Ничего, — подумалось, вдруг. — Ничего…. Это не трясина. Тут я выберусь. Обязательно, только вот придумаю что-нибудь. Не отпуская рукой стены, она аккуратно ощупывая землю ногой, прежде чем перенести на нее вес тела стала пробираться вперед, исследуя свое узилище.
Буквально через несколько шагов, девушка нащупала ногой что-то мягкое и податливое. Опустившись на колени, дотронулась рукой до странного предмета и ойкнула, чувствуя в руках грубую ткань. Проведя руками по этому предмету, охнула. Тело. Человек, и похоже, совсем недавно умерший. Тело еще не было холодным, негнущимся, просто кожа чуть прохладна на ощупь.
— Лоренцо, — тихо выдохнула Марта, отчего-то не сомневаясь ни мгновения.
Прижавшись к телу вампира, Марта тихо заплакала.
Прохладная рука коснулась ее плеча.
— О чем плачешь, госпожа?
Взвизгнув, девушка попыталась отпрянуть, но не смогла это сделать. Прикосновения холодных пальцев порождали болезненную дрожь в теле…..
— Ты… Ты не умер?
— Нет, — отозвался знакомый, унимающий тревогу голос из темноты.
— Что ты здесь делаешь?
Прижав Марту к себе, умостив ее голову на своем плече, Лоренцо тихо рассмеялся.
— Посмотри на небо, — проговорил он. — Видишь сколько звезд?
— Одна, две…. — Марта, успокоившись, принялась вглядываться в далекий небесный свод. Постепенно глаза различали все больше и больше мелких искорок. Улыбнувшись, она смотрела на невероятнейший, волшебный узор.
— Лоренцо, я думала, никогда не увижу тебя, — прошептала она. — Думала, ты бросил меня, бросил…
— Одну на болоте? Я, конечно крестьянин, — проговорил он, усмехнувшись, — но не нехристь же.
Марта глубоко вздохнула. Поежившись от ночной прохлады, прижалась ближе к Лоренцо.
— Поцелуй меня, — попросила тихо.
Юноша промолчав, словно не заметив ее просьбы, только рука, прижимавшая ее к его телу, прижала ее чуть сильней.
— Поцелуй меня, — повторила Марта настойчивей.
— Нет.
То ли шепот, то ли вздох, то ли трепет еще удержавшейся на ветвях листвы. Она слышала биение его сердца и биение собственной крови.
— Я знаю, что ты вампир, — проговорила девушка, словно оправдываясь. — И я знаю, что ты, возможно, не сможешь удержаться. Ты голоден. Ты почти без сил. Кормилица рассказывала мне о вас в детстве. И еще… Я сняла крест. И я не буду возражать, если ты подаришь мне смерть. Так будет лучше для меня. Лучше, чем смерть от голода или возвращение к барону. Лучше, чем эта трясина и холод…. Лоренцо, ты слышишь меня?
— Слышу, — протянул он почти равнодушно.
— Почему ты не отвечаешь? Почему ты..?
— Не целую тебя?
— Да, — выдохнула Марта.
Губы Лоренцо слегка коснулись ее щеки, а потом он отодвинулся, выпустив ее из объятий.
— Я не вампир, — проговорил юноша. — Я не тот, за кого ты меня принимаешь, госпожа….
— Марта, — произнесла девушка запнувшись. — Просто Марта.
— Да….. Возможно со мной что-то случилось. Что-то странное, непоправимое. Я вижу в темноте как кошка. Меня воротит от обычной людской еды. Я воистину не могу проглотить даже куска хлеба, напиться водой. Меня томит другая жажда. Я с ума схожу, ощущая в своих руках сосуд с кровью. Тело, любое тело…. Но, Марта, мне самому противно это. А убить тебя…. Никогда я не знал одиночества, лишь когда люди моей деревни гнали меня как прокаженного я понял, что же это такое — скитаться по пустыне. Быть одному….. Ты искушаешь меня, госпожа. Ты искушаешь меня так, как не искушал Князь Тьмы и Христа…. Кровью своей, словами своими. Но ты не сосуд с пищей. Ты единственная, кто говорит со мной. Кто не бросается от меня, как от зачумленного. Не-ет. Я не могу выполнить твоей просьбы. Не проси больше об этом. Никогда. Я не тот, за кого ты меня принимаешь….
