Дежурные сутки - Вячеслав Денисов 4 стр.

Электронные шумы с Меркурия стали беспокоить Торбоса гораздо раньше, нежели рассчитывали специалисты. Именно по этой причине «уазик» с опергруппой приближался к дому, где проживал Кормчий Вселенной — Владимир Торбоса.

Подойдя к обшарпанной двери с оторванным, очевидно инопланетянами, звонком, Кравцов трижды пнул дверь.

— А-а-а-а-а! — сразу раздался за ней голос Торбоса. — Ага-га-а-а! Слышишь, мерзкий гуманоид?! Это твои собратья пришлепали на своих ластах!

— Да отойди ты от меня!!! — услышали «собратья». — Отъе…сь!!! Какой я тебе меркурианец?!

Марк повернулся к коллегам.

— Я что говорил?

— Дверь ломать надо, — предложил Гурт. — Пока он пришельца не добил.

— Подождите, — опер наклонился к замочной скважине. — Вова! Вова, это я, капитан Кравцов! Помнишь, четыре года назад я тебя защитил, когда плутоноиды в белых одеждах тебя скрутить хотели? (Кравцов тогда помогал санитарам выворачивать руки неподдающемуся Торбоса.)

За дверью шел процесс воспоминаний, прерываемый воплями меркурианца, понявшего, что подоспела помощь.

— Ты лжешь, пришелец! — Это было все, к чему привели воспоминания Торбоса.

— Венероидом буду! — поклялся Кравцов.

— Венероиды — наши братья, — пояснил ничего не соображающему в строении Солнечной системы Кравцову Вова. — А где мой меч правосудия?..

— Все, пи…ц! Ломайте! — приказал Марк и отошел от косяка.

Уже десятки раз открываемая таким образом дверь в эту квартиру влетела внутрь коридора.

Первым в комнату вбежал Кравцов и ударом ноги отшвырнул в сторону от «меча правосудия» параноика Вову Торбоса. «Мечом», уже успевшим побывать в животе лежащего у батареи отопления меркурианца, являлся огромный нож. Таким в магазинах режут сливочное масло в коробках. Скорее всего, Вова украл его в ближайшем гастрономе специально для отправления правосудия.

Опер еще в машине передал Буркову, чтобы тот направлял в адрес «Скорую», поэтому оставалось только ждать. Ширшов с Гуртом перевязали меркурианца, который до этого момента не знал, что никогда нельзя спорить с Торбоса о причинах возникновения Вселенной и тем более пить с ним при этом водку. Рана была неопасной, о чем говорил непрекращающийся мат и прекратившееся кровотечение.

— Ты — четвертый меркурианец, уничтоженный Вовой за время ведения им звездных войн, — пояснил Кравцов и отправился к соседям вызывать «психов».

Через четверть часа две машины с красными крестами на бортах развезли враждующие стороны в разных направлениях. Закрыв пустую (то есть — абсолютно) квартиру на ключ, Ширшов передал его начальнику ЖЭУ, и опергруппа двинулась в направлении очередной «выставленной» квартиры. Бурков уже нервничал, и рация, хрипя и кашляя, беспрестанно спрашивала: «Когда будете на месте?»

— Скажи, звездолет сломался, — пробормотал Гурт, которого неумолимо клонило в сон…

Дежурные сутки — интересный период времени в жизни каждого российского копа. В этот момент он окунается в частную, глубоко интимную жизнь тех, кого призван оберегать. Но кроме жизни и здоровья существуют такие понятия, как имущественная неприкосновенность и защита чести и достоинства. Все это гарантирует Конституция.

В какой только роли не приходилось выступать Кравцову за восемь лет работы в райотделе! Он был мировым судьей при разрешении семейных конфликтов, сопровождающихся обоюдным мордобоем семейных пар, спасателем и психоаналитиком, когда «продвинутый» не в ту сторону физик-ядерщик, не получив желаемого результата в лабораторном опыте, с криком «лучше нету того свету!» пытался сигануть с балкона пятого этажа. Марк Иванович, поняв, с кем имеет дело, представился тогда капитаном Курчатовым, внуком известного прародителя ядерной бомбы, и предложил физику начертить пару формул для совместного разбора. Тот согласился, и уже через пять минут его физико-математические выкладки слушали угрюмого вида «плутоноиды» в белых одеждах. Кравцов даже побывал в роли акушера, принимая преждевременные роды у потерпевшей по только что случившемуся квартирному разбою женщины. Марка знали если не все, то почти все в районе. Он, в свою очередь, проезжая мимо любого дома на своей территории, мог точно сказать, кто и в какой квартире проживает. У жителей сложилось впечатление, что гарантом вышеупомянутой Конституции является не президент, а старший опер по фамилии Кравцов…

