Что мне не понравилось, так это картины во весь рост, которых здесь в прошлое посещение не было. Причем висели они на самых выгодных местах, сразу бросаясь в глаза своим очевидным совершенством. И радуя истинного ценителя живописи разнообразием изображаемых сцен.
Вот юноша со стройным телом сиянием с рук излечивает Первого Лорда. Вот он тем же способом излечивает прекрасных танцовщиц. Здесь он страстно совокупляется с танцовщицами (подобных картин было больше всего), а здесь ему в этом благородном деле помогает благообразный старец с седыми волосами и аккуратной бородкой. Имелись и триптихи, на которых Первый Лорд одаривает молодого юношу бесценными подарками, а светящиеся от счастья танцовщицы (их лица подозрительно напоминали лики святых с нимбами) взирают на сцену награждения с ощущаемым на физическом уровне восторгом. Дары тоже прописаны тщательно: хорошо виден мягкий шлем, усыпанный бриллиантами, и музыкальный короб местного магнитофона, отделанный драгоценностями и золотыми инкрустациями еще более аляповато.
Иначе говоря, здесь ни капельки не стеснялись вывешивать картины самого фривольного толка в наиболее людных местах.
Да и я бы не заморачивался уровнем здешней распущенности и вседозволенности, если бы… Если бы молодой, красивый юноша не был срисован с меня. Не с такого, какой я сейчас, а в полной красе, еще до боя с превосходящими полчищами зроаков.
И как я ни распинался приказным тоном:
– Под ноги смотрите! По сторонам не глазеть! – ничего не помогло.
На пятой картине Эмма меня узнала. На седьмой и знаменитого магистра рассмотрела. А на девятой не выдержала:
– Это же Борис! И барон Строган Белых!
Оказалось, моя жена опознала меня еще на первой картине, потому что прошипела нам в спину:
– Сразу рассмотрела, как тут целители задания Кургана выполняют! И кого они здесь лечат! – И по ее тону я понял, что она на грани срыва и может устроить скандал в любой момент.
Поэтому примолк и постарался ускориться. Благо, что до нужного места мы дошли минут за пять. Да только и в этот раз сразу проскочить к потайному ходу в самом темном углу не удалось. Путь преградили два рыцаря, один из которых направлял на нас странную загогулину, вроде как деревянную:
– Стоять! Кто такие?
Это у них здесь вместо пароля или как?
– Вы что, слепые? – вновь срифмовал я, кидая два сонных эрги’са.
Один рыцарь свалился с ног как подкошенный. А вот второй принял подарочек своей загогулиной и хоть бы хны. Ну разве что побледнел чуток, выкрикивая:
– Кто вы такие? И почему скрываетесь под иллюзиями наших воинов?
Это уже меня озадачило не на шутку. Он не только отразил мою атаку, но еще и рассмотрел наши фантомные обманки! Маг? Да по уровню не ниже экселенса? Убивать его? Так вроде не собирался трупы тут оставлять.
Зубы, конечно, попытался заговорить:
– Идем себе, никого не трогаем… Если нам не мешают.
– Куда идете?
– Вон туда.
– Там тупик! И здесь имеет право пройти только Каранебес!
Сразу у меня вырвался вздох облегчения. Пришло рациональное понимание, что здесь окончательно помешались на культе прославления случайного Проходимца. Здесь мы с магистром истории выпивали в компании рыцарей. Пили кровь данного Дома. Не умерли, как обычно случается с чужаками. Потом здесь же таинственно исчезли. Но нас запомнили и впоследствии опознали: Каранебес и его помощник. И сообразили, что здесь мы шли не зря. Поставили пост с магом и с самыми навороченными средствами магического толка.
И хорошо еще, что сразу атаковать не начали. Ни я, ни они.
Но зато теперь мне вроде и скрываться не стоило. Сняв с себя обманку, посветил себе в лицо. Не прежний красавец, но сходство никуда не делось:
– Ну я Каранебес. Теперь можно пройти?
– Конечно, господин! – склонился маг, отступив в сторону. – Счастливой тропы!
Пропустив женщин вперед, я нагнулся к не разгибающемуся мужчине:
– Ты тут не стой столбом-то. Можешь идти. И это… никому обо мне в течение часа ни слова! Понял?
– Ухожу. Но молчание мое бессмысленно. Информация о вашем прибытии, господин, с этого жезла уже поступила к Первому Лорду и к обеим Неприкасаемым. Они успеют приготовиться к вашей встрече.
