Уже через четверть часа поняла, что сделала ошибку, потому что топота копыт позади не слышно… Нет, был, но одной лошади. Обернувшись на скаку, я увидела, что это герцог. О своих упражнениях в вольтижировке тут же пожалела, не настолько я блестящая наездница, чтобы на полном скаку делать развороты в седле, я невольно дернула поводья в сторону, лошадь послушалась и… О, только не это! Моя кобыла резко сбавила ход, основательно прихрамывая, видно ногой попала в какую-то яму.
Черт, черт, черт! А герцог уже догонял. Подъезжая, он закричал:
– Мадам, вы решили ехать через Боже? Поверьте, так дальше. Нам нужно в Анжер, чтобы переправиться на левый берег Луары.
Не обращая внимания на насмешливую тираду, я остановилась и спрыгнула на землю, чтобы посмотреть, что с ногой у лошади. Герцог тут же оказался рядом, легко отодвинул меня, поднял ногу кобылы, оглядел копыто, вынул какой-то камень.
– Ничего страшного, но придется перековать. Здесь недалеко Клеф, но до него придется ехать в одном седле со мной. Ваша лошадь пойдет в поводу без нагрузки. Прошу, – он сделал жест, приглашая на своего коня.
Я засомневалась, тогда Арман легко подсадил меня в седло и птицей взлетел в него следом. Моя лошадь осталась сама по себе.
– Не беспокойтесь, она умница, пойдет за нами.
Меня беспокоило вовсе не это, а то, что оказалась вплотную прижата к самому Арману. Соприкасалось все – спина, плечи, ноги, у своего виска я чувствовала его дыхание, а его руки обнимали мое тело, держа поводья.
– Может, я лучше позади?
– Вас что-то не устраивает? Потерпите немного и выпрямитесь, не то и вторая лошадь пострадает, тогда нам грозит идти пешком под дождем. Прижиматься к собственному мужу хотя и мещанство, но простительное. Кроме того, нас никто не видит, вздумай мы даже заняться любовью…
От одной мысли, что с Арманом можно заняться любовью, меня обдало жаром. А он уже искушал:
– Но это впереди, на лоне природы мы еще успеем. К тому же погода не располагает. О, вы без корсета… – рука Армана крепко обхватила мое туловище.
Я действительно была без корсета, потому что его невозможно надеть под мужскую одежду. Попыталась освободиться от крепких объятий со словами:
– Я хорошо держусь в седле, не стоит меня так крепко поддерживать.
– А я вас вовсе не поддерживаю, мадам, я вас обнимаю. Неужели не чувствуете разницу?
Я не знала, что ответить, потому промолчала, но объятья Армана не ослабли. Господи, где там этот Клеф?!
Деревушка оказалась недалеко, но и дальше пришлось ехать так же. Мою лошадь быстро перековали, однако кузнец сказал, что ее стоит поберечь пару дней, иначе останется хромой.
– Может, здесь можно купить другую лошадь?
Арман в ответ заглянул мне в глаза:
– Вам так неприятна моя близость? Приличную лошадь здесь не купишь, придется потерпеть до Боже, по крайней мере. Обещаю не обниматься больше.
– Я просто беспокоюсь о вашей лошади, ей тяжело нести двоих.
– Благодарю вас от имени моей лошади. Позвольте помочь…
Он снова легко посадил меня в седло, сел сам, стараясь не касаться моей спины.
– Держитесь крепче за луку седла, если не желаете, чтобы вас поддерживал я.
Это было очень неудобно, немного погодя Арман снова крепко обнял меня:
– Анна, прекратите вести себя, как маленькая девочка. В конце концов, я ваш муж!
Я не сопротивлялась, потому что болтаться в седле, выискивая положение, чтобы не соприкоснуться с тем, кто тебя везет, крайне сложно и опасно, можно попросту вылететь из него.
В Боже, помогая мне спуститься на землю, Арман на мгновение замер:
– Ну, ничего страшного не произошло оттого, что я обнимал вас достаточно крепко?
Я невольно смутилась:
– Я вовсе не была против…
– Даже так?
Подходящей мне лошади не нашлось, и герцог снова сделал приглашающий жест в сторону седла на своей. Я подчинилась, действительно глупо вести себя, как наивная маленькая девочка. Он мой муж, наш контракт подписан, осталось только обвенчаться. К тому же, кроме Мари, он единственный, кто знает обо мне правду, а моя сестра скоро уедет в Рим. С кем я останусь? С Арманом…
У меня появилось горячее желание попросту спрятаться в его объятьях. Арман, видно, почувствовал это, склонился к моему уху:
– О чем вы размышляли?
– О том, что Мари скоро уедет, и вы останетесь единственной моей защитой в этом мире.
– О!.. Сколь похвальная мысль, мадам. Вы поэтому решили стать моей супругой?
