– Для чего вы мне это говорите? – спросил Шранц.
– Вы не учли одного обстоятельства.
– Какого?
– У меня может быть сообщник.
Именно в этот момент дверь открылась, и на пороге возник Марк Ленарт с револьвером в руке.
– Не двигаться.
Шранц замер в кресле. Дронго подошел к нему, чтобы забрать оружие.
– А где мой пистолет?
– В столе, – недовольно сказал Шранц, – я его не трогал.
Дронго подошел к столу проверить оружие.
– Очень хорошо. Не делайте резких движений, господин Шранц. Это вредно в вашем возрасте.
Ленарт вошел в комнату, закрыв дверь.
– Кого вы представляете? – быстро спросил Дронго. – Отвечайте, только скорее.
– Неужели вы думаете, что я отвечу? – презрительно сказал Шранц.
– Но скажите мне хотя бы, что конкретно вас интересует?
– Ваши связи в Пакистане и Индии.
– Откуда вы знаете, что я туда поеду?
– Не задавайте идиотских вопросов, – огрызнулся Шранц, – у нас есть свои люди в ООН.
– Это вы убрали моего связного?
– Нет. Мы только видели, как это сделали.
– Вы не узнали, кто?
– Мы сами ищем, кому это выгодно.
– Ясно. Убирайтесь отсюда, – Дронго подошел к двери, открывая ее. Вытащил обойму и возвратил оружие. – И давайте в следующий раз без клоунских трюков. Я был лучшего мнения о ведомстве, в котором вы работаете. Отель переполнен агентами Интерпола и спецслужб всех стран мира. Могли бы действовать и поаккуратнее.
Шранц сунул оружие в карман и, покачав головой, вышел за дверь.
– Если вы все-таки передумаете, зайдите ко мне в 215-й номер, – сказал он на прощание.
– Вот прохвост. Значит, он живет в этой гостинице, – сказал Ленарт.
– Кажется, да, но меня очень беспокоит его поведение. Он сказал, что они следили за мной все время. Значит, я не замечал их людей. Это настоящие профессионалы. Но для их уровня он слишком глуп. И прямолинеен. Кстати, ты вошел в самый нужный момент.
– Я был за дверью.
– Он давно пришел?
– Полчаса назад.
По взаимной договоренности Ленарт снял соседний номер сегодня утром.
– Ты убежден, что тебя никто не видел?
– Убежден.
– Хорошо, – Дронго подошел к окну, посмотрел вниз. – Тебе не кажется странным этот визит?
– У тебя включен скэллер? – спросил Марк прежде, чем ответить.
– Он в столе.
– Да, мне тоже кажется все это странным. Эти глупые угрозы, размахивание оружием… Ты был прав. Здесь что-то нечисто. Профессионалы так себя не ведут.
– Не сходится, – покачал головой Дронго, – он даже знал, как меня зовут. А выяснить это могли только очень компетентные люди. И кроме того, меня волнует один вопрос. Когда я утром уходил, я бросил вот на это кресло свою рубашку. Он переложил мою рубашку на соседнее кресло и сел именно сюда.
– Ну и что?
– А это кресло как раз напротив двери. Словно он знал, что ты войдешь в самый нужный момент. И потом, у него была такая фраза: «Мы следили за вами, но ночью вам удалось оторваться». Профессионал такую вещь не скажет, дилетант тем более не станет раскрывать своих карт. Он словно мельком подчеркнул, что они следили за мной только до встречи с тобой и ничего о тебе не знают.
– А если знают, – быстро сказал Ленарт, – то…
– То, значит, здесь был разыгран очередной акт этого непонятного спектакля, – докончил за него Дронго, – но я ничего не заметил, когда звонил тебе вчера вечером. Впрочем, они могли быть и на линии. Если они знали, что ты в соседнем номере, значит, могли послать этого идиота Шранца, чтобы спровоцировать тебя на ответные действия. Что ты и сделал.
Марк покачал головой.
– Слишком сложно. Выходит, я должен был ждать, пока он выстрелит в тебя?
– Я думаю, он не стал бы стрелять, – задумчиво сказал Дронго, – меня все время бесит, что я опаздываю. В этой игре все ходят по кругу, а я сижу последним и вижу, как они сдают себе козыри. Давай проверим еще раз.
– Не знаю, что происходит, – вздохнул Марк, – но мы затеяли опасную игру. Не нравится мне все это. Хотя у тебя никогда не бывает легких дел.
– Как хорошо, что ты прилетел, Марк.
– Я даже не поверил, когда мне передали, что звонил Саундерс. И когда поговорил с тобой – тоже не верил. Только когда увидел в аэропорту, поверил, что ты жив. Тогда мне сказали, что ты убит.
– Я был почти мертв, Марк, но чудом выкарабкался.
