«Все-таки котяра! Мутировал, гад, и превратился вот в такое чудовище! – не столько возмущался ученый, сколько поражался изменениям фауны на этой планете. – Если он еще помнит аборигенов и запах их пищи, то наверняка будет стоять под дверью и просить подачки вечно. А потом либо меня все-таки изловит и слопает, словно мышь, в отместку, или начнет топтаться сверху более конкретно. А тут потолки и так на ладан дышат, провалится сюда, и мне крышка! Надо его срочно чем-то отпугнуть».
Только вот чем?! Даже пламя факела, чуток припалившее шерсть котяре, его нисколько не отпугивало. А уж о боли вообще речи не шло. Поэтому ничего больше не оставалось, как применить собранные здесь ломики. А вернее, тот из них, который уже лучше всего накалился над газовой горелкой.
У «себя дома» Александр Константинович уже мог передвигаться бегом и без всякого освещения. Так что сгонял за ломиком, просунул расклеенный конец наружу и, когда здоровущая лапа дернулась вперед для очередного удара, резко отправил свое оружие вперед.
В следующий момент все сотряслось не от удара, а от жуткого, надсадного рева. Лапа скрылась из виду, но хорошо было заметно, что лом удачно вонзился между когтями как минимум сантиметров на двадцать – двадцать пять в глубину. Ночной визитер явно отскочил от щели на несколько метров и там с подвываниями и мяукающими хрипами пытался избавиться от раскаленной занозы.
– А ты как думал?! Переросток недоделанный! – кричал ему вслед землянин с чувством глубокого удовлетворения. – Нечего по ночам шастать и мешать спать мирным людям! Это тебе не мышей ловить и не бегемотов по песку валять!
Хотя с чего это он взял, что такой мутант может выволочь громадную тушу речного обитателя на берег, он и сам не понимал. Коты ведь к воде относятся резко отрицательно.
Минут через пять ночной попрошайка решил удалиться восвояси несолоно хлебавши. Подобное гостеприимство ему явно не понравилось, и еще некоторое время доносилось его затихающее, но жутко недовольное мяуканье и обиженные мурчащие всхлипы.
«Неужели и правда просил покушать? – уже укладываясь обратно на свое ложе, задумался Броди. – А вдруг он и в самом деле здесь когда-то проживал маленьким? И теперь инстинктивно воротился, подумал, что его хозяева вернулись? М-да! Чего только не случается у нас на глазах в последнее время!.. Не удивлюсь, если этот кот даже стал в некотором роде разумным. Но тогда, если продолжать думать в логичной последовательности, и петух получил определенную толику разума. Вон ведь как настойчиво пытался меня из убежища выковырять. Может, поговорить хотел? А я его – факелом в глаз!.. Поневоле разочаруешься в таких собеседниках».
Остаток ночи прошел в полном спокойствии. Видимо, ночной гость охотился, а то и вообще проживал где-то неподалеку от города в одиночку. И, получив рану, скорее всего, отправился в сторону постоянного места жительства. Хотя что для такого монстра укол раскаленным ломом? Все равно что человеку засунуть спицу в ногу на глубину двух сантиметров: больно, неприятно, но вряд ли приведет к инвалидности.
Но если кот был слишком голоден, то наверняка продолжил охоту. Возле реки ему – настоящий рай: нутрии для него – словно мышки, ну а бобры классифицируются как крысы. Наверняка такой гигант может и летающего петуха загрызть, если нападет на него из засады. Правда, все-таки окончательные размеры и полную конфигурацию агрессора человеку в неверном свете факела рассмотреть не удалось.
Ну а утром, основательно подкрепившись разогретой кашей, Александр стал аккуратно выбираться наружу. Сразу же у порога своей обители рассмотрел гигантские, хорошо отличимые и рельефные следы котяры-мутанта. На них виднелись и темные пятна крови, а чуть поодаль валялся так хорошо зарекомендовавший себя лом.
«Ха! Знай наших! – хвалил археолог сам себя. – Мы маленькие, да удаленькие! Кровь гиганту не только попортили, но и лишнюю спустили. Теперь этот монстр усатый не за каждой “мышкой” погонится!»
А вот отпечаток поражал величиной. Такой след ни с чем не спутаешь, нигде нет даже его мизерных остатков, так что, скорее всего, мяукающий хищник в данном городе не бывал. Или бывал, но очень, очень давно. Ну и отныне следовало не только учитывать опасность с воздуха, но и осматриваться по сторонам с таким умыслом, чтобы просчитывать все свои движения на десять шагов вперед. То есть, если будет заметна хоть какая-то опасность между руин, следует за три удара сердца, а то и быстрее спрятаться в безопасную и глубокую щель. И в данном случае знание всех убежищ и подвалов выходит на первое место. А вот изучить их расположение и подходы к ним за время пребывания в этом мире оказалось нереально.
