— Я так понимаю, что вы знаете тех, кого мы ищем. — Аскольд не спрашивал — утверждал.
— Знаем — Макс не собирался ничего скрывать Сейчас он был среди своих. Его единственная задача — защищать меня, а не самому спасаться.
— Не пытайтесь помочь своим друзьям. — Аскольд ронял слова, как приговор читал. — Они долго не проживут.
— Вы разве не чувствуете? Гибнут вампиры! — Олаф упрямо смотрел на меня, словно боялся пропустить тот момент, когда я выхвачу саблю и начну шинковать его на закваску. — Нас становится меньше.
Я оглянулась на Макса. Он был, как всегда, невозмутим. А ведь он тоже чувствовал все эти смерти. И что же? Теперь все вампиры должны охотиться за Ириной? И Макс в том числе? Да мало ли кого женщина решила в период душевного расстройства укокошить! Она вампир, имеет право.
Машинально взяла со стола коробок, чиркнула спичкой. Олаф не шевельнулся, зато Аскольд шарахнулся в сторону от разгоревшегося огонька. Дальше я ничего не увидела, потому что передо мной возник Макс. Вернее, его спина. Он загораживал меня от Аскольда!
— Если мы встретим наших друзей, — с угрозой в голосе произнес Макс, — предупредим, чтобы они вели себя осторожней.
— Они постоянно путешествуют, их тяжело поймать, — заговорил красавец викинг.
Хлопнула дверь. Вошла грустная Маринка. Не поднимая глаз, пересекла кухню, села на стоящий в сторонке стул. Бедная девочка, как ей сейчас плохо!
— Грегор вернулся в Европу, рассказал о московских Смотрителях. Москвичи обречены. Их перебьют по одному.
— Москвичей больше нет. Там не с кем воевать. — Макс спокойно смотрел на своих собеседников. Будем надеяться, те ему поверили.
— Возможно. Эдгар предупреждал нас, что в России мы столкнемся с неожиданностями.
— Россия вообще оригинальная страна, — поддакнул Макс. Я спрятала зародившийся смешок. Не надо лишний раз злить гостей.
— Мы расскажем остальным, что есть еще вы, — сквозь зубы произнес Аскольд. — Приносим вам свои извинения за беспокойство.
«Приносим извинения»? И это все? А если бы меня сейчас уже не было на свете, он бы тоже принес свои извинения?
— Макс, мы предлагаем тебе пойти с нами, — прогудел Олаф. — Если возникнут какие-то проблемы, их легко решить.
Я так понимаю, что для этих вампиров человек — существо низшей расы.
— У меня нет проблем, — произнес Макс через короткую паузу. Он в чем-то сомневался?
— Нам и здесь хорошо, — не выдержала я, хотя в данном случае мне было лучше помолчать.
Вампиры поднялись, со мной они говорить „е собирались. Я почувствовала себя неуютно. Как бьг они не задумали вернуться ночью и доделать начатое. Все-таки, когда вампир встречается со Смотрителем, один из них должен уме-петъ А тут сбой старого правила. Еще немного, и начнется повальное братание. На радость Эдгару. Может, правда, броситься Аскольду на шею с криками: «Мир. Дружба. Жвачка!»?
— Проблемы возникают неожиданно, и чаще всего там, где их не ждешь. — После недавней встречи со мной Аскольд был настроен на философский лад. Я начала злиться. Неужели он не видит, что давно уже перегнул палку со своими советами?
— Я заметил, — согласился Макс, снова прижимая меня к себе. Раздражение волной пошло по телу. Почему он не выгонит этих хамов на улицу?
— Мир меняется, — Аскольд снова смотрел на меня, — ничего вечного не существует. Я допускаю, что в отношениях может быть разное. Но вы не проживете долго. Бегите! Погоня уже началась. Макс, я еще раз позволю напомнить тебе, что в Швеции ты найдешь защиту.
