– Настоящие никогда так длинно не отрастут, – не к месту заметила Конова.
Но Несси не услышала ее замечания.
– О! Точно сделают?
– Да.
– Не выгонят из салона?
– Никогда, – твердо ответила я, – предложат чай с конфетами, обласкают. Не тяните время, мастер ждет.
– Бегу! – завопила Несси. – Степа! Ты мозг! Мегамозг! Супермозг! Гениальнее Брандандино из сериала!
Я положила телефон на стол.
– Какое у вас ко мне предложение? – вернулась к прерванной беседе Конова.
Я открыла ящик и вытащила листок.
– Это карточка слушателя курсов. Здесь надо указать фамилию, имя, время посещения занятий и способ оплаты: наличные, с карты, банковский перевод. Я имею право поставить в последней графе штамп «бесплатно».
– Не поняла, – прошептала Люся. – Бесплатно? Это как?
– Даром, – пояснила я, – будете учиться, не заплатив ни копейки.
– Вау, – ахнула Люся, – вау! Вы это можете?
– Раз в году да, – ответила я чистую правду. – Хотите стать хорошим визажистом без затрат?
– Да, – взвизгнула Конова, – да, да, да! О! Баблосики со мной останутся! Любимые деньжата! Мои котики! Мои лапочки!
– Есть небольшое условие, – продолжала я, – печать с прекрасным словом «бесплатно» появится в ваших документах только в одном случае.
– В каком? – приуныла Люся.
– Вы аккуратно расспросите всех коллег, которые вчера находились на службе, и узнаете, кто из них или из клиентов пользовался телефоном салона в районе обеда.
– Трудное задание, – протянула Конова.
– Но и награда сладкая, – не сдалась я, – пожалуйста, приклейте Агнессе Эдуардовне типсы надежно. Так, чтобы они через день не отвалились. И не берите с нее денег, я оплачу услугу.
– Хорошо иметь такую подругу, как вы, – решила подольститься ко мне Люся. – Не беспокойтесь! Сделаю, как родной маме! Сто лет она проносит ногти.
Глава 22
Не успела Конова уйти, как на меня свалилась лавина работы. Без предупреждения примчалась клиентка Маша Глазова, которую неожиданно пригласили в театр, ей требовалось сделать вечерний макияж. Потом притопал Арни и стал показывать образцы новых румян, так называемых чернил. Едва я распрощалась с Франсуа, как срочно понадобилась Роману. Затем опять спустилась на первый этаж и увидела, как новенькая, нанятая вчера на испытательный срок продавщица показывает флакон духов симпатичной молодой паре. Торговка была в белой блузке и черной юбке, форме, которую положено носить всем сотрудникам, стоящим за прилавками. Но на этой красавице вместо строгой рубашки было нечто невероятное с широким декольте, из которого вываливалась грудь эдак четвертого размера.
– Восхитительный аромат, – пела девица, – новый, с нотами специй, великолепно раскрывающийся на коже. Посмотрите на роскошный дизайн.
Продавщица наклонилась над прилавком, ее бюст почти полностью обнажился. Парень, который до этого стоял со скучающим видом, встрепенулся и впился взглядом в вырез торговки. Не стоит обвинять молодого мужика, в нем взыграл естественный инстинкт.
Девушка повертела флакон и прощебетала:
– Такой суперский. Давай купим…
Она осеклась, сообразив, что ее спутник с восторгом рассматривает то, чем так щедро наградил продавщицу пластический хирург. Пикантность ситуации придавало то, что у ревнивой блондинки грудь недотянула даже до первого размера.
– Немедленно уходим отсюда, – прошипела белокурая красавица, швыряя на прилавок тестер с парфюмом.
– Зая, он бессовестно дорогой, но я тебе его куплю, – пообещал парень.
– Не хочу, – отрезала спутница.
– Почему? – не сообразил кавалер.
Девушка дернула его за руку.
