• Машины с включенным поворотником на многополосной дороге принято пропускать. Имеет смысл отказаться от московских привычек и притормаживать в таких случаях, ибо тамошние водители рассчитывают на то, что их пропустят.
• Постов полиции на трассах нет, но движение контролируется передвижными экипажами и камерами. Скорость могут мерить камерами, радарами (как и у нас, хоть не из кустов, но в местах ограниченной видимости), по спидометру идущей сзади полицейской машины (особо практикуется ночью, когда не видно, что за машина идет сзади), и даже из машины, идущей навстречу. В основном допуск на превышение составляет +10 миль в час. Само собой разумеется, пешеходов на переходах положено и принято пропускать. На хайвэях пешеходам быть не положено, и там таковых не пропускают (если кто сдуру попытается перейти).
• Штрафы за нарушения весьма серьезны — типа 50 долларов за факт нарушения и по сколько-то за каждую превышенную милю. 250—300 долларов набегает легко. Тем не менее полиция весьма дружелюбна и нечаянные нарушения, даже вроде проезда на красный, иногда прощает. Разговоры о том, чтобы дать полицейскому взятку, смысла не имеют, но он может войти в положение и выписать штраф на меньшую сумму.
• На хайвэях много платных участков, и практически все большие мосты тоже платные. На пропускных пунктах имеются разные автоматы, надо заранее смотреть на знаки — где для грузовиков, где принимаются карточки, где купюры.
• На заправках порядок оплаты разный в зависимости от штата: восток и север — можно сначала заливать бензин, потом платить. Юг и запад — как у нас, оставляешь залог, заливаешь, берешь сдачу. Стоимость бензина указана за галлон — это около четырех литров. Обычно для прокатных машин выбирается бензин «87» или «Unleaded» — самый дешевый, аналог 92-го.
• При выезде на хайвэи иногда попадаются светофоры, задающие интервал между машинами. То есть он открывается на зеленый, пропускает ровно одну машину и сразу закрывается на несколько секунд (причем без всякого желтого — сразу красный).
• Не надо ломиться за впередиидущим — он немного отъедет, и светофор откроется. Спешить тоже не нужно — закрывается он по датчику проезда, а не по времени.
Американцы в массе своей доверчивы. Если вы сказали, что ехали со скоростью 50 миль, а не 110, то полицейский скорее усомнится в вашем спидометре, нежели в ваших словах.
Всяческие нетипичные вещи американцы зачастую банально не понимают. Например, бесполезно махать руками водителю автобуса, который закрыл дверь у вас перед носом, — он не откроет, ибо не понимает, как можно успеть туда, куда вы уже не успели. Но будет при этом вам искренне сочувствовать.
AEE 2007 Голая? Правда!
Авторы: Сергей Леонов, Владимир Гуриев, Владислав Бирюков
Как мы упоминали в прошлом номере, в Лас-Вегасе мы попали не на одну, а сразу на две выставки.
Вторая, посвященная «развлечениям для взрослых», к электронике и компьютерам имела косвенное отношение. Поскольку ее технологические итоги уже описал в своей колонке Бёрд Киви (#671), мы с чистой совестью можем сосредоточиться на беллетристике.
Adult Entertainment Expo, что бы ни говорили злые языки, мы зацепили случайно. Хотя развешанную по городу довольно вызывающую рекламу этого шоу не заметить было трудно (это мы поняли только потом, постфактум, нацеленный на работу мозг както фильтрует все не относящееся к делу). Итак, рассказываю. Во время прогулки по второму выставочному павильону CES, который называется Sands, мне внезапно захотелось в туалет. Нахожу ближайший указатель с надписью «restrooms» (слово «туалет» в Штатах даже не все понимают), но вожделенную дверь загораживает приличных размеров дама — по техническим причинам закрыто.
Правда, в отличие от родных пенатов, дама посылает меня не куда подальше, а через пожарную лестницу этажом ниже, там-де есть «дополнительные реструмы». Подняться наверх я почему-то решил по соседней лестнице, зашел в павильон… и тут же схватился за фотоаппарат. Дело в том, что на пуританской даже по компьютерным меркам CES неодетых девушек было явно маловато. А тут вдруг такие типажи пошли — в какой же хороший уголок выставки я забрел, нужно будет Сережу Леонова с видеокамерой позвать!
