Я чуть было не ляпнула, что не расследовала еще столько дел, чтобы позволить себе купить такую машину, но вовремя прикусила язычок. Похоже, что дебют Лады Красовской с треском проваливался, даже не успев начаться. Мысленно я уже слышала рев и свист возмущенных зрителей и подсознательно ждала, когда же меня забросают тухлыми помидорами. И тут в голове забрезжила спасительная мысль…
— Простите, мне не нравится эта машина! — решительно сказала я менеджеру.
— Но почему? — возопил он.
— Неужели вы не видите, что машина не подходит по цвету к моему лаку для ногтей? Вот если бы ваш «Мерседес» был серебристого цвета, то я бы еще подумала, — с достоинством пресыщенной богатой дамы ответила я.
И не торопясь выбралась из салона роскошного автомобиля и так же неторопливо, переставляя ноги, как манекенщица на подиуме, продефилировала мимо совершенно растерянного менеджера.
— Прекрасный ответ, достойный такой красивой женщины, как вы, — сказал кто-то возле меня.
Это было так неожиданно, что я вздрогнула и поспешно обернулась. Оказывается, пока я отбивалась от менеджера, ко мне успел подойти Каминский. Но он был не один — с ним рядом стоял высокий человек средних лет. По его атлетическому телосложению было видно, что он много времени каждый день проводит, занимаясь на спортивных тренажерах. Его внешность — хорошая фигура, густые волосы и достаточно правильные черты лица — составляла весьма приятный контраст с брюшком и замаскированной плешью Каминского. Да и туалетная вода, которой он пользовался, была куда лучше, чем у Каминского.
— Вы правы, Вячеслав Иванович, — сказал Каминский. — Знакомьтесь: Вячеслав Иванович Терентьев — Лада… Александровна Красовская.
А запнулся Каминский потому, что мы с ним совсем забыли обговорить мое новое отчество. Вот что значит действовать в спешке! Спасибо, Каминский догадался мое настоящее отчество сказать!
— Простите, Георгий Николаевич, но такой молодой и красивой женщине отчество ни к чему, — неторопливо сказал Терентьев, пристально глядя на меня.
Господи! Неужели что-то не так? Парик у меня съехал, что ли? Или, может быть, с линзами что-то не то? И как только некоторые женщины умудряются ходить со всеми этими прибамбасами каждый день? Хотя ведь умудряются! Взять хотя бы ту же Эмму Эдуардовну… А она сейчас коротает время в гостинице средней руки, потому что после ее истории с побегом и украденными ее любовником деньгами — и скорее всего, из-за денег, а не из-за побега — муж не захочет ее видеть до тех пор, пока не оформит развод. У меня хоть зубы не вставные! Вспомнив, как в Ртищеве Вобла храбро защищалась от троих мужиков и при каких обстоятельствах потеряла парик, я не могла не улыбнуться.
По-моему, моя улыбка была истолкована превратно, поскольку Терентьев посмотрел на меня долгим взглядом, из тех, которые женщины называют «мужскими». Я как-то сразу вся подобралась и еле-еле удержалась от того, чтобы не полезть за пудреницей. Боже, какие дурацкие мысли иной раз лезут в голову при виде красивого мужчины! Хочешь не хочешь, а начинаешь думать, вдруг у тебя нос блестит или тушь потекла. Да, увидеть одобрение в свой адрес на лице такого мужчины было для меня очень лестно. Мне оставалось только пожалеть о том, что этот оценивающий взгляд направлен, увы, не на меня, а на некую Ладу Красовскую, жгучую брюнетку с карими глазами.
И все же у меня было основание гордиться тем, что эта дама обладала моей фигурой со всеми ее достоинствами и без малейшего недостатка.
— Вы имеете отношение к автомобильному бизнесу? — поинтересовался Терентьев.
— Лада Красовская приехала из Питера, — сказал Каминский. — Ее муж продает автомобили, и Лада приехала посмотреть, каково состояние автомобильного предпринимательства в Тарасове.
Черт бы его побрал, этого Каминского! Мысленно я осыпала своего клиента всеми ругательствами, которые знала. А знала я их не так уж и мало — ровно в четыре раза больше, чем положено знать супруге известного бизнесмена, но, пожалуй, в самый раз для частного детектива, который в силу своей профессии успел пройти через огонь, воду и медные трубы. Ну кто просил Каминского, филина толстобрюхого, лезть не в свое дело да еще и провоцировать Терентьева на деловые вопросы, на которые я, само собой, ответить не смогу! Откуда я знаю, каково состояние автомобильного предпринимательства — так, кажется, выразился Каминский — в Тарасове?
