– Вот-вот, – задрал в потолок указательный палец Шахов, – этот ваш Маслов в Москве ничего путного не имеет, значит, не хочет «светиться». Заимел дельце в Таиланде и то благодаря любовнице. Или любовницу выбирал специально такую. Он и сюда прилетел, чтобы подальше от Москвы дела проворачивать. А почему? Почему ему в Москве не войти соучредителем в какой-то солидный бизнес? Купил бы акции банков, «Газпрома», наконец. А он чего-то сюда полез… Значит, темные мысли затаил!
– Вы забыли, что он может иметь отношение к исчезновению Рукатовой, поэтому и прилетел к нам сюда, а не в Москву, – вставил молчаливый Миронов.
– Но Рукатова не исчезла, – напомнил Крячко. – Она почти одновременно с ним вылетела в Россию.
– Но вы ее пока не нашли, – парировал Шахов, – а младшую еле вырвали из лап бандитов. И нет доказательств, что Маслов от всего этого в стороне.
– Хорошо, – подвел итог Ветров. – Я предлагаю резюмировать нашу беседу хоть каким-то планом работы.
– Ну, пункт первый падает на мои плечи, – закурил новую сигарету Миронов. – Коль скоро я отвечаю за агентурную работу в отделе, моя задача состоит в том, чтобы сформулировать задания агентуре оперативного состава УВД и территориальных отделов полиции.
– Принято, – кивнул Крячко. – Соответственно необходимо распространить по краю ориентировку на Маслова. Линейные отделы транспортной полиции, патрульно-постовая служба, ДПС, дежурные части.
– Раскинуть сети – это тривиально, – улыбнулся Шахов. – Нам бы надо отработать целевую аудиторию.
– Бизнес на грани криминала, аферистов? – спросил Крячко.
– Да. Сдается мне, что это особый пласт в нашем обществе, который является вроде и не грязью, но и не жидкостью. Так, накипь, пена. Ее смахивают, ложкой соберут, а она опять, пока вода кипит на огне, образуется и по стенкам вспучивается. Как, красиво сказал?
– Образно, – согласился Крячко. – Вы мне этого поэта в помощники одолжите. Мне так сподручнее будет.
– Шумовку брать? – деловито поинтересовался Шахов.
Майор Шахов оказался человеком весьма энергичным. Крячко так и не спросил, почему из всех оперативников ГУВД Ветров в их группу пригласил именно Шахова. Но теперь стал догадываться. Шахов по роду своей службы курировал как раз те места и раскрытие тех преступлений, где фигурировало как раз мошенничество, где крутились большие «черные» деньги. Коля Шахов добрался до многих «черных риелторов» в городе, он основательно прихлопнул противозаконное использование природных ресурсов, на него молились пенсионеры всего края, потому что он разоблачил три серьезные и довольно разветвленные группы, сбывавшие старикам бестолковые медицинские приборы, фильтры для очистки воды, которые ничего не очищали, а также сертификаты на отсутствующие услуги в несуществующих частных поликлиниках и медицинских центрах. Короче, Коля Шахов разбирался в современной афере большого города.
Вечером они ужинали в ресторане «Бавария», на чем настоял именно Шахов.
– Смотрите, Станислав Васильевич, – незаметно ткнул вилкой оперативник в сторону барной стойки, – видите вон того грузного лысого? Индюшачий король!
– Крупный специалист по выращиванию индюшек?
– Вот и ошиблись. Такой категории лиц здесь не бывает, нет у нас крупных агропромышленных комплексов, во главе которых стояли бы такие пузаны. У нас хозяйства фермерские, не очень большие. А этот человек знаменит своими организаторскими способностями. Он умело скупает мясо птицы и является крупным поставщиком-посредником в крае.
– Приметная личность. Но где индюшки, а где Маслов…
– Не настаиваю… пока. Я привел вас сюда, потому что тут много примечательных личностей бывает. И мы с ними встретимся как бы случайно, не запланированно, что начисто в их головах не будет связано с подозрениями о нашем к ним интересе.
– И часто ты пользуешься этим вкусным, но дорогостоящим методом?
– Балуюсь иногда, – беззвучно засмеялся Шахов. – Все-таки зарплата майора, выслуга, должность в аппарате ГУВД края. Иногда можно и раскошелиться. Опять же, у многих из этих возникает соблазн подумать, что я проедаю не совсем свои и не совсем честные деньги. Бывает, получается интересная беседа. А вон на того посмотрите в лосевом костюме за столиком у окна.
– С женщиной?
– Да. Это не жена, это только видимость респектабельной пары. Это чиновник из краевого аппарата. Советник по экономике и инвестиционным программам.
– А это что за хлыщ к ним подошел в узких штанишках?