– Как и я, – усмехнулся Ленарт, – ты думаешь, я забыл, как ты меня нес на себе через границу, как спасал от вертолета, как тащил в горы? Врачи сказали, что ногу мне оставили чудом. Опоздай мы еще немного – и началась бы гангрена. Я до сих пор твой должник. А я тебя уберечь не смог.
– Не нужно об этом, Марк, – негромко сказал Дронго, – это часть нашей работы. Когда гибнут твои друзья, это хуже всего. Действуй, как договорились. И будь очень осторожен. Они вполне могут решиться убрать еще одного из моего окружения.
– Ты вышел на резервный вариант связи? – спросил Ленарт.
– Конечно. Я еще утром позвонил из аэропорта и передал все. И про идиотскую слежку в Польше, и про убийство связного. Вечером я встречаюсь с местным резидентом. Думаю, к тому времени ситуация несколько прояснится. Но ты будь очень осторожен. Сегодня вечером мы попытаемся начать свою игру.
Глава 8
После обеда около трети присутствующих не явились на дневное заседание, и Дронго с удивлением обнаружил, что место южнокорейского эксперта занял невысокий худощавый человек с резкими чертами лица и глубоко посаженными глазами. Натали нигде не было.
Едва началась конференция, этот незнакомец наклонился к Дронго.
– Добрый день, мистер Саундерс.
– Моя фамилия не Саундерс, – устало заметил он, понимая, что начинается второй тур.
– Я знаю, – улыбнулся незнакомец. – Вот моя карточка, возьмите, пожалуйста.
– «Алекс Симхович, экспертная венская компания», – прочел Дронго. – Очень приятно, – улыбнулся он, заметив в дальнем конце зала Натали. Она помахала ему кончиками пальцев, усаживаясь за стол.
– Мы хотели бы встретиться с вами, – вежливо сказал Симхович.
– Мы – это кто?
– Некоторые фирмы здесь, в Австрии, уполномочили меня провести с вами переговоры по интересующим нас вопросам.
– Какие вопросы вас интересуют?
– Завтра конференция завершится, – с нажимом сказал Симхович, – и вы получите командировку в Азию. Вы могли бы нам очень помочь.
– Вы всегда так бесцеремонно вербуете агентов? – грубо спросил он. – Господи, как вы мне все надоели!
Симхович, видимо, обиделся.
– Я не имел в виду ничего плохого. Это чисто деловая информация.
– Слушайте, Симхович, – разозлился он, – за последний час вы уже второй, кто пытается получить мою информацию. Вам не кажется, что это перебор?
На этот раз он попал в точку. Симхович смутился очень заметно.
– Простите, – нервно сказал он, – но я не имею никакого отношения к другим лицам. Я представляю здесь только свою компанию.
– Поэтому вы знаете о моем задании, – громко сказал он. На них уже начали оглядываться. – Вы мне надоели. Я всего-навсего эксперт комитета ООН и не знаю никаких секретов, которые вас интересуют. Я даже не знаю, куда меня пошлют. А вы все знаете.
– Простите, – прошептал Симхович еще раз, – но уверяю вас, вы ошибаетесь. Впрочем, видимо, ошиблись и мы. Извините.
Он поднялся и, почти наклонившись, быстро прошел к выходу.
«Еще один клиент, – весело подумал Дронго. – Ну, ребята, теперь держитесь! Здоровая конкуренция нужна в каждом деле. Я вас заставлю сегодня побегать».
К нему осторожно подошла Натали.
– Что за тип? – спросила она, усаживаясь рядом. – Я все ждала, когда он встанет.
– Уверяет, что австрийский коммерсант. Врет, как и все вокруг.
– Как его зовут? – деловито спросила Натали.
– Алекс Симхович.
– Ого, – присвистнула она, – это резидент МОССАДа в Австрии. Легендарная личность. Я его никогда не видела, но много о нем слышала.
– Только израильской разведки мне и не хватало, – пробормотал он.
– Что?
– Ничего. Ты, как всегда, очаровательна.
– Это все, что ты мне можешь сказать?
– Я ничего больше не знаю. Этот тип подошел ко мне и в открытую представился, а потом начал вербовать.
– Что, прямо здесь? – улыбнулась Натали.
– Абсолютная правда. Ты только не смейся. А час назад подобную операцию в моем номере пытался провести еще один господин. Некий Гюнтер Шранц.
– Не знаю такого, – покачала она головой. – А что, Симхович так прямо сам и представился?
– Да, сел и дал свою визитную карточку.
– На него это не похоже, – пожала плечами Натали. – Может, ты что-то скрываешь?
– Рассказываю все как есть.
– Почему к тебе такой пристальный интерес?
– Может быть, знают, что я советский эксперт.