Отсняв десяток кадров и остановившись перевести дух, я понял,что здесь что-то не так, неправильно это все. Не должны на CES демонстрировать порнофильмы на больших экранах, да и эти вот подключаемые к компьютеру приспособления вряд ли продаются в магазинах электроники. Инспекция бэджиков на посетителях разъяснила загадку. Правда, чуть позже я увидел изрядное количество таких же заблудших душ, что и я, причем почему-то сплошь с фиолетовыми бэджами аккредитованной на CES прессы. Уж не знаю, что привело сюда коллег, естественная нужда или профессиональное чутье, но вернуться на «свою» половину павильона они не очень спешили. ВБ В связи с беспрепятственным проникновением Славы Бирюкова на выставку AEE выездной состав редколлегии решил вечером (после просмотра фотоснимков), что надо бы отправить туда корреспондента с видеокамерой, ибо демонстрируемые там экспонаты гораздо привлекательнее смотрятся в динамике. С видео камерой из состава выездной коллегии оказался только я, вот на меня и возложили сию непростую обязанность. Но задача оказалась труднее, чем мы думали. Найденный Славой черный ход наутро уже перекрыли двойным кордоном охраны. Первый пост я ухитрился пройти незамеченным (улучив момент, когда охранник отвлекся еще на одного такого же безбилетника), но на втором меня ждал полный облом — открытое пространство, спрятаться некуда. Сделав растерянное лицо и бормоча что-то по поводу «в ваших лабиринтах не хочешь, а заблудишься», мне пришлось ретироваться ни с чем и искать другой путь. Обойдя первый этаж, мне удалось составить более или менее внятное представление о размещении экспозиции и прилегающих помещениях, после чего я начал обследование возможных лазеек.
Облазил все закоулки вокруг официального входа, но кроме мелкой распродажи игрушек соответствующей направленности и транспаранта «I love vagina» ничего примечательного для съемки не обнаружил. Фанатов (заранее зарегистрировавшихся в Интернете и заплативших по 70 долларов) в зал пропускали весьма нетривиально — выведя предварительно на улицу в огороженный ленточками коридор, а затем снова внутрь, через одну из дверей аварийного выхода, по обеим сторонам которой стояли проверяющие. Попытка сунуться «на халяву» была пресечена быстро, но бэдж CES здесь видели не впервой — «Извините, сэр, вы заблудились, вам во-о-он туда»… Эврика! Двери аварийных выходов… Это же как раз то, что нужно! Выходят они из павильона прямо на улицу, и по местным законам двери эти нельзя запирать на замок. То есть изнутри помещения они открываются банальным нажатием на ручку, а вот снаружи ручки просто нет. Зато всегда есть страждущие побыстрее выкурить сигаретку, которым влом идти через нормальный Exit, а хочется побыстрее оказаться вне помещения, и они пользуются этими аварийными дверями. Дверей вдоль стены павильона — штук сорок, охраны по всей длине не наставишь. Но и бегать вдоль стены, ожидая, где откроется дверь, мне тоже проблематично, да и внимание сей процесс привлекает. Пришлось присмотреться в профиль — авось попал какой-нибудь мусор под уплотнитель, да не довел один из доводчиков дверь до защелкивания замка. Ну, так и есть — одна на сантиметр выступает из общей плоскости.
Прогуливаемся не спеша с сигареткой вдоль стены, облокачиваемся спиной рядом с дверью, оглядываемся, быстро открываем и ныряем внутрь. После уличного солнца там темно, но попал я очень удачно — на лесенке сидят уставшие посетители, охрана метрах в тридцати и смотрит в другую сторону. Быстро подсаживаюсь к отдыхающим и жду, когда демаскирующее меня светлое пятно открытого дверного проема исчезнет. Теперь можно спокойно перевернуть бэджик обратной стороной и смешаться с толпой. По сравнению с CES экспозиция Adult Entertainment Expo оказалось небольшой — я обошел ее полностью и отснял минут за сорок. СЛ
Дорогая, я никуда не ходил, сидел дома в номере, писал статьи. ВГ
Семьдесят лет спустя
Автор: Владимир Гуриев
Есть какая-то чудовищная несправедливость в том, что книги Ильфа и Петрова несколько раз прочитываются в детстве, оставляют следы на подкорке, а всю оставшуюся жизнь человек вынужден читать, например, Акунина. Тем не менее, выбирая эпиграфы для прошлой темы из «Одноэтажной Америки», я так увлекся, что перечитал эту книжку, которую, как мне казалось, я прекрасно помню. В результате выяснилось две вещи: во-первых, помнил я ее гораздо хуже, чем мне казалось. Во-вторых, в мелочах Америка Ильфа и Петрова разительно отличается от той, что увидели мы.
Самый необъяснимый момент касается Лас-Вегаса. Лас-Вегас, конечно, скучный город. Главные его достопримечательности расположены в южной части бульвара, который туристы называют Стрипом (строго говоря, Стрип частью города не является, и все знаменитые лас-вегасские казино за исключением «Стратосферы» находятся за городской чертой, в местечке Пэрадайз, — сделано это намеренно, чтобы не платить городские налоги, и «аборигены» Стрипа всячески сопротивляются любым попыткам аннексии).
