Богиня уже была рядом; ее глаза горели свирепым огнем. Когда она набросилась на меня, раздался третий удар колокола: я отскочил влево, и Морриган промахнулась, вонзив когти в камень рядом с моей головой. Я рубанул мечом, но удар получился поспешным и неуклюжим – клинок лязгнул о твердый камень и отскочил, поранив мне руку. Снова раздался звон колокола…
Следующие несколько секунд остались в памяти неясным пятном, но я осознавал, что обязан положить конец этой борьбе. Помимо своего затрудненного дыхания, рычания Морриган и шарканья сапог о камни, я отчетливо слышал размеренный колокольный звон, но к тому времени уже сбился со счета. Сколько секунд осталось до двенадцатого удара?
Я снова подумал о стене в пещере: мне придется поверить, что я смогу пройти сквозь нее. Я попытался сосредоточиться: как ни странно, в левой руке я тут же почувствовал вибрацию меча, а из левого рубинового глаза на его рукоятке скатилась капелька крови.
Когда Морриган снова бросилась на меня, я совершил отвлекающий маневр, сделав выпад влево, но затем подскочил к ней справа и ударил мечом. Удар получился блестящим – клинок с такой легкостью снес богине голову, словно срезал кусок масла. Голова упала на землю и с противным хрустом покатилась вниз с холма в сторону серебристой реки.
Несколько мгновений тело Морриган стояло на месте, качаясь из стороны в сторону, из шеи лилась кровь. Однако богиня не упала. Шатаясь, она направилась вниз по склону холма вслед за укатившейся головой.
Не теряя времени, я помчался обратно в пещеру: разгоняясь все сильнее и сильнее, я бежал прямиком в твердую каменную стену. Мне потребовались все мое мужество и сила воли, чтобы не остановиться и не свернуть в сторону. Еще один оглушающий удар – и все вдруг погрузилось во тьму. Вдалеке затих звон церковного колокола, и наступила тишина.
Глава 20. Никто не услышит твоих криков
Еще до того как открыть глаза, я почувствовал, что мое изможденное тело лежит на траве, а лицо обдувает легкий ветерок. Сев и оглядевшись, я понял, что все еще держу в руке окровавленный меч. Надвигалась ночь, а я находился в центре каменного круга в Кенмэре. Успел ли я вернуться до последнего удара колокола? Сколько прошло времени – минута или век?
Я поднялся на ноги и пошел к яме. В темноте ее почти не было видно, но никаких изменений я не заметил. Тут мне пришла в голову мысль, что если бы ее забросили, то уже через несколько месяцев она бы заросла травой и сорняками.
Вдруг на земле я увидел свой посох, и в душе затеплилась слабая надежда: если бы Ведьмак искал меня, то, увидев посох, он бы обязательно забрал его с собой, а не оставил лежать тут.
Взяв посох, я направился к особняку Шея. У ворот стояли два стражника, впустивших меня внутрь, будто ничего не произошло. Войдя в дом, я увидел Ведьмака и Грималкин: ведьма несла завернутые в мешковину копья, а учитель держал в руке посох. Я почувствовал небывалое облегчение – тут прошло гораздо меньше времени, чем в Другом мире. Оба удивленно посмотрели на меня.
– Ты ранен, парень? – спросил учитель.
Я покачал головой:
– Несколько порезов и ушибов. Ничего серьезного.
– Что случилось? Где ты был? – потребовал он ответа.
– Этот меч! – вдруг воскликнула Грималкин, и глаза ее округлились от удивления. – Покажи мне его!
Она положила копья на пол, и я протянул ей меч: ведьма внимательно его осмотрела, не касаясь серебряного клинка.
– Ты хоть знаешь, что это такое?! – воскликнула она, неотрывно глядя на странные знаки, выгравированные на рукоятке, и поглаживая резьбу на голове скелта.
Я покачал головой – что она имела в виду?
– Это Меч Героя, выкованный древним богом Гефестом, – объяснила она. – Всего таких мечей было три, но этот самый могущественный!
– Так я и встретил героя! – улыбнувшись, подтвердил я. – Мы были в Другом мире, и он отдал мне свой меч. Если бы не он… На меня напала Морриган, и я отрубил ей голову.
– Морриган излечится, будь уверен, – пробормотала Грималкин. – Я думаю о предстоящей схватке с дьяволом – с таким оружием у нас гораздо больше шансов. У этого меча есть еще одно название, и оно гораздо лучше отражает его суть – Клинок Судьбы. Он помогает своему обладателю выполнить жизненное предназначение.
– Не думаю, что это так, – прервал ее Ведьмак. – Мы сами создаем будущее своими поступками. Судьбы не существует, это иллюзия.
– Не согласна, – возразила Грималкин.