– Это так… человек, к нашему делу отношения не имеющий. Издатель, а может, и даже хозяин модного глянцевого журнала. Кажется, еще продюсер, говорят, что еще ведет на местном телевидении какую-то программу. Так… человек «около». Трется все время около чиновников, около бизнесменов, шоуменов, журналистов, поп-див. Короче, около всех, кто может оказаться полезен и с кем можно сделать какое-нибудь шоу.
– Оп, а что это он тебе, Николай, так улыбается жизнерадостно? – спросил Крячко, вытирая салфеткой губы. – Вот уж не ожидал, что ты такие сомнительные знакомства водишь.
– Вы чего, – с заговорщическим видом наклонился к сыщику Шахов, – это сейчас самое модное, прикидываться геем.
Крячко, сдерживая смех, прикрывал рот салфеткой и поглядывал, как «хлыщ» движется между столиками в их сторону. Молодой мужчина, лет тридцати с небольшим, с короткой модной небритостью и тщательно уложенными волосами, имел пронзительно-синий взгляд. Шахов взялся за стакан с минералкой и шепнул Крячко, что сейчас попробует прощупать издателя на предмет новых знакомств. Ясно, что они с Масловым из разных сфер вращения, но все же. Чего терять время попусту?
– Николай Дмитрич, мое почтение, – сделал манерное движение головой издатель.
– Здравствуйте, господин крючкотвор, – хмыкнул Шахов. – А не присядите ли к нам за столик на чашечку кофе?
– Прошу, прошу, – сделал движение рукой Крячко. – Не откажите в знакомстве.
Мужчина удивленно посмотрел на полицейских, но все же сел напротив. Шахов помахал рукой, подзывая официанта, потом сложил руки на столе и церемонно произнес:
– Станислав Васильевич, позвольте вам представить издателя модного журнала для молодежи Альберта Миллера. Альберт, это мой друг из Москвы Станислав Васильевич Крячко. Крупный специалист одного из Главков. Прибывает у нас в гостях.
– Очень приятно, – сдержанно улыбнулся Миллер и протянул Крячко руку, хотя получилось, что только пальцы.
– Что нового, Альберт? – поинтересовался Шахов, быстро шепнув официанту про три кофе. – Говорят, на тусовочных площадках опять москвичи появились? Не фильм собираются снимать? Я что-то слышал про продолжение фильма «Пока цветет папоротник».
– Нет, киношников у нас не появлялось, – покачал солидно головой издатель. – Инвесторы приехали с Дальнего Востока. На юго-западе края хотят осваивать мясное животноводство. Поэтому у нас советники по инвестициям зачастили в рестораны.
– А среди инвесторов такую фамилию, как Маслов, вы не слыхали? – спросил Шахов. – Маслов Максим Сергеевич.
– Любопытно, а почему полиция интересуется инвестициями? – засмеялся Миллер. – Зарплаты повысили, хотите вложиться?
– У полиции большие связи во всех сферах, – ответил вместо своего молодого коллеги Крячко. – И очень часто эти связи просят провентилировать ситуацию в том или ином регионе. Попутно, так сказать. Я знаю вашего генерала, он знает вашего губернатора. Всегда найдется повод поговорить о взаимной выгоде и творческих связях между Москвой и Барнаулом.
– Вы серьезно? – подался вперед тщедушной грудью Миллер. – А в какой области интерес Москвы? Между прочим, могу посодействовать. Не все решают генералы и губернаторы. Иногда все зависит от того, кто и что посоветует, вовремя подскажет.
– Слушай, Николай, а давай начистоту? – Крячко глянул на Шахова, и тот солидно кивнул головой. – Вы, Альберт, в этих кругах вращаетесь, а я тут первый день. Не встречали ли вы моего прямого конкурента? Фамилию я вам назвал – Маслов. Могу и фотографию показать. Если он уже приехал, то мне придется звонить в Москву и принимать серьезные меры. Конкурент может дорого обойтись нашей структуре в вопросах инвестиций.
Крячко взял с соседнего стула свою папку, вытянул оттуда несколько листков бумаги с распечатанными на них на фотопринтере фотографиями Маслова. Миллер немного удивленно и уже как-то недоверчиво посмотрел на Шахова, Крячко, взял в руки фотографии и, скривив рот, стал разглядывать снимок за снимком.
– Нет, не мелькала эта личность у нас в высоких кругах, – возвращая фотографии, сказал издатель.
И тут под последним листом он увидел изображение девушки, стилизованное под графический портрет. Той самой девушки, с которой Маслов встречался в апартаментах и чье изображение восстанавливали еще в Таиланде. Миллер замер с листком в руке, не торопясь возвращать его Крячко.
– Вы ее знаете? – тут же спросил сыщик, поняв, что фотография не зря заинтересовала издателя.
