Она подняла взгляд на Эмму, увидела ее слезы, ее плотно сжатые губы, ее сцепленные пальцы. Поняла, что никто, кроме нее, не сможет в этом мире принять решение. Не за себя – за Лога. И за себя тоже, потому что именно она, а не эта женщина, которую Лог полюбил всего-то за пару дней до своего ухода, понимает извечную суть произошедшего и неизбежность еще не наступившего.
– Идите за мной.
По коридору направо, там выход на лестницу. Да. Здесь, у окна.
Клара заговорила медленно, взвешивая слова. Голос звучал ровно, и она надеялась – без эмоций.
– Лог сказал, что любит вас, и я слышала. Вы понимаете, что это означает?
Эмма поежилась. Она понимала. Лог высказался ясно. Может быть, он никогда не любил Клару. Может быть, любил когда-то. Но сейчас…
– Простите, – прошептала Эмма. – Так получилось. Лог… решил… он сказал мне… но это не так… Он подумал, что я… что нашу встречу я организовала, чтобы… потому что он…
– Должен был выступать Свидетелем в деле вашего мужа, – холодно закончила Клара мысль, которую Эмма так и не решилась высказать. – Он так не думает, иначе не сказал бы слова, которые и мне говорил только тогда, когда эмоции… неважно. Эмма, вы ничего не поняли, и меня не интересует, сами вы создали ту ситуацию, или так получилось случайно.
– Я не…
– Дайте сказать. Лог предвидел вашу встречу, поэтому неважно, ваша ли это идея. Я не большой знаток физики, но тридцать лет слушала разговоры мужа с коллегами. Мозг в состоянии перезагрузки мертв. Вы понимаете меня?
Эмма молчала.
– Но Огдон… да, тот самый, он занимался взаимодействием квантовых компьютеров с ветвями многомирия, это почти неразработанная теория, потому что нет экспериментальных фактов… Он сказал как-то, что, возможно, в состоянии перезагрузки мозг мертв лишь в нашей ветви физической реальности, но продолжает функционировать в других доступных ему мирах. Жаль, я специально не интересовалась, но вспоминаю, какие велись разговоры… Огдону это не удалось из-за математических трудностей. Я хочу сказать: то, что Лог говорил с вами, а я это слышала, – то самое доказательство. Я могу ошибаться, но нам надо решать, что делать, и возможно, то, что я скажу, – правильно. Мозг Лога определенно мертв сейчас, и значит, квантовый компьютер переключился на другую реальность, понимаете? И если вы слышали и могли отвечать, значит, ваш мозг работал в том же квантовом режиме.
– Но вы, Клара, – выдохнула Эмма, – вы тоже слышали.
– Слышала, да. Значит, в систему включился и мой мозг. Я вот что думаю. Считается, что в квантовый режим мозг Свидетеля переключается под специфическим воздействием аппаратуры… вы видели в суде… очень сложная система… но мне кажется, что, однажды пройдя этот режим, мозг сам способен переходить на квантовые вычисления. Происходит эволюция, понимаете… Когда в обычном компьютере начинает работать какая-то программа, ее достаточно инсталлировать один раз, и она будет действовать… Но я не о том. Мозг любого человека способен работать в квантовом режиме. Просто мозг Свидетеля специально для этого подготовлен. Поэтому Свидетелями становятся обычно бывшие физики, принимавшие участие в экспериментах по квантовой магии. Но став Свидетелем… Я думаю… уверена… Мозг Свидетеля влияет на близких ему людей. Это не телепатия. Это квантовый процесс, вроде того, как сцепленные элементарные частицы чувствуют состояние друг друга, даже если одну частицу оставить на Земле, а другую отправить в далекую галактику. Понимаете? Этот эффект существует, его еще Эйнштейн открыл с кем-то… не помню фамилий. Лог говорил с вами и никогда прежде не говорил со мной в этом состоянии. Значит… вы понимаете?
– Нет, – прошептала Эмма, хотя и подумала, что понимает. Лог любит ее больше, чем любил Клару, вот и все.