– Дело твое, пусть каждый останется при своем мнении, – ответил учитель. – Но парень ранен и устал. А нам понадобятся все силы для того, чтобы заточить дьявола. Сделать это сегодня мы не сможем.
Грималкин кивнула в знак согласия.
– Отправляйся в кровать, парень, – сказал Ведьмак, строго посмотрев на меня. – Подробности расскажешь утром.
Я проснулся с ощущением чужого присутствия в комнате. Увидев у окна высокую фигуру, окутанную серой пеленой предрассветных сумерек, я вскочил на ноги – но тут же понял, что это Грималкин.
– Хватит отдыхать, мальчик! – приказала она. – У нас полно дел!
Оказалось, я заснул прямо на покрывале, в рубашке и штанах. Ведьма приблизилась – она была выше на целую голову и нависала надо мной словно скала.
– Снимай рубашку!
От неожиданности я замешкался, и Грималкин покачала головой. Ее черные губы искривились в усмешке.
– Не бойся, я повидала много костлявых ребер! – засмеялась ведьма. Я увидел, что в левой руке она держит какое-то серое одеяние.
Расстегнув пуговицы, я стянул рубашку, и Грималкин начала ловко натягивать на меня одежду, которую принесла с собой. Вдруг она остановилась, увидев на моей руке шрам: когда-то Алиса впилась ногтями мне в кожу.
– Этот шрам оставила Алиса, ведь так? – спросила она. Я кивнул, и на душе заскребли кошки от мысли, что я никогда больше не увижу девушку.
Я решил сменить тему и спросил ведьму об одежде, в которую она так старательно меня одевала. Это было нечто похожее на рубашку с подкладками в плечах и наискось от правого плеча до левого бока. Ловкими движениями Грималкин застегнула рубашку, а затем из футляра, висевшего на одном из ее кожаных ремней, достала ножницы. При виде страшного оружия, которым ведьма отрезала большие пальцы еще живых врагов, я вздрогнул и попятился. Однако мои кости ее нисколько не интересовали: она обрезала лишние куски ткани и рукава – теперь они доходили до локтей.
– Это нижняя рубашка с подкладкой, – объяснила Грималкин. – Ее надевают, чтобы ремни и ножны не натирали кожу.
После этих слов в ее руках тут же появился кожаный ремень с пришитыми к нему ножнами – точная копия ее собственных, и она принялась за дело: отрезала ножницами нужную длину и с помощью нитки и иголки несколькими ловкими стежками пришила ремень к нижней рубашке. Покончив с этим, она протянула мне меч:
– Убери его в ножны!
– Я буду держать его левой рукой? – спросил я.
– Обеими, но поскольку главное твое оружие посох и ты носишь его в левой руке, то вытаскивать меч будешь правой.
Я послушно убрал меч в ножны.
– А теперь попробуй быстро его вытащить!
Я так и сделал.
– Теперь снова убери и вытащи…
Когда я несколько раз повторил эти действия, ведьма удовлетворенно кивнула:
– Ну, а теперь пора спуститься в подвал!
Подвал находился значительно ниже жилых помещений дома. Я послушно последовал за Грималкин по длинной винтовой лестнице. Внутри оказалось пусто, только у стены на каменном полу стоял стол и на стенах висели факелы – казалось, будто кто-то недавно здесь подмел. Ведьма затворила тяжелую деревянную дверь, повернула в замке ключ и бросила его на стол.
– Зачем мы сюда пришли? – осторожно спросил я. Во рту вдруг пересохло.
– Здесь много места, но не только поэтому – в этом подвале никто не услышит твоих криков.
Я отступил назад – Грималкин шагнула ко мне.
– Отсюда тебе не убежать, Томас Уорд, – продолжила она тихим голосом, полным ненависти. – Однажды ты проткнул меня посохом, и за мной должок, а я всегда плачу по счетам. Вытаскивай меч и защищайся, если, конечно, сможешь!
Когда-то я и правда проколол плечо Грималкин посохом, пригвоздив ее к дереву. Тогда я был вынужден сделать это, защищаясь, ведь она охотилась за мной, чтобы убить. Однако с тех пор мы сражались бок о бок и я не считал нас врагами. Я полагал, Грималкин приехала в Кенмэр, чтобы помочь нам заточить дьявола – неужели это ложь? Получается, все это время она хотела отомстить и спасла меня из форта лишь для того, чтобы убить собственными руками?!
Колени предательски задрожали, и, не на шутку перепугавшись, я едва успел обнажить меч перед атакой ведьмы – выставив вперед два ножа, она прыгнула прямо на меня. Я поднял Клинок Судьбы и успел отразить один удар, затем отскочил в сторону, а ее второй нож просвистел в дюйме от моего уха.