В то время когда опергруппа подъезжала к очередной обворованной квартире, начальник УР Вадим Лоскутов давал интервью журналистке местной телекомпании. В последнее время его лицо не сходило с экранов телевизоров горожан. Вадим любил давать интервью, шокируя зрителей подробностями совершенных преступлений. Скоро это вошло в привычку, и он стал сам позванивать в различные телекомпании. Вполне обоснованно у всех стало складываться впечатление, что в городе только один защитник нравственности и материального благополучия граждан. Он старался держаться сухо и деловито, всем видом показывая, что не намерен раскрывать технологию борьбы с преступностью, и вообще, его усталый вид на экране говорил только об одном: «господи, господа журналисты, дайте же работать спокойно, не мешайте, и так сутками не спим…» Насчет «сутками не спим» — это он погорячился. Свои законные восемь часов он спал. И спал спокойно.

Вот и сейчас, слегка откинувшись в кресле и расстегнув пиджак, капитан (обычно в милиции не успевают за полтора года получить и старшего лейтенанта…) Лоскутов беседовал с ведущей криминальных новостей РТВ Ларисой Мазутиной.

— Вы говорите, что в последнее время участились случаи квартирных краж. С чем это связано?

Микрофон переместился от подбородка тележурналистки к груди интервьюируемого.

— Понимаете, Лариса, лето — это дачный сезон. Многие граждане уезжают для проведения сельскохозяйственных работ на свои участки, оставляя квартиры. Этим пользуются преступники.

— А вы проводите какие-то профилактические мероприятия?

— Конечно. Ежедневно сотрудники нашего отдела ходят к гражданам, советуют новые системы замков, не открываемых отмычкой, рекомендуют жителям района перед отъездом оставлять включенным в комнатах свет…

У Максимыча, случайно зашедшего к секретарю для получения материалов, упала на грудь челюсть.

— Скажите, Вадим, а каков среднестатистический возраст квартирного вора?

— Вау! — по-тинейджерски воскликнул Лоскутов. — Это вопрос непростой. Его возраст колеблется от пятнадцати до пятидесяти…

Максимыч, расписываясь за полученные материалы, пробормотал:

— Ты бога моли, что Кравцов на выезде. Он бы сейчас сделал вам «вау»…

Один раз Кравцов «вау» на самом деле сделал. Дело было зимой.

В очередной приезд Мазутиной, которая черпала информацию о криминальных событиях исключительно из уст Лоскутова, ей попался на глаза парень, который заводил в дежурку пьяного гражданина в наручниках. Махнув оператору, она поспешила в дежурную часть. «Горячий» материал напрашивался сам собой. Распахнув дверь дежурки, она забубнила в микрофон:

— Мы сейчас видим, как сотрудниками милиции был только что задержан на месте совершения преступления житель города. Кто он? Что он совершил? Заказное убийство или жалкую карманную кражу? Сейчас мы узнаем это у сотрудника, производившего опасное задержание… Мы в прямом эфире! Кто вы? Представьтесь, пожалуйста.

Кравцов, только что «произведший опасное задержание» семейного дебошира Маликова, на секунду опешил, но, вспомнив фразу про «прямой эфир», дьявольски блеснул глазами и взял себя в руки.

— Меня все зовут Лобо.

— «Лобо» — это кличка или призвание?

— Клички у собак. «Лобо» — это стиль жизни.

— Скажите, кто этот человек, которого вы, рискуя жизнью, задержали?

— Этот, как вы выразились, человек — жестокий преступник. Я задержал его по приказу заместителя начальника уголовного розыска Лоскутова. Он разрабатывал его на причастность к совершению особо опасных преступлений целый год.

Оператор убрал глаз от резиновой накладки камеры и с сомнением посмотрел на «жестокого преступника». Бедная Лариса, еще не осознавшая весь трагизм своего положения, продолжала напрямую вести передачу.

— Значит, инициатором задержания был ваш начальник Лоскутов?

— Конечно. Такие задержания мы проводим исключительно по приказу заместителя начальника уголовного розыска Лоскутова.

— А что на этот раз совершил этот преступник?

Кравцов открыл было рот, но в этот момент в отдел ввалилась пьяная баба с «фонарями» под обоими глазами и растрепанными волосами. На ней красовалась вязаная кофта — писк моды в период расцвета творчества «Битлз», зеленое пальто и «финские» валенки, модные в год убийства Джона Леннона. Оператор автоматически перевел на нее камеру. Баба прижалась лбом к решетке дежурки и запричитала:

— Маркуша, родимый, отпусти ты моего козла, а? Он больше не будет драться. Ну, пожалуйста…

— Это кто — козел?! — взревел с лавки мужик, распространяя по помещению, словно ударную волну, пары перегара. — Это ты — козел! Курва заплесневелая! Сади меня, Марк Иваныч! Сади! Видеть эту рожу больше не могу!

