— Мне кажется, что это просто напрасная трата средств налогоплательщиков.
— Папа, ты не понимаешь. Наша главная задача не в том, чтобы осматривать ракеты и осуществлять коррекцию их орбит. Патрульный корабль находится на околоземной орбите для того, чтобы он мог по переданной ему команде нанести атомный удар, если будет такая необходимость. Именно поэтому корабль патрулирует околоземное пространство до тех пор, пока ему на смену не придет другой. И чтобы не тратить время впустую, производится осмотр ракет и коррекция их орбит. Если по правде, ядерный удар можно нанести и с Лунной базы, но при наведении с патрульного корабля атака будет более точной и не принесет вреда мирным людям.
Лицо матери выглядело очень обеспокоенным.
— Мы опять вернулись к бомбардировке Земли, Мэтт, — с досадой сказал отец.
— Я же отвечаю на вопросы, папа.
— Боюсь, что я не должен был задавать тебе такие вопросы. Твоя мать не может спокойно об этом слушать. Кэтрин, уверяю тебя, нет ни малейшей опасности бомбардировки Северо- Американского союза. Скажи ей, Мэтт, тебе мать поверит.
Мэтт молчал.
— Ну что же ты, Мэтт. Послушай, Кэтрин, Патруль ведь наш. Про другие нации и разговору нет. Большинство офицеров Патруля — американцы. Мэтт, правда?
— Я как-то об этом не думал. Да, пожалуй.
— Хорошо. Понимаешь, Кэтрин, разве можно представить себе, что Мэтт согласится участвовать в атомной бомбардировке Де-Мойна? Да скажи ты ей это, Мэтт!
— Но, папа, ты просто не понимаешь, о чем говоришь!
— Что?! Что это значит, молодой человек!?
— Я… — Мэтт беспомощно посмотрел по сторонам, неожиданно поднялся из-за стола и вышел в коридор.
Через некоторое время отец вошел к нему в комнату.
— Мэтт?
— Да, папа.
— Прости, этот разговор зашел слишком далеко. Признаю — я виноват и не сержусь на тебя. Все дело в твоей матери. Нужно же мне было как-нибудь ее успокоить.
— Ты ни при чем, папа. Прости меня за то, что я ушел из столовой.
— Давай забудем об этом. Мне только хотелось задать тебе один вопрос. Я знаю, что ты предан Патрулю и его идеалам. За это стоит уважать. Но ты еще слишком молод и всего, что касается политики, тебе не понять. И все-таки ты не можешь не знать, что Патруль не имеет права подвергнуть атомной бомбардировке Северо- Американский союз.
— В критическом случае — может.
— Но ведь не будет никакого критического случая. А даже если и будет, ты никогда не согласишься бомбить свой народ — и твои товарищи тоже.
В голове Мэтта боролись противоречивые мысли. Он вспомнил капитана Риверу — одного из знаменитой четверки, вспомнил, как Ривера, когда его послали на Землю, в столицу его собственной страны, для переговоров с ее президентом, не нарушил клятву офицера. Подозревая, что его могут захватить и держать в качестве заложника, Ривера распорядился, чтобы удар был нанесен, если только он лично не вернется на корабль и не отменит свое решение. Ривера, чье тело превратилось в радиоактивную пыль, но чье имя произносилось на каждой поверке всех подразделений Патруля…
— Разумеется, Патруль обязан следить за соблюдением законов на континенте, точно так же как он следит за их соблюдением на всех планетах системы, — продолжал отец. — Иначе это произвело бы неблагоприятное впечатление. Но это еще не причина пугать женщин воображаемыми страхами.
— Мне не хочется на эту тему говорить, папа…
Мэтт посмотрел на часы, прикинул, через сколько времени корабль состыкуется со станцией. Он тоже не прочь бы заснуть, как это сделали остальные. Теперь он знал точно, что именно повлияло на его решение остаться в Патруле. Не желание подражать Ривере. Нет, просто накопились разные мелочи, и они так тесно сбились одна к другой, что яснее ясного становилось — у мальчика Мэттью и города Де-Мойна общего было мало.
В течение нескольких недель после своего возвращения Мэтт был так занят, что ему некогда было размышлять. Нужно было снова впрягаться в работу — так много требовалось усвоить, а времени на это как всегда не хватало. Теперь ему приходилось нести вахты и подменять офицеров, к тому же висели долги — накопившиеся лабораторные по электронике и ядерной физике. А еще вместе с другими «стариками» он помогал воспитывать новичков. До отпуска вечерами Мэтт обычно бывал свободен и посвящал это время учебе, но теперь ему приходилось три раза в неделю обучать молодняк астрогации. Мэтт начал уже подумывать — а не бросить ли к чертям космополо, но тут как на грех его выбрали капитаном команды Свинячьего, и со временем вышел полный завал. Мэтт и думать забыл о каких-то там абстрактных проблемах, пока не встретился с лейтенантом Вонгом.
