Он ухватился за выступление Эндрюса, как за соломинку.
— Я рад, что нашелся хоть один разумный человек, который не дает себя надуть, — встав, сказал Крюгер. — Долго вы учили свое животное, Марло?
— Заткнуть ему рот кляпом, шеф? — спросил Келли.
— Нет. Этого следовало ожидать. Думаю, все здесь зависит от того, верите ли вы моему сыну и его другу. Кто хочет задать им вопросы?
В заднем ряду поднялся с места тощий долговязый человек.
— Я могу дать ответ.
— Да? Очень хорошо, мистер Толенд, вам слово.
— Понадобится кое-какая аппаратура. Займет несколько минут.
Толенд был инженером по электронике и звукозаписи.
— Я, кажется, понял, в чем дело. Хотите смоделировать голос Бичера?
— Конечно. Только модель у меня есть. Каждый раз, когда Бичер произносит речь, Крюгер дает задание ее записать.
Несколько человек вызвались помочь Толенду, и Марло предложил сделать перерыв. Поднялась миссис Поттл.
— Мистер Марло!
— Да, миссис Поттл. Тишина!
— Я лично не останусь здесь больше ни одной минуты и не стану слушать эту чушь. Подумать только, такие обвинения в адрес дорогого мистера Бичера! Не говоря уж о том, какие ужасные вещи проделывает этот Келли с мистером Крюгером! Что касается этого животного (она указала на Виллиса), то ему ни в коем случае нельзя доверять, мне это отлично известно. — Она фыркнула и, сказав мистеру Поттлу: — Пойдем, дорогой, — поплыла из зала.
— Останови ее, Келли! — спокойно сказал мистер Марло. — Я надеялся, что никто из вас не захочет уйти, пока мы не примем решения. Если колония решит действовать, нам лучше сохранить это в тайне. Я хочу принять меры к тому, чтобы ни один скутер не ушел из колонии до тех пор, пока мы не придем к согласию. Поддержит ли меня собрание?
Против была только миссис Поттл.
— Возьмите людей себе в помощь, мистер Келли, — распорядился Марло, — выполняйте волю собрания.
— Есть, шеф!
— Теперь можете идти, миссис Поттл. А вы нет, мистер Крюгер.
Мистер Поттл нерешительно потоптался на месте и последовал за женой.
Вернулся Толенд и начал устанавливать на сцене свою технику. Джим уговорил Виллиса повторить «запись» еще раз, в микрофон. Вскоре Толенд поднял руку.
— Достаточно. Сейчас подберу одинаковые слова.
Он выбрал слова «колония», «компания», «день» и «марсианин», как наверняка присутствующие в той и другой записи — фонограмме Виллиса и официальном выступлении генерального резидента по радио. Затем начал сверять каждое слово. На экране осциллографа появились стоячие волны сложной формы, по которым столь же безошибочно можно определить тембр голоса, как по отпечаткам пальцев — человека[77].
Наконец Толенд встал.
— Это голос Бичера, — бесстрастно объявил он. Марло опять пришлось стучать по столу. Добившись тишины, он сказал:
— Итак, ваши предложения?
— Линчевать Бичера, — крикнул кто-то.
Председатель предложил высказывать только практические предложения.
— Давайте послушаем, что скажет Крюгер, — послышалось из зала.
— Господин резидент, — обратился Марло к Крюгеру, — выскажитесь от имени Компании.
Крюгер облизнул губы.
— Если кто-то утверждает, что эта скотина на самом деле воспроизводит слова генерального резидента…
— Хватит вилять!
— Толенд это доказал!
Глаза Крюгера забегали, его поставили перед решением, невозможным для человека его склада.
— Это вообще не мое дело, — сердито заявил он. — Меня все равно собирались переводить отсюда.
— Мистер Крюгер, — встал Макрей. — Вы стоите на страже нашего благополучия. Намерены вы защищать наши права или нет?
— Послушайте, доктор, я служу Компании. Если такова ее политика — я сказал «если», — не могу же я идти против.
— Я тоже служу Компании, — прогремел доктор, — но я не продавался ей телом и душой. — Он обвел глазами зал. — Как, люди? Выкинем его отсюда?
Марло застучал молотком, призывая к порядку.
— Садитесь, доктор. У нас нет времени на подобные мелочи.
— Господин председатель!
— Да, миссис Палмер?
— А как по-вашему, что мы должны делать?
— Я предпочел бы, чтобы предложения поступали от вас.
— О, чепуха, вы знали об этом раньше нас и, наверное, уже приняли решение. Вот и скажите, какое.