– Передумала! Отвратительный запах! Воняет помойкой! Бее! Сам пузырек уродский, в ванной поставить его противно. Отваливаем. Больше в этот магазин ни ногой. Все. Ты идешь? Или решил здесь поселиться?
Парень закатил глаза, развел руками и поспешил за подругой, которая со скоростью молодого воробья летела к выходу.
– Во дура! – всплеснула руками продавщица. – Похоже, у нее пмс! Мужик собрался подарок сделать, а баба в истерику впала.
– Почему вы не в форме? – спросила я.
– А ты кто такая, чтобы мне замечание делать? – оскалилась красавица. – Сама почему не в рабочей одежде? Вали отсюда!
Продавщица за соседним прилавком округлила глаза и сказала:
– Добрый вечер, Степанида.
– Здравствуйте, Олеся, – ответила я. – Не видела Нину Петрову?
– Она в кабинет пошла, – ответила девушка.
– Спасибо, – поблагодарила я, завернула за колонну и услышала вопрос наглой продавщицы:
– Это что за цыпа-дрипа?
– Скоро узнаешь, – пообещала Олеся, – когда тебя на улицу вытурят. Говорила тебе, носи форму. Выложила сиськи на прилавок. Покупательница приревновала своего обмылка и ушла. А Степанида главный визажист «Бака», правая-левая рука, обе ноги, печень, желудок и все прочие органы Франсуа Арни. Он без нее шагу не может ступить, голову свою не найдет.
– Вау! Ну я и ступила, – испугалась нахалка. – Она с ним спит?
– Кто с кем? – уточнила Олеся.
– Печень Франсуа. Она с Арни того самого?
– Нет, – возразила Олеся, – Степанида не один год жила с нашим владельцем Романом Глебовичем Звягиным, а теперь у нее в любовниках наикрутейший олигарх Столов. Видела бы ты его белый «Мазерати»-кабриолет и какую шубу из леопарда он Козловой подарил. А Звягин ей пентхаус купил недавно.
Я удивилась. Про то, что Роман преподнес мне дом в Подмосковье (Париже, Майами, Ницце, с местом нахождения недвижимости сплетники никак не определятся) и последний этаж в московской новостройке площадью в три километра, я уже много раз слышала. А вот белый «Мазерати»-кабриолет и шуба из леопарда – что-то новенькое.
– Пентхаус! – воскликнула грубиянка. – Моя мечта! Ты же сказала, что она с ним больше не того самого.
– В свою постель ее Звягин больше не укладывает, но он Степу по-прежнему любит, – растолковала Олеся. – Козлова и Роман Глебович как Чип и Дейл, лучшие друзья.
– Вот ей как повезло! – воскликнула обладательница глубокого декольте. – Почему у меня вечно облом?
– Очень уж ты свои сиськи наружу выставляешь, – засмеялась Олеся, – и…
Дослушать разговор мне не удалось, у меня зазвонил телефон, на том конце оказалась рыдающая Агнесса.
– Степа, она не хочет делать мне тринсы.
– Типсы, – машинально поправила я. – Вы в «Армаваро»?
– Да!
– Позовите Люсю Конову.
– Так она рядом, – всхлипывала Несси, – говорит: никогда этим не занималась.
– Дайте мастеру трубку, – потребовала я.
Послышалось шуршание, потом раздался голосок маникюрши.
– Степанида, ну куда я ей их наклею? И как?
– Элементарно, на пальцы, – ответила я.
– Она их не может спокойно держать, – затараторила Люся, – в кресле не усидит, пилить не даст. Я ее боюсь.
– Кого? – не сообразила я.
– Клиентку! – захныкала Конова. – Такая страшная! Жуть бродячая.
Меня охватило глубочайшее возмущение. Что происходит с людьми? Они не понимают, что зависят от клиентов, которых нельзя называть в лицо «жуть бродячая»? Да и за глаза не стоит так «ласково» отзываться о человеке. Глупая продавщица отпугнула своим декольте покупателей, Конова отказывается приделать Несси типсы! Ну, Людмила, погоди!