— Добрый вечер, — сказал наставник. — Как ваши новички-астрогаторы? Успевают?
— Как вам сказать… Необычно как-то учить других, когда сам недавно только учился и вечно проваливался на испытаниях.
— Вот поэтому вам и поручили вести основы астрогации — вы еще не забыли, что и почему было самым трудным. А с атомной физикой у вас как?
— Ну… думаю, разберусь. Эйнштейн из меня, правда, не получится.
— Вот бы я удивился, если б было наоборот. Ну а вообще как дела?
— Неплохо, пожалуй… Знаете, мистер Вонг, я же, когда домой уезжал, думал, обратно не вернусь.
— Я догадывался. Вся эта идея с пехотой — обычная попытка уйти от решения настоящей проблемы, которая перед вами стоит.
— Да? Скажите, мистер Вонг, вы офицер Патруля или психиатр?
— Я — обыкновенный офицер, — по лицу Вонга промелькнула еле заметная улыбка, — прошедший специальную подготовку, необходимую для моей работы.
— Понятно. А что значит — уйти от решения проблемы? Какой проблемы?
— Не знаю. Думаю, вы в этом больше меня понимаете.
— Наверно, мне надо рассказать о себе. Только с чего начать?
— Расскажите о своем отпуске, Мэтт. Времени у нас хватит.
— Хорошо, сэр.
И он рассказал Вонгу все, что мог вспомнить.
— В общем, — сказал он напоследок, — это был самый обычный отпуск. Ничего особенного. Вот только… вроде и дома я был, а вроде — как и не дома. Говорили — будто на разных языках.
Вонг засмеялся было, но вдруг оборвал смех.
— Я не над вами смеюсь, — пояснил он. — Не смешно это. Ведь все мы проходили через такое — каждый вдруг открывал, что пути назад нет. Это болезнь роста, вот только для космонавта она проходит слишком уж тяжело. Мучительно тяжело.
— Теперь и я это понял, — кивнул Мэтт. — Вернуться я не смогу, уже не получится. Во всяком случае — навсегда. Быть может, уйду в торговый космический флот, но то, что останусь космонавтом, — это точно.
— На этом этапе вы вряд ли уже потерпите неудачу.
— Может быть. Но я все еще не уверен, что Патруль — это то, что мне подходит больше всего. Это меня и беспокоит.
— А поподробнее вы это мне объяснить не можете?
Мэтт попытался. Он рассказал про свою беседу с родителями, которая так их расстроила.
— Короче говоря, вот в чем дело: в случае крайней необходимости мне придется нанести ядерный удар по моему родному городу. Я не уверен, что справлюсь с таким заданием. Может быть, Патруль все-таки не для меня?
— Не думаю, Мэтт, что такое когда-нибудь случиться. Ваш отец совершенно прав.
— Не в этом дело. Если офицер Патруля верен присяге только тогда, когда это не касается его лично, то вся система разваливается.
Вонг ответил не сразу.
— Если бы перспектива бомбить свой собственный город, свою семью, оставила вас равнодушным, и часа бы не прошло, как я вышвырнул бы вас с этого корабля — вы были бы исключительно опасным человеком. Патруль не рассчитывает на ангельское совершенство своих офицеров. Люди несовершенны, поэтому наша служба основана на принципе разумного риска. Вероятность того, что Солнечной системе будет угрожать опасность из вашего родного города, очень невелика, по крайней мере в течение жизни одного человека. Еще меньше вероятность того, что именно вам будет поручено нанести удар — в этот момент вы можете оказаться на Марсе. Если обе эти вероятности сложить вместе, шансы практически нулевые. Но если все же такое случится, ваш командир, думаю, не станет рисковать и запрет вас в вашей каюте.
Беспокойства на лице Мэтта меньше не стало.
— Такой ответ вас тоже не устраивает? — удивился Вонг. — Видите ли, Мэтт, болезнь ваша мне понятна — молодость.
Вы считаете, что моральные проблемы можно решить сразу и навсегда, что они бывают только черные или белые и ничего между. Знаете, что я предлагаю? Перестаньте переживать и позвольте мне думать о том, есть ли у вас все необходимые качества. Не сомневаюсь, что наступит момент, когда вы окажетесь в сложной ситуации и рядом не будет никого, кто мог бы помочь отыскать правильный выход. Но именно мне нужно определить, сумеете вы найти такой выход или нет, причем я даже не знаю, какой будет эта ситуация! Ну что, хотите поменяться со мной местами? — Пожалуй, нет, сэр, — робко улыбнулся Мэтт.
