— Это действительно был жидкий кислород?
— А может, и жидкий воздух. На глаз их разве определишь? Но это что, это еще цветочки. Главное, когда я пощупал пузырь — так он даже не был теплым! Старушкина помощница несла его, будто это был простой термос или грелка какая-нибудь.
Оскар невидящим взглядом уставился куда-то в пространство.
— Я ничего не понимаю, — сказал он едва слышно. — Единственное, чем это можно объяснить — химия катализа. Видно, они довели ее до такого совершенства, что могут запросто делать то, для чего нам нужны температура и давление.
— Так и не мучайся, если не понимаешь, — посоветовал Текс. — Все равно знать не будешь. Ты лучше считай за аксиому, что они забыли химию на столько, на сколько мы ее когда-нибудь вообще будем знать. Вот и все. Для нас главное — это получить топливо.
Двое суток подряд «дочери» старой амфибии непрерывно двигались от берега озера до «Астарты», опорожняли полные пузыри с горючим в корабельные баки и возвращались обратно с пустыми. Турлов был уже на борту, его по-прежнему опекали маленькие, терпеливые санитарки. Берка привели под конвоем и освободили только перед входным люком. Кадеты обращали на Берка внимания не больше, чем на пустое место, и скоро это начало действовать ему на нервы. Бросив взгляд на корабль — про «Астарту» он прежде даже и не слыхал, — Берк повернулся к Йенсену.
— Я не собираюсь лететь на этом летающем гробу, — заявил он.
— Не хочешь — не надо.
— Ну и что ты в таком случае собираешься делать?
— А ничего. Оставайся в джунглях или попробуй убедить «мать многих», чтобы она взяла тебя назад.
Берк задумался.
— Пожалуй, я останусь с лягушками. Если вы все-таки долетите, сообщите, где я нахожусь — пусть меня заберут отсюда.
— Я передам команде, что с тобой все в порядке; ну и заодно обо всем остальном расскажу.
— Что, думаешь, напугал? — Берк повернулся и вышел.
И нескольких минут не прошло, как он заявился обратно.
— Я передумал, лечу с вами.
— Ты хочешь сказать, что это они тебя не захотели принять.
— Ну… в общем-то, да.
— Тогда вот что, — сказал Йенсен. — Раз местные власти не считают возможным применять к тебе свои законы, объявляю тебя арестованным на основании кодекса «Отношения с аборигенами». А конкретные обвинения тебе предъявят в момент передачи суду, причем, помяни мое слово, одним кодексом суд не ограничится. И последнее. Предупреждаю, что с этой самой минуты все, чего бы ты ни сказал, может быть использовано в качестве доказательства обвинения.
— Не имеешь права!
— Мэтт! Текс! Пристегните его!
— С удовольствием! — схватив Берка за руки, друзья усадили его на кушетку в камбузе — они решили, что там он им будет меньше всего мешать, — и пристегнули ремнями.
— Ос, ты что, действительно думаешь, — спросил Мэтт, возвратившись в рубку, — что у нас получится убедить судью принять эти обвинения?
— Вряд ли, если, конечно, судья не согласится с тем, что заявления Берка, переданные из вторых уст, достаточно убедительны и могут рассматриваться как доказательства. По мне, так вздернуть бы этого гада на высоком столбе, но я думаю, его просто лишат сертификата пилота и отнимут паспорт — тем дело и ограничится. Зато Патруль нам точно поверит, а больше ничего и не надо.
Меньше чем через час санитарки Турлова ушли с корабля. Потом Оскар в прощальной речи, метя павлиньими перьями, долго благодарил «мать многих» и, как положено, дал ей уговорить себя приехать сюда еще. Наконец наружный люк был задраен. Текс спросил Оскара с беспокойством:
— Ты уверен, что они поняли, на какое нужно отойти расстояние, чтобы при взлете их не задела волна раскаленных газов?
— Я сделал на траве линию и предупредил, что пересекать ее опасно. Да не беспокойся ты, иди лучше на свое место.
— Есть, сэр!
Мэтт с Оскаром прошли в рубку, а Текс отправился в двигательный отсек. Оскар сел в кресло второго пилота, на колени себе положил бортжурнал «Астарты», который держал подмышкой, достал огрызок карандаша, найденный им на камбузе, послюнил, открыл журнал на последней недописанной странице, занес дату и большими буквами написал:
НОВАЯ КОМАНДА КОСМИЧЕСКОГО КОРАБЛЯ «АСТАРТА»
Тут он задумался и нерешительно посмотрел на Мэтта:
— Слушай, давай поставим вместо меня кого-то из вас.