Марта, вздрогнула, неожиданно оказавшись в крепких мужских объятьях. Потом руки Лоренцо, подняли ее, словно ребенка, и девушка поняла, что сидит на краю ямы. Негромко зашуршала земля, и она услышала, как выбирается из ямы ее спутник.
— Ты не видишь дороги? — спросил парень.
— Ничего не вижу, — согласилась она. — Тьма. Хоть глаз коли.
Лоренцо снова подхватил ее на руки, и понес сквозь ночной лес.
— Не страшно, — проговорил вновь его приятный, с ума сводящий голос. — Я вижу.
Вернувшись к костру, он усадил ее на горку лапника, и, подняв котелок, направился в ночь.
— Ты куда? — спросила Марта, поднимаясь.
— За водой. Потом, Красотку тоже напоить нужно.
— Не оставляй меня, — проговорила Марта. — Не уходи!
— Госпожа, — мягко промолвил Лоренцо, — я скоро вернусь.
Марта согласно кивнула, опустившись назад. Под руку попался кусок ткани, в котором она хранила свои драгоценности. Вытянув нить жемчуга, девушка одела ее на шею, играя золотистыми жемчужинами, словно бусинами четок.
В руку лег полумесяц сарацинских сережек. Марта любовно рассматривала огнем горящий узор. Решившись, она вдела серьги в мочки ушей.
Из темноты доносилось далекое фырканье. И голос, мягкий голос Лоренцо. Улыбнувшись, Марта откинулась на ложе из хвойных веток, посмотрела в небо. Костер отчасти съедал сияние небосвода, но самые яркие, самые крупные звезды так и продолжали смотреть вниз. Их лучи переплетались в вышине, и этот узор казался полным неведомой людям мощи, оберегом.
"Ничего плохого не случится. Просто так не может быть. Просто потому, что у меня есть Лоренцо". Марта улыбнулась этим мыслям. "Никакой он не вампир, — подумала она снова. — Бывает же, люди болеют и чумой и холерой, и умирают тоже. Но ведь кто-то и выздоравливает. А то, что с ним произошло… Может, это на самом деле болезнь? Помнится, в сестру Марию вселился злой дух. Так ведь, изгнали….".
Она легко вздохнула и, закинула руки за голову, не отрываясь от созерцания звезд. Улыбка блуждала по губам. Прикрыв глаза, Марта потянулась, словно кошка, слушая потрескивание углей.
— Марта, — прозвучал знакомый шепот у самого уха, отгоняя дремоту. Теплые губы коснулись мочки, окончательно отгоняя сон. — Марта….
— Лоренцо? Я не слышала, как ты пришел!
— Тсс, — протянул он, приложив палец к губам. Улыбнувшись, коснулся губами тонкой жилки, бьющейся на шее. — Посмотри лучше, что я тебе принес.
Сердце гулко толкнулось в груди и ухнуло вниз. Лоренцо чуть слышно рассмеялся, касаясь губами кожи.
Девушка, отстранившись, посмотрела в обычно полыхающие заревом глаза и удивленно выдохнула. В его глазах не было этого алого пламени, отблесков пожара. Они сияли умиротворенно и сыто, как глаза домашнего кота в темноте. Отодвинувшись, Лоренцо положил рядом с ней полковриги хлеба, несколько яблок и печеных яиц.
Рот моментально наполнился слюной. Не раздумывая, Марта оторвала от ковриги кусок и жадно начала жевать, даже не заботясь о том, что подумает Лоренцо. Очищая яйца от скорлупы, девушка думала о том, что провидение, несомненно, к ней благосклонно.