Не успел я восстановить равновесие, как Грималкин снова кинулась на меня. В панике я нанес ей удар по голове, но она увернулась и, злобно ухмыльнувшись, ударила меня в левое плечо. Когда лезвие вошло в плоть, я почувствовал острую боль. Серьезно ли я ранен? Я опустил глаза и увидел, что по локтю потекла кровь. Это было большой ошибкой, которая чуть не стоила мне жизни. Как только я отвлекся, Грималкин не преминула этим воспользоваться и снова перешла в наступление. Не выдержав яростного натиска, я упал, и ножи чудом меня не задели.
Откатившись в сторону, я вскочил на ноги. Глаза ведьмы сверкнули гневом. Грималкин снова приближалась ко мне, широко раскрыв рот, будто собиралась откусить кусок моей плоти – острые зубы ведьмы-убийцы были страшным оружием.
Меня охватило отчаяние – какие у меня шансы против Грималкин? Как я вообще могу надеяться одолеть ее? У меня есть лишь одна возможность спастись – я должен сосредоточиться и замедлить ход времени. Этот дар я унаследовал от матери, и он уже не раз спасал мне жизнь. Пора использовать его вновь.
Не успел я приступить к исполнению плана, как Грималкин опять атаковала. Внезапно меня захлестнул гнев – что же она делает?! Я не заслужил смерти в подвале! Если она сейчас убьет меня, дьявол тут же заберет мою душу и навсегда ввергнет во Тьму. Неожиданно я почувствовал твердую уверенность в своих силах и шагнул вперед, подняв меч, – ведьма успела увернуться и отпрянуть в сторону. Я снова кинулся на нее, на этот раз переложив меч из правой руки в левую – этой хитрости меня научил Ведьмак во время наших тренировок. Именно так я и ранил Грималкин в прошлый раз.
Мне почти удалось до нее добраться, но ведьма ускользнула вновь. Глубоко вдохнув, я попытался сконцентрироваться, взывая к силе, дремавшей где-то внутри меня.
Сосредоточься! Сожми время. Замедли его. Заставь его остановиться!
Грималкин приближалась ко мне, и ее движения чем-то напоминали танец: она балансировала на кончиках пальцев, сгибая колени, потом прыгнула влево, подняв руку, чтобы нанести смертельный удар ножом мне прямо в сердце. Однако я оказался быстрее: наши клинки скрестились, и я сумел выбить нож из ее руки. Сверкая при свете факелов, кинжал Грималкин медленно вращался в воздухе, падая на каменные плиты плавно, словно перышко. Но вдруг он замер, повиснув над полом, – у меня получилось остановить время!
Я изменил направление клинка, резко ударив ведьму в шею. Грималкин оказалась беспомощна – я выиграл эту схватку!
Я наблюдал за тем, как меч движется к горлу ведьмы, но вдруг мое внимание привлекло кое-что еще: беспомощная Грималкин замерла на месте, но она смотрела мне прямо в глаза и… улыбалась! Она улыбалась мне в тот самый миг, когда лезвие было в дюйме от ее горла!
В последнюю секунду я поднял меч вверх, не задев своего врага, затем отступил назад. Почему я не убил ее, когда мне предоставился шанс? Что со мной? На острове Мона я так и не смог убить Костлявую Лиззи, хотя у меня была возможность сделать это. Тогда я отступил, потому что она была матерью Алисы. Но что происходит сейчас? Вихрь вопросов кружился в голове.
Внезапно я все понял. И расслабился, позволив времени идти своим чередом. Грималкин спрятала нож и подошла ко мне, все еще улыбаясь. Ведьма устроила испытание, чтобы проверить мои силы, – и я догадался об этом вовремя.
– Однажды я обратилась к Марте Рибсталк, лучшей гадалке в Пендле, – сказала Грималкин, – и она поведала, что недавно на свет появился ребенок, чья сила может противостоять могуществу самого дьявола. Хоть Марта и была хорошей гадалкой, но узнать больше она не могла – кто-то прятал малыша. Теперь я знаю, что этим защитником была твоя мать, а ты и есть тот ребенок и мой главный союзник в борьбе против заклятого врага. Вместе мы его одолеем. Так должно быть. Уничтожить дьявола – наше предназначение.
Мои руки слегка дрожали: поединок с Грималкин дался мне нелегко, и сейчас я чувствовал облегчение.
– Я хотела избавить тебя от страха. И мне нужно было заставить тебя отчаянно сражаться за жизнь. Еще я посмотрела, как ты владеешь мечом – и теперь знаю, чему тебя стоит учить. Я сказала Джону Грегори, что для тренировок нам нужна по меньшей мере неделя. Он согласился. Когда ты станешь достаточно искусен, мы предпримем попытку заточить дьявола. У нас будет один-единственный шанс – и мы обязаны им воспользоваться.
– Я буду сражаться с дьяволом этим мечом?