Самый необъяснимый момент касается Лас-Вегаса. Лас-Вегас, конечно, скучный город. Главные его достопримечательности расположены в южной части бульвара, который туристы называют Стрипом (строго говоря, Стрип частью города не является, и все знаменитые лас-вегасские казино за исключением «Стратосферы» находятся за городской чертой, в местечке Пэрадайз, — сделано это намеренно, чтобы не платить городские налоги, и «аборигены» Стрипа всячески сопротивляются любым попыткам аннексии).
Ильф и Петров об игорной мекке пишут следующее: «Лас-Вегас окончательно излечил нас. С тех пор мы уже никогда не надеялись натолкнуться в новом городе на какую-нибудь неожиданность… В Лас-Вегасе мы оставались ровно столько времени, сколько понадобилось для того, чтобы съесть в аптеке „брекфест намбр три“ и, развернувшись возле сквера, где росли столбы электрического освещения, ринуться вон из города». После чего посвящают несколько страниц рассказу о строительстве плотины Боулдер-Дам. Плотина нескольких страниц безусловно заслуживает, это очень впечатляющее сооружение, однако как можно было заехать в Лас-Вегас и не заметить, чем он отличается от обычного американского городка?
Я не исследовал этот вопрос тщательно, поэтому могу только перечислить самые вероятные версии. Во-первых, в 1936 году Лас-Вегас еще не был столицей азарта, и писатели проигнорировали казино по той простой причине, что их еще не существовало. В середине 1930-х гг. игорная индустрия Лас-Вегаса только формировалась (правда, Фремонт-стрит уже была увешана рекламными вывесками).
Возможно, ближе к действительности вторая версия: друзья сознательно решили не писать о казино, чтобы не тревожить чистую совесть советского человека (не исключено, что фрагмент об азартных играх был вырезан из книги, но вероятнее всего, имела место даже не цензура, а самоцензура, наложившаяся на общую усталость: все равно писать об этом не станем, так зачем заезжать?).Эта версия косвенно подтверждается тем, что о казино, букмекерах, ставках и т. п. в книге вообще нет ни слова, хотя авторы посещали, скажем, боксерские матчи, немыслимые без тотализатора.
Вторая загадка «Одноэтажной Америки» касается кухни. Всю дорогу авторы питались стейками и сэндвичами (единственное заметное исключение: неудачный эксперимент с мексиканской кухней, после которого Ильфу и Петрову пришлось покинуть ресторанчик и отправиться на поиски обычной американской пищи, которую они «проклинали всего лишь полчаса назад»).
Ни одного гамбургера или чизбургера им не попалось. Понятно, что все бургеры можно свести к сэндвичам, но в сегодняшней Америке никто не называет гамбургер сэндвичем. Вот еще один забавный момент: Вместо «хат дог» рестораны и аптеки выставляют в своих витринах плакаты, рекламирующие чисто западное кушанье: «бар-би-кью» — сандвичи с жареной свининой.
Вполне возможно, что так оно и было, но на самом деле BBQ — это не сэндвич с жареной свининой, а способ приготовления мяса или овощей. Да и в американских аптеках, кажется, больше не кормят. В Нью-Йорке хот-доги продают прямо на улицах, почти с таких же лотков, как у нас (и даже выражение лица у продавцов такое же). На выставке хот-доги продавались как на лотках, так и в маленьких передвижных буфетах, — впрочем, и там и там меньше четырех с половиной долларов хот-дог (какая-то вшивая сосиска в булочке и все!) не стоил. Я купил один в порядке эксперимента (надеюсь провести это через бухгалтерию как затраты на тестирование). Продукт хороший, но несколько переоценен.
АНАЛИЗЫ: Большая Жратва: Неочевидные взаимосвязи политики, разведки и ИТ-бизнеса
Автор: Киви Берд
Первые недели наступившего нового года принесли из США пару любопытных известий, относящихся к абсолютно разным областям высокой политики и компьютерной индустрии, а потому на первый взгляд совершенно друг с другом не связанных.
Вместо прологаПервая по времени новость сообщила о смене главы Национального директората разведки, осуществляющего общее руководство деятельностью шестнадцати разведслужб США: кадрового дипломата Джона Негропонте сменил отставной адмирал Джон Майкл «Майк» Макконел (Mike McConnell). Другая новость связана с корпорацией Microsoft, а суть ее в том, что официальные лица государства и бизнеса впервые открыто признали факт тесного сотрудничества в сфере безопасности разрабатываемого ПО между спецслужбой АНБ и главной софтверной компанией. В частности, речь в сообщении идет о совместной работе Microsoft и Агентства национальной безопасности США над ОС Windows Vista.