— Ешь, — проговорил Лоренцо, растянувшись рядом, и не сводя с нее взгляда, сияющих звездным огнем, глаз.
— Боже мой! Откуда ты все это взял? — спросила Марта с набитым ртом. — Откуда?
— Я охотился, госпожа. Я чуть с ума не сошел, когда поил Красотку. И она это чуяла. И фыркала и брыкалась, ну никак не хотела вести себя спокойно.
— И ты ее?
— Нет, госпожа…. Я просто почувствовал. Там, откуда и вы пришли. И запах дыма, и запах живой крови….
— И ты…?
— Их было двое. Человек и еще какая-то пакость. Они расположились на привал недалеко от болот. Вот что странно, человек не казался испуганным той тварью, хотя меня замутило от одной мысли, что можно этому чудищу впиться в горло. Скорее даже, тварь была у него в услужении, хоть держалась поодаль. Ну вот, я стянул сумку….
— И все? — спросила Марта, откусывая еще от ковриги.
— Нет, конечно, — признался Лоренцо, — сам я тоже утолил голод. Вы ведь не хотели, чтоб я пил кровь Красотки?
На мгновение перестав жевать, Марта пристально посмотрела в глаза Лоренцо.
— Ты…?
— Да, — твердо ответил юноша, — но, если это меня извинит, то был один из людей барона. И я слышал, как он говорил твари в кустах, что самое позднее завтра они вас нагонят. И если вы не поддадитесь на увещевания, то вас отвезут назад силой. И что барон будет ничуть не против, если всю дорогу назад вы, госпожа, будете развлекать их как умеете.
— Лоренцо! — выкрикнула Марта, — ты забываешься!
— Нам надо выбираться отсюда, и как можно быстрей, — не обращая внимания на крик, проговорил вампир. — Как хотите, но завтра же мы, пусть наощупь, тщательно выбирая дорогу начнем пробираться через болота. Если вы не согласны, я вас свяжу, упакую, привяжу к спине Красотки, как тюк, и мы пойдем. Слышите? Мы пойдем. Ждать барона вам незачем.
— Лоренцо, — заметила Марта, — а кто дал тебе право мной распоряжаться?
— Лоренцо, — заметила Марта, — а кто дал тебе право мной распоряжаться?
Тень скользнула по лицу юноши.
— Я забочусь о вас госпожа. Я — мужчина, и я не дам вас в обиду никому, будь он сам Дьявол или его приспешник.
Марта удрученно покачала головой. Лоренцо был прав, и все равно ей было страшно, путешествие по болоту пугало, она никак не могла забыть, как тонула и барахталась в вязкой темной жиже.
— Мужчина…, - прошептала она, рассматривая юное лицо, без всяких намеков на возможное присутствие усов или бороды. — Тебе лет сколько?
Губы Лоренцо сжались в ниточку, в глубине зрачков полыхнуло пламя, вытесняя мирное сияние глаз. Погас небесный свет.
— Сколько надо, столько и есть, — отрубил он.
— А все же?
— Это вы не спрашивали, когда целовали меня, госпожа. Когда просили о поцелуях.
Лукавая улыбка тронула губы вампира, приоткрывая зубы. И с чего она взяла, что у Лоренцо клыки? Обычные ровные, крепкие, разве только слишком белые, зубы.
Нагнувшись, Лоренцо обхватил руками ее талию и, подняв, словно куклу, поставил на ноги. Он был выше. Он слегка нагибал голову, что б заглянуть в ее глаза. Он чуть склонялся, что б приникнуть к ее губам.
Никто никогда не целовал Марту так. Никто не касался ее губ, одним прикосновением погружая в адский огонь, дарящий ей райское блаженство.
И когда знакомая волна пробежала по телу, Марта, прикрыв глаза, закинула руки за шею Лоренцо, отвечая на сахар и хмель его поцелуя. Растворяясь в нем самозабвенно и без остатка. Не было мыслей, не было волнений, не было сомнений, только доселе неизведанное — и безумно грешное и пречистое слияние двух тел, слияние больше, чем тел, действо жаркое, кипящее и нежное, словно предрассветный сон.