— Вряд ли я смогу воспользоваться твоим предложением. У нас с Машей другие планы.
Какие милые слова! Терпение мое закончилось. Я медленно открыла коробок спичек, подняла его на уровень груди и так же медленно перевернула. Спички с шуршанием упали на стол, скатились на пол. И, словно разбудив молчавшую до того тишину, вдалеке снова затарахтел снегоход.
Надо было это сделать раньше.
Аскольд исчез. Только что стоял, с ненавистью глядя на меня, — и вот его не стало. Без пристального внимания черноволосого я сразу почувствовала себя лучше. Олаф коротко кивнул, затем медленно, по-человечески, пересек комнату. И только потом пропал. Они были чертовски ловкими, эти парни из Швеции, — даже дверь не хлопнула.
Маринка вздохнула и побрела на улицу. Провожать. На меня она даже не посмотрела. Бедняжка.
— Что это за явление? — Я остановилась около Макса. Он уже сидел на корточках возле печки, подбрасывал в занимающийся огонь дрова.
— Аскольд и Олаф, из Швеции. Прозвучало, как Аскольд и Дир, викинги,
IX век, приехали из древней Исландии ко двору Рюрика, участвовали в походе на Константинополь, правили в Киеве.
— Как ты справился с таким великаном? По историческим хроникам, Аскольда и Дира убил князь Олег, тот самый, что прибил щит на врата Царьграда. Олега еще потом укусила змея. Можно сказать, пострадал за любовь к черепушкам.
— Пришлось немного посоревноваться в скорости.
Хотелось сесть и закрыть глаза. Ну и денек! Я подошла к Максу вплотную, оперлась о его плечо. Свитер в том месте, где легла моя рука, оказался порван. Мелькнуло что-то смутно-знакомое. Кажется, я присутствовала при том моменте когда появилась эта дырка. Машинально потрогала нитки — крупная вязка податливо распускалась, кивали головками освобождающиеся петли.
— Ты оказался быстрее?
Я вытянула нитку, показала ее Максу. Тот мягко отвел мою руку, прижал меня к себе. И вот я уже сидела у него на коленях. Из раскрытой печной дверцы веяло теплом.
— Я оказался далеко, думал, что увожу их от тебя.
— А если бы Аскольд меня убил?
Медленное сердце остановилось? Нет, это мое перестало биться. У Макса ничего не изменилось.
— Тогда бы мир прекратил свое существование, — ответил он тихо.
— Выдадим миру индульгенцию на сто лет вперед?
Я потерлась лбом о мягкую шерсть свитера. Макс молчал, то ли к чему-то прислушиваясь, то ли размышляя, то ли просто наслаждаясь временным покоем.
— Нам надо уезжать? — спросила я.
Сильно приблизившийся звук мотора снегохода стал символом нашего вечного путешествия.
— Пока не знаю. Шведы легко нашли нас, но не могут вычислить Ирину. А значит, твои друзья хорошо спрятались. У нас так не получится. И если мы побежим, начнется охота. Для нас лучше пристроиться в хвост погоне и поучаствовать в поисках. Если мы их найдем, то уже можно будет не опасаться нападения со спины.
— Нам в состоянии кто-нибудь помочь?
— Понять бы, в чем нам требуется помощь. Но я теперь тоже уверен, что охота идет не за нами. Вернее, не только за нами. И надо быть очень осторожными. Если Антон поддерживает связь со своими…
— Нет! От возмущения я выпрямилась. Вот еще!
Я не для того две недели сижу в глухомани, прячусь от всех, чтобы самой объявляться московским Смотрителям.
— Можно, конечно, еще немного повременить, надеясь на обещание Аскольда, что здесь нас не тронут. Готовиться к встрече гостей. Или уйти, не дожидаясь новых сюрпризов. Поедем все равно через Москву, там бы все новости и узнали.
Здесь, конечно, было неплохо, все уже знакомо. Но засыпать каждый раз с мыслью, что на голову может свалиться вот такое скандинавское чудо, ужасно.