Будь Каминский не мой клиент, я бы живо сумела поставить его на место, а тут пришлось язычок прикусить — вдруг иначе он мне не заплатит? А я и так уже докатилась до того, что «Петр Первый» курю!
По-моему, первый вопрос на автомобильную тематику уже сложился в голове у Терентьева — он даже и рот открыл, чтобы его задать, но тут какой-то шум отвлек его внимание. Кажется, здесь, прямо в автосалоне, назревал скандал. Как раз вовремя, надо признать, а то бы я засыпалась.
— Слюшай, ты! — вопил голос с сильным азербайджанским акцентом. — Помалкивал бы, да? Ну что ты понимаешь в машинах? Понаставил СТО и думаешь, будто что-то смыслишь в автобизнесе? Ты еще смеешь хаять мой вишневый «Мерседес»? Зарежу!
— Ар-р-р-ра! — отозвался другой голос, говоривший также с нерусским — с армянским акцентом. — Да ты сам работать не умеешь! За всю свою жизнь палец о палец не стукнул! И будто сам ты СТО не понаставил чуть ли не на каждый улица! А про то, что твой «Мерседес» не липа, ты своей бабушке рассказывай! Видел я этот «Мерседес»!
Мы подошли ближе. Скандал затеяли два почтенных в смысле возраста бизнесмена — оба невысокие, плотненькие, одетые по случаю представительного мероприятия в черные классические костюмы. Мне они чем-то напомнили двух разъяренных пингвинов, дерущихся из-за рыбы.
Межличностный конфликт тем временем неуклонно вырастал до размеров межнационального. Был упомянут уже и Нагорный Карабах, и более ранние ситуации, относящиеся к совсем давним временам.
— Арам Тигранович, успокойтесь, — увещевала одного из ссорящихся тощая длинноносая девица, наверное, секретарша.
«Так это и есть Овсепян», — сразу же подумала я.
— Рустам Халилович, — растерянно вторил ей молодой человек в очках с папкой под мышкой, тот самый, который пытался сбагрить мне «Мерседес», — не стоит устраивать публичный скандал, да еще и во время рекламной акции.
— Замолчи, мальчишка! — заорал на него Алиев, ибо это был он, ощерившись полным набором золотых зубов. — Пшел вон, пока я тебя не уволил! Тоже мне, менеджер… Такую прекрасную машину продать не можешь!
Молодой человек поспешно ретировался, потеряв по дороге очки.
— Какой стыд! Какой позор! — укоризненно говорила стоящая рядом со мной дама в черном, лицо которой напоминало морду лошади, которая тянется через забор за чем-то вкусным. — Устроить скандал! В таком месте!
«Интересно, зачем ей понадобился диктофон?» — подумала я, заметив, что сей предмет предательски выглядывает у нее из сумочки.
Подошла какая-то женщина, протянула даме в черном мобильник:
— Инна Андреевна, вас к телефону!
Инна Андреевна? Кротова? Так-так, значит, это и есть мадам Кротова, одна из подозреваемых в расследуемом мной деле…
— Да в твой «Мерседес» даже женщина не сядет! — вопил между тем Овсепян. — Вот! — и он указал на меня. — Даже она его купить не хотела! Я все видел и слышал. Спроси ее, почему она его не купила?
Все, естественно, повернулись в мою сторону, вопросительно выгнув брови.
Конечно, имея собственную машину, я имела какие-никакие, пусть даже довольно скромные, познания, касающиеся автомобилей. Но когда тебя выставляют чуть ли не как эксперта по вишневым «Мерседесам», да еще перед большим количеством людей, подавляющее, если не абсолютное, большинство из которых является специалистами в автобизнесе, невольно почувствуешь себя не в своей тарелке. Лада Красовская, несмотря на свое «автомобильное» имя, не знала, что и сказать. Я уже готова была ответить словами из одного юмористического монолога, что у машины, мол, двигатель стучит по фюзеляжу, как вдруг в памяти всплыл позавчерашний — господи, неужели это было только позавчера? — разговор с Андреем, и я произнесла наобум:
— У этого «Мерседеса» «пальцы» стучат. А еще… — Внезапно меня осенило… Эх, будь что будет! Была не была! В конце концов, терять мне особенно нечего. Если я сейчас попаду пальцем в небо, то быстренько ретируюсь. Сегодня же Лада Красовская исчезнет с тарасовского горизонта, а вместо нее появится кто-нибудь другой, недаром же я дружу со Светкой-парикмахершей. И наплюю я на угрожающие звонки с серебристыми «Нексиями» на пару, и буду действовать жестко и от своего имени. — А еще вот что… «Шестисотый» «Мерседес» вишневого цвета — это, извините, просто нонсенс. Такого в природе не бывает. Машину наверняка перекрасили и выдали за новую.