Опустившись на землю, она отдавалась этому крестьянину не испытывая стыда, забыв о грехах, забыв о том, что никто не венчал их. Это слияние было подобно слиянию двух капель в чаше океана, и то была стихия, которую никто не мог бы победить.
Колючие иголочки хвоинок, впившихся в тело, тяжесть тела Лоренцо, ноющая, страждущая пустота в теле, которую он заполнял собой…. Его ритмичные движения, и ее — навстречу блаженству, которое дарил он. Смятенное дыхание, стоны, которые согревали стылую ночь.
Каждое биение сердца, каждый вздох, каждое движение отпирало доселе наглухо запертые двери. Наслаждение, чистое, как хрустальная вода горных потоков, как звездное серебро, незамутненная радость, подобная солнечным лучам на восходе, переполняли ее. Казалось, еще немного, еще самую чуть, и светлое кипящее, бурлящее вино хлынет через край — на уставшую, готовящуюся к зимней спячке землю.
Марта как-то отстраненно думала о том, что если это — похоть, то нет силы светлее и сильнее во всем подлунном мире, нет ничего прекраснее, и ничего — слаще. И как должны быть неправы все, кто клеймил ее. "А если это — любовь? — подумалось вдруг. — Если вот это и есть настоящая любовь?!! За нее ведь и жизнь отдать — не жалко".
А после, лежа на колючей хвое, Марта перебирала светлые пряди волос своего любовника, умостившего голову на ее груди, и смотрела в небо, на перемигивающиеся в высоте звезды, стараясь не задумываться о будущем. Был миг. Один только миг, но он казался равным вечности.
— Мне хорошо с тобой, Лоренцо, — прошептала Марта, не отрываясь от созерцания небосвода.
Приподнявшись, он приблизился к ней, сел так, что б видеть выражение лица.
Марта легко улыбалась — ни следа тревог, что обычно отражались в настороженных темных глазах, ни следа сомнений или грусти. Нагнувшись, он коснулся губами ее щеки, стараясь не спугнуть легкой улыбки.
— Так хорошо, — добавила она, рассеянно прикоснувшись рукой до его плеча, — как никогда в жизни.
Он улыбнулся в ответ, и вдруг его рука под грубой тканью рубахи напряглась, и разгорелось алое пламя в глазах. Не успев понять, что происходит, Марта оказалась стоящей на ногах, между стволом довольно крупной сосенки и спиной самого Лоренцо.
Выглянув из-за его спины, девушка истошно завизжала.
Около ее импровизированного ложа, покачиваясь на коротких, полусогнутых ногах, стояла какая-то тварь, полностью покрытая вонючей болотной грязью. А еще бросились в глаза проваленный нос и ввалившиеся щеки. Тварь, нагнувшись, шарила по земле длинными руками.
— Оно, — проговорил Лоренцо, обрывая истошный визг.
— Сделай что-нибудь, — попросила Марта, едва шевеля пересохшими губами.
Внезапно, словно очнувшись от спячки, проскрежетав зубами нечто невнятное, тварь довольно быстро направилась в их сторону.
— Мар-рта, — прокаркало оно хрипло. — Мар-рта…..
От этого скрежещущего звука сердце Марты ушло в пятки.
— Беги, — приказал Лоренцо. — Быстро!
Но ноги девушки словно налились свинцом. Крепко вцепившись в плечи юноши, Марта отрицательно замотала головой.
— Я боюсь, — проговорила она.
Лоренцо откинул ее в сторону, и, метнувшись, словно тень, поднял с земли суковатую палку, через несколько мгновений вновь встав между Мартой и повернувшей в ее сторону гадиной.
Ударив, что есть сил по преследовавшему девушку визитеру, он откинул тварь на несколько шагов.
— Гадость какая, — проговорил он, обернувшись к Марте, и улыбнувшись ободряюще.
Но из глаз Марты никуда не делся страх.
