнюю еду.
— Они не искали Ирину с Антоном! Они пришли именно к нам! Как ты этого не понимаешь?
— Я понимаю. Просто пока нет фактов, я не могу Эдгара ни в чем обвинять. Я свяжусь с Лео. В этом он сможет помочь.
Макс резко выпрямился, загораживая меня плечом, — вампиры приближались. При появлении темноволосого я невольно сжалась. Заныла шея, напоминая о ледяных ладонях и железных пальцах, отозвались отбитые ребра… Ладно, потом посчитаемся.
Второй оказался светлым викингом — высокий, с ладной спортивной фигурой, мягкие волосы, вихрастая челка падает на лоб, круглое спокойное лицо. Мысленно так и хотелось натянуть на него шлем, прикрыть широкую грудь кольчугой, повесить на сильную руку небольшой круглый щит и поставить получившееся чудо природы на покачивающуюся палубу ладьи.
Увидев меня, светловолосый остановился, верхняя губа дернулась, обнажая клыки. И тут же образ красавца-викинга исчез, уступив место вампиру.
— Руки покажи, — прошипел он.
Я не шевельнулась. Макс чуть повернулся. В глазах его поселилась ночь.
— Не забывайте, — грозно крикнул он, — вы в гостях!
— Она — Смотритель, — не унимался светлый.
— Спасибо, что напомнил! — Макс обнял меня за плечи.
«Викинг» недовольно зарычал.
— Можно просто разговаривать. А можно сначала драться и только потом разговаривать. Выбирайте. — Других предложений у меня не было.
— Симбиоз… — в тон своему приятелю поддакнул темный. Взгляд его из-под бровей был полон ярости.
— Взаимовыгодное сотрудничество, — поправила я.
Если он считает, что для Макса я — ходячие консервы, то сильно ошибается.
Светловолосый вытянулся, словно собирался превратиться в струну и тонким печальным звуком улететь в небо.
Я уже не волновалась. Смотрела на них и
понимала — ничего они нам не сделают. Не сегодня.
— Это Олаф, — повел рукой в сторону светловолосого мой знакомец. — Я Аскольд.
Олаф манерно очень медленно утопил подбородок в воротнике свитера. Захотелось так же чуть склонить голову в ответ. Но шею ломило
что помогло освежить в памяти недавнее желание темноволосого меня убить. Я поджала губы. На лице вампира не шевельнулся ни один мускул.
— Макс, — коротко бросил любимый. — Das ist Mascha. Das Madchen ist Marina.
— Тот зверь в лесу твой? — Аскольд говорил сухо и отрывисто. Больше меня для него не существовало. Он общался только с Максом. — Хорошая охота.
— Лось еще жив, — щедро поделился любимый.
Я обиженно сложила на груди руки. Не люблю, когда меня не замечают. Может, вампиры и сверхсущества, но, несмотря на все свои усилия, Аскольд не смог до меня добраться.
— Идем в дом! — предложил Макс.
По таланту любимого улаживать конфликты скучает переговорная комната ООН, мой любимый готов любое дело сводить к мирному разрешению.
Я пошла первая. После пережитого волнения меня начало немного знобить, а те, кто не мерзнет, могут стоять на улице.
Вошла на кухню. Макс уже был здесь. Недовольно шипящая спичка зажигала третью свечу.
— Они скоро уйдут? — почти неслышно спросила я.
— Сомневаюсь. Боятся тебя, но им хочется поговорить.
Хлопнула дверь в сенях. Вампиры не долго думали.
— Прошу! — радушным хозяином встретил их Макс.
Я сделала вид, что не заметила их появления. Прошлась по кухне, поддела ногой разбросанные ботинки, подняла упавший стул. Увидел на полу нож. Нам ждать очередного гостя? Стараясь не совершать резких движении, как можно незаметней наступила на него. Хватит с нас неожиданностей.
— Я затоплю печь. — Макс обошел застывших на пороге вампиров, поправил сбитое в сторону кресло. — Вы не против?
Олаф, как прикованный, следил за каждым моим движением. Заметил, куда я поставила стул, как наступила на нож. Напрягся, когда я запустила руку в карман. Так и подмывало крикнуть ему, что у меня в запасе еще достаточно оберегов, чтобы растереть его в порошок, если он не перестанет изображать из себя осла.
Аскольд первым прошел на кухню, поднял правую руку и выдал:
— Мы хотим говорить.
Немногословен. Это хорошо. Разговор не затянется.
Я села, положив руки на стол. Макс присел рядом на краешек. Защищает.
Гости с немым уважением оглядели комнату, покивали в сторону углов, словно увидели там нечто необычное, застыли у противоположного конца стола. Рядом с огромным Олафом мои знакомец выглядел не столь внушительным, как мне показалось поначалу. Он был тоже высок и плечист, но если беловолосый походил на викинга, то Аскольд скорее на конунга. Такие обычно не мечом размахивают, а на троне сидят и приказы отдают. Впрочем, этих двоих можно было устроить на одну ладью и отправить в далекое плавание. Очень далекое. Вокруг света. Чтобы не возвращались.
Аскольд не отрывал от меня глаз. Я старательно улыбалась — как хозяйке дома мне больше нечего было делать. Не чаем же их угощать! В голове заезженной пластинкой крутилось: «На море, на окияне, на острове Буяне, лежит бел-горюч камень Алатырь…» Алатырь… алтын, алтарь, ал… Алфред. Нет, его зовут Аскольд, как древнего киевского князя. И заговоры на него не действуют. Потому что он не относится к нечистой силе, порождению ночи. Он реален. Реален, как я, как стол, как мороз, поселившийся в комнате. Просто у него немножечко по-другому устроен организм, он не может распасться на атомы от моего заговора, как сделали бы кикимора или леший.
— Я не буду задавать вопросы. Это ваше дело. — Взгляд Аскольда прилип ко мне. — Эдгар дал нам направление. А Эдгар не ошибается.
— Те, кого вы ищете, находятся чуть дальше на юг. Вы немного не дошли.
Почему на юг? Если убийства происходят по вине Ирины с Антоном, то эта сладкая парочка уже давно не в Москве.
— Возможно, — с интонацией робота ответил Аскольд. — Хочу только предупредить — мы не единственные, кто может ошибиться.
— Ошибиться может каждый, — согласился Макс.
Как же он дрался с Олафом? Гигант запросто мог его раздавить.
— Я так понимаю, что вы знаете тех, кого мы ищем. — Аскольд не спрашивал — утверждал.