— Хватит тебе, Ос, — сказал Мэтт. — Если уж коммодор Акрайт — слепой! — может командовать «Рэндольфом», то ты-то со своим подбитым крылышком как-нибудь с «Астартой» управишься.
— Ну ладно, если вы так хотите…
Он продолжил писать:
О. Йеисен — исполняющий обязанности капитана
М. Додсон — пилот и астрогатор
У. Джермэн — старший механик
Р. Турлов, лейтенант — пассажир (болен)
Ж. Берк — пассажир (под арестом)
— Начинайте перекличку!
— Есть, сэр! А тебя, Ос, тоже называть?
— Конечно, список и так короткий.
— А Вонючку?
— Еще чего! Он записан как груз.
Мэтт набрал полные легкие воздуха и выкрикнул, держась поближе к переговорной трубе, чтобы слышал Текс:
— Лейтенант Турлов!
— Я за него, — откликнулся Оскар.
Он оглянулся на лейтенанта, привязанного к инспекторскому креслу, где за ним было проще присматривать. Турлов открыл глаза. На его лице появилось удивленное, вопросительное выражение — такое у него было всегда, когда он, казалось, начинал что-то понимать.
— Йенсен!
— Здесь!
— Джермэн!
— Здесь! — донесся через трубу приглушенный голос Текса.
— Додсон здесь, — сказал Мэтт, затем облизнул пересохшие губы и немного помедлил. — Далквист!
Оскар собрался ответить, но его опередил раздавшийся сзади голос Турлова:
— Я за него.
— Мартин! — машинально продолжил Мэтт, слишком удивленный, чтобы остановиться.
— Я за него, — развернувшись назад и не сводя глаз с Турлова, сказал Оскар.
— Ривера!
— Я за него, — послышался голос Текса.
— Уилер!
— И Уилер здесь, — снова откликнулся Текс. — Все они здесь, Мэтт. Мы готовы.
— Поверка окончена. Капитан, все на месте.
— Прекрасно, сэр.
— Как он там, Ос?
— Снова закрыл глаза. Поднимайте корабль по готовности.
— Есть, сэр. Согласно программе полета — взлет!
«Астарта» взлетала в крылатом — «самолетном» — режиме.
Мэтт взялся за ручки управления и напряженно ждал. И вот взревел расположенный под брюхом корабля стартовый двигатель, корабль вздыбился и рванулся — вперед и вверх! — в непроглядные облака Венеры.
18. В КАБИНЕТЕ КОММОДОРА
Кадеты-выпускники Додсон и Джермэн, доставленные из Нью-Окленда на станцию «Терра» патрульным крейсером «Пегас», вышли из скутера и поднялись на борт учебного корабля «Рэндольф». Кадета Йенсена с ними не было; Оскар по телеграфному разрешению из Академии получил шестимесячный отпуск с условием, чтобы он в любой момент готов был вылететь сопровождать первого консула Земли, отправленного для установления дипломатических отношений в экваториальную зону Венеры.
Мэтт и Текс предъявили вахтенному офицеру свои предписания и оставили ему обязательные их копии. Тот сообщил, где они будут жить — в Свинячьем закоулке, в комнате, которая отличалась от прежней лишь номером.
— Вроде бы никуда и не улетали, — сказал Текс, распаковывая вещи.
— Непривычно как-то без Пита и Оскара.
В этот момент загудел телефон. Текс снял трубку.
— Кадет Джермэн?
— Да.
— Коммодор поздравляет вас с возвращением и просит немедленно явиться к нему.
— Есть, сэр.
Текс положил трубку и повернулся к Мэтту.
— Да, времени здесь зря не теряют. — Немного помолчав, он добавил: — Знаешь, о чем я думаю?
— Пожалуй, могу догадаться.
— Да, этот срочный вызов выглядит многообещающе. А ведь и в самом деле мы потрудились неплохо, Мэтт. От этого никуда не денешься.
— Пожалуй, да. «Астарту» вот домой привели, с запозданием, правда, на сотню лет. Впрочем, знаешь, не буду я тебя пока называть «лейтенантом», хотя надеюсь, без офицерских званий нас теперь не оставят.
— Постучи по дереву. Как я выгляжу — ничего?
— Не красавец, конечно, но, по-моему, лучше, чем когда мы садились на Южный полюс. Иди давай, не тяни.
— Да, верно.
Текс ушел. Мэтт принялся нервно расхаживать по комнатушке. В конце концов раздался звонок и его тоже пригласили к начальнику. Текс из кабинета еще не выходил. Чтобы не дергаться на глазах у всех, показывая свое нетерпение, Мэтт стал ждать его не в приемной, а в коридоре. Через некоторое время Текс вышел; Мэтт сразу же бросился к нему.
— Да, верно.