И тут раздались аплодисменты, которые становились все громче. Хлопали Терентьев и Каминский, хлопала Кротова, уронив диктофон в сумочку, — интересно, много ли компромата ей удалось намотать на кассету сегодня на выставке? Хлопал Овсепян, забыв про ссору с конкурентом. Хлопал, представьте себе, даже Алиев, хотя злополучный вишневый «Мерседес» принадлежал именно ему. Причем лицо Алиева выражало только восхищение моими глубокими познаниями, несмотря на то, что только что я во всеуслышание его разоблачила. Хлопали еще десятки совершенно незнакомых мне людей, которые были свидетелями яростного конфликта двух кавказцев.
— Какое чутье! Какие знания! Сразу видно, что эта женщина в автобизнесе как рыба в воде, — слышался вокруг меня приятно щекочущий самолюбие шепоток. — Мы ведь видели, как она эту машину для себя присматривала, а потом вдруг от нее отказалась. Кто же она такая?
— Лада Красовская, супруга питерского предпринимателя, занимающегося автомобилями, как и здесь присутствующие, — объявил Каминский, излучая в равных пропорциях доброжелательность и очередной убивающий наповал «аромат» туалетной воды.
Может быть, я зря подалась в частные детективы? Может быть, в моем лице мир потерял величайшего предпринимателя всех времен и народов? Может, мне полагалось продавать и покупать машины? Но, слыша весь этот гул голосов, я не могла не признаться себе в том, что в нетерпении вслушиваюсь в него, ожидая, что скажет Терентьев. Почему-то — честное слово, сама не знаю, почему — мне хотелось бы услышать, что скажет он. И, словно отвечая моим мыслям, Терентьев сказал:
— Вы не только молодая и красивая, вы еще и умная женщина. Я просто обязан как-нибудь пригласить вас к себе. Такая женщина должна непременно познакомиться с моими проектами. Может быть, нам удастся организовать деловое партнерство с вашим супругом или с вами лично? — Последние его слова прозвучали как-то более многообещающе, чем это вытекало из ситуации. И взгляд его явно выражал не только профессиональный интерес к моей персоне. — Как насчет завтрашнего вечера?
Я без колебаний согласилась, ведь подозреваемый сам шел, как говорится, мне в руки. Впрочем, в тот момент мне хотелось верить, что этот восхитительный мужчина непричастен к истории с кражей документов.
— Послушайте, — забормотал позади меня негромкий, но ужасно назойливый голос, — у меня есть информация, которую вам необходимо знать. Боюсь, что вы, в нашем городе человек еще новый, недостаточно хорошо разбираетесь во всей расстановке сил тарасовского автобизнеса. Если заинтересуетесь — вот моя визитная карточка. — Рука в черной перчатке протянулась откуда-то сбоку от меня и, передав мне карточку, мгновенно исчезла.
Мельком я взглянула на визитку — как я и ожидала, на ней было написано: «Кротова Инна Андреевна, предприниматель», а за сим следовали рабочий и домашний телефоны. Что ж, отлично, вот и второй подозреваемый попался. Ловко все-таки у меня с вишневым «Мерседесом» все получилось. Ай да я!
Кто-то схватил меня за локоть и оттащил от Каминского и Терентьева. Это был Овсепян.
— Слушай, женщина, поговорить с тобой надо. Вот что я тебе скажу, не связывайся с Алиевым. У него СТО плохие, ремонт некачественный. Скажи своему мужу, что я с ним говорить буду.
Я еле вырвалась из лап воротил бизнеса, оставив их самих разбираться, чьи СТО лучше и кто должен заполучить Ладу Красовскую и ее питерского супруга-предпринимателя в партнеры, а сама села за руль «девятки».
Тут меня и нашел Каминский. Очень кстати, потому что мне надо было кое-что у него спросить. К каждому подозреваемому следовало подобрать свой ключик, а у меня пока таких ключиков не было. Кто, если не Каминский, смог бы дать мне соответствующую информацию и рекомендации?
— Какие у вас планы на завтра? — спросил он меня.
Невзирая на убийственный запах его туалетной воды, я пригласила клиента сесть ко мне в машину. Было бы не очень хорошо, если бы кто-то слышал наш разговор.
— Буду знакомиться с подозреваемыми, — сказала я, — и попытаюсь заставить их расколоться. Но мне обязательно нужно знать одну вещь, — я замялась. — Георгий Николаевич, что это все-таки за документы, которые я ищу? Скажите в общих словах, подробности мне не нужны.
— Что ж, — подумав, отозвался Каминский, — если хотите знать, то это компромат. Да, компромат на всех подозреваемых, который я собирал годами.