– А что было бы, не согласись я? Если бы я сумела убедить кардинала выдать меня за Карла Савойского?
Арман прижал меня к себе сильней, рассмеялся над ухом:
– Мне пришлось бы стать Карлом Савойским.
Я замерла, пытаясь сообразить, что бы это значило.
– Стать Карлом Савойским? Как это?
– Мы поговорим об этом позже. Держитесь ровней.
– И все же?
– Запомните одно: что бы вы ни делали, в вашей постели буду только я, а в чьем обличье?.. Обещаю, что вы не пожалеете.
Я смогла пролепетать только:
– Зачем вам это?
В ответ раздался смех, знаменитый смех Армана де Ла Порта из флигелька на улице Вожирар.
– А где ваши спутники? – Я умудрилась ехать молча до самого Анжера.
– Вам скучно со мной?
– Что за привычка отвечать вопросом на вопрос!
– Они уже наверняка в замке. Теперь отвечайте на мой: вам скучно со мной?
– А должно быть весело?
– Вы страдаете тем же – отвечаете вопросом. Необязательно веселиться, но желать вы должны только меня. Остальных мужчин можно вообще не замечать.
Он смеялся надо мной, откровенно смеялся. Я фыркнула в ответ:
– Поживем – увидим.
– Ну уж нет! Я муж ревнивый, будете кокетничать с другими – посажу под замок.
И снова его глаза смеялись, заставляя мои ноздри возмущенно раздуваться. Он явно на это и рассчитывал.
– Это не Бриссак!
В своей нормальной жизни я не бывала внутри замка Бриссак, туда можно попасть только с экскурсией, но внешне эта махина производила большое впечатление, недаром его еще называют Великаном Луары. Замок великолепен, я вообще люблю замки вдоль Луары, но Бриссак еще и величественен. Кажется, его задумывали вообще восьмиэтажным на огромном цоколе, но не достроили, остановившись на четырех (семь этажей только у одного флигеля).
То, что я видела перед собой по другую сторону мостика через речку, мало напоминало виденное мной в нормальной жизни. Герцог рассмеялся:
– Посмотрите внимательней. Не хватает только большого архитектурного фонаря посередине, видите? И башенки более острые. И речки в вашем времени практически нет.
Пока мы проезжали по дорожке, ведущей к входу, я пыталась мысленно «вернуть» на место то, о чем говорил Арман.
Арман помог мне сойти с лошади, передал поводья своего коня подскочившему конюху, кивнул ему на мою лошадь, которая послушно стояла рядом:
– Посмотрите ее левое переднее копыто. Она перекована, но нужно подлечить.
– Да, Ваша Светлость.
Здесь уже знают, что он герцог? Быстро, хотя мог сказать и Бертран, его лошадь стояла чуть поодаль.
Арман позволил оглядеться и поинтересовался:
– Знаете, чем знаменит замок?
– Тем, что король Людовик XIII здесь помирился со своей матерью королевой Марией Медичи.
– Да, и этим тоже, но он мирился столько раз, что едва ли стоило запоминать. А вот в окрестностях замок Бриссак знаменит своими привидениями. Не смейтесь, они существуют и даже бродят по ночам. Прошу вас, – Арман помог мне подняться по ступеням к входу в дом.
– Что за привидения?
– Жак де Брезе, вернувшись с охоты раньше обычного, застал свою молодую супругу Шарлотту в объятьях любовника. Два трупа… Замок быстро продал, болтают, что они по ночам продолжали заниматься любовью прямо у него в спальне.
– И до сих пор занимаются?
– Не знаю, увидите, эта спальня отведена вам.
Я чуть не взвыла, но вовремя вспомнила, что большего мистификатора, чем Арман (кто еще умеет ходить через стены в будущее и прошлое?), не сыщешь.
– Сами не рискнули?
– Дорогая, – он сделал круглые глаза, – я рассчитывал на правах супруга проводить ночи в вашей постели.
Глаза смеялись. Я вызов приняла.
– Разве это столь обязательно?
– А как же моя любовь к вам?
Договорить нам не дали, чему я была весьма рада. Подошел священник с сообщением, что для венчания все готово.
– Хорошо, мы с мадам поспешим. – Обернувшись ко мне, Арман спокойно поинтересовался: – Вам часа достаточно, чтобы привести себя в порядок?
– Часа?! – ужаснулась я.
– Да, боюсь, через пару часов вся камарилья, которая намерена присутствовать на нашей свадьбе, уже доберется до Бриссака.
– Тогда полчаса.
Арман заглянул мне в лицо с интересом:
– Так торопитесь стать герцогиней Мазарини? Что ж, я согласен. Пойдемте, провожу вас до вашей спальни.
– Здесь нет слуг?