– Вы сейчас ближе ему, чем я, – печально, стараясь сдержать слезы, произнесла Клара. – И с вами он смог… не могу подобрать слов… говорить из другой своей реальности…
– Но вы…
– Через вас! Только благодаря тому, что вы слышали его, сумела услышать и я. Не спрашивайте, как это происходит! Я не знаю. Не думаю, что кто-то вообще это знает.
– Вы хотите сказать… – догадалась Эмма.
– Никто, кроме вас, не может убедить его молчать. Свидетель не способен солгать, вы правы. Придя в себя, Лог вспомнит последние секунды… В этом уверены все. Но никто раньше не предполагал, что Свидетель может стать Участником, Эмма! Видимо, квантовый компьютер эволюционирует, и в критических обстоятельствах… вы представляете, какие в тот момент сложились обстоятельства, никогда прежде не случалось ничего подобного… квантовый компьютер задействовал какие-то… не знаю… мощности… может, в других реальностях… Организм человека, когда ему грозит смертельная опасность, находит такие резервы…
– Вы хотите, чтобы я…
– Вы любите Лога? – жестко спросила Клара.
Эмма молчала. Ей ни с кем в жизни не было так хорошо, как с Логом. Это были счастливые минуты. Ради нее он убил. Может, нарушил ради нее какой-то закон природы. Клара провела с ним тридцать лет, но так и не поняла, какой необыкновенный человек ее муж. Если бы она это понимала, если бы любила Лога по-настоящему, он сейчас разговаривал бы с ней.
«А он говорит со мной. Я должна…»
Но если Лог промолчит, в убийстве обвинят Эда. Его осудят. Учитывая недостаток прямых улик и незаконченность показаний Свидетеля, дадут не пожизненный срок, а лет десять. Это много. Ее жизнь будет разбита. Все, чем она дорожила. Ради чего? Любви к Логу? Но он останется с Кларой – это очевидно. Кто она для него? Они и знакомы-то несколько дней. Для него это вспышка любовной истерии. Он вернется к жене – они прожили вместе тридцать лет, и Лог ее не бросит.
«А моя жизнь будет разрушена».
Она повторила эти слова много раз. Смотрела на Клару, молча ждавшую ее решения.
– Я не уверена, что получится.
– Вы знаете, что сказать Логу. Вы должны.
– Но… надо вернуться.
– Зачем? Для квантовых компьютеров не существует расстояний, иначе не было бы бесконтактных наблюдений, квантовой магии, Института Свидетелей. Говорите. Если Лог ответит, я услышу тоже. Наверно. – Клара не была уверена, но надеялась на это.
«Господи… Что я должна сказать? Лог, ты слышишь меня?»
Показалось ей, или в мыслях возникло томление, когда внезапно приходит в голову что-то, о чем секунду назад не подозревала? Лог?
«Родной мой…»
Слышит ли ее Клара? Эмма не хотела смотреть, скосила глаза, попыталась увидеть боковым зрением. Женщина в халате. Его жена. Он ей нужен.
«А мне нужен Эд».
Все встало на свои места. Свидетель не может и не должен солгать. Если узнают, что Свидетель способен стать Участником, мир вернется к прежнему судопроизводству, прогресс остановится. И она должна этому способствовать?
Оправдание. Она ищет себе оправдание. Наука, прогресс… Чепуха. Что ей до науки и прогресса? Она хочет, чтобы Эд вернулся домой. Оправданный, поскольку истинный убийца сознается в преступлении. И у Эда останется фирма. После смерти Кайсера он стал единственным владельцем. У них будет все.
«Я люблю Лога».
Временное увлечение, бывает. Лог все равно вернется к Кларе.
– Я не могу, – прошептала Эмма. – Я ничего не знаю про квантовые эффекты. Может, отсюда далеко…
Клара молча повернулась и пошла в палату. Там ничего не изменилось. Они сели друг против друга по обе стороны кровати. Эмме показалось, что тихий вздох пролетел в воздухе, растворившись в прозрачности.
«Я…» – подумала она и не закончила фразу.