Текс ушел. Мэтт принялся нервно расхаживать по комнатушке. В конце концов раздался звонок и его тоже пригласили к начальнику. Текс из кабинета еще не выходил. Чтобы не дергаться на глазах у всех, показывая свое нетерпение, Мэтт стал ждать его не в приемной, а в коридоре. Через некоторое время Текс вышел; Мэтт сразу же бросился к нему.
— Ну? Как там?
— Заходи, сам узнаешь, — ответил Текс, загадочно поглядывая на него.
— Не можешь, что ли, сказать?
— Иди-иди, после поговорим.
— Кадет Додсон!
Мэтт открыл дверь в кабинет коммодора Аркрайта.
— Кадет Додсон прибыл по вашему приказанию, сэр!
Коммодор повернулся к нему, и Мэтту вновь показалось, что слепой офицер видит его куда лучше, чем большинство зрячих.
— Вольно, мистер Додсон, — старый офицер протянул руку и взял со стола личное дело Мэтта. — Я познакомился с вашими документами, мистер Додсон. Вы наверстали упущенное в астрогации и даже приобрели определенный практический опыт. Капитан Янки в целом оценивает вас положительно, хотя и считает, что вы иногда рассеянны и склонны увлекаться чем-то одним в ущерб остальному. Впрочем, думаю, это свойство молодости.
— Благодарю вас, сэр.
— Это не комплимент, я всего лишь констатирую факт. А теперь ответьте, пожалуйста, что бы вы сделали, если…
Через сорок пять минут Мэтту удалось наконец перевести дыхание. Лишь теперь до него дошло, что ему учинили очень подробный и въедливый экзамен. Когда Мэтт входил в кабинет, ему казалось, что он девяти футов роста, четырех футов — в плечах и весь порос густым волосом. Потом это ощущение как-то незаметно угасло.
Начальник помедлил минуту, словно задумавшись, а затем продолжил:
— Как вы думаете, мистер Додсон, когда вы будете готовы к присвоению звания?
У Мэтта перехватило в горле, и он с трудом выдавил из себя:
— Сэр, я не знаю. Года через три. Может, четыре.
— Года, думаю, будет достаточно, если, конечно, вы будете стараться. Сейчас я вас посылаю на Землю, в Хэйуорт-холл. Вы можете еще сегодня успеть на шаттл, отправляющийся со Станции. Ну и, конечно, вам предоставляется обычный отпуск.
— Это очень здорово, сэр!
— Отдыхайте, развлекайтесь. И еще, у меня тут есть для вас одна вещь… — слепой человек смолк на какую-то долю секунды, а затем взял со стола бумагу. — Копия письма от матери лейтенанта Турлова. Другая копия помещена в ваше личное дело.
— Как у лейтенанта здоровье, сэр?
— Передали, он полностью поправился. И еще, пока вы не ушли…
— Да, сэр?
— Представьте мне вкратце описание тех трудностей, которые возникли у вас при переоборудовании «Астарты». Главное внимание обращайте на то, что вы узнали нового в процессе этой работы, и особенно на допущенные вами ошибки.
— Э-э… есть сэр.
— Ваши заметки будут приняты во внимание при изменении руководства по эксплуатации устаревшего оборудования. Спеха тут нет никакого — сделаете это, когда вернетесь из отпуска.
Выходя из кабинета начальника, Мэтт уже не чувствовал себя таким великаном, каким себе казался входя; но подавленности в нем не было никакой — наоборот, он ощущал странный подъем. В комнате, куда он добрался чуть не бегом, ждал Текс. Текс внимательно его осмотрел.
— Как я понимаю, тебя отправили вниз.
— Угу.
— Хэйуорт-холл?
— Ага, — на лице Мэтта было написано недоумение. — Ничего не понимаю. Я же шел туда в полной уверенности, что мне, как только войду, тут же присвоят звание. И все равно чувствую себя великолепно. С чего бы это, не знаешь?
— Да не смотри ты на меня так. Я ведь чувствую себя точно так же, хотя он доброго слова мне не сказал. Вся наша эпопея с Венерой была просто пущена побоку, будто ему это не интересно.
— Вот оно!
— Что «вот оно»?
— «Просто пущена побоку». Потому мы и чувствуем себя так здорово. Он не стал распространяться об этом потому, что ничего другого от нас и не ожидал — мы же из Патруля!
— Чего-чего? Слушай, а точно — так ведь оно и есть! Это вроде как если бы у него была тридцать вторая степень посвящения, а у нас только первая. Но все равно мы из одной Ложи.
Текс начал насвистывать.
— Я чувствую себя еще лучше, — сказал Мэтт. — Я и так чувствовал себя здорово, а теперь — и вовсе прекрасно, теперь ведь я понимаю — почему. Слушай, еще одно дело.