Развернулся и потопал за ближайший угол коридора. Даже на лежащего товарища не оглянулся. А меня вдруг обеспокоила проснувшаяся паранойя: «К какой именно встрече они успеют приготовиться? Она мне в любом случае не нужна! Пусть в самом положительном аспекте, как встречают бога, и то не следует красоток танцовщиц сводить с Машкой. А ведь возможен и негативный вариант. Люди разные, а Первые Лорды – тем более. Мог затаить на меня зло, обиду: ведь ограбил, забрав все самое ценное. Если называть вещи своими именами. Да и девиц сделал Неприкосновенными. И никакой культ моей личности не спасет, если он у себя в спальне грамотную ловушку организовал… Наоборот, очередными картинами дворец завесит, на которых я, окровавленный, умираю у него на руках. А он рыдает, рвет на себе волосы по всему телу и печалится…»
– Ну, чего задумался? – вывела меня из размышлений «Крапива». Потому что скрипучий голос колол не хуже той самой крапивы. – Заволновался перед свиданием? Или думаешь, как на время от нас избавиться?
– Скажешь такое! – буркнул я, проходя в самый угол тупика и начиная вскрывать потайную дверцу. – Засаду могут и здесь устроить. Так что вести себя аккуратно, вперед меня не лезть, быть готовыми к самому худшему. И лучше всего проскочить то место без задержек. Иначе потом трудно будет пробраться к выходному порталу.
– Хуже уже не будет. Тем более для тебя!
И где она язвительности столько и яда набрала? Кажется, наша принцесска с ней поделилась. Или весь свой яд отдала.
Мало того, она продолжила ворчать и дальше в том же духе. Вроде и негромко, себе под нос, но с моим-то слухом я каждое слово различал. И она это знала!
На споры и отговорки у меня уже совсем сил не осталось. Мечтал как можно быстрей добраться до портала, проскочить обратно в мир Трех Щитов и уже там громить, резать, рвать и кромсать кого угодно. Пусть там хоть десять засад нас ожидает, проще с ними справиться, чем выслушивать язвительные, полные сарказма угрозы-обвинения.
Ловушки отключил, оказались нетронуты. Прошли опасное место – вновь задействовал. Хотя и заметил, что руки почему-то трястись стали. Точно – старею!
Потом и к дверце потайной добрались, выводящей в спальню местного монарха. Строго приказал оставаться женщинам в пяти метрах, а сам приник к одному из смотровых отверстий. За ним – полная тишина. И гигантской кровати, стоявшей там прежде, не видно. Зато все остальное очень напоминает начальную сцену из спектакля «Клеопатра в тронном зале ждет Цезаря».
Только здесь на заднем плане сразу три трона. На самом большом, справа, восседает с угрюмым видом Первый Лорд. Причем его угрюмость вызвана недовольством: он что-то гневно шепчет в сторону мечущихся слуг, которые спешно накрывают расположенные на переднем плане столы.
Под задней стенкой стояло два ряда мужчин и женщин в белых одеяниях. По всем моим пониманиям – хор. Неужели споют нечто обалденное в мою честь?
С левой стороны, на тронах меньших, зато более ярко украшенных, обе Неприкасаемые. Причем с момента нашей встречи они стали только лучше. Спокойные, самоуверенные, завораживающе прекрасные лица. И довольно смелая, почти ничего не скрывающая одежда. Если Машка такое увидит, ее выдержка точно рассыплется на куски.
Поэтому я метнулся назад, на ходу разрывая один из плащей:
– Точно засада! Как и я предполагал! Будут бить по глазам страшной магией и давить на уши невыносимыми звуками. Я-то выдержу, а вот вас надо укутать. Стоять!
Ну, Эмму мне удалось укутать великолепно. Еще и метки специальные на уши наложил, отсекающие слух снаружи наглухо. А вот Машка лишь презрительно фыркнула, отступая назад:
– Не смей ко мне прикасаться!
– Поверь, так будет лучше и никто не пострадает! – сделал я максимальное по искренности заявление.
Это неожиданно подействовало, хотя я и приготовился к длительным уговорам. Императрица Герчери дала себя укутать, потом отрезать все звуки, к ней доходящие, и покорная, ведомая за руку прошла в открывшуюся потайную дверь. А вот за дверью-то все и случилось.
Глава двенадцатая Опороченный навсегда
Хор в самом деле запел торжественную кантату. Обе Неприкосновенные встали и величественно мне поклонились. Слуги пали на колени и коснулись лбами роскошных ковров. Потом вскочили на ноги и уже пялились на нас во все глаза.
А властитель заговорил, легко перекрывая своим басом хор:
– Приветствуем тебя, Каранебес! Присядь, утоли свой голод на дальнем пути.