Если это квантовая связь или что бы там ни было, Лог поймет ее мысли, не высказанные словами. Зачем что-то произносить, даже мысленно? Она подумает: «Я люблю тебя, молчи», а Лог все равно поймет: «Скажи, Свидетель не лжет».
Еще один вздох возник и растворился в воздухе. Это не Лог, – поняла Эмма, – это работает воздуходувка.
Она встала и молча пошла к выходу. Закрыла за собой дверь. По коридору шла, будто между шеренгами обвиняемых, которые теперь не смогут получить помощь от Свидетелей. Их проблемы. Она хочет, чтобы Эд вернулся домой.
Начался дождь, пришлось поднять машину выше низких туч – к ослепительно голубому чистому небу.
* * *Клара сидела у постели мужа и гладила его теплую сухую руку. Смотрела в его закрытые глаза. Молилась, чтобы он услышал ее и понял. Бог не может оставить так. Несправедливо. Кем она хотела быть услышанной? Логом? Творцом? Муж и Бог были для Клары единым целым, Создателем и Созданием. Это был весь ее мир, его нельзя, невозможно разрушить… Пусть другие открывают в физике новые законы. Пусть другие рискуют, становятся Свидетелями преступлений, Участниками, кем угодно, пусть кто-то, но не Лог.
Она почувствовала на себе взгляд, будто поднялись жалюзи, и в палату взлетел солнечный свет. Не с улицы, там было пасмурно, и наверно, уже пошел дождь. Из другого мира, где светило солнце, и Лог любил ее, как тридцать лет назад.
Она почувствовала на себе взгляд, будто поднялись жалюзи, и в палату взлетел солнечный свет. Не с улицы, там было пасмурно, и наверно, уже пошел дождь. Из другого мира, где светило солнце, и Лог любил ее, как тридцать лет назад.
Она подняла голову и встретила радостный взгляд мужа. Он всегда так на нее смотрел, когда возвращался после перезагрузки. Лог вернулся. Все будет хорошо.
Она прижала к губам указательный палец и покачала головой – он всегда понимал ее, должен понять и сейчас.
За дверью она услышала шум и голоса. Конечно, оператор и медсестра увидели возникшие в экранном поле всплески мозговой активности и тоже поняли: перезагрузка закончилась.
– Лог, – прошептала она и поцеловала мужа в губы.
– Здравствуй, Клара, – сказал он, чуть растягивая слова. Вспомнил черный туннель и свет в его конце, вспомнил безумный взгляд Кайсера, понявшего, что жить ему осталось секунды.
– Клара, – сказал Лог, и его слова зафиксировали микрофоны. – Я убил человека. Прости меня.
Тем, кого заинтересовали проблемы квантового (бесконтактного) наблюдения и возможности квантовых компьютеров, рекомендую прочитать:
Л. Вайдман, «Бесконтактные измерения Элицура-Вайдмана», 2008
arXiv:0801.2777v1 [quant-ph] 17 Jan 2008
http://www.everettica.org/art/2vay.pdf
К. А. Валиев «Квантовые компьютеры и квантовые вычисления», 2005, УФН, том 175, стр. 3-39.
http://ufn.ru/ru/articles/2005/1/a/
Д. Дойч «Структура реальности». – 2001, Ижевск НИЦ «Регулярная и хаотическая динамика», 400 с.