— Лоренцо, — предупредила она, — оно…, оно идет опять….
Юноша, обернувшись, поймал шею качающейся при каждом шаге твари на развилку рогатины, отодвигая от себя и прижимая к дереву. Тварь, забарахталась, заворочала головой.
— Мар-рта, — вновь вырвалось из темных губ.
Подняв руки, монстр ударил по дереву, отломав тонкие ветви рогатин, и не обращая внимания на Лоренцо, вновь двинулся в ее сторону.
— Марта, беги! — снова крикнул Лоренцо, кидаясь к ней, подхватывая и увлекая за собой.
Оказавшись довольно далеко от костра, он остановился, давая Марте, задыхавшейся от быстрого бега по ночному лесу возможность передохнуть.
— Я боюсь, — выдохнула девушка, и, положив руку на грудь, негромко ойкнула.
— Что? — взволнованно спросил Лоренцо.
— Жемчуг, — ответила Марта. — Я рассыпала жемчуг.
— А… ну и Бог с ним!
Марта коротко кивнула. Лоренцо осторожно усадил ее на ствол поваленного дерева.
— Мне страшно, — проговорила женщина.
— Поверь, мне тоже, — отозвался крестьянин. — Я таких страхолюдин в жизни еще не встречал. Как из могилы встал.
Рука Марты сильнее впилась в его руку.
— А если он придет сюда? Если он найдет нас?
— Убежали раз, убежим еще….. Оно не особо торопливо.
— Как я его увидела, — призналась Марта, — у меня ноги отнялись. Если б не ты….
— Но я с тобой.
— Да, — выдохнула девушка, — ты со мной….
Помолчав несколько минут, она прижалась к его плечу.
— Ты, правда, видишь в темноте? — спросила негромко.
— Я уже говорил.
— Ты его сможешь увидеть? Лоренцо, мне страшно, но еще больше мне страшно оттого, что я не смогу увидеть, если эта нечисть потянется ко мне.
— Я увижу, — коротко ответил парень.
Выдохнув, Марта обвила руки вокруг талии Лоренцо.
— А Красотка?! — внезапно проговорила девушка, — а что если оно нападет на Красотку?
— Одну я тебя здесь не оставлю, — отрезал Лоренцо.
— А если я пойду с тобой?
— Не набегалась…. - констатировал вампир.
Помолчав и слушая тревожное дыхание Марты, он проговорил:
— И, тем не менее, делать с ним что — то нужно. Скоро рассвет.
— Может, тогда оно и исчезнет?
— Марта, — мягко заметил юноша, — перед самым подъемом солнца, на рассвете, я буквально падаю с ног. И сплю, пока солнце не поднимется достаточно высоко. Тоже самое на закате. Едва солнце начинает алеть, как я ничего не могу с собой поделать, я не властен над этим. Понимаешь?
Марта вздрогнула всем телом и ближе придвинулась к юноше.
— Ты пугаешь меня.
— Я не хочу тебя пугать.
— Но что тогда делать?
— Думаю, тебе нужно взять себя в руки и попытаться помочь мне. Может быть, мы сумеем справиться с этой тварью. Я не хочу, что б ты оставалась без моей защиты, когда рядом может таиться опасность. Понимаешь?
Марта кивнула.
Ступая рядом с Лоренцо, она дрожала как последний лист на ветру, не желая показывать того своему любовнику.
— Мар-рта, — послышалось скрежещущее карканье из темноты. — Мар-рта….
Лоренцо, видевший в темноте как кошка, заставил ее свернуть в сторону и, прибавив шаг, огибая чудище, вывел ее к костру. В огонь полетела охапка ранее заготовленных веток, пламя взметнулось к зениту.
— Не бойся, — произнес он, оглядывая недавно уютный бивак.
Все, что хранило следы прикосновений Марты, было разодрано в клочья, ветки лапника раскиданы, недоеденный хлеб — втоптан в землю. Исчез кусок ткани с завернутыми в него драгоценностями.