Поверхностная и чисто «механическая» связь между двумя этими новостями заключается в том, что трехзвездный адмирал Майк Макконел в прошлом десятилетии был директором АНБ США (1992—96), а все последующие годы занимал пост вице-президента большой и крутой консалтинговой компании Booz Allen Hamilton, где курировал государственные ИТ-контракты для военных и разведки. Общий же смысл событий станет чуть яснее, если вспомнить что пост директора ЦРУ не так давно занял генерал Майкл Хейден, до этого шесть лет возглавлявший АНБ (1999—2005). А министром обороны США в конце 2006 года стал Роберт Гейтс, в прошлом директор ЦРУ. Все эти перестановки недвусмысленно свидетельствуют о явном усилении позиций разведслужб в американской госадминистрации, а особенно — инфотехнологического направления разведки.
Некоторые эксперты, хорошо знакомые с особенностями вашингтонской политической кухни, расценивают происходящее весьма серьезно, используя термин «тихий государственный переворот». Ибо на высшие посты в силовых структурах и центральной разведке в США обычно принято ставить политиков, а не кадровых сотрудников этих ведомств. Последний раз пост главного начальника разведки (тогда он совпадал с постом директора ЦРУ) кадровый разведчик занимал полтора десятка лет назад. Причем был это, что интересно, Роберт Гейтс — новый министр обороны.
В сущности, на столь высоких государственных постах профессионалы разведки уже не слишком сильно отличаются от профессиональных политиков. Разве что оттенки прагматизма разные — у дипломатов он обычно лицемерный, а у шпионов чаще циничный. Что, собственно, Роберт Гейтс продемонстрировал уже в ходе утверждения его кандидатуры на посту министра в Конгрессе. Он не только «с пониманием» отозвался о политике российского президента («рыбак рыбака видит издалека», что называется), но и позволил себе как о чем-то само собой разумеющемся говорить об израильском ядерном оружии, которого для международных органов контроля за нераспространением как бы не существует (настоящие дипломаты об этом «не знают»).
Для данной статьи, впрочем, интерес представляют не эти хитрые нюансы высокой политики, а особенности инфотехнологического направления разведки в условиях, когда на важные государственные посты приходят профессиональные шпионы.
Агрессивное коллекционированиеЧтобы получить представление о Майке Макконеле, ставшем главной фигурой в нынешнем разведсообществе США, и о том, что означает его назначение, надо повнимательнее приглядеться к десятилетней работе адмирала в компании Booz Allen Hamilton (BAH). Созданная еще в 1914 году, она считается самой первой компанией стратегического консалтинга не только в США, но и во всем мире. Ныне BAH имеет больше девяноста представительств на шести континентах планеты и насчитывает около 18 тысяч сотрудников, консультирующих бизнес-структуры и правительства множества стран. В бытность Майка Макконела вице-президентом, по свидетельству инсайдеров, в Booz Allen Hamilton было привлечено столько бывших сотрудников разведслужб, что таких кадров здесь стало больше, чем в любой другой американской корпорации.
По давно заведенной традиции ранее в BAH было принято четко разделять два направления консультаций — коммерческое и правительственное. Макконел курировал правительственное направление — в частности, обеспечение работы американских спецслужб и ИТ-безопасности. После известных событий сентября 2001 года бюджетные ассигнования на всевозможные программы «защиты отечества» потекли столь мощным потоком, что правительственные контракты Booz Allen при активном содействии адмирала Макконела стали расти как на дрожжах. Так, по итогам 2006 года сумма одних лишь государственных ИТ-контрактов BAH выросла до 1,59 млрд. долларов (при общей сумме контрактов 3,7 млрд.) — для нужд военной разведки и информационных операций, для объединенного штаба командования, для управлений Министерства обороны и т. д. Примечательно, что в ходе недавней реструктуризации компании было решено больше не разделять коммерцию и правительственные заказы на отдельные направления.
Что именно делает Booz Allen для американского правительства, обычно скрыто под покровом секретности, а информация появляется лишь в результате утечек и сопутствующих им скандалов-разбирательств. Например, громкий резонанс получил в 2002 году скандал вокруг затеянной Пентагоном гигантской датамайнинговой системы TIA («Тотальная информационная осведомленность»). Циклопических масштабов компьютерная база должна была собирать и анализировать любую доступную информацию о гражданах — поездки, покупки, остановки в отелях, контакты и т. д., — чтобы автоматически выявлять признаки подозрительного поведения вообще и террористические намерения в частности. Благодаря Макконелу Booz Allen Hamilton сумела получить серьезную долю (63 млн. долларов) общего контракта на создание TIA., став вторым генеральным подрядчиком этой программы, наряду с компанией Science Applications International (SAIC), непременным участником чуть ли не всех секретных ИТ-проектов американского правительства.