Без этого оставалось только выбирать: с риском для жизни отправляться для контакта и налаживания сотрудничества с братьями по разуму или уйти в глухое подполье и прекратить все действия до прибытия спасателей в виде божественных сущностей, подданных Хардийской империи.
Имелся еще один вариант: тупо надеяться на орангутангов, или, как они себя назвали, на желлатуков. Если бы мутант-переросток сунулся к ним, мохнатики бы его быстро успокоили, и если не сразу уничтожили, то наверняка так припугнули бы своим оружием, что котяра сбежал бы на противоположную сторону планеты.
Но вот как оно получится на самом деле?
Александр Константинович вначале выбрал выжидательную тактику. Взобрался на самую высокую стену, которую отыскал в окрестностях своей берлоги, и более часа провел в непрерывном и тщательном наблюдении. С одной стороны, можно предположить, что время потрачено даром, но если смотреть по-иному – спокойствие того стоит.
Получалось, что хищник или совсем убрался из города, или знатно переел во время предутренней охоты у реки и теперь отсыпается где-нибудь в укромном месте. И сон у него сейчас наиболее крепок. Если рискнуть и поспешить к желлатукам, то вполне можно проскочить за несколько часов. По крайней мере, взобраться на левый холм и осмотреться уже оттуда следовало в любом случае.
На этот раз Александр с собой не брал ни запасов пищи, ни емкости с водой. Потому что пришлось волочь два самых длинных и тонких лома. Волочь и жалеть вслух:
– Эх! Сюда бы Кормильца с его силищей! Он бы эти ломы метал, как дротики. Два броска – и дело в шляпе! Ха! Мне кажется, такой здоровяк, как наш Миха, может и петуха на лету сбить. Кстати, на оружие братьев по разуму надеяться – не есть гуд. Следовало бы и самому какой лук простейший сварганить. Вдруг самому охотиться придется? А хорошей стрелой нутрию-переростка подстрелить – дело нехитрое. Кажется.
Сомнения имели веские основания. Когда-то Броди и лук не раз делал, и стрелы, и стрелял сносно, но за последние десять лет ни разу подобного оружия даже в руках не держал. Зато теперь приходилось тащиться в гору с двумя тяжеленными железками. Тащиться, чертыхаться, переживать по поводу любимой супруги и мысленно пытаться отыскать во всем случившемся виноватого. Конечно же, не забывая смотреть во все стороны с утроенным вниманием.
Предполагать, что здесь нечто эдакое подстроили древние земляне – дело глупое. При желании божественные сущности могли бы придумать мероприятие и поинтересней. Скорее всего, они и сами не знали, что в мире адельванов существуют действующие площадки с телепортами. Хотя такая, как Пеотия, наверняка побывала внутри очень многих зданий, просто прыгая, словно лягушка-путешественница. Мало того, она ясно давала понять, что когда-то давно отыскала эту цивилизацию во время своего путешествия разума, но тогда просто не слишком захотела исследовать этот мир, признав его мертвым, а значит, неинтересным.
То есть подданные Хардийской империи здесь ни при чем.
Но тогда следующими в список подозреваемых входили те самые желлатуки, заросшие длинной шерстью по самые макушки. Вдруг это они где-то у себя стали проводить опасные эксперименты, вследствие которых не только люди стали перемещаться спонтанно и непредсказуемо, но и сами экспериментаторы, попросту говоря, «влипли в неприятности». Исходя из этого, если все-таки контакт состоится и получит дальнейшее развитие, следует обязательно иметь в виду именно этот аспект нарушения некоего телепортационного пространства.
«Ха! Пусть вначале еще сам контакт состоится. – Броди старался мыслить рационально. – И это их устройство, которое я собираюсь надеть на голову, да еще и добровольно, вдруг оно меня и в самом деле поставит под некий контроль для посторонних? Надо бы хоть как-то себя обезопасить на всякий случай».
Решение пришло быстро. Только и понадобится, если человек потеряет над собой контроль, чтобы кто-то независимый сорвал устройство у него с головы. Ну а раз некому сорвать, то пусть это сделает просто тяжелый предмет. Тот же лом, к примеру. Шнурок привязывается к устройству и к лому. Команда отбросить лом в сторону – и вот он падает, шнурок тянет… ну и так далее по смыслу.
«Ха! Пусть вначале еще сам контакт состоится. – Броди старался мыслить рационально. – И это их устройство, которое я собираюсь надеть на голову, да еще и добровольно, вдруг оно меня и в самом деле поставит под некий контроль для посторонних? Надо бы хоть как-то себя обезопасить на всякий случай».