И величественным, щедрым жестом пригласил за стол. В сущности, я не так давно обедал, но увиденные мною деликатесы, а также дурманящие ароматные запахи вдруг легко убедили безвольное сознание: «Ты самый голодный человек на свете!» В самом деле, я ощутил себя способным съесть быка. Или, в крайнем случае… маленького быка.
И величественным, щедрым жестом пригласил за стол. В сущности, я не так давно обедал, но увиденные мною деликатесы, а также дурманящие ароматные запахи вдруг легко убедили безвольное сознание: «Ты самый голодный человек на свете!» В самом деле, я ощутил себя способным съесть быка. Или, в крайнем случае… маленького быка.
Только вот вовремя сообразил, что обоняние у своих спутниц не заглушил. Значит, чревато здесь задерживаться и вообще встревать в какие бы то ни было разговоры. Так и продолжая движение, ответил твердо:
– И я желаю здравствовать вашему Дому! И в следующий раз постараюсь выделить времени для посещения больше. Сейчас же некогда, спешим!
Хор стал петь троекратно тише по взмаху одной из Неприкасаемых, и она взмолилась:
– Задержись, Каранебес! И проверь, как взрастает твой ребенок у меня внутри. Ибо наши целители утверждают, что плод не в порядке, да и я сама испытываю часто неприятные ощущения.
– Хорошо, ради этого постараюсь зайти сюда буквально на днях…
Глянул назад и остановился с самыми фатальными мыслями. За меня держалась только Эмма. Мария давно отстала, без разрешения сняла ткань с головы и теперь с нехорошей ухмылкой бросала взгляды то на меня, то на восседающих на тронах женщин. И конечно же, она слышала каждое слово.
И сама молчать не стала. Хотя ее язвительность могла заморозить насмерть:
– Ради такого важного дела можно и задержаться на полчаса. Дети – важнее спасения иных миров! – Затем прошла, бесцеремонно уселась за стол, используя для этого центральный из трех предоставленных стульев. Уже набирая ложкой какой-то экзотический салат к себе в тарелку, пафосно отдала мне распоряжение: – Эмме тоже глаза и уши разуй, пусть перекусит. Беременным надо есть часто, но немножко.
– Каранебес! – заговорила вторая Неприкасаемая с восторженной улыбкой. – Это твои жены? И тоже беременные?
«А, будь что будет! – смирился я с фатальными обстоятельствами. – Сгорела хата, не жалко и сарая!» – снял бурнус с головы принцессы и кивнул ей на стол:
– Угощайся! Только не переедай. – После чего ответил на заданные вопросы: – Беременная только она, моя родственница. А вот эта – моя жена, императрица Герчери.
– Герчери? – оживился Лорд. – А ведь у нас есть дивная легенда о погибающем мире с таким именем! Значит, он не погиб?
Так как Машка ела с равнодушным видом, пришлось отвечать мне:
– Погиб! Но моя супруга, дочь богини Герчери, создала одноименную империю в ином мире.
Обозначенная дочь богини глянула на меня зло, хотела сказать что-то резкое, но передумала в последний момент. Вновь обратила внимание на свою тарелку. Ну и пока мы так общались, а я тоже усаживался за стол, все слуги и участники хора по взмаху повелителя покинули помещение. Двери плотно прикрылись, и лишь после этого Первый Лорд заговорил:
– И у меня большое горе, Каранебес. Во время твоего визита к нам случайно покинула Дом вместе с дарами тебе одна ценная для меня вещица. Имя ей – трелуар. Мне без нее – никак! Поэтому прошу тебя, подумай: нет ли какой возможности, чтобы вернуть эту вещицу? Взамен я готов одарить тебя в десять раз щедрее, чем в прошлый раз!
Поняв, что я смотрю на него непонимающе, поспешно исправился:
– В сто раз! Стократно щедрее!
Пришлось делать вид небольшой заинтересованности и глубокого раздумья. Потому что я сразу понял, о чем идет речь, просто не знал названия штуковины в виде футляра для очков. Кстати говоря, Лобный Камень об этом предмете у меня не спрашивал. Видимо, ему хватило самого факта изъятия трелуара у его владельца. Знать бы еще, для чего оно служит?
Поэтому я весьма осторожно стал подбирать каждое слово:
– Моя обязанность – выполнять волю Небес. Поэтому я и забрал, что было велено. А что оно и для чего, я и сам толком не знаю. Так что мне самому придется просить и спрашивать…
– Есть хоть надежда, что у тебя получится уговорить Небеса?
Мне нравилась его деликатность и непосредственность при обещании огромной взятки. О том, что я его банально ограбил (хотя мне больше нравился термин «изъятие трофеев»), он ни словом не заикнулся. Ни про шлем, ни про магнитофон, обшитые бриллиантами и ценные в магическом плане, – ни слова не сказал. А вот за вещицу готов был выложиться по полной. Что она ему? И не пригодится ли она мне?