И он сообщил мне еще несколько подробностей, которые я, ввиду секретности дела, ни за что вам не открою. Пока. Упомяну только, что они, воспользуйся я ими, могли бы заставить расколоться кого угодно.
Ну все, на сегодняшний день приключений достаточно, пора было поехать домой и хорошенько во всем разобраться. А ведь я еще, ко всему прочему, целых три часа не прикасалась к моей любимой кофеварке! Это же ужасно!
Вернувшись домой, я первым делом стащила с головы парик, а потом включила автоответчик. Вдруг кто-то звонил, пока меня не было?
Мужской голос, который я уже сегодня слышала, медленно и раздельно произнес:
— Я сказал тебе, чтобы ты закрыла дело? Не слушаешь меня? Утром у Каминского была? Так вот, предупреждаю тебя в последний раз. Еще раз встретишься с Каминским — хуже будет!
Раздался щелчок — трубку положили.
Я подумала и вытащила кассету с записью голоса. Какой же он дурак, кто бы он ни был, что дал мне в руки такой козырь — запись собственного голоса!
— Ты опоздал, дружок, — сказала я. — К Каминскому утром ездила Таня Иванова, но теперь вместо нее действует Лада Красовская. — Я подумала и прибавила: — А мало не покажется не мне, а тебе!
И я бросила гадальные кости: интересно же все-таки узнать, что ждет меня завтра. «Кости» упали так: 4+20+25, — что означало следующее: «В принципе, нет ничего невозможного для человека с интеллектом». Я тоже так думаю.
Глава 5
На данном этапе расследования дела бизнесмена Каминского, то есть сегодня, мне предстояло сделать многое. Я против обыкновения наскоро выпила своего любимого черного кофе — надо было торопиться, ведь за день я должна побывать в гостях у всех четверых подозреваемых.
Настроение у меня, честно говоря, было препаршивое. После того как вчера вечером я погадала на цифровых костях, я еще долго, куря сигарету за сигаретой — все еще «Петр Первый»! — думала над тем, как подобрать ключик к каждому из тех, кого хочу проверить. Ясное дело, что надо как-то осторожно связать мою проверку с пропавшими документами, но как это сделать, не скомпрометировав себя как супругу бизнесмена и Каминского как пострадавшее лицо, я никак не могла придумать.
Впрочем, Каминский дал мне недурные зацепки, и в конце концов я решила действовать полуэкспромтом — кое-что из самого основного я все-таки продумала.
В первую очередь я собиралась ехать к Кротовой. А что? Поговорим между нами, девочками! Она ведь сама сказала, что у нее есть кое-что интересное для меня. Ну, не для меня, допустим, а для Лады Красовской, но, может быть, Лада Красовская со своими деловыми интересами не поленится узнать что-нибудь полезное и для частного детектива Татьяны Ивановой? Во всяком случае, попробовать можно. Судя по тому, что именно на вчерашней автовыставке я услышала из назойливого жужжания мадам Кротовой мне на ушко, разговор предстоит не столько о деловых контрактах, сколько о самых заурядных сплетнях. Так неужели мы не поймем друг друга?
Но перед тем как поехать к бизнесменше, я снова позвонила Кире.
— Алло, Володя? Здравствуй, лапа моя! Как дела? Спасибо, и у меня тоже! Слушай, тут к тебе дело есть маленькое. Так, ничего особенного. Просто какой-то тип мне угрожает — звонит по нескольку раз за день по телефону и обещает, что мне мало не покажется, если я дело, которым сейчас занимаюсь, не брошу. Так вот, у меня тут запись есть… Как какая? Его голоса, конечно! Ну так вот, попроси акустиков, будь так добр, прослушать кассету. Вдруг они определят, откуда он звонит, а то мой определитель номера молчит. Что? Да не бойся ты за меня! Не знаешь ты меня, что ли? Сколько раз мне всякие типчики-дрипчики угрожали, и к чему это всегда приводило? Вот я про то и говорю. Ну, ладно, сейчас завезу пленку. Что? Папазяна ко мне за ней пришлешь? Да ты с ума сошел, я же от него не отобьюсь! Сам не сможешь? Ну, ладно, присылай!
Очень скоро раздался звонок в дверь — Гарик Папазян примчался как на крыльях. Где-то по дороге он прихватил громадный букет темно-красных роз и теперь держал его, как веник, вершками вниз, корешками вверх. Настроение у него, как я и боялась, было отнюдь не рабочее. Уже на пороге моей квартиры он начал расточать улыбки на сто тридцать два зуба, нежные взгляды и запах тройного одеколона пополам со вчерашним перегаром.
— Таня, свет души моей! — воскликнул он, утрируя армянский акцент. — Ангел мой! Ты призвала меня, и вот я здесь.