11. ПРК «Aes Triplex»[42]
Мэтт, Оскар и Текс убивали время перед обедом, собравшись в общей комнате у себя в каюте, когда к ним ворвался Пит. Именно ворвался — другого слова не подберешь, — ударился с разбегу о притолоку и с криком влетел в комнату:
— Эй, ребята!
Оскар схватил его за руки, когда он отскочил от противоположной стены.
— Выключи двигатель и давай на посадку. Чего шумишь?
Пит повернулся в воздухе и посмотрел на них.
— Там новый список выпускников повесили!
— Кто в списке?
— Еще не знаю, самому только что рассказали. Пошли!
Кадеты двинули за ним следом. Текс поравнялся с Мэттом и сказал на ходу:
— Я-то чего спешу? Меня там наверняка нету.
— Пессимист!
Они вывернули из Свинячьего закоулка, пролетели на три уровня к центру корабля и направились к носу. Увидев группу кадетов рядом с кабинетом вахтенного офицера, четверка присоединилась к ней. Пит сразу увидел свою фамилию.
— Смотрите! — закричал он.
В начале списка значилось: «Арман, Пьер — временно назначен на ПРК «Телега Чарльза»[43], прс — ст. «Терра», мнзн — Леда, Гнмд. Ж.д.р.».
— Ребята! — радостно воскликнул Пит. — Меня же домой посылают! Ждать дополнительных распоряжений.
— Поздравляю, Пит. Просто здорово. — Оскар похлопал его по плечу. — А теперь не соизволишь ли сместить свою тушу? Ты не прозрачный.
— Я тоже есть! — объявил Мэтт.
— Какой корабль?
— ПРК «Aes Triplex».
Оскар повернулся к Мэтту.
— Какой-какой?
— «Aes Triplex».
— Да это же мой корабль!
Расстроенный Текс отвернулся от списка.
— Джермэна нету, что я и говорил. Так что, ребята, оставаться мне на «Рэндольфе» пять лет, десять, пятнадцать — буду старый, седой. Вы мне хоть писать обещайте на день рождения.
— Да, Текс, нехорошо получается. — Мэтт, как мог, старался приглушить свою радость.
— Слушай, Текс, а во второй половине списка ты смотрел? — спросил Пит.
— В какой еще второй половине?
Пит ткнул пальцем, и Текс снова нырнул в толпу. Через мгновение он появился рядом с друзьями.
— Вы себе представляете? Я тоже прошел.
— Понятно, не решились подвергать дурному влиянию еще одно поколение новичков. Какой корабль?
— ПРК «Оукридж». А вы с Оскаром что — на одном корабле?
— Да, «Aes Triplex».
— Дискриминация, вот что это такое. Пошли, на обед опоздаем.
В коридоре они столкнулись с Жераром Берком.
— Не беги так, Вонючка. Тебя в списке нет, — любезно сообщил ему Текс.
— В каком списке? A-а, ты про список выпускников! Не бойтесь за меня, сосунки, вы разговариваете со свободным человеком.
— Да ну? Неужто они наконец поумнели и тебя выгнали?
— Вот уж хрен! Уволен по собственному желанию, с сегодняшнего дня. Займусь бизнесом при папаше.
— Будешь строить космический металлолом? Да, тебе не по» завидуешь.
— Нет, мы с отцом решили открыть грузовую линию. Займемся экспортом. В следующий раз при встрече не забудьте добавлять к моей фамилии «капитан», — Берк исчез за углом.
— Держи карман шире! «Капитан»! — сказал Текс. — Уверен, что это коммодор попросил его подать рапорт.
— Вряд ли, — задумчиво произнес Мэтт. — Берк — ловкий парень. Что ж, по крайней мере, теперь мы от него избавились.
После обеда Текс куда-то исчез и появился в каюте почти через два часа.
— Все, ребята, дело в шляпе. Пожмите руку новому члену экипажа «Aes Triplex»!
— Иди ты! Текс, врешь!
— Факт. Сначала я сходил к Двораку, объяснил ему, дураку, что гораздо удобнее работать на корабле, летающем на околоземной орбите, — он же чаще сможет встречаться со своей девушкой. Потом пошел к коммодору Аркрайту и тонко так ему намекнул, что вам без меня не справиться, вы ж как дети малые — вечно лезете ко мне за советом. Вот и все, собственно. Коммодор сразу оценил мудрость моего предложения и дал добро.
— По-моему, ты все перепутал, — покачал головой Мэтт. — Наверняка он решил поручить мне и дальше присматривать за тобой.
— Мэтт, а знаешь, — Текс посмотрел на него странным взглядом, — ведь ты почти попал в точку!
— Ладно, кончай трепаться, я же пошутил.
— Коммодор сказал, что, по его мнению, кадет Йенсен на меня благотворно влияет. Как это тебе, Оскар?
— Если он так считает, значит, самое время заводить новые дурные привычки! — В этом можешь всегда рассчитывать на меня.