– Есть, но мне так хочется сделать вам приятное, а вы все время отстраняетесь.
– Тогда полчаса.
Арман заглянул мне в лицо с интересом:
– Так торопитесь стать герцогиней Мазарини? Что ж, я согласен. Пойдемте, провожу вас до вашей спальни.
– Здесь нет слуг?
– Есть, но мне так хочется сделать вам приятное, а вы все время отстраняетесь.
Слова правильные, все уважительно и согласно этикету, но почему же у него получается так насмешливо?! И в глазах что-то такое, что в ответ хочется бросить вызов, даже если он ведет речь о своей ко мне любви. Почему я не верю ни слову Армана?
Я не успела оглядеть спальню в поисках следов привидений, герцог жестом отправил двух служанок, которые должны помочь мне переодеться, и вдруг… Буквально за мгновение я оказалась прижата к стене, мои руки слегка разведены в стороны, а лицо Армана совсем близко к моему. Я растерялась и уловила только, что его дыхание пахнет фиалками.
В следующее мгновение мои губы оказались во власти его губ. Откидывать голову, уходя от поцелуя, просто некуда, позади стена, да мне и не хотелось. Губы оказались властными, и я подчинилась этой власти. Но поцелуй был непродолжительным, почти сразу Арман отпустил и мои губы, и мои руки.
– Как приятно получать то, на что пока не имеешь права!
Я едва успела перевести дыхание, а муж уже открывал дверь, чтобы удалиться, напомнив, что ждет меня внизу.
Вместе с теми двумя девушками, что находились в комнате раньше, вошла и Люсинда. Все завертелось без остановки. Принесли платье, служанки помогли мне быстро вымыться, заново уложить волосы и надеть платье…
Я смотрела в зеркало и не могла поверить, что это я. По ту сторону волшебного стекла стояла невозможная красавица – большеглазая, стройная, с восхитительной шеей, плечами и грудью, что подчеркивало декольте платья. Люсинда подала коробку с драгоценностями, которые мне как невесте преподнес Арман. Открыв ее, я ахнула. Бриллианты роскошного колье и сережек осветили своими лучиками, кажется, все углы в комнате. Лучшее для моего свадебного наряда придумать было бы невозможно. Это подтверждало, что у Армана хороший вкус.
Конечно, ни в какие полчаса и даже час я не уложилась, к тому времени, когда вышла из комнаты, от момента поцелуя прошло часа два. Но это было оправдано, в конце концов, я же не каждый день венчаюсь!
Я спускалась по лестнице к ожидающему внизу Арману, а казалось – иду прямо в его широко распахнутые глаза. Он протянул вперед руки, встречая, еще мгновение и… не знаю, наверное, мы бы просто слились в новом поцелуе, но снаружи послышался шум – подъезжали первые гости, от которых мы хотели бы скрыться.
Арман вздохнул:
– Придется удирать через тайный ход. Или вы предпочитаете подождать и венчаться у всех на виду?
Волшебство мгновения рассеялось как дым. Передо мной снова был насмешник, в глазах которого почти вызов. Я его приняла.
– Спасаться бегством куда?
– В часовню. Пойдемте, я знаю, как пройти. Если вы, конечно, не передумали становиться моей супругой пред Богом.
Я начала злиться. Все же было так хорошо, ну зачем он разрушает романтику своей насмешкой?
В часовне нас уже ждали, я поняла, что герцог торопился не зря, венчание и впрямь получалось камерным, гостям здесь не поместиться. Передо мной склонили голову Бертран и молодой секретарь Армана Рене, присели Люсинда и еще одна девушка, чуть в стороне двое сопровождавших нас от Ле-Мана и двое незнакомых мне людей. Вот и все.
Заметив, как я огляделась, Арман усмехнулся:
– Вас что-то не устраивает?
– Все в порядке.
Хотелось сказать, что не мешало подождать хотя бы Мари, но я решила не заводиться и терпеливо вынести все.
– Мы готовы, – обратился мой жених к священнику, показывая мне, что следует встать на подушку перед алтарем. – Предпочли бы более многолюдную церемонию? Мы можем остановить все, если вам хочется внимания. Хотя вспышек фото– и кинокамер все равно не могу обещать.
– Обойдусь.
– А зря, вы прекрасны в этом наряде, – зашептал мой почти муж. Его взгляд вполне откровенно скользнул по моей фигуре и задержался на декольте. – Но без него наверняка еще прекрасней. Не могу дождаться, чтобы убедиться в этом.
Почему-то этот раздевающий взгляд просто взбесил, и я буквально зашипела:
– Вы тысячу раз пожалеете, что взяли меня в жены!
Бровь Армана чуть приподнялась:
– Всего-то? Это я успел сделать уже за сегодняшний день, а что дальше?
– Вы будете жалеть тысячу раз каждый день, – улыбка аспида, в голосе обещание адовых мук.