Оператор мотал камерой из стороны в сторону, а растерявшаяся Лариса Мазутина чувствовала, что после сегодняшнего «горячего» материала ее отправят освещать рубрику «Магазин на кровати».

Лоскутов после этого три месяца не выходил в эфир, а Кравцов шесть раз отдежурил за февраль.

— Итак, бабушка, я вас в восьмой раз спрашиваю — что у вас похищено?

Ширшов, в состоянии дикой депрессии пытался выяснить у потерпевшей старушки величину материального ущерба после кражи. Из-за ее несообразительности он не мог никак закончить протокол заявления и признать ее гражданским истцом по делу.

— А черт-те знает, милок. Утюг, кажись, слямзили…

— Вон он, утюг, на шкафу стоит, — в очередной раз ткнул пальцем Ширшов.

— Юбки плиссированной не вижу…

— Вон она, юбка, на дверце висит.

— Телевизора не наблюдаю…

— Мы уже выяснили, что он у вас «еще в прошлом годе» сломался, и вы его зятю чинить отдали.

— Документы глянуть надо…

— Я их в руках держу, Авдотья Степановна.

— Тогда, милок, ничего и не пропало.

— Зачем же тогда кражу заявляли? Сказали бы просто — замок на двери раскурочили какие-то лиходеи.

— А что я в этом понимаю, внучек? Мне уже семьдесят пять годов на Спаса стукнет.

Ширшов рявкнул:

— Кравцов!

— Не нужно орать. Я хорошо слышу, — спокойно отозвался стоящей за спиной следователя Марк.

Ширшов затравленно оглянулся.

— Я думал, ты еще обход делаешь… Короче, Марк, здесь будет не кража, а умышленное уничтожение имущества.

— Дохлый номер с обходом. Никто ничего не видел и не слышал. Кстати, бабуль, я хотел спросить у вас… Квартира-то приватизирована?

— А как же? В девяносто восьмом приватизировали.

— На кого?

— На меня. На дочку не стала — смерти моей желать будут.

— А кто еще здесь прописан? — продолжал расспрашивать опер.

— Дочка и прописана.

— Тогда смерть ваша здесь ни при чем… А где документы на квартиру?

— В секретере. — И старушка засеменила к потертому шкафу.

— Бабушка, а вы с кем-нибудь подписывали документы, скажем, на ваше содержание? С последующем отчуждением доли имущества?

— Чаво?..

— Ну, вам кто-нибудь продуктами, деньгами помогает?

— А как же? Собес молочко носит. Денежки иногда дают.

— А вы им что за это обещали?

— Квартиру поделить между Зойкой, ну, дочкой, и собесом.

— А документы какие подписывали с собесом?

— А как же? Договор подписывала.

— Понятно. — Кравцов опять почувствовал, что обеими ногами попал в чужую грязь. — А у зятя или дочки ключи есть от вашей квартиры?

— А зачем им ключи? — откровенно удивилась хорошо сохранившаяся и почти не потерявшая разум бабуля. — Я же всегда дома.

— Так что у нас с документами?

Перерыв все альбомы, фронтовые письма мужа и квитанции десятилетней давности, старуха воскликнула:

— А где же они?! Милок, документов-то нету…

— Заполняй протокол заявления. Кража здесь, господин следователь. Самая банальная кража документов с проникновением, — сказал, обращаясь к Ширшову, Марк и вполголоса буркнул: — И поехали к зятю с дочкой… Бабуль, дочка-то где с зятем живут?..

Глава 4

Дежурный «УАЗ» с опергруппой уже почти подъехал к отделу, когда рация фыркнула и выдала информацию о том, что группе «Ширшов и К» срочно необходимо быть на улице Рожденных Революцией. Из женской консультации, расположенной на этой подходящей по названию улице, у женщины украли сумочку. Та, дожидаясь приема, сидела на кушетке в коридоре, а когда ее вызвали, оставила ридикюль в коридоре и зашла в кабинет. О сумочке она вспомнила только тогда, когда находилась в гинекологическом кресле. Понадеявшись на авось, она смолчала. Когда консультация закончилась, а длилась она около четверти часа, женщина вышла в коридор и обнаружила отсутствие присутствия ридикюля. Сам ридикюль ей был глубоко безразличен, но в нем находились водительские права, техпаспорт на автомобиль «Сузуки Эскудо», загранпаспорт и шесть тысяч долларов США. Именно поэтому ее волновало не содержащее, а содержимое.