http://lib.ru/FILOSOF/DOJCH/reality.txt
П. Квят, Х. Вайнфуртер, Т. Герцог и А. Цайлингер «Бесконтактные измерения», 1995 (P.Kwiat, H.Weinfurter, T.Herzog, A.Zeilinger, and M.Kasevich, 1995, Phys. Rev. Lett. 74, 4763)
http://www.chronos.msu.ru/RREPORTS/kwiat_izmereniya.pdf
Ю.А. Лебедев «Реально ли многомирие?», 2010, «Наука и жизнь», № 4
http://www.nkj.ru/archive/articles/17795/
Л. Федичкин «Квантовые компьютеры», 2001, «Наука и жизнь», № 1
http://www.nkj.ru/archive/articles/5309/Святослав Логинов Вердикт
Придумывать не умею и не люблю, а врать – и подавно. Скажу сразу: вся история произошла здесь, за большим столом, что посреди зала. Того, что творилось в других странах, я не видел, но нам рассказывали подробно и показывали вещи и оружие, так что не трудно представить, как оно происходило на самом деле. Вот ведь удивительно: самая странная история моей не слишком простой жизни произошла в зале этого салуна, и даже на улицу выходить не пришлось, разве чтобы проводить гостя. Даже стакан у меня в руке был тот же, что и сейчас. Видишь, щербинка с краю? Вот по ней и узнал. Старина Эдд – бармен опытный, а народ сюда ходит один и тот же, так что нрав каждого известен. Я в подпитии, бывает, принимаюсь стаканом о столешницу стучать. Вроде и не сильно, но стакан порой разбивается. Так что, Эдд мне такую посуду дает, какой не жалко. Он думает, я не вижу. А я – все вижу.
Вот и тогда я сидел на этом самом месте с этим самым стаканом и смотрел в окошко. За большой стол я потом пересел, когда все началось. Со своего места я отлично увидел, как все началось. Сначала на улице как бы смерчик обозначился, пыль закрутилась, клочки сена. Не торнадо, конечно, но с чего бы это в полном безветрии сор крутится? А потом из самой середины этого дурацкого смерчика вышел невысокий господин, прилично, хотя и странно одетый. Сюртучок хорошего сукна, но кургузый до непристойности. Строгий галстук, завязанный самым простым узлом, какой приличен только похоронному агенту. Однотонные брюки со слишком широкими штанинами и, что характерно, без штрипок. А на ногах – лаковые штиблеты, словно у ковбоя, собравшегося жениться.
Ты, наверное, думаешь, что я портной, раз такое внимание уделяю костюму. Нет, у меня совсем другая работа, так что внимание я уделяю любой мелочи.
Так вот, этот смехотворный тип заходит в салун, ставит на край стола свой саквояж и громко, словно коммивояжер, произносит:
– Внимание, господа! Моя фамилия Эйваноу, я помощник федерального судьи. У нас в производстве находится уголовное дело, по которому необходимо вынести вердикт. Найдется ли среди вас двенадцать джентльменов, уважаемых и не состоящих под судом и следствием, которые могли бы выступить в качестве присяжных? С материалами дела я ознакомлю вас прямо сейчас, и, думаю, вам потребуется не более часа, чтобы выработать окончательное суждение.
Если бы парень был коммивояжером, он бы вылетел на улицу с такой скоростью, что в дверях образовался бы еще один смерч. Но представитель закона требует уважения, как бы нелепо ни выглядел его сюртук.
Жизнь в городке не балует нас развлечениями, так что через несколько минут нашлось двенадцать желающих рассудить по чести и совести поступки незнакомых нам людей, чьи прегрешения обещал объявить мистер Эйваноу.
Все мы, и я в том числе, уселись за длинный стол, а летающий помощник федерального судьи начал свою речь.
– Прежде всего, я должен ознакомить вас с фигурантами дела. Во-первых, это Алекс Петришев, двадцати восьми лет, в прошлом военнослужащий. Воевал и имеет награды. Под судом и следствием не состоял. После увольнения из армии постоянно не работал, перебиваясь случайными заработками. Следствием неопровержимо установлено, что в июле прошлого года Алекс Петришев похитил… э-э… чужого коня, ворвался на нем в ближайший поселок, схватил двенадцатилетнюю Кристину N и умчал ее в лес, где жестоко надругался над ней, лишив девственности, а следом и самой жизни…
* * *Мощный «Харлей» ревет, с трудом вписываясь в повороты и выбрасывая из-под колеса песок и мелкий гравий. Девчонка, напуганная скоростью, уже не бьется, лишь повторяет неслышно: «Дяденька, пусти!»