Марло, видя, что это общее желание, сказал:
— Хорошо, я скажу за себя и за мистера Саттона. В нашем контракте предусмотрена миграция, а Компания обязана ее обеспечить. Вот я и предлагаю: начать миграцию прямо сейчас.
— Верно!
— Я за!
— Вопрос! Вопрос!
— Переходим к прениям, — сказал Марло.
— Минутку, господин председатель, — сказал Хамфри Гиббс, маленький занудливый человечек. — Мы действуем второпях и, так сказать, без соблюдения должной процедуры. Мы еще не пробовали договориться относительно возможных льгот. Нам следует связаться с мистером Бичером. Возможно, существуют веские причины для введения подобных новшеств…
— Вы что, хотите зимовать при минус ста?
— Господин председатель, я настаиваю на соблюдении порядка.
— Дайте ему сказать, — распорядился Марло.
— Как я уже сказал, на то могут быть веские причины, но, возможно, правление Компании на Земле не совсем в курсе местных условий. Если мистер Бичер не уполномочен предоставить нам льготы, следует связаться с правлением и обсудить вопрос. Не нужно заниматься самоуправством. В крайнем случае, у нас есть контракт, и, если нас к тому вынудят, мы можем обратиться в суд. — Он сел.
— Можно я скажу? — снова встал доктор Макрей. — Не хотелось бы перебивать у кого-то слово. — С общего согласия он продолжал: — Значит, этот сморчок хочет судиться. Когда он «исчерпает все средства», а заодно и наше терпение, температура снаружи будет минус 130, а земля промерзнет на фут в глубину — самое время записать дело к слушанию в каком-нибудь суде на Земле и нанять адвоката! Если хотите, чтобы ваш контракт соблюдался, надо самим об этом позаботиться. Всем известно, что стоит за этим: еще в прошлом сезоне Компания сократила расходы на домашнее хозяйство и начала взимать плату за лишний багаж. Я вас предупреждал тогда, но правление было за миллионы миль от нас, и вы предпочли лучше заплатить, чем бороться. Для Компании затраты на наш переезд — просто нож острый, а главное, им не терпится ввозить сюда новых иммигрантов, не дожидаясь, когда мы сможем их принять. Им кажется, что дешевле будет заселять сразу и Северную, и Южную колонии, чем строить новые дома. Как сказал братец Гиббс, они не представляют себе здешних условий и не знают, что зимой мы не можем работать в полную силу. Вопрос не в том, можем мы выдержать полярную зиму или нет — сторожа-эскимосы выдерживают ее каждый сезон. И не в контракте дело. Сейчас решается, будем мы свободными людьми или позволим и дальше управлять собой жителям другой планеты, ноги которых никогда не было на Марсе! Минуту, дайте договорить! Мы — авангард. Когда атмосферный проект будет претворен в жизнь, сюда придут миллионы других. И что, так и будут ими управлять отсутствующие помещики с Земли? А Марс так и будет земной колонией? Пришло время определиться.
Настала гробовая тишина, потом раздались разрозненные аплодисменты.
— Кто еще желает высказаться в прениях? — спросил мистер Марло.
Встал мистер Саттон.
— Док правильно рассуждает. У меня в крови нелюбовь к отсутствующим лордам.
— Правильно, Пэт! — крикнул Келли.
— Снимаю этот вопрос с повестки дня, — заявил Марло. — Перед собранием ставится вопрос: мигрировать немедленно или нет? И ничего больше. Вы готовы голосовать?
За миграцию проголосовали единогласно. Если кто и воздержался, то «против» не голосовал никто. Потом был выбран чрезвычайный комитет, председателя обязали отчитываться о принятых решениях перед комитетом, а комитет — перед колонией.
Председателем избрали Джеймса Марло-старшего. Называли и доктора Макрея, но он отвел свою кандидатуру. Мистер Марло и он согласились на том, что доктор войдет в комитет.
В ту пору в Южной колонии насчитывалось пятьсот девять человек — от грудного младенца до старого доктора Макрея. В распоряжении колонистов было одиннадцать скутеров, их еле-еле хватало, чтобы вывезти всех, и то с тем расчетом, что люди набьются в них как сельди в бочку и каждый возьмет с собой всего несколько фунтов ручной клади. Обычно миграция проводилась в три-четыре приема, а дополнительные скутеры приходили из Малого Сырта.
Отец Джима решил вывезти всех разом в надежде, что за вещами можно будет послать потом. Было много жалоб, но он настоял на своем, комитет ратифицировал его решение, а созвать собрание никто не требовал. Отправление Марло назначил на рассвет понедельника.