– Так это же Снежанка, Снежана Левитина! Упс! Она что, знакома с этим вашим Масловым? Или сам Левитин в деле?
Крячко открыл было рот, но ему пока пришлось ограничиться лишь несколькими междометиями. Он представления не имел, кто такая Снежана Левитина, кто такой «сам Левитин» и как реагировать на это неожиданное открытие, что девушку Маслова из Таиланда знают в Барнауле. Нужна была срочно помощь Шахова, уж он-то по роду своих профессиональных интересов должен знать о местных знаменитостях Левитиных. И Станислав незаметно толкнул под столом ногой Шахова.
– Да нет, – равнодушно ответил Шахов, неторопливо беря из рук Миллера фото и разглядывая его. – Снежана планируется на участие в каком-то конкурсе. Я даже не знаю, говорили с ней или нет.
– В каком? – Тут уже Миллер ухватился за эту новость.
Крячко оценил находчивость своего коллеги. Он ловко свернул с глупейшей темы в русло, привычное и понятное издателю. Какую они тут несли белиберду по поводу представителя конкурентов Маслова и каких-то инвестиций, это был детский лепет, а не «легенда»!
– Так, Альберт! – Шахов с деловым видом обернулся и посмотрел по сторонам, потом снова повернулся к Миллеру: – Ты ничего не слышал и не видел. Тебе и так достаточно информации дали, чтобы ты стал готовиться и шлепать свои ток-шоу и статейки из гламурной жизни города. Только учти, если брякнешь раньше, чем из Москвы команда приедет, я тебе припомню…
– Николай Дмитрич! – укоризненно и немного смущенно воскликнул Миллер и начал поспешно подниматься с кресла и откланиваться.
– Ты его на чем-то подловил и на крючке держишь? – догадался Крячко.
– Было дело, – хмыкнул оперативник. – Только это не по нашим делам, это случайно. И я обещал молчать.
– Ладно, не спрашиваю, – догадался Крячко, пряча фотографии в папку. – А что за Снежана Левитина? О ком шла речь?
– А хрен ее знает. Я же не всех бизнесменов знаю. Вроде не из правительства и не из Думы.
Крячко сидел в кабинете подполковника Ветрова и листал на ноутбуке странички файлов из подборки, которую для него сделали. Левитин оказался довольно известным человеком в определенных кругах. Широкие массы его не знали, потому что он старался держаться в тени. Больше времени он проводил в Москве или за границей. Борис Александрович Левитин был одним из крупных акционеров игрового комплекса «Сибирская монета». Из материалов было видно, что игорная зона, выведенная на Алтай, активно строилась, развивалась и начала функционировать уже в 2014 году. И Левитин был одним из тех бизнесменов, кто претендовал еще и на участие в создании туристско-рекреационной зоны «Бирюзовая Катунь», прилегающей к «Сибирской монете». Кусочек был лакомый, отдача от владений обещала быть колоссальной.
– А Снежана, стало быть, дочь этого Левитина, – пробормотал Крячко. – И получается, что у них деловые отношения? Снежана приезжала в Таиланд на переговоры с Масловым?
– Из того, что я знаю про Снежану, – возразил Ветров, – она не очень большого ума девица. Она в нашем краю никто, кроме как дочь Левитина. Не журналистка, не звезда ток-шоу, не ярый благотворитель. Никто. Может, в Москве у вас что-то собой представляет, но здесь – нет. Вряд ли она выполняла такое важное задание отца. Но с другой стороны, они ведь прилетели из Таиланда с Масловым одним рейсом. Мы проверили.
– Значит, вместе, – откинувшись на спинку кресла, задумчиво проговорил Станислав. – Ладно, это облегчает нам задачу. По крайней мере адрес Левитина здесь, в Барнауле, мы установить сможем.
– Адрес известен, – пожал плечами Ветров.
Крячко приехал в бар «Ин Вино» на улицу Папанинцев вместе с Шаховым. У входа их встретил один из оперативников. Он молча улыбнулся и кивнул головой.
– Ну, вот и все, Станислав Васильевич, – тихо сказал майор. – Ларчик просто открывался. Подойдем и сядем напротив. И поглядим в глаза вашему господину Маслову.
– Нет, мы должны убедиться, что это он. Насчет Снежаны сомнений нет? Это действительно Левитина?
– Да, ее от дома вели до самого бара. Маслов ее здесь ждал. Столик заказал.
– Будь здесь, – велел сыщик и двинулся в зал.
Проходя через холл и поднимаясь по лестнице, он осматривал не столько интерьеры, сколько определял имеющуюся у Маслова возможность удрать. Заподозрит что-то неладное и сиганет в окно. В интерьерах было много красного цвета, что должно было, наверное, способствовать обильному потреблению пива и вин посетителями. Так сказать, на уровне раздражения.