Грималкин снова улыбнулась:
– Не совсем, но наши тренировки точно не пропадут даром – когда мы заточим дьявола, обитатели Тьмы, его слуги, начнут охоту за тобой. Мастерское владение этим мечом сможет спасти тебе жизнь. И я ведь уже говорила, что у него есть еще одно название – Клинок Судьбы. Несмотря на слова твоего учителя, каждый его обладатель выполняет свое предназначение. Всегда.
– Звучит как приговор. Но ведь будущее не предопределено. Здесь я согласен с Ведьмаком: я верю, что каждый из нас обладает собственной волей и свободой выбора.
– Дитя, возможно, так и есть, но я верю в твое предназначение – ты родился, чтобы уничтожить дьявола. Ты охотишься за слугами Тьмы. Теперь, когда у тебя есть этот клинок, они действительно будут тебя бояться! Помнишь, как ты отрубил голову Морриган?
Внезапно я понял, чего Грималкин от меня ждала:
– Хочешь, чтобы я сделал то же самое с дьяволом?
– Мы пронзим его мечом, а затем обезглавим. Голову я позже где-нибудь закопаю. Это поможет тебе выиграть время, чтобы потом навеки его уничтожить.
– А я ведь чуть тебя не убил, – задумчиво произнес я. – Испытание зашло слишком далеко…
Грималкин покачала головой:
– Я точно знаю, когда умру. Марта Рибсталк сказала мне об этом, так что я понимала, что ты ничего мне не сделаешь.
Я кивнул. Ведьмак посчитал бы глупостью веру Грималкин в это пророчество.
Глава 21. Застывшие во времени
Когда-то Билл Аркрайт, тренируя меня в течение шести месяцев, делал упор на физическую сторону ремесла ведьмака, а именно – на бой на посохах. Он был суровым учителем, порой переходящим границу жестокости, и обычно я уходил с занятий весь покрытый синяками – тогда я получил болезненный и изматывающий опыт.
Однако это была ерунда по сравнению с тем, через что мне пришлось пройти во время недельного обучения у Грималкин: страдания усугублялись ощущениями животного страха и ужаса, которые мне довелось испытать, находясь рядом с ведьмой-убийцей. Достаточно было лишь одной устрашающей внешности, но ко всему прочему ее глаза горели пугающим свирепым огнем, и я мог только догадываться, какой кинжал она достанет из своих многочисленных ножен в следующую секунду.
К тому же ведьма обладала невероятной физической силой, о которой я мог только мечтать. Мне приходилось все время быть настороже: один раз я отвлекся – и через секунду оказался на лопатках с приставленным к горлу ножом. Несколько раз Грималкин ранила меня кинжалом – ах, если бы тогда рядом оказалась Алиса со своими лечебными травами и припарками! Боль от потери лучшего друга не уменьшалась, и острые ножи ведьмы не шли с ней ни в какое сравнение.
Вскоре я научился искусно владеть мечом, который стал почти продолжением руки, но Грималкин быстро дала мне понять: это только начало. Она говорила, что мое мастерство будет расти с каждым разом, когда я буду сражаться за жизнь с соперником, жаждущим моей смерти.
Но главным умением, которое приходилось все время развивать, была остановка времени во время схватки. К концу недели я достиг значительных успехов – благодаря этому дару мне было под силу справиться даже с таким соперником, как жуткая Грималкин.
Но вот казавшиеся бесконечными тренировки подошли к концу, и нам предстояло пройти через главное испытание в жизни.
Когда солнце скрылось за горизонтом, Ведьмак, Грималкин и я вышли из особняка Шея и направились в сторону ямы. Поверх одежды я надел плащ, спрятав под ним ножны с Клинком Судьбы. Пузырек с кровью лежал в кармане штанов. Пока мы с ведьмой тренировались, учитель дополнял «Бестиарий», делая записи о нашей подготовке к заточению дьявола.
Все эти годы обучения у Ведьмака я думал, что Алиса будет рядом в этот момент, но этого не произошло – она ушла от нас навсегда, и мне придется это принять.
Такелажник и его помощник уже ждали нас у огромной деревянной балки, которую они соорудили над ямой. Оба выглядели испуганными, но тем не менее работу выполнили отлично – подвесили над ямой большой плоский камень, а рядом с ней положили тяжелый валун, который водрузят сверху в самом конце. К нему они прикрепили кольцо, чтобы валун было легче двигать.
Рядом с ямой лежала с таким трудом выкопанная мною куча земли, в которую мы добавили соль и железные опилки – конечно, они вряд ли нанесут дьяволу большой вред, но Ведьмак сказал, что даже если это его хоть немного ослабит, то попытаться стоит. Если у нас получится заточить Врага, мы наполним яму этой смесью. Если не получится… дьявол не мешкая отомстит нам за все: сначала расправится со мной, потом убьет Ведьмака и Грималкин, и тогда наши души ждут вечные муки.