Может, обезопасить себя? Развесить обереги, построить арканы, то есть создать идеальную крепость, чтобы не войти, не выйти… Нельзя, Макс с Маринкой могут пострадать. Первыми, на кого обрушатся мои заговоры, будут они. Замкнутый круг.
— Ты кому-нибудь будешь об этом говорить? — Я снова ткнулась лбом в его плечо. Не буду ни о чем думать. Пускай сам все решает.
— Не вижу смысла. Ирина наделала много шума, о ней знают. А значит, знают и об охоте.
— Я не о том. Шведы спутали меня с Ириной, и путаница может продолжиться.
Маша, дело совсем в другом. Даже если бы Антон с Ириной не встали на путь войны, к нам непременно начали бы заглядывать гости.
— Из-за меня?
Вот и отметили первое января…
— Из-за нас — Макс говорил мягко, словно боялся сказать лишнее слово. — Ты опять забыла, что мы вместе.
— А кто они, эти Аскольд и Олаф?
— Судя по имени, Аскольд из Исландии, и раз он оказался здесь, то пробирается в Киев на княжение…
Договорить я Максу не дала. Отвлекая меня от мрачных мыслей, он начал дурачиться, и я поцеловала его, заставляя замолчать.
— Я серьезно!
— Все вампиры живут по-разному. — Макс подбросил полено в огонь и устроился в кресле, оставив меня на своих коленях. — Кто-то, как Лео, гуляет по музеям. Кто-то тихо живет в своей деревне, наслаждаясь сельской тишиной. Кого-то тянет на бойцовские подвиги. Мир неспокоен. Всегда есть с кем и против кого воевать. Таких, как Олаф с Аскольдом, много. Собирается небольшая группа, начинает жить по своим правилам. Чаще всего вампиры выступают против Смотрителей. У них вечное противостояние. Какое-то время обе стороны держатся нейтрально, потом начинается вот такое коловращение. Я думаю, появление Аскольда с Олафом — начало нового передела мира.
— А наша смерть станет его концом, — мрачно произнесла я. А ведь Аскольд сильно меня напугал. Если бы не Маринка, о конце света сейчас Максу не с кем было бы рассуждать.
— Как в любой сказке!
— Ну, Макс… — протянула я недовольно.
— Я буду осторожен и больше ни одного вампира ближе чем на километр к тебе не подпущу.
Если бы все благие намерения сбывались.
— Страшна не та ошибка, что ты совершаешь осознанно. Чаще всего мы думаем, что поступаем правильно, — сказала и тут же подумала про несчастного Ромео. Он-то был убежден, что, убивая себя, поступает правильно.
Снегоход чихнул и замолчал. Я так и представила, как Дракон обегает дом, вваливается в коридор, топает на проседающих досках…
Что-то не успела заметить — упал только один нож? Или нам ждать еще каких-нибудь гостей мужского пола?
Я уютней устроилась, поерзала, заставляя Макса крепче меня обнять. Он тихо поцеловал меня в затылок, в шею. Я ткнулать в его плечо. Как же хорошо! Почему так бывает редко?
Глава VI ИМАГО
— Они сюда приходили, да?
Сторожев был засыпан снегом с головы до ног, словно не машина его везла, а он всю дорогу тащил технику на себе.
— Как кино? — выглянула я из-за плеча Макса.
— Какое кино! Эта ненормальная сорвалась посередине сеанса!
Дракон прошел через кухню, застыл на пороге комнаты. Света не было, но и без него погром был виден хорошо. Из разбитого окна тянуло холодом.
— Ушли уже?
Перчатки полетели в угол. Дракон пнул ногой подвернувшийся спичечный коробок и сел
прямо на пол.
— Я же просил меня предупредить!
— Они пришли не по билетам.
Ярость Дракона, похожего в своей обиде на мокрого гусенка, веселила.
— А чего, подождать не могли?