– Здесь пять человек из СССР, восемь из США. Вон в той стороне сидят руководители спецслужб сразу пяти соседних стран. Ты думаешь, что твоя персона более важна? – Натали засмеялась. – Рассказывай, что случилось.
Он тихо рассмеялся вслед за ней.
– Ты, как всегда, все знаешь.
– У тебя, наверное, есть какое-то поручение от КГБ. Чепуха, – пожала плечами Натали. – Здесь все работники спецслужб. Наркотики – вещь неприятная, но каждый добывает одновременно информацию и для своего ведомства. Все об этом знают.
– Почему они тогда пристают именно ко мне? – серьезно спросил он.
– Вот это я и хочу у тебя узнать.
– Я действительно не понимаю, – искренне сказал он. – Причем все делают это грубо и по-хамски, словно давая понять, что со мной можно не церемониться.
– Непонятно, – прошептала она.
– Но сегодняшний вечер все равно не отменяется, – сказал он, – мы не виделись целых три года и можем немного отдохнуть. Я вас приглашаю, мадам Вигман. Кажется, так тебя тогда звали?
– Ты помнишь и это, – засмеялась она. – В нашей профессии чего только не бывает.
– Кстати, кто это сейчас говорит? – быстро спросил он.
– Из Индии. У них там похитили румынского дипломата.
– Я знаю. Читал в газетах о его похищении. Ты не могла бы проверить, кто такой этот Гюнтер Шранц. Он живет в 215-м номере.
– Он даже сказал тебе свой номер? – изумилась Натали.
– Не веришь? Теперь представь мое состояние, когда он это сказал.
– Обязательно узнаю.
– Значит, договорились. Вечером в отеле «Хилтон», в семь часов.
– Хорошо, – она кивнула ему на прощание.
Он посмотрел на часы. У него было в запасе еще немного времени. Только через полчаса он позволил себе тихо выйти из зала и, пройдя холл за лифтами, быстро вошел в бар. Еще утром Марк выяснил для него, что в этом баре есть второй выход. Он прошел туда и, успев вскочить в лифт, проехал до второго этажа, после чего быстро прошел по коридору в другой конец и, спустившись по лестнице вниз, вышел на улицу с внутренней стороны. Перейдя улицу, он сел в автомобиль, поставленный предусмотрительным Ленартом десять минут назад. В обзор заднего зеркала «Форда» он увидел, как от отеля отъезжают за ним сразу два автомобиля.
«Не оторвался», – огорченно подумал он, увеличивая скорость.
Покружив немного в центре, он свернул. Обе машины преследователей шли за ним, почти не отставая. Въехав в боковой переулок, он заметил автомобиль Ленарта. Теперь все зависело от их точности. Он резко свернул направо, успев заметить, как Ленарт перегораживает своим автомобилем небольшой переулок.
Остановить машину и выйти было делом нескольких секунд. Еще пятнадцать секунд понадобилось для того, чтобы бегом пересечь внутренний двор. Десять секунд ушли на то, чтобы завести голубой «Фиат», стоявший в глубине двора.
Когда через минуту во двор въехали два автомобиля его преследователей, он был уже далеко.
Покружив еще минут двадцать, он наконец успокоился и позволил себе несколько сбавить скорость. К назначенному месту он подъехал вовремя. Оставив «Фиат» на улице, он прошел в дом. За автомобиль он не волновался. Через пятнадцать минут Ленарт должен увезти его отсюда.
Поднявшись на второй этаж, он позвонил. Ждать пришлось долго. Наконец дверь открыла миловидная девушка.
– Вы записаны на прием к доктору? – спросила она по-немецки.
– Конечно. Я договорился на пять тридцать, – ответил он заученную фразу. Немецким он почти не владел.
Девушка проводила его в большую комнату, поклонилась и удалилась.
Он ждал еще несколько минут. Наконец в комнату вошел советский резидент.
– Галинский, – представился он.
Лет сорока, высокого роста, красивый, широкоплечий. Явно из когорты «преторианцев». Так называли лиц, имеющих официальное прикрытие в виде дипломатических паспортов и работающих в посольствах. «А Панкин обещал их всех сократить, – весело подумал он. – Попробуй таких сократи!»
Разговор начался без предисловий.
– Вы просили о срочной встрече, – холодно сказал Галинский, – что произошло?
– Я остался без связи. Кто-то ликвидировал нашего связного. Кроме того, я постоянно ощущаю внимание различных спецслужб, в частности МОССАДа.
– Вы сами видели, как убрали связного?
– Да.
– А чем вы объясняете, что его убрали тогда, когда он шел на связь именно к вам?
Он разозлился.
– Вы хотите сказать, что я еще в чем-то виноват?
– Я этого не говорил. Я просто констатировал факт.
– А как вы констатируете тот факт, что за мной следили и в Польше?
– Возможно, наши люди решили подстраховать вас.