Ничего, ластонька, сейчас я тебя пущу по принадлежности…
Поворот на лесную тропинку, мотоцикл прыгает по сосновым корням, двигатель храпит, выплевывая синий форсажный дым. И девчонка сама жмется к моей груди. Вот это жизнь! Вот это кайф! Это – настоящее!..
На очередном, совсем уже ноголомном ухабе мотоцикл таки завалился на бок. Успеваю отпрыгнуть от упавшей машины и даже девчонку не придавить. Та слабо дергается, заученно повторяя: «Дяденька, пусти!»
Вытащил нож, попытал пальцем острие. Люблю хорошо заточенные ножи.
– Ну что, звездочка, видишь, я тебя отпустил, так что ты раздевайся сама. И побыстрей, у меня уже сил нет терпеть.
Сжалась в комок, смотрит мокрыми глазами. Ладно, сейчас помогу малышке… Шагаю вперед, одним движением ножа распарываю платьишко сверху донизу.
* * *– Следствию, несмотря на все усилия, в тот раз не удалось найти преступника. Розыск продолжался целый год, и за это время Алекс Петришев повторил свое преступление. На похищенном транспортном средстве… проще говоря, на угнанном коне, он ворвался в один из поселков, схватил четырнадцатилетнюю Лидию и умчал ее в лес, где жестоко надругался, лишив девственности и самой жизни.
Вот этого я понять не могу. Случись у меня в графстве такое, разве я сидел бы в салуне со щербатым стаканом в руке? Я бы объездил все ранчо, поговорил с каждым погонщиком, любому поденщику заглянул бы в глаза, выслушал миллион сплетен, но вычислил бы любителя быстрой скачки на чужих лошадях. Меня не проведешь, я повидал на веку немало кристально-лживых глаз и бесстыжих взглядов всяческой дряни, мнящей себя в безопасности. Приходилось видеть и тупые буркалы, где душа давно утонула в дрянном виски. И у каждого через эти дырки в голове я выволакивал на свет правду.
Будьте уверены, я бы его нашел, прежде чем он умчал в лес юную Лидию. А потом я бы выбил из него все необходимые доказательства и с легким сердцем отправил бы его на виселицу. Может быть, кто-то скажет, что работа у меня грязная. Плевать, мне не перед кем рядиться в белое. Зато юные девственницы ходят по нашим улицам, не опасаясь, что кто-то умчит их в чащу иначе, как с их доброго согласия.
Кургузый меж тем продолжал свою скорбную речь:
– Следствием достоверно установлено, что восьмого августа сего года означенный Алекс Петришев, по обыкновению скрыв лицо за маской, ворвался на угнанном коне в один из поселков и, схватив на глазах матери одиннадцатилетнюю Анну, умчал ее в лес…
– Да что вы нам сказки рассказываете! – не выдержал бородатый Марк Брайен. – Повесить этого типа – и дело с концом! А шерифа, который его столько времени ловил, на соседней ветке вздернуть, другим в назидание!
– В нашем законодательстве, – постно произнес кургузый, – нет смертной казни. Всякий человек имеет право на жизнь, и отнимать ее – недопустимо!
От таких слов поневоле в затылке зачешешь. Нет, я и сам не против красивой болтовни, а Перси Бичер, старый сутяга, сидящий от меня через человека, такие речи загибает, что всякого поневоле берет оторопь. Но сказануть такое, как наш гость, это уже слишком. Получается, что какой бы вердикт мы ни вынесли, мистер Петришев останется жив и будет благоденствовать в федеральной тюрьме, сладко вспоминая, как мучил когда-то несчастных девочек. А каково будет родителям знать, что убийца их детей жив и при этом живет за их счет? Я – законопослушный гражданин, но такое государство не получило бы у меня ни цента налогов. Мне чужда идея мести – ветхозаветное «око за око», я полагаю, что преступника надо казнить без гнева и злорадства; просто повесить или просто пристрелить, как стреляем бешеных собак. Никому ведь не приходит в голову мстить зверю, погубившему человека. Таких просто убивают. Хотя, если бы родители девочек поймали убийцу прежде меня и расправились с ним самым жестоким образом, я бы не слишком старался найти виновников.