Я выбралась из таких уютных объятий и с удивлением взглянула на Сторожева.
— Как ты себе это представляешь? Подождите немного, с вами тут хотят поговорить о
превращении?
— Да хоть так! — Дракон толкнул стул, тот уперся в стол, наклонился и повалился на обидчика.
— Пойду, свет сделаю, — прошептал Макс, и я оказалась в кресле в одиночестве, а его шаги уже были слышны в коридоре.
— Не, ну что за дела?
Все внутри Сторожева клокотало, и он не знал, на что направить свое раздражение. Крушить и переворачивать здесь было уже нечего, стучаться головой об углы стола — жестко, бить кулаками об пол — себе же хуже.
— Как будто бы так сложно! Я что, хуже мелкой? Почему ей все просто так выдали, а мне условия ставят? Мельник еще этот… Я ведь первый разгадал, что он колдун. Если бы не я, наша тусня так и сидела бы тупо на кладбище. А помирать стал, не ко мне отправился, тебя выбрал. Скажешь, так честно? Я его больше года пас, а как до дела дошло, он из рук ушел!
— Жизнь вообще штука нечестная. — Утверждение было риторическое, но на Дракона могло подействовать. Дима в принципе был не из везунчиков.
— Вампиров полный город. Рядом ходили, никто, кроме меня, не заметил! Хоть бы кто премию, что ли, выписал… Я сам к вампирам пришел, уже вроде и договорился — опять мимо! Обманули, пустышку подсунули. Да я сразу понял, что ничего из убийства Макса не выйдет. Что надо по-другому подставляться. А Мельник все твердил: «Ты не подходишь, ты не подходишь…» А чего не подхожу-то? У меня глаза не того цвета, чтобы из меня кровь пить?
— Хочешь, чтобы из тебя выпили кровь? — Мне снова было неуютно рядом с Драконом.
— Хочу стать вампиром.
— Тебя сюда пригласили не для того!
— Чтобы мне кто-нибудь дал об этом забыть!
Фыркнул, начиная работать, дизель. Лампочка под потолком ожила, стала нерешительно накаляться.
Я перегнулась через спинку кресла, чтобы лучше видеть Сторожева. Тот был расстроен так, что казалось, будто его круглое лицо сейчас растает. Да, не повезло парню. Во всех историях он бежит рядом с тепловозом, не в силах даже на подножку запрыгнуть. Если бы поезд жизни все время проносился мимо меня, я бы, наверное, тоже расстраивалась. Но все дело было в том, что свой поезд я формирую сама, придумываю вагончики, населяю их пассажирами, подбрасываю уголь в топку. И не пытаюсь вклиниться на чужие пути. Дракон же хочет к кому-то пристроиться, и у него не выходит. Хотел быть повелителем тьмы, властителем дум — не получилось. Вампиры им не интересуются. Колдун тоже не посчитал его достойным преемником. Прямо какая-то невезуха в зените.
Мне стало жалко парня.
— Мы скоро уедем, — Дима заслужил предупреждение. Пускай готовится возвращаться домой.
— Куда вы без меня!
— У нас свадебное путешествие. Ты будешь
лишним.
— А Маринка?
— Не думаю, что ты за ней угонишься.
От печки пошло долгожданное тепло, и меня после пережитого волнения потянуло в сон.
— Это мы посмотрим, — дернул подбородком Дракон.
Его самоуверенность вызвала усмешку. Поразительный человек! Что бы ни происходило, во всем видит свою выгоду. Настоящий псих с маниакальными наклонностями.
— И кино какое-то было — фигня полная. Про вампиров! Там один ходил, обмазанный кремом от загара. Типа от солнца прятался.
— Как называется? — Я сползла в кресле, вспоминая то чудное состояние, что пережила сегодня, наблюдая за охотой Макса. Правда, потом мне довелось принять участие в другой охоте. На фильм о вампирах я не скоро пойду.