– Вот это больше похоже на правду. Так бы сразу и сказали.
– Что, уже передумали? – я едва не заорала это в полный голос и заметила встревоженный взгляд священника, проводившего обряд. Он уловил слово «передумали».
Арман спокойно стоял на коленях, с невинным видом глядя прямо перед собой, пришлось и мне замолчать. Но стоило священнику отвернуться, как милая перебранка прямо у алтаря продолжилась.
– Не дождетесь, – коротко бросил муж, лицо которого при этом оставалось безмятежно спокойным.
– Я отравлю вам жизнь!
Арман едва сдержал улыбку:
– Вот в этом не сомневаюсь, но я знаю противоядие.
– Какое?
– Ночью покажу.
Мои щеки невольно полыхнули, вызвав веселую реакцию мужа:
– Не то, о чем вы подумали, но это тоже возможно. Если вы, конечно, настаиваете.
Я едва не взвыла:
– На чем?!
Однако пришлось сдержаться. Ничего, я ему потом покажу! Тысячу раз не только за день, но и за час пожалеет, что вынудил меня стоять вот здесь рядом с ним на коленях и произносить дурацкие слова о согласии стать его женой.
Конечно, гости пронюхали, что мы уже венчаемся, при выходе из часовни нас ожидала толпа в дорожных нарядах.
– Господа, мы с герцогиней просим прощения за нетерпение, думаю, вы нас поймете…
Весьма двусмысленная фраза, гости поняли ее именно так, как подсказывал второй смысл, но Армана это ничуть не смутило. Кажется, мой муж обожает вгонять в краску не только меня и насмешничает по любому поводу. Арман поцеловал мою руку и продолжил:
– В восемь вечера прошу всех в большой зал на ужин. Надеюсь, времени достаточно, чтобы разобрать вещи. Ваши комнаты готовы, прошу вас.
Следом он предложил руку мне и под радостные возгласы присутствующих повел в мои покои.
У меня в голове билась единственная мысль: чем будем заниматься до восьми вечера мы сами?
Ничем мы не занимались, разве что слегка выяснили отношения…
Когда Арман уверенно направился вместе со мной в спальню, я колебалась между желанием броситься в его объятья или вырвать руку из его пальцев и вообще сбежать из замка. Но мой супруг держал крепко.
– Чего вы так боитесь?
– Я?! Я никогда и ничего не боюсь.
– Это плохо. Бояться надо, только осмысленно.
Стоило закрыться двери, как его пальцы приподняли мое лицо за подбородок. Если честно, мне хотелось, до смерти хотелось не просто подчиниться, а раствориться в его ласке, нежности, прижаться к нему, почувствовать сильное тело, погладить атласную кожу, забыться в его объятьях… Еще мгновение и я просто прильнула бы к Арману, но…
– Запомните, я никогда и никого силой не брал. Вы придете ко мне сами, когда того пожелаете, но не ранее.
– А… а если я пожелаю кого-то другого? – не могла же я не возразить?!
Он чуть приподнял бровь, насмешливо изучил мое лицо, фигуру, удовлетворенно кивнул, улыбка чуть тронула губы:
– А как же близость, которую вы просто так не дарите?
– Но я могу подарить ее другому.
– Это беспредметный разговор, тем более я, как ваш супруг, сделаю все, чтобы такая возможность у вас не появилась.
– Как? Увезете меня на необитаемый остров?
– Прекрасная мысль. Именно так мы и поступим завтра с утра.
– Я стану любовницей капитана судна, которое доставит нас на остров.
– Еще одна прекрасная мысль, потому что я отвезу вас туда на утлой лодчонке, взяв в руки весла лично. Другого капитана, кроме меня, рядом с вами просто не будет.
– Арман, но это же нелепо!
– Что именно, дорогая?
– Вы и я муж и жена!
Почему он отпустил мой подбородок, даже сделал шаг назад? Мужчины глупцы все и во все века, даже такие, которые умеют проходить через стены и века. Приложи он еще чуть настойчивости, совсем чуть, и я была бы в его объятьях. Мелькнула мысль, что это ему совсем не нужно. Зачем тогда фарс со свадьбой?
Наверное, размышления отразились на моем лице, хотя уже привыкла не выдавать мысли (в этом XVII веке чему угодно научишься), Арман усмехнулся:
– Ну почему же? Кого из нас двоих вы считаете недостойным супруга?
– Себя. Вы умеете ходить через стены и века, а я всего лишь жалкая племянница кардинала.
Он кивнул:
– Если вы будете себя хорошо вести, обещаю научить ходить через стены и через века тоже.
– Это возможно?!
– Я же сказал: если будете хорошо учиться и вести себя.
– А если не буду? – во мне попросту взыграл строптивый нрав.