Маслова он узнал сразу. Особенно по глазам, настолько удачно подобрали их свидетели на компьютере при составлении портрета. Взгляд быстрый, цепкий. Выражение глаз такое, будто их обладатель все время решал сложную задачу в уме. Вот на секунду улыбнулся своей спутнице, и снова тот же взгляд. А выпили они уже прилично. Снежана весело прикладывалась лицом к плечу Маслова, и тот уже развалился по-хозяйски в кресле, и воротник рубашки неопрятно загнулся.
Крячко решил, что фотодоказательство с телефона не повредит. Взять ничего не подозревающего Маслова будет несложно в любой момент, если он решит покинуть пределы края. Тут не его трясти надо, а первым делом пообщаться с самим Левитиным. Не рановато ли он решил делать ставку на Маслова как на жениха своей дочери? Ну а за Масловым теперь надо установить слежку, чтобы он снова не исчез.
К Левитину не пришлось ехать за 250 километров. Оказывается, у него был офис и в городе. Нечто вроде главного офиса неофициального холдинга. О встрече с Крячко Левитину звонил заместитель начальника ГУВД. Он не стал называть причин, по которым с Борисом Александровичем хочет встретиться полковник, специально приехавший из Москвы. Но встреча важна для Левитина, и бизнесмен согласился.
Отдельно стоящий особнячок, искусно построенный в стиле девятнадцатого века на улице Жуковского, имел автоматические кованые ворота, закрывавшие доступ во внутреннюю часть двора. Шахов, сидевший за рулем оперативного «Ниссана», остановился перед воротами, посмотрел на Крячко, потом опустил стекло и нажал кнопку блока связи на стойке.
– Вы к кому? – раздался голос из динамика.
– Господин Крячко из Москвы к господину Левитину, – важным тоном, сдерживая улыбку, сообщил майор. – Встреча назначена на одиннадцать часов.
Ворота дернулись и плавно стали раскрываться в обе стороны. Шахов хмыкнул и тронулся. Объехав здание, они попали во внутренний двор, ограниченный двумя стенами дома и высоким кустарником. Здесь стояло несколько машин, в основном дорогих иномарок. Шахов пристроился с краю и выключил двигатель.
– Может, я с вами в качестве секретаря?
– Нет, Коля, там ничего опасного не будет. Ты лучше посмотри здесь, номера машин перепиши. И если увидишь отъезжающую Снежану, следуй за ней. Мало ли, вдруг повезет на нее компромат раздобыть.
Большая полукруглая приемная имела две двери без табличек. Несколько стульев и много белого цвета заполняли приемную, включая блондинку – секретаршу, поднявшуюся навстречу Крячко. После короткого преставления и обмена улыбками дверь перед сыщиком распахнулась, и он увидел красную дорожку. Явно тут без мания величия не обошлось, подумал сыщик и шагнул вперед.
Крячко никогда не понимал, какова необходимость иметь очень большой кабинет. Стола для совещаний нет, у дальней стены большой рабочий стол хозяина и длинная красная дорожка от двери. Обилие лепнины на стенах и потолке, и тоже масса белого цвета. Крячко двинулся через это великолепие к столу, за которым восседал человек с обширной лысиной на темени. Бизнесмен был крупным мужчиной с мощным лбом и прижатыми к черепу ушами. Светлые, почти бесцветные глаза смотрели прямо в лицо посетителю. Взгляд от такого цвета был неприятным, будто медузу в руки берешь.
– Прошу вас, присаживайтесь, – без интонаций в голосе произнес Левитин.
Крячко решил, что выбор места остается за ним, и сел у приставного стола, ближе к столу хозяина. Это на случай, если придется передавать ему какие-то материалы для ознакомления. Аккуратно положив папку перед собой, сыщик посмотрел в лицо Левитину и сказал:
– Благодарю вас, Борис Александрович, за то, что уделили мне немного времени. Вопрос, по которому я к вам приехал, действительно очень важен.
– Можно чуть покороче? – спросил Левитин вежливо, но все равно как-то оскорбительно и свысока.
– Я говорю только то, – не менее строго заметил Крячко, – что действительно имеет значение и важно для беседы. Это не общие фразы, это напоминание, что я приехал из Москвы, а не связался с вами по телефону.
Шея у Левитина начала багроветь. Видимо, он по-настоящему разозлился, но пока решил послушать назойливого и наглого полковника, который спятил настолько, что заговорил таким тоном. Еще секунда, и его придется выставить с треском за дверь. Крячко понял, что балансирует на грани. Он хотел вывести Левитина чуть-чуть из себя, но не доводить его до бешенства. Тут нужна золотая середина.