Крюгеру разрешили сохранить за собой кабинет; Марло предпочитал распоряжаться всем из своего. Но Келли, который стал de facto[78] начальником полиции, велено было не спускать с резидента глаз. В воскресенье Келли позвонил Марло:
— Знаешь что, шеф? Только что на скутере приехали двое полицейских Компании — увезти в Сырт твоего мальчишку и мальца Саттона.
«Должно быть, Крюгер позвонил Бичеру сразу, как только узнал, что мальчики вернулись домой», — подумал Марло.
— Где они теперь?
— Да здесь, у Крюгера в кабинете. Мы их сами арестовали.
— Ведите их сюда, я хочу их допросить.
— Сделаем.
Вскоре появились двое весьма недовольных мужчин в сопровождении Келли и его помощника.
— Отлично, мистер Келли. Нет, можете идти, я вооружен.
Когда Келли с помощником ушли, один из полицейских сказал:
— Учтите, это вам даром не пройдет.
— Вам никакого вреда не причинили, — резонно ответил Марло, — а оружие вы сейчас получите обратно. Я только хочу задать вам несколько вопросов.
Но он ничего не добился, полицейские отвечали односложно и неохотно. Внутренний телефон снова зазвонил, и на экране появилось лицо Келли.
— Шеф, ты не поверишь…
— Чему я не поверю?
— Старый лис Крюгер смылся на скутере, на котором приехали эти двое. Я и не знал, что он умеет водить.
Лицо Марло осталось спокойным. Помолчав, он ответил:
— Отправление переносится. Едем сегодня на закате. Брось все дела и оповести народ.
Он взглянул на таблицу.
— Осталось два часа десять минут.
Жалобных воплей было еще больше, чем раньше. Однако как только солнце коснулось горизонта, первый скутер отправился в путь. За ним с интервалом в тридцать секунд последовали остальные. Когда солнце закатилось, ушел последний скутер — колония двинулась на север, миграция началась.
10. «МЫ В ЛОВУШКЕ»
Четыре скутера старого образца шли медленнее остальных, их предельная скорость была только двести миль в час. Эти машины поставили в голове колонны, чтобы равняться по ним. Около полуночи у одной из них забарахлил мотор, и колонне пришлось замедлить ход. К трем часам утра мотор совсем отказал, пришлось остановиться и распределить пассажиров по другим скутерам — на морозе предприятие небезопасное.
Наконец Макрей и Марло залезли в свою штабную машину, последнюю в колонне. Доктор посмотрел на часы.
— Будем останавливаться в Гесперидах, шкипер?
Станцию Киния они прошли без остановки. Геспериды были недалеко от нее, а там через семьсот миль и Малый Сырт.
— Не хотелось бы, — нахмурился Марло. — Если делать остановку в Гесперидах, придется стоять до заката, пока не схватится лед, и мы потеряем весь день. Крюгер нас опередил, значит, у Бичера будет целый день, чтобы придумать, как нас остановить. Если бы я был уверен, что лед продержится после рассвета столько, чтобы мы успели добраться… — он замолчал и прикусил губу.
У них в Южной колонии уже настала зима, и лед на Риале теперь не растает до весны, но они приближались к экватору. Здесь каналы замерзали ночью и таяли днем — тоненькая марсианская атмосфера допускала такие резкие перепады температуры. К северу от экватора, куда они направлялись, уже таяла шапка северного полюса и бежали весенние ручьи. Канал ночью затягивало льдом, но это был слабый лед, который двигался вместе с течением, а ночные облака сохраняли дневное тепло.
— Ну доберемся мы туда, шкипер, а что дальше? — настаивал доктор.
— Поедем прямо на лодочную станцию, поставим скутера у причала и загрузим все лодки, которые там у них есть. Как только лед достаточно ослабнет, чтобы прошли лодки, отправим их на север. Мне хотелось бы отправить хотя бы сотни полторы людей из Малого Сырта, пока Бичер не спохватится. Нет у меня никакого плана, кроме как форсировать события, пока он не успел составить свой план. Хочу поставить его перед фактом.
— Нахальство — второе счастье, — кивнул Макрей. — Дерзай.
— Я бы рад, да боюсь за лед. Если какой-нибудь скутер провалится, будут жертвы — и по моей вине.
— Наши водители сообразят, что надо растянуть колонну, когда взойдет солнце. Джейми, я уже давно понял, что в этой жизни иногда приходится рисковать. Иначе ты просто овощ, и место тебе в кастрюле с супом. — Доктор выглянул из-за спины водителя. — Я вижу впереди огонек, это Геспериды. Решай, Джейми.
Марло промолчал, и вскоре огонек остался позади.