— Нет уж, спасибо. У меня есть для этого дядя Боди!
Три недели спустя Оскар, Мэтт и Текс устраивались в своей новой каюте на борту ПРК «Aes Triplex». Мэтт чувствовал себя не в своей тарелке: накануне они с друзьями неплохо повеселились в поселке Тихо и едва успели на последний шаттл, вылетавший на Лунную базу. Загудел телефон. Мэтт поднял трубку.
— Кадет Додсон слушает.
— Говорит вахтенный офицер. Йенсен тоже с вами?
— Так точно, сэр.
— Обоим немедленно явиться к капитану.
— Есть, сэр!
Мэтт положил трубку и тревожно взглянул на Оскара.
— Ос, я, кажется, влип. Комбинезоны-то мои у портного в мастерской базы — он сказал, что перешьет без задержки. А этот такой, будто я в нем спал.
— Не «будто», а спал. Мой возьми.
— Спасибо, он на мне как носки на петухе. В прачечную я сбегать успею, как ты думаешь?
— Вряд ли.
— И побриться нужно, — Мэтг уныло поскреб на щеке щетину.
— Слушай, — сказал Оскар, — или я ничего не понимаю в капитанах, или лучше явиться к нему голым и с бородой до колен, чем заставить его ждать. Пошли.
Дверь приоткрылась, и в щель сунулся Текс.
— Ребята, вас — куда, к старику?
— Да. У тебя нет чистого комбинезона?
Текс кивнул. Мэтт быстро юркнул в его крошечную каюту и переоделся. Он потуже затянул ремень, расправил на спине складки и вместе с друзьями отправился к капитану, надеясь, что пронесет.
— Хорошо, что нас трое, — сказал Текс. — Что-то у меня сегодня с нервами.
— А ты не переживай, — сказал Оскар. — Капитан Макэнд-рюс, говорят, человек добрый.
— Ты что, ничего не знаешь? — удивился Текс. — Макэндрюс в госпитале, сломал лодыжку. Перед самым вылетом командиром экспедиции Департамент назначил капитана Янки.
— Янки! — присвистнул Оскар. — Вот это да!
— А ты его, что ли, знаешь? — спросил Мэтт.
— Мой отец с ним работал. Он получил контракт на поставку продуктов в порт Нью-Окленда, когда Янки — лейтенант Янки — был там смотрителем.
— Отлично! У тебя будет покровитель.
— Если б так. Отец с ним не ладил.
— Интересно, — мрачно произнес Текс, — и зачем я так старался свалить с «Оукриджа» и попасть сюда?
— Раньше надо было думать. Поздно…
Оскар замолчал. Дверь, перед которой они стояли, неожиданно распахнулась, и кадеты увидели перед собой командира корабля. Капитан Янки был высоким широкоплечим мужчиной с узкими бедрами и таким красивым лицом, что можно было подумать, что это какая-нибудь кинозвезда снимается в офицерской роли.
— В чем дело? — холодно спросил он. — Что это за манера, разговаривать под дверью каюты! Заходите!
Кадеты молча прошли внутрь. Капитан Янки сел за письменный стол и окинул их взглядом.
— Как это понимать, джентльмены? — поинтересовался он. — Неожиданно онемели?
— Кадет Джермэн явился по вашему приказанию, сэр, — отрапортовал Текс, взяв себя в руки.
Взгляд капитана переместился на Мэтта.
— Кадет Додсон, сэр, — с трудом выговорил Мэтт.
— Кадет Йенсен прибыл по вашему приказанию, сэр.
Капитан резко повернул голову в сторону Оскара и заговорил с ним по-венериански:
— Неужели мои уши слышат звуки речи Прекрасной Планеты?
— Это так, о старый и мудрый вождь.
— Откровенно говоря, мне никогда не нравилось говорить на этом дурацком языке, — заметил капитан, переходя на бейсик. — Не буду спрашивать, с какой вы планеты, но позвольте поинтересоваться — ваш отец никогда не занимался поставками продуктов?
— Мой отец — оптовый торговец продуктами, сэр.
— Так я и думал, — капитан еще какое-то время смотрел на Оскара, затем повернулся к Мэтту. — Объясните мне, мистер, зачем вам понадобился этот маскарад? Вы похожи на пассажира корабля для переселенцев.
Мэтт попытался что-то буркнуть в свое оправдание, но капитан его оборвал: — Ваши оправдания меня не интересуют. Я строго слежу за дисциплиной и порядком на своем корабле. Запомните это.
— Есть, сэр.
Капитан откинулся на спинку кресла и закурил.
— Думаю, джентльмены, вам интересно, зачем я вас сюда вызвал? Мне любопытно было посмотреть, какую продукцию выпускает нынче Академия. В мое время главное внимание обращали на дисциплину. Теперь, я знаю, всем заправляют психологи, и порядки переменились.