– Сейчас приду, – пообещала я и поспешила в салон.
Первой, кого я увидела, переступив порог «Алмаваро», оказалась страшно довольная Магда.
– А ты как здесь очутилась? – удивилась я.
– Степа, – прошептала, подходя ко мне, Агнесса, – попроси мастера дрипсы наклеить.
– Типсы, – поправила я. – Люся, можно вас на минутку?
Конова, сидевшая за столиком, помахала мне рукой.
– Я туточки!
Я приблизилась к ней.
– Вроде мы с вами договорились об обслуживании моей подруги. Объясните, почему отказываетесь сделать накладные ногти госпоже Захарьиной.
– Да я с радостью! – затараторила мастер. – Но как?
– Молча, – рассердилась я, – если не умеете, так и скажите.
По лицу Людмилы поползли красные пятна.
– Я могу все!
– Тогда начинайте, – скомандовала я.
– Она в кресло не сядет! Дрыгаться будет.
Я повернулась к бабушке Базиля.
– Несси, ну-ка, устройтесь напротив мастера.
Агнесса Эдуардовна уселась на место клиентки.
– Вопреки вашим словам госпожа Захарьина чудесно расположилась там, где нужно. Несси, вы будете дергаться при наклейке ногтей? – осведомилась я.
– Хозяйка сидит спокойно, – воскликнула Люся и показала пальцем на улыбающуюся Магду. – А леопарда? Жутче ее никого не видела. Когда она сюда вперлась, все мастера в подсобку удрапали, хорошо, что клиенты отсутствуют. Затишье у нас.
Я, только сейчас заметив, что в «Армаваро» пусто, изумилась.
– При чем здесь Магда? Это собака, очень добрая, умная. Просто у нее вид необычный. Порода редкая, кагора…
Я остановилась. Степа, ты же сама объясняла Несси, что Магда мадера, или… Ага! Вспомнила!
Я остановилась. Степа, ты же сама объясняла Несси, что Магда мадера, или… Ага! Вспомнила!
– Мегера, – продолжила я и осеклась. Мегера это опять не то. Мегерой называют злобную тетку.
– И как я ей типсы наклею? – всплеснула руками Люся. – Этой вашей, не запомнила, как ее звать, собачище?
– Люся, очнитесь, – попросила я, – собакам не делают накладные когти. Вам надо обслужить Несси!
Конова показала на донельзя расстроенную Захарьину.
– Фигушки! Она решила собаку оногтятить.
В другой ситуации словечко «оногтятить» вызвало бы у меня приступ смеха. Хотя, если кассиры говорят «обилетить», почему бы Коновой не заявить «оногтятить»? Но сейчас я удивилась.
– Агнесса Эдуардовна, типсы надо сделать Магде?
– Да, – простонала Несси, – говорила же! У вермуты по породе пятисантиметровые…
– Вы все время повторяли: «Мне надо сделать ногти», – остановила я соседку.
– Конечно, – кивнула Агнесса, – мне надо сделать ногти.
– А сейчас выясняется, что типсы нужны Магде, – пыталась я разобраться в ситуации.
– Естественно, – пожала плечами Захарьина, – мне надо сделать ногти, чтобы вермута…
– Кагора, – исправила я.
– …победила, – договорила Агнесса, – мне это жизненно необходимо.
Я посмотрела на совершенно счастливую Магду, у которой в яркой бороде запутались крошки от печенья. Людям нужно научиться ясно выражать словами свои мысли. Я не поняла, что имела в виду Несси, всегда думала, что у собаки не ногти, а когти, а выражение «мне надо» не означает, что нужно сделать процедуру собаке.
– Вермута не получит приз, – всхлипнула Агнесса, – я не смогу обрадовать достойным подарком новобрачных!
– Ой, бабушка, только не плачьте, – испугалась вдруг Люся. – Много денег-то потеряете?
– Триста тысяч, – всхлипнула Несси и, вытирая слезы, рассказала мастеру про шоу уникальных собак и свадьбу Базиля.