Решение пришло быстро. Только и понадобится, если человек потеряет над собой контроль, чтобы кто-то независимый сорвал устройство у него с головы. Ну а раз некому сорвать, то пусть это сделает просто тяжелый предмет. Тот же лом, к примеру. Шнурок привязывается к устройству и к лому. Команда отбросить лом в сторону – и вот он падает, шнурок тянет… ну и так далее по смыслу.
Решено – сделано. Пока ничего на голову не надевалось, но связка получилась. Простая, как и сам лом, но действенная.
Приближаясь к главному бомбоубежищу города, приходилось заранее высматривать возможные пути отступления и каждую подходящую для отсидки щель. Таких оказалось не так много, как хотелось бы. В данном районе, видимо, когда-то стояли наиболее мощные, может, даже высотные здания. Порой пару нижних этажей еще можно было раскопать, но сверху громоздились такие кучи обломков, что сразу пропадало желание вести раскопки. Те же возвышенности не представлялось возможным использовать при побеге от кота. Даже если порой и оказывалась свободна некая стена метров шесть – восемь высотой, то с другой стороны на нее мог взобраться по грудам руин чуть ли не бегемот. Да и как на такую стену бегом взобраться? Человек – не паук и не таракан. А вот проходить под такими стенами тоже неприятно: а ну как сверху кто прыгнет на голову?
Тем не менее Броди решил сделать крюк, забирая левее и приближаясь к цели с востока. Там и просмотр был не такой хороший, и массивные горы руин смотрелись более притягательно. Ну разве что общее время в пути увеличилось примерно на полчаса.
Но именно эта затяжка в путешествии и позволила землянину не столкнуться с мутировавшим домашним животным лоб в лоб. Гигантский кот возвращался от реки и, скорее всего, пересек очень свежий след: желлатуки ходили на охоту и недавно там пронесли свои трофеи. Ну а хищнику стало интересно, кто это еще тут такой грозный, кроме него?
Александр Константинович как раз приблизился с покатой стороны к большой груде обломков, которые он заметил возле базы мохнатиков, взобрался на нее и решил предварительно осмотреться. Да и сам диалог он собирался начинать именно сидя на высокой стене. Пусть и ненадежное убежище, но хоть какой шанс сбежать всегда останется. Ну и вот с этой стены как раз и заметил приближающегося хищника и рассмотрел его во всей красе.
Животное (язык не поворачивался назвать его домашней скотинкой) выглядело шикарно и величественно. Натуральный кот, очень похожий на персидского, только раз в триста крупней. То есть по размерам он на метр в высоту превосходил самого мощного и откормленного быка. Эдакое мохнатое, усатое и прозорливое страшилище. Такому едоку, похоже, и пяток бобров слишком обильным обедом не покажется. Наглый, самоуверенный. Разве что слегка прихрамывающий на правую переднюю лапу. Ночное домогательство не прошло для монстра бесследно.
Дозорного у входа в момент прибытия гостей не оказалось. Наверное, братья по разуму расслабились, не заметив опасных для них зверей, да и наличие оружия их немало успокаивало. Ветерок продувал от реки, так что человека кот не засек, а вот у входа в подземелье замер в охотничьей стойке. Сразу почувствовал, что внутри «мышек» не в пример больше, а значит, есть возможность поохотиться. После чего попытался пройти по ступенькам вниз.
Несмотря на громадные размеры кота и к немалому удивлению невольного свидетеля этих действий, хищник сумел войти внутрь, оставив снаружи только толстенный хвост, который подрагивал и извивался в азарте охотничьего инстинкта. Глядя на него, Броди кривился от сомнений, но вмешиваться пока не спешил. Да и не мог бы сделать это с пользой и с толком. Тем более он помнил: чтобы спуститься в само убежище, подвергнувшемуся мутации животному следует преодолеть четыре поворота и пять лестничных пролетов. Вряд ли охотнику понравится такая неудобная норка, развернуться в которой проблематично. Ну и сам охотник, видимо, тоже так подумал. А может, просто услышал приближающиеся к нему шаги или голоса, потому что довольно живо выбрался задом на поверхность, затем плавным прыжком перетек чуть левее, ближе к стене, на которой затаился землянин, и залег за разрушенным строением.
То есть все было рассчитано верно: мышка выбирается наружу и быстро съедается. Потом можно ждать следующую. И наверняка бы у него получилось, если бы в дело не ввязался сильно рискующий Броди.