Когда взошло солнце, Марло приказал своему водителю стать в голове колонны. Около девяти утра они, не останавливаясь, проехали скутерную станцию Малого Сырта, проехали космопорт и свернули направо, к лодочной станции, где кончался главный канал, ведущий на север. Водитель машины Марло, постепенно тормозя, въехал на мостки, не обращая внимания на полозья, и остановился, а другие машины выстроились в хвост позади него.
Из головной машины вышли Марло, Келли, Макрей и Джим с Виллисом на руках. Из других скутеров тоже начали выходить люди.
— Скажи им, Келли, пусть сидят в машинах, — рявкнул мистер Марло.
Услышав это, Джим спрятался за спиной отца, чтобы не привлекать его внимания.
Марло сердито смотрел на лодочный бассейн. Там не было ни одной лодки, только на берегу стоял на катках катерок с разобранным мотором. Марло повернулся к Макрею.
— Ну вот, док, я и залез на дерево. Как теперь слезать?
— Ты не в худшем положении, чем был бы, остановившись в Гесперидах.
— И не в лучшем.
Лодочный бассейн кольцом окружали склады. Из одного склада вышел человек и подошел к ним.
— Что это такое? — спросил он, уставившись на колонну скутеров. — Цирк, что ли?
— Сезонная миграция.
— А я уж думал: что это вы не едете? Ничего про вас было не слыхать.
— Куда подевались все лодки?
— Да разогнали повсюду, в основном по лагерям Проекта. Я ими не ведаю, позвоните лучше в отдел транспорта.
Марло снова нахмурился.
— Можете вы хотя бы сказать, где нам разместиться?
При переездах из колонии в колонию один из складов всегда оборудовали под барак для ночлега: в единственной гостинице Компании, отеле «Марсополис», было всего двадцать мест.
Мужчина пришел в недоумение.
— Да как будто ничего такого не подготовили. Похоже, с графиком что-то напутали, да?
Марло выругался — глупо было спрашивать об этом. Разумеется, Бичер не готовился к миграции, которую не собирался проводить.
— Есть тут телефон?
— У меня в конторе, я тут кладовщиком. Звоните.
— Спасибо.
Марло прошел на склад, Макрей за ним.
— Какой у тебя план, сынок?
— Хочу позвонить Бичеру.
— Ты думаешь, это разумно?
— Черт возьми, нельзя же держать людей в машинах. Там малые дети и женщины.
— Они там в безопасности.
— Док, придется Бичеру сделать хоть что-нибудь, раз уж мы приехали.
— Ты тут главный, — пожал плечами Макрей.
Марло выдержал длительное препирательство с несколькими секретарями поочередно, и вот наконец на экране появился Бичер. Генеральный резидент, не узнавая, уставился на Марло.
— Да? Слушаю вас, любезный. Что за срочность?
— Моя фамилия Марло, временный руководитель Южной колонии. Я хотел бы знать…
— Как же, как же! Знаменитый мистер Марло. Мы видели, как проходит ваша разбитая армия. — Бичер отвернулся и сказал что-то человеку за кадром. Ему ответил голос Крюгера.
— Итак, теперь, когда мы здесь, что вы собираетесь с нами делать?
— Делать? Это элементарно. Как только ночью установится лед, можете разворачиваться и возвращаться туда, откуда приехали. Все, кроме вас, вы останетесь здесь и будете преданы суду. И ваш сын тоже, если я правильно помню.
Марло сдержал себя.
— Я не это имел в виду, мне нужно жилое помещение с санитарными удобствами и кухней на пять сотен человек.
Бичер отмахнулся.
— Пусть остаются там, где они есть. Ничего с ними за день не сделается. Послужит уроком.
Марло хотел было ответить, но передумал и выключил аппарат.
— Ваша правда, док, не надо было с ним говорить.
— Ничего страшного, Джейми.
Они вышли и увидели, что Келли расставил свою команду вокруг скутеров.
— Мне как-то неспокойно стало, босс, когда вы пошли звонить, вот я и поставил ребят.
— Из тебя генерал лучше, чем из меня, — сказал Марло. — Ничего тут не произошло?
— Показался было фараон Бичера, но сразу ушел.
— Что ж ты его не задержал? — спросил Макрей.
— Я хотел, — ответил Келли, — но он не остановился, когда я ему крикнул. Без стрельбы его было не задержать, я и дал ему уйти.
— Вот и подстрелил бы его, — сказал Макрей.
— А надо было? — спросил Келли у Макрея. — Меня подмывало это сделать, но я не решился. У нас что, настоящая война или просто свара с Компанией?