— Не помню, — мотнул головой Дима.
— Когда начнем обучение? — Я не могла его не поддеть.
— Время еще не настало. — Дракон сдулся. Больше ругаться его не тянуло.
— Дал бы хоть тетрадку полистать. Что там? Заговоры на кровь? На ратное дело?
— Ты еще не готова внимать высшим учениям.
Пафоса-то, пафоса сколько! Не сомневаюсь, в его голове уже созрел очередной гениальный план по завоеванию мира.
Сторожев собрался пойти в комнату, и его движение кое о чем мне напомнило.
— А ты в ПТУ на кого учился?
— На слесаря, — буркнул он, прочитав в моем вопросе оскорбление себе.
— Прекрасно! Значит, сможешь вставить стекло.
Дракон презрительно повел плечом, давая понять, что князь тьмы до таких мелочей не опускается, и закрыл за собой дверь.
Дизель давно и хорошо работал, а Макса все не было. Либо он пошел прогуляться перед сном, либо ищет стекло. Это надолго.
Я сходила за сотовым телефоном, заметив, что хозяйственный Сторожев заткнул разбитое окно подушкой. Похвалить его, что ли? Я глянула на повелителя вселенной, — тот самозабвенно копался в пакете с носками. Ладно, обойдется без медальки.
Вернулась на кухню и вновь забралась в кресло. Все-таки Макс здесь здорово устроился! Тепло, хорошо и как будто безопасно. Кажется, я начинаю привыкать к своей боевой жизни.
Час всего прошел, как меня пытались убить, и вот я сижу около огня, греюсь, радуюсь жизни. А год назад от страха на стены бы лезла. Может, это из-за того, что рядом со мной верный защитник? Или потому, что я теперь не дома и допускаю возникновение всяких неожиданностей? Или сама изменилась? Я выгнула спину, потянулась, прогоняя внезапно всплывшие воспоминания о прошедшей ночи, о голубых глазах, которые видела так близко, о крепких руках, о прохладе кожи любимого…
Так! О чем это я? Выпрямилась, села выше, прокашлялась, заставляя себя думать только про то, где нахожусь сейчас. И что Макса пока нет рядом. Вытерла вспотевшую ладонь о штаны.
Займусь-ка я своим сотовым. Кажется, мне пришли эсэмэски. Наверняка с поздравлениями! Я, как истинная эгоистка, конечно, никого не поздравила. Как там мама, папа? Надо же, когда хорошо, все мгновенно из головы выветривается…
О! От Лерки Маркеловой. Мрачное пожелание «готского Нового года». Прекрасно, можно сказать, все уже сбылось. Праздник с вожаком готов, что может быть круче? И вообще Сторожева можно считать подарком от Маркеловой — Дракон когда-то был Леркиным парнем. Отбить эсэмэску, чтобы приезжала и забирала ненаглядного? Ладно, пускай живет безмятежно.
В ее сторону улетело послание с пожеланием моря солнца. Наверняка обидится. Готам солнце противопоказано для здоровья.
Следующее сообщение, конечно, от Колосова. Спросил, как я себя чувствую. Прислушалась к себе. Бок отбит, на шее синяки, очередной приступ тревоги. Ничего, бывало и хуже. «С Новым годом!» Курсор терпеливо мигал, ожидая, что я напишу еще. Что можно пожелать своему, наверное, бывшему другу? Счастья и любви? Жестоко. Послать стандартное «удачи»? Тогда уж лучше вообще ничего не писать. «С новым счастьем»? А куда девать старое?
Рука дернулась, палец нажал на кнопку отправки, по экрану полетела птичка, унося письмо. Буду нейтральной.
Пара эсэмэсок пришла от девчонок из спортивной секции по фехтованию. Я им нажелала всего-всего-всего и еще немножко. Потом было непонятно чье сообщение с глупым стишком. Я даже не стала уточнять, кто автор, отправила в безызвестность «спасибо» и «взаимно».