— Мужики, — обратился к пассажирам Леха, — мы сегодня обедать будем? Знаете, мне эти голодания по Брэггу, сутки через двое, ни к чему. Жена говорит — возьми бутерброды. А где я эти бутерброды есть буду? За рулем?

— А где бутерброды? — оживился Ширшов.

— Вон они, в дверце…

— А что молчишь?! — возмутился Кравцов.

Через несколько секунд все старательно пережевывали хлеб с маслом и колбасой.

— А жена не сказала: «Возьми, Леха, кофе»? — на что-то намекая, поинтересовался следователь.

В «собачнике», прыгая на деревянной лавке, как какаду на жердочке, вместе с милиционерами ехал в женскую консультацию зять Авдотьи Степановны. Его гениальный план похищения документов старухи с последующей попыткой признания их ничтожными подрубила на корню приехавшая служба «02». Жалкое старание перевести стрелки на беспамятство тещ и не менее жалкий совет милиционерам искать «настоящих бандитов и убийц, а не лезть в чужие семейные дела», потерпели фиаско. Жена, правда, чуть ли не на крови поклялась сразу после ареста мужа идти в прокуратуру… «Но как бы эта дура мне срок не намотала», — думал воришка-неудачник.

Леха резко нажал на тормоза у входа в консультацию, и зять Авдотьи Степановны чуть не выломал головой металлическую решетку, разделяющую «собачник» с салоном.

— Ты это, потише, — недовольно пробурчал в его сторону Гурт. — Не безумствуй…

Тот промолчал, обдумывая ловкие ответы на каверзные вопросы, которые наверняка станут задавать ему хитрые милиционеры в отделе. Пока, кроме мало что содержащих отмазок типа «это был не я» и «теща сама отдала на хранение», ничего в голову не приходило.

На крыльце стояла и курила жертва бесчеловечной кражи. Кравцов определил объект безошибочно. Во-первых, у женщины не было ридикюля. Сам по себе сей факт мало что мог означать. Мало ли в городе дам, у которых нет ридикюля? И вовсе не значит, что ридикюли у них украли. Но у дамы на пальце болтался брелок с автомобильными ключами, а у женской консультации не было припарковано никаких машин, кроме одной — джипа «Сузуки Эскудо».

— Наш клиент, — очевидно, думая мозгами Кравцова, заявил Ширшов.

— Клиентка, — поправил Гурт.

— Все равно — наша, — с бараньим упорством просипел, проглатывая последний кусок бутерброда, Ширшов.

Мадам выглядела как топ-модель, только что сошедшая с подиума. Безукоризненный макияж, идеально подогнанный по фигуре строгий костюм, все, абсолютно все говорило о том, что у женщины на самом деле в сумочке могло находиться то, о чем она заявляла.

— Здравствуйте, — вежливо произнес Кравцов, с легким стеснением думая о своих потертых джинсах. Но даме на джинсы Кравцов а было наплевать.

— Вы обязаны, вы слышите — обязаны найти мои документы.

— А деньги? — съехидничал Гурт.

— И деньги — тоже.

— Ну-у-у… — с издёевкой протянул Ширшов. — Это сложнее… Всем очень не понравился ответ на приветствие Марка.

— Это ваши проблемы, — отрезала бывшая владелица техпаспорта в одночасье ставшего бомжем «Сузуки Эскудо».

— Все наши проблемы, как и обязанности, изложены в Законе о Российской милиции. А там говорится — «принимать все меры». Сейчас мы станем их принимать. А пока познакомьтесь — следователь Ширшов. Он с вами побеседует, а я пойду и переговорю с врачами. Это — участковый инспектор Гурт. Он начнет расспрашивать гражданок, сидевших в коридоре. Как видите, все меры на данном этапе приняты. Дальше будет видно… Сразу вопрос — вы по записи приходите к врачу?

— По талончикам. Здесь очередь большая.

— Ясно. У вас на сколько был талончик?

— На пятнадцать сорок пять.

— Замечательно. А где ведется эта запись?

— В регистратуре.

— Превосходно. А фамилии женщины указывают, когда берут талончик?

— Нет, но время приема указывается в личных карточках. Они тоже хранятся в регистратуре. Вы бы лучше вместо глупых вопросов «Перехват» объявили. Наверняка еще вор не ушел далеко.

— Мэм, — вмешался Ширшов, — операция «Перехват» объявляется, когда предполагаемый преступник движется на транспортном средстве. Вы настаиваете на том, чтобы мы полностью парализовали движение в городе? Вместо того чтобы давать глупые советы, лучше отвечайте на глупые вопросы.