— Какое?
— Ты ему про мою драку с Берком в Нью-Окленде, случайно, не говорил?
— Да ты что! — изумился Текс.
— Странно. Я же точно не говорил никому, тебе только. И заложиться могу, что драки никто не видел. Я же так специально устроил.
— И он что, знал?
— Еще как знал.
— Ругал тебя?
— Нет. Он сказал, что знает, что Берк выпущен под залог, и что я был тогда в отпуске, и что он совсем не хочет вторгаться в мою личную жизнь, но что он хочет дать мне один совет.
— Да? А какой?
— Не атаковать с левой.
Изумление на лице Текса сменилось задумчивостью.
— Я думаю, он хотел еще тебе посоветовать не подставлять подбородок.
— Возможно.
Мэтт снова принялся собирать совсем недавно распакованную сумку.
— Ближайший джип на станцию когда?
— Минут через тридцать. Кстати, Мэтт, у тебя тоже ведь отпуск?
— Конечно.
— Ты как насчет того, чтобы провести недельку-другую на Джермэновской пустоши?
Познакомлю тебя со своими и с дядей Боди.
— С дядей Боди? Вот это да! Одна только просьба, Текс…
— Какая?
— Обещай, что на завтрак меня не будут кормить оладьями.
— Обещаю!
КРАСНАЯ ПЛАНЕТА © Н. Виленская, перевод, 1993
1. ВИЛЛИС
Разреженный воздух Марса был прохладен, но не очень. В южных широтах зима еще не настала, и температура днем не опускалась ниже нуля.
Странное существо, стоящее у двери куполообразного строения, походило на человека, хотя ни у одного человека не было такой головы: на макушке — что-то вроде петушиного гребня, огромные глазницы, а посередине лица — клюв. А окрас уж и вовсе из ряда вон — тигровый, в желтую и черную полоску. На поясе у него висело оружие, напоминавшее пистолет, а в сгибе правой руки был зажат мяч — побольше баскетбольного и поменьше медбольного. Существо переложило мяч в левую руку, открыло входную дверь и оказалось в крохотном тамбуре.
Как только наружная дверь закрылась, давление воздуха в тамбуре стало подниматься со звуками, напоминающими вздохи.
— Ну, кто там? Отвечайте, отвечайте! — сиплым басом взревел репродуктор.
Пришелец осторожно опустил мяч на пол и обеими руками стянул с себя безобразную личину. Под маской обнаружился обыкновенный мальчишка.
— Это я, док, Джим Марло, — ответил он.
— Ну так заходи. Нечего стоять и ногти грызть.
— Иду.
— Когда давление в прихожей сравнялось с давлением в доме, внутренняя дверь автоматически открылась. Джим сказал:
— Пошли, Виллис, — и прошел внутрь.
Мяч выпустил снизу три отростка и последовал за мальчиком — непонятно было, идет он или катится, больше всего его походка напоминала движение бочонка, который кантуют на днище. Они прошли по коридору в большую комнату, занимавшую половину всего круглого дома. Доктор Макрей, не вставая, приветствовал их.
— Здорово, Джим. Разоблачайся. Кофе на скамейке. Здорово, Виллис. — Доктор вернулся к работе, он перевязывал руку мальчику, ровеснику Джима.
— Спасибо, док. А, Фрэнсис, привет. Ты чего тут?
— Привет, Джим. Я убил водоискалку, да только палец о шип наколол.
— Прекрати ерзать! — скомандовал доктор.
— Щиплется, — пожаловался Фрэнсис.
— Так и надо.
— Как это тебя угораздило? — не успокаивался Джим. — Ты что ж, не знаешь, что их нельзя трогать? Спалил сразу — и все тут.
Он расстегнул «молнию» скафандра, стянул его и повесил на вешалку у дверей. Там уже висел скафандр Фрэнсиса с маской, имитирующей боевую раскраску индейского воина, и скафандр доктора с маской без орнамента. Теперь Джим остался в модных на Марсе комнатных ярко-красных шортах.
— Я и спалил, — объяснил Фрэнсис, — но она зашевелилась, когда я ее тронул. Я хотел отрезать хвост, сделать бусы.
— Значит, плохо спалил. Может, в ней полно яиц осталось. А для кого бусы?
— Не твое дело. А яички я сразу выжег. За кого ты меня принимаешь? За туриста?
— Да как тебе сказать. Ты же знаешь, эти твари подыхают только на закате.
— Не говори глупостей, Джим, — сказал доктор. — Теперь, Фрэнсис, я тебе сделаю укол антитоксина. Толку от него никакого, зато твоя мама успокоится. Завтра палец у тебя вздуется, как обожравшийся щенок, принесешь его сюда, и я его вскрою.