– Если какому-нибудь мужику на дороге голову оторвет, мне его жалко не будет, но я не могу видеть, как бабулечки рыдают, – поделилась своим жизненным кредо Конова, – тетенька Лохнесси, успокойтесь.
– Она просто Несси, – подсказала я, – с чудовищем из озера в родстве не состоит.
– Никогда собакомонстрам типсы не клеила, – продолжала маникюрша. – Но ведь можно попробовать!
Агнесса кинулась к Люсе:
– Деточка! Ты нас спасешь!
Глава 23
– Сейчас все организую, – ажитировалась Конова, – чтобы никто лишних вопросов не задавал, предлагаю занять кабинет педикюра.
Мы с Несси согласно кивнули, а мастер развила бурную деятельность. Сначала она отвела нас в маленькую комнату, повесила на ручку двери табличку «не беспокоить», затем крикнула коллегам:
– Что вы в подсобке затаились, выходите, сейчас народ повалит, – потом посмотрела на Магду. – Главное, чтобы она сидела спокойно. С рук начнем или с ног?
– С передних лап, – предложила я, – с ними проще, псина сядет в кресло, придвинем ее к столу, Агнесса встанет рядом, я сзади. Если собака начнет нервничать, мы ее придержим.
– Правильно, – одобрила Захарьина, – Магда поймет, что ей не больно, успокоится, и с задними ногами, то есть лапами, проблем не будет.
Минут пять мы уговаривали Магду залезть на место, в конце концов она согласилась и протянула Люсе правую руку, извините, лапу.
Конова начала орудовать пилкой, приговаривая:
– Чего только в жизни делать ни приходится. Степанида, можете сфоткать нас на память? На свой телефон, потом мне перешлете. Нам мобильниками пользоваться запрещено.
Я послушно выполнила ее просьбу.
– Умная собака, – нахваливала любимицу Несси, – послушная, красивая, распрекрасная. Магдюша, я куплю тебе килограмм пряников. Шоколадных!
Услышав упоминание любимого лакомства, Магда навострила уши и завыла.
– Непременно получишь обожаемые прянички, – пообещала я, – пакет от Агнессы Эдуардовны, второй от меня. Но сейчас сиди смирно.
Собака замерла.
– Какая она умная! – восхитилась Конова, полируя когти «клиентки». – Совсем не злая, просто внешность страхолюдская. От бороды мороз по коже бежит. Если вы не против, я включу музычку, медитативную, успокаивающую, расслабляющую, нервы утишающую.
– Пожалуйста, – разрешила я.
Конова ткнула пальцем в кнопку музыкального центра, стоящего на квадратной тумбе. Послышался звон колокольчиков, затем женский голос, смахивающий на птичий щебет, стал выводить:
– А-а-а, о-о-о, у-у-у, мняга, сняга, а-а-а-а-а…
Магда подняла уши, потом прижала их к голове, задрала морду и стала подвывать:
– У-у-у-у-у…
– Мнега-тнега, – монотонно ныла певица.
– Блям, блям, блям, – звенел колокольчик.
– У-у-у-у-у, – заливалась Магда.
Дверь кабинета без стука отворилась, с подносом в руках вошла женщина.
– А вот и вкусный чаек с нашими фирменными пряниками, – объявила она, – вам…
Тетка замолчала.
– Мы вас не звали, – сердито сказала Люся, – на двери висит табличка «Не беспокоить». Не видели? Понимаю, вы первый день на работе, но глаза-то имеете, растопырьте их как следует и внимательно читайте, что мастер снаружи повесил.
Администратор взвизгнула, уронила поднос и убежала.
– Вот идиотка! – в сердцах воскликнула Люся.
Я выдернула из коробки бумажные салфетки и начала вытирать разлитый чай. Не знаю, как бы сама отреагировала, увидев в кабинете педикюра на месте клиентки здоровенную собаку, смахивающую на леопарда, с лопатообразной розово-фиолетово-синей бородищей, делающую наращивание когтей. Подозреваю, что тоже могла бы среагировать неадекватно.