На верхней лестнице появился орангутанг, но, когда ему оставалось преодолеть всего с пяток последних ступенек, заметивший его Броди вскочил на ноги и заорал что есть силы:
– Стой! Там опасность! – Еще и руками при этом, пусть и с зажатыми в них камнями, сделал соответствующие жесты.
Мохнатик замер на месте, посматривая на человека и пытаясь правильно оценить его действия. Кажется, он не понимал, что здесь происходит. Тогда Александру пришлось запустить оба камня прямо в голову затаившегося хищника. Как и положено в такой напряженный момент, котяра вздрогнул от неожиданности и резко поднял голову, сбиваясь с заготовленного прыжка в сторону жертвы.
Желлатук опасность увидел и быстро сорвал с разгрузки свое оружие. И даже начал его использовать чуть раньше, чем хищник прыгнул. Поэтому, наверное, и успел сделать несколько важных для собственного спасения вещей: удивиться, заорать, развернуться и прыжками умчаться вниз. Удивился он по причине довольно экстраординарной для него: оружие на усатого монстра не действовало! Ну и время, остающееся для осознания этого, а потом и для побега, разумный орангутанг использовал с толком. Несущийся за добычей кот влетел в проход с солидной скоростью и, скорее всего, даже сумел повернуть на первой лестничной площадке, но вот ускользающую жертву так и не смог ухватить когтями. Землянин только и мог в тот момент рассмотреть азартно бьющий по стенам тоннеля кончик хвоста.
Но вот дальше гнаться за «мышкой» котяра не стал и опять-таки задом выбрался постепенно обратно. Выглядел он при этом весьма потешно: шерсть торчала во все стороны, усы топорщились – и в ином случае он вызвал бы своим злобным урчанием здоровый смех. Но вот гигантский размер хищника и дикий блеск в его глазах как-то не располагал к веселью. Землянин к тому времени опять распластался на верхушке стены среди камней и старался даже не дышать от переживаний. Мохнатика он спас, а вот кто его теперь спасет, вознамерься тварь атаковать?
А кот и в самом деле попытался высмотреть: кто это тут кричал и швырялся камнями? Медленно, принюхиваясь и продолжая угрожающе мяукать, он стал приближаться к стене. Если уж разобраться, то раз такому хищнику не составляет труда взобраться на дерево, то что ему стены высотой в восемь метров? Если он встанет на задние лапы да вытянет передние, то как раз и дотянется. А потом и разгон для последнего прыжка набирать не придется.
Понятное дело, что Броди жутко сожалел только об одном:
«Лучше бы сейчас у меня вместо ломов имелся крупнокалиберный пулемет! А еще лучше – скорострельная зенитка! Или киборг цорков! Вот уж не повезло! – Ну и последняя мысль не о себе, а о любимой жене. – Как там Лариса?»
После чего по скрипу когтей о бетон стало понятно: монстр встает, опираясь передними лапами на стену. Конец жизненного пути прославленного археолога стал близок как никогда.
Благо что вовремя подоспела помощь от братьев по разуму. Со стороны бомбоубежища послышался топот ног, похоже, все три желлатука спешили на разборки с хищником. Ну и сам хищник топот услыхал, тут же метнулся на свое прежнее место засады и замер там, изготовившись к прыжку.
До верхних ступенек добралась и в самом деле вся троица мохнатиков. Но в этот раз в руках одного из них имелась солидная на вид труба, которая по определению могла быть тол ько мощным оружием. Какого толка, понять было трудно, но вплоть до короткого противотанкового ружья.
Осторожность теперь была на наивысшем уровне, резко наружу не выскакивали, оружие держали на изготовку и двигались с определенной грацией. Ну и опять мутанта они заметить не могли. А если выйдут на открытое пространство, то один прыжок, и еще не факт, что ответный выстрел будет в меру действенным и эффективным.
Так что опять пришлось Броди брать всю инициативу на себя. Он встал, перехватил ломы удобнее и, шагнув к краю стены, указал на конкретное место засады. Ответные жесты благодарности не заставили себя ждать. Как и успокоительные жесты, обозначающие, что большая труба свалит с ног какое угодно по величине животное.
Только вот само животное до сих пор считало охотником именно себя и показываться на открытом пространстве не спешило. И сколько оно так сидеть за грудой обломков собиралось, было неизвестно. Поэтому один из мохнатиков решил поторопить события, сигнализируя человеку, чтобы тот опять запустил в хищника чем-то поувесистей. Камнем, а то и тем самым ломом, который у него в руках. Сомнения Александра Константиновича, естественно, глодали, но противника и в самом деле следовало отвлечь и заставить подняться. Ну он и бросил вначале один лом, а тут же следом и второй. Благо что сверху такие тяжеленные импровизированные копья бросать оказалось несравненно легче.