– Спасибо за внимание. А интерес МОССАДа – это тоже подстраховка?
– Мы сейчас это выясняем.
– А нельзя ли выяснять побыстрее?
Галинский недовольно поморщился. Он принадлежал к той «элите» разведчиков, которых так люто ненавидят настоящие профессионалы. Сыновья высокопоставленных партийных чиновников, молодые люди попадали по комсомольскому набору в элитарные школы КГБ и, заканчивая их, получали выгодные и вполне безопасные назначения в посольства зарубежных стран. Попасть в Австрию можно было только по большому знакомству, и Галинский, видимо, имел эти знакомства. Теперь, слушая Дронго, он недовольно морщился, словно пришедший испортил ему настроение своими мрачными рассказами.
– Откуда вы знаете, что на вас вышел МОССАД? – спросил Галинский.
– Их резидент разговаривал со мной совсем недавно. Даже дал мне свою визитную карточку.
– Вы издеваетесь, – обиделся Галинский.
– Вот его карточка, – достал визитку Симховича Дронго.
Галинский покраснел, но взял карточку, не сказав ни слова.
– Кроме того, – продолжал Дронго, – за мной следит еще какая-то разведка. Сейчас пытаюсь выяснить, какая именно. Их представитель, некий Гюнтер Шранц, проживающий в 215-м номере отеля «Империал», также пытался вступить со мной в контакт.
Эти слова Галинский не мог оставить без внимания.
– Он тоже оставил вам визитку? – нехорошо улыбаясь, спросил он.
– Нет, к сожалению, не успел, – зло ответил Дронго.
Именно в этот момент дверь приоткрылась и кто-то позвал Галинского. Тот быстро вышел. Дронго остался один. Ждать пришлось недолго. Через минуту появился Галинский. Он был явно в хорошем настроении.
– Мы проверим все, что вы нам сообщили, – улыбаясь, сказал советский резидент, – но и вы должны обещать, что не предпримете никаких самостоятельных шагов без согласования с нами.
– Через два дня я должен вылететь в Индию, – напомнил, с трудом сдерживаясь, Дронго.
– Не беспокойтесь, за это время мы что-нибудь придумаем. Кстати, что это за встречи с представителем комитета ООН? – небрежно спросил Галинский, демонстрируя свою осведомленность. – Она, конечно, красивая женщина. Но вы считаете ее заслуживающей доверия?
– Я работал с ней в Южной Америке, – раздраженно сказал Дронго. – Это американский эксперт.
– И вы так спокойно об этом говорите?
– У вас нет больше вопросов? – спросил Дронго, вставая. Галинский встал вслед за ним.
– Нет, – покачал он головой.
Дронго повернулся к выходу, даже не попрощавшись.
– Да! – вдруг сказал он, словно только что вспомнив. – Я слушал утром Си-эн-эн. Вы, наверное, еще не в курсе последних известий? Президент Ельцин объявил, что сократит аппарат союзного МИДа в десять раз. Горбачев, кажется, с ним согласен. Всего хорошего.
Он вышел, мягко закрыв дверь. «Боже мой, какие идиоты!» – с огорчением подумал он.
Подъезжая к «Империалу», он увидел свой «Фиат». Это его удивило. Ленарт должен был давно поставить автомобиль в гараж. За рулем сидел сам Марк. Он подошел поближе. Ленарт сидел, облокотившись на руль. Слева на щеке уже запеклась тоненькая струйка крови. Висок был пробит пулей снайпера.
Он сел прямо на тротуар.
– Господи, – сказал он. – Господи…
Это было единственное, что он мог сказать.
Глава 9
Из полиции его отпустили только в десятом часу вечера. Он мог встать и уйти от автомобиля и должен был это сделать, но Марк… Они были знакомы уже пять лет. В нарушение всех законов конспирации он дождался полицейских и давал объяснения по поводу смерти Ленарта. Тело Марка увезли в холодный венский морг, и он попросил, чтобы труп после расследования был отправлен в Голландию, на родину Ленарта.
Полицейские формальности отняли почти три часа времени. Когда его наконец отпустили, было совсем темно. От предложенной машины он отказался и пошел пешком в отель.
Как всегда в критических ситуациях, он старался успокоиться, сосредоточиться на поставленной задаче, исключив любые эмоции. Но полностью подавить свои чувства на этот раз не удавалось. Вся гамма чувств от бессильного гнева до почти физической боли от ощущения утраты мешала ему сосредоточиться. Самые правильные решения у профессионалов бывают импульсивными, мгновенными, когда автоматически срабатывает многолетний опыт, выдающий в короткое мгновение наиболее верное решение. И первым таким импульсивным порывом было желание разбить физиономии Гюнтера Шранца и Алекса Симховича. Первому повезло меньше, он жил в отеле.