Магда начала вертеться.
– Держите ее! – велела Конова.
Агнесса подняла один пряник.
– Девочка унюхала свое любимое лакомство. На, дорогая!
Магда проглотила угощение и снова забеспокоилась.
– На той стороне дороги есть супермаркет, купите там пакет пряников, – посоветовала мастер, – она будет их жрать и сидеть тихо. Ну зачем эта коза с подносом приперлась? Так хорошо все шло.
– Я побежала, – засуетилась Несси и выскочила в коридор.
– Магде понравились ваши эксклюзивные пряники, – улыбнулась я.
Люся захихикала.
– Степанида! Пряники в супермаркете покупают. Вот уж не ожидала от вас такой наивности. Пока ваша подруга отсутствует, могу сказать, кто пользовался телефоном «Армаваро» в указанный вами день. Наши мобильный не возьмут, себе дороже будет. А вот у Саши-колориста сидела Римма, она к нему раз в месяц ходит, дама сказала мастеру: «Мой телефон разрядился, принесите с ресепшен трубку».
– Отлично, – обрадовалась я.
Конова начала перебирать пузырьки.
– Вот колер, который нужен. Предлагаю положить гель, он продержится две недели. На типсы обычно простой лак идет, но это у женщин, собаке лучше чего покрепче.
– Купила, – выпалила Агнесса, возвращаясь в кабинет, – вот!
– Быстро дайте один, но маленькими кусочками, – попросила я. – Магда будет жевать и сидеть тихо.
На покраску когтей на передних лапах у нас ушло четыре пряника.
– Полдела позади, – возвестила Люся, – приступаем к педикюру. Давайте переместим ее в другое кресло.
Увидев очередной кусок лакомства, Магда охотно сменила дислокацию. Конова схватилась за пилку и минут через пять предложила:
– Я заведу музыку, но не китайскую, как раньше, а с острова Буиду. Отдыхала там прошлой осенью, ходила в местное спа, они мне диск подарили. Так расслабляет!
Конова нажала на пульт. Кабинет наполнился звуками прибоя, потом на его фоне тихо запел лирический тенор.
– Эх, эх, эхе, эхе…
От монотонного повторения непонятного слова и плеска прибоя меня потянуло в сон. Я развалилась на стуле, борясь с зевотой.
– Эхе, эхе, эхе… ш-ш-ш… эхе, эхе, эхе… хр-р-р-р.
Громкий храп резко выбивался из общей тональности. Я встрепенулась и выпрямилась.
– Тише, – прошептала Люся, – они спят.
Я увидела, что Магда закрыла глаза и разинула пасть, из нее вылетал громкий храп.
– Агнесса Эдуардовна тоже задремала, – прошептала мастер.
Я покосилась влево, там на диванчике посапывала Несси.
– Не буди лихо, пока оно тихо, – усмехнулась Люся, – эта музыка меня ни разу не подводила, все под нее дрыхнут. Сейчас начнут исполнять мою любимую основную часть. Просто чума, какой расслабон.
– Пис, пис, пис, пис, – завел тенор, – пис, пис, эхе, эхе, эхе, эхе.
Плеск волн сменился на журчание воды.
– Пис, пис, пис, эхе, эхе, – тянул тенор.
– На местном наречии «пис, пис» означает «спи, моя любовь», а «эхе, эхе» – ни о чем не волнуйся. Так мне в салоне сказали, – объяснила Люся.
Через минут пять я стала ерзать на стуле и спросила у Коновой:
– У вас есть туалет?
– Конечно, вторая дверь по коридору, заодно спросите у Саши-колориста телефон Риммы, – посоветовала Люся, – он такой высокий, кудрявый, волосы темные, глаза тоже, а зубы белые.
Посетив сортир, я подошла на ресепшен, где сидела тетка, которая, увидев Магду, уронила поднос с чаем.