Пришлось скорчить рожу как можно печальнее:
– В этом ручаться не могу. И так Небеса оказались недовольны, что я тебя не расчленил, а наоборот, вылечил. В итоге я не получил заработанного вознаграждения…
– Я тебе его полностью компенсирую! – тут же последовало обещание.
– Вряд ли. У нас, видишь ли, расчеты идут скорей духовными ценностями.
– Такими, как некогда здесь висевшая картина «Пастушка»?
Я припомнил действительно шедевральное полотно, которое похотливый магистр истории вырезал для своей императрицы Ваташи в подарок. Полотно могло погибнуть во время побоища с людоедами, и хорошо, что я его с остальными трофеями припрятал в мире Набатной Любви. Но делиться я своими воспоминаниями не спешил. Просто возразил:
– Нет, еще более духовными и совсем не материальными. – Очень хотелось расспросить, для чего используется трелуар или что он производит, но показывать свою чрезмерную заинтересованность не стоило: – Но я буду просить за тебя. Хотя сразу вынужден указать на очевидное: раз Небеса приказали изъять эту вещицу, значит, они весьма недовольны были эффективностью ее использования. Это же очевидно.
– Ну и как я мог использовать трелуар?! – досадовал Лорд с явной горячностью. – Если энергии у нас хватало только для одного раза в год! И на поиск оставалось всего два дня! А ведь у меня – столько детей! И все любимые, и всем хочется счастья. Вот будь у нас истинный источник силы – я бы со всей душой и для всего мира… А так?
– Сочувствую. И мне приятно твое гостеприимство, вкупе с многообещающей щедростью. Радует также, что пуповина Туарта возвращается к миру, что немаловажно. Поэтому буду просить за тебя, используя все свои скромные возможности.
Обтекаемо пообещал, если что, не придерешься. Ну и сам хоть что-то прояснил: штуковина приносит счастье, обладает возможностью какого-то поиска и жрет прорву магической энергии. А может, и простое электричество сойдет, только в большом количестве.
Ну и пора было бы двигаться дальше. Только и следовало выполнить просьбу бывшей танцовщицы. Отказать в этом – на самом деле бесчеловечно. Так что ничего толком и не попробовав за столом, я двинулся к расписным тронам:
– Хорошо бы тебе лечь на спину.
В помещении больше не было никакой мебели. Зато связь между ручками тронов и слугами – существовала. Не успел кто-то заглянуть в дверь, как прозвучало распоряжение, и вскоре два типа принесли удобную, на высоких ножках кушетку. Подобные используют в больницах, в приемных отделениях поликлиник.
Пока прелестница с божественным телом укладывалась на кушетку, ее тряпочки и ленточки, заменяющие одежду, весьма провокационно приоткрывали самые интимные места. Но я-то сдержался. А вот Машка прекратила есть и сидела розовая от ревности, еле сохраняя вежливое молчание.
Минут пять ушло на осмотр и понимание происходящего. Положение и в самом деле оказалось опасным для ребенка. Он был неудачно развернут и оказался в петле пуповины. По сути, предстояла весьма несложная процедура смещения плода, которую, после осмотра Двухщитными беременной, делали те же Трехщитные. Это мне еще патриарх Ястреб Фрейни объяснял.
Когда я поведал о проблеме и удивился невмешательству здешних магов, последовало объяснение:
– Они так глубоко не видят. И уж тем более не сумеют развернуть плод.
А я ведь тоже не мог гарантировать, что у меня получится. Одно дело рассмотреть или просто вылечить явное заболевание или патологию, а другое – забраться магическими щупами внутрь человека. После чего, не повредив при этом ребенка, правильно его развернуть.
И кто бы мне мог в этом помочь? Или подсказать? Посмотрел вопросительно на своих спутниц, но те одинаково пожали плечиками. Явно никогда с подобным не сталкивались. И пришлось самому, экспериментируя на ходу и чувствуя, как со лба капает пот, а по спине вообще катится ручейком.
Как ни странно, мне помогли две полярные вещи боевой магии. «Мягун» – таранный удар по плоти человека сквозь щит или доспехи и эрги’с малого удушающего воздействия. Связав их вместе, сумел и внутрь проникнуть, и манипулировать там получившимися отростками. А уж сколько у меня при этом ушло моральных и физических сил – и представить сложно.
Вернулся в реальный мир через час. Лорд сидел за столом и о чем-то оживленно болтал с Машкой. Эмма и вторая Неприкосновенная стояли рядом со мной и мягкими тряпочками вытирали у меня пот со лба и шеи. А я устало выдохнул и признался: