Мужчина подошёл к заваленному бумагами столу, шумно вздохнул, неторопливо достал из плоского настенного сейфа ключ и вернулся к Варе. Его настроение угадывалось с трудом: то ли спокойствие и равнодушие, то ли раздражение и досада, то ли удовлетворение… Она ему помешала? Но кто-то же должен открывать гостям дверь, общаться с ними.
– Комната на втором этаже. Так как вы здесь оказались?
– Такси сломалось, я решила переночевать в гостинице, – легко ответила Варя, ловя на себе очередной тяжёлый взгляд.
«Глаза серо-голубые… Всё же ему не больше тридцати пяти… И зачем на меня смотреть, как на чудо-юдо, у меня одна голова, две руки, две ноги – ничего нового».
– Куда вы направлялись?
Вопрос, пропитанный бесцеремонностью, заставил Варю приподнять брови. Она приняла ключи и нарочно промолчала. Разве она обязана отвечать? Вовсе нет. Сегодня не везёт на мужчин, только сбежала от занудного водителя такси и вот опять… Лилька бы закатила глаза и сказала: «Умираю, спасите, помогите!»
Паузу следовало затянуть, Варя переложила сумку в другую руку и осмотрелась. Большая тканевая люстра демонстрировала кучу перегоревших лампочек, но, кажется, это никого не беспокоило: не светят – ну и ладно, ничего страшного. Два широких массивных шкафа бодро стояли плечом к плечу и радовали глаз многочисленными книгами, глубокий зелёный диван занимал почти всю территорию у окна, стёртый ковёр сохранил рисунок, но в центре невозможно было угадать, ромбики там или цветочки. Несколько закрытых дверей, журнальный столик, стонущий под тяжестью прессы, лестница, ведущая на второй этаж… Атмосфера запущенности и заброшенности: вроде не грязно, но чувствуется еле уловимый запах древности. Проще сказать – старья. Да, заброшенность уже начала наступать на комнаты и мебель. Полумрак скрывает детали, однако не стоит сомневаться – пыль лежит вокруг хорошим бархатным слоем.
– Я ехала к подруге, – всё же ответила Варя и, давая понять, что разговор окончен, пошла к лестнице.
– Переоденьтесь к ужину, – раздался за спиной ровный голос.
Слова заставили притормозить и развернуться.
– Что?
– Пожалуйста, переоденьтесь к ужину.
У Вари не спросили документов, не предложили заполнить какую-нибудь бумагу, не помучили формальностями, не обозначили стоимость комнаты за ночь или за сутки, но вот сменить одежду предложили… Вечер чудес, да и только.
– Женщинам здесь нельзя находиться в брюках? – Варя тоже нарочно старательно оглядела мужчину с головы до ног. Уж его-то одежда никак не могла претендовать на парадную (походную – возможно). Да и побриться ему бы не мешало.
Он не смутился, не сменил позу, не пожалел о сказанном – улыбка тронула губы и мгновенно улетучилась, глаза сверкнули и погасли.
– Можно. Но мне бы хотелось увидеть вас в платье. На крайний случай в юбке.
Бывают моменты, когда очень важно стоять выпрямившись, излучая уверенность и невозмутимость. Пусть – гром и молния, но ни шагу назад, ни одного лишнего вздоха.
«Отлично…»
Варя представила себя великосветской дамой в умопомрачительном платье и коротко спросила:
– Вы кто?
– Владелец гостиницы.
Констатация факта, ни в коей мере не самоутверждение или вызов. Он так же однотонно мог произнести: «Сегодня плохая погода» или «Уже почти десять, пора бы поесть». Варя сделала попытку угадать мысли этого человека, но перед ней выросла каменная стена, покрытая плющом и лишайником. Отчего-то представился холл, заполненный людьми, звон бокалов, шум голосов и беспечный смех. Тесновато, зато жизнь бурлит через край… И откуда только берутся подобные наваждения?
«Заколдованное место, – развеселилась Варя. – И нет сегодня покоя моему воображению».
Платье лежало в сумке – вечернее, красивое, длинное, но она собиралась надеть его на вечеринку с Лилькой, уж никак не для владельца гостиницы «Придорожная». Оставалось загадкой, почему он попросил её об этом.
Варя отрицательно покачала головой, и поймала в глазах мужчины обжигающую вспышку иронии. Его взгляд стал мягче, но тем не менее ощущение, будто она на экзамене, вновь окутало душу плотным колючим одеялом.
– Вам нужен мой паспорт?
– Нет, но имя я бы хотел узнать.
– Варвара.
– Хорошо, – мужчина кивнул, явно довольный услышанным, и заложил руки за спину. Чёлка съехала на лоб, глаза прищурились. – Матвей.
Развернувшись, Варя пошла по лестнице вверх. Дежурная фраза «Очень приятно» настойчиво крутилась на языке, но она была не к месту и не ко времени. «О, как поживаете? Замечательная погода, не правда ли? А вчера шёл снег. Поля, поля, леса, горы…» – безусловно, есть сто поводов развлечь себя, поднимаясь на второй этаж. И совершенно не важно, кто смотрит в спину и о чём думает. Похоже, владельцы гостиниц умирают от скуки и не знают, чем себя развлечь.
Каждая вторая ступенька издавала короткий упрямый скрип: крик, кряк, крик, кряк, крик, кряк… не то пытаясь что-то сказать, не то посмеиваясь. Странно, больше не раздавалось никаких звуков, а в таком престарелом доме они должны нестись со всех сторон: хлопнула дверь, работает радио, кто-то топает или кашляет… Но, нет.
«Куда я попала?» – снова подумала Варя.
На втором этаже она увидела длинный коридор, освещённый лишь тремя бра, ковровую дорожку красного цвета, пару картин в деревянных рамах, пять дверей справа и пять слева. Свет пробивался только из-под двери последней комнаты, и Варя замерла, потому что интуиция подсказала: тебе именно туда, это твоя комната, она давно тебя ждёт.
Номер двенадцать, как и на брелке. Варя перешагнула порог, остановилась около старенькой трехногой вешалки, сняла шарф и пальто. Странно, включенный свет не потревожил, не напугал, а вызвал острое желание немедленно осмотреться и найти объяснение всему. Почему два стула стоят посередине, напротив друг друга? Точно на них сидят невидимые люди и разговаривают… Ссорятся или мирятся? Пустая прозрачная ваза с водой на столе, но нет цветов. Забыли помыть и убрать? Окно открыто, колышется тюлевая занавеска, однако в комнате тепло, несмотря на погоду.
«Лилька, всё в порядке, я отлично устроилась. Буду у тебя завтра». – Варя написала эсэмэску, подошла к зеркалу и поправила волосы.
«…мне бы хотелось увидеть вас в платье, на крайний случай в юбке…»
Отчего-то стало важно, как она выглядит сейчас. Вернее, как она выглядела в тот момент, когда владелец гостиницы просил её об этом. Матвей. Трудно понять, подходит ему имя или нет, но пока произносить его трудно: и язык спотыкается, и в душе непокой перемешался с дурацким смятением.
– Нормальная комната, – переключая мысли в другое русло, весело произнесла Варя. – Уютная каморка, как я и хотела.
«В гостинице должны быть другие гости. На-деюсь, я увижу их за ужином. Есть же ещё комнаты на первом этаже…»
* * *Варя спустилась вниз минут через двадцать, голод уже ёрзал в животе, и очень хотелось закидать его чем-нибудь вкусным. Собственно, любой бутерброд с горячим чаем был бы кстати, но гораздо лучше – яичница с помидорами и мягкий чёрный хлеб.
Она и не подумала переодеться, наоборот, чувствовала себя весьма комфортно в узких чёрных брюках, чёрной майке и мягкой бежевой кофте на молнии. Однако, спускаясь по лестнице, Варя всё же представила себя в длинном платье, сверкающем даже от тусклого света ламп. Она бы смотрелась хорошо. Победно. И выдержала бы любой экзамен.
В холле никого не оказалось, но из смежной комнаты доносилась еле слышная музыка. Мелодия, напоминавшая ту, что грезилась в электричке, коснулась сердца и полетела дальше, унося с собой каплю грусти и сожаления. «Завтра мы всё же нарядимся с Лилькой – непременно! Не зря я везу платье и шампанское».
Можно представлять разные картины, вытаскивать из памяти книжные эпизоды, вычитать и складывать, но когда на первый план выходит реальность, то иногда удивляешься гораздо больше, чем прочитанному или надуманному.
Стол был накрыт на двоих.
Тарелки, приборы, зелёный салат без причуд, лаконичная сырная тарелка с апельсинами, блюдо, похожее на омлет с овощами, хлеб, черри, стаканы с водой, бутылка вина и бокалы на высоких тонких ножках практически говорили: «Добро пожаловать на ужин, милости просим».
Хозяин гостиницы сидел в глубоком кресле у окна, облокотившись на потрёпанный подлокотник, подперев щёку кулаком, и смотрел на Варю. Сам-то он переодеваться к ужину не собирался – всё те же джинсы, свитер. Никаких перемен в торжественную сторону не наблюдалось.
– Приятного аппетита. – Матвей указал на стул, поднялся, подхватил бутылку вина и легко открыл её штопором.
– Ужинать будем только мы? – уточнила Варя, догадываясь, каким будет ответ.
– Да.
– В вашей гостинице редко сдаются номера?
– Вообще не сдаются.
– Почему?
– Она закрыта. Если бы вы прочитали объявления, прилеплённые и к окну, и к двери, вы бы об этом знали.
– Да.
– В вашей гостинице редко сдаются номера?
– Вообще не сдаются.
– Почему?
– Она закрыта. Если бы вы прочитали объявления, прилеплённые и к окну, и к двери, вы бы об этом знали.
Слова прозвучали совершенно спокойно: ни одна буква не дрогнула, не подскочила, не вспыхнула ярким пламенем. Матвей повторно указал на стул и, дождавшись, когда Варя сядет, устроился напротив. Будто к нему постоянно стучатся в дверь и просят ночлега, и ещё никто никогда не прочитал объявлений, или прочитал, но подумал: а вдруг? Они стучатся, звонят, он открывает, жарит омлет – и это происходит каждую среду или пятницу…
Варе на мгновение показалось, что время остановилось и она находится в фантастическом мире, чем-то похожем на мир Льюиса Кэрролла. «С ума сойти. Из всех гостиниц я выбрала именно эту. Мне срочно требуется Чеширский Кот».
– На двери не было объявления.
– Наверное, его сорвал ветер перемен. Такое случается иногда.
Варя попыталась вспомнить в подробностях, как вышла из такси, направилась к гостинице… Возможно, на окне и висела какая-то бумага… А на асфальте рядом с урной валялся мусор… Глупо выскакивать на улицу и проверять… Теперь-то уж что… Судьба, видимо, долго колдовала над этим днём: неожиданности и сюрпризы бегут, подскакивая, как вагончики паровозика.
– Но почему вы сразу не сказали?
– И куда бы вы пошли? На дорогу ловить машину? – Матвей разлил вино по бокалам и заглянул Варе в глаза. – Зачем?
Она не отвела взгляда, и некоторое время они сидели неподвижно, смотря друг на друга. Как всё просто объясняется, и как много ещё непонятного. Ужин на столе, будто они давно не виделись и вот встретились…
«Ты меня ждал?»
«Как долго ты не приходила».
Смешно же, нелепо даже, а в голову всё лезут и лезут расплывчатые картинки с отдалёнными звуками и голосами. Еле уловимые мурашки бегут по спине вверх, тепло касается щёк, губ, исчезает, вспыхивает, кружится, заставляет опустить глаза.
Пыль теперь объяснима, но в одной-то комнате горел свет. Кого ждал хозяин гостиницы поздно вечером или кто от него ушёл?
Варя бесшумно вдохнула, выдохнула и взяла вилку, та звякнула о край тарелки, нарушив молчание. Что здесь делает хозяин гостиницы и почему выглядит усталым? Всё время щурится – ему мешает свет? «На вампира не слишком-то похож», – пошутила Варя, представляя, как расскажет Лильке о ночи, проведённой в странном месте с не менее странным человеком. Или пора сбежать?
– Я могла вызвать такси и уехать. Наверняка поблизости есть гостиницы.
– Вы не надели платье, жаль. – Матвей нахмурился, точно его пронзила физическая боль или глубокое разочарование. Его слова прозвучали как: «Небо на месте, звёзды тоже, ветер дует, как ему и положено, весна постепенно сменяет зиму, но вы не в платье».
– Вы тоже не при параде, – стойко ответила Варя и наклонила голову набок.
Матвей усмехнулся, неторопливо наложил на тарелку салат и сменил тему:
– Приятного аппетита, надеюсь, ужин вам по-нравится.
– Спасибо. – Варя немного помолчала, решаясь на вопрос, но слова прозвучали легко и просто: – В моей комнате горел свет.
– Да, я знаю.
– Почему?
– Я вас ждал.
– С чего бы это.
– Читал книгу и подумал, а вдруг… – На лице Матвея появилась широкая мальчишеская улыбка. Теперь он выглядел как человек, знающий очень много, но нарочно скрывающий от других все тайны мира. И Варя угадала: загадочный хозяин гостиницы её обманывает, а ещё – он рад.
– Вы любите читать? – быстро спросила она.
– Люблю, а почему бы и нет.
– И что вам нравится в книгах?
– Битва автора с героями.
– Разве между ними есть разногласия? И разве не всё зависит от автора?
Отломив кусочек хлеба, Варя отправила его в рот. Вкус тмина напомнил детство и стряпню бабушки: продолговатые хлебцы из ржаной муки, серые лепёшки, пропитанные сливочным маслом, булочки, обсыпанные полезной овсянкой.
Матвей перестал есть, откинулся на спинку стула и принялся постукивать вилкой о стол, но потом небрежно положил её и скрестил руки на груди. Его настроение вновь ускользало, однако общаться теперь получалось значительно легче. Стена, покрытая плющом и лишайником, начала медленно, но верно покрываться огромным количеством тончайших трещин, её очертания стали расплывчатыми, запыленными туманом… Варя тряхнула головой, прогоняя очередное наваждение. «Уехать или остаться?» – стучал в голове вопрос, требующий скорого ответа.
– Иногда от автора зависит всё, а иногда на-оборот. Вы завтра уедете?
– Да.
– Гостиница закрыта, но если нужно, вы можете остаться.
– Спасибо, вы весьма гостеприимны. – Варя улыбнулась, представляя, как сообщает Лильке о том, что в «Придорожной» жить здорово и пока она не планирует куда-либо отправляться. Невероятный день, нереальный, необъяснимый.
– Где собираетесь отмечать праздник? Ах да, у подруги… Кажется, к этой музыке есть слова. Хорошая, кстати, радиостанция… Слова, которых никто никогда не слышал. – Матвей потер небритую щёку ладонью, равнодушно посмотрел на омлет и добавил: – Жаль, что не метёт снег или не идёт дождь, люблю в такую погоду сидеть дома.
– Почему вы закрыли гостиницу? Она не приносит доход?
– У меня была острая потребность остановить время. Хотя бы раз. – Матвей улыбнулся. – И я не отказал себе в этом удовольствии. Посмотрите вокруг, в подобных комнатах любые часы должны замирать на веки вечные. Во всех, кроме одной… А когда-то по этим аляпистым коврам ходили люди. Со своими судьбами, желаниями, страстями… И их благополучие не имело никакого значения для следующего этапа судьбы. Наверное, мне нужно поменьше читать книг. – Матвей засмеялся искренне, громко, лицо мгновенно избавилось от следов усталости, глаза засверкали, и в них запрыгали маленькие голубые огоньки. – Простите, – махнул он рукой. – Торчу здесь неделю, совсем одичал.
– Я нарушила ваши планы?
– Нет.
– Но-о… что вы здесь делаете?
– Честно говоря, я ждал вас. Да. Сейчас я уверен в этом.
Отличный, подходящий момент усомниться, а существует ли вообще жизнь за пределами гостиницы «Придорожная»? Действительно ли на дворе март, завтра праздник, а в понедельник на работу? И не нужно ли было бежать без оглядки сразу, как только она поднялась на второй этаж и увидела свет в комнате? Варя встретилась взглядом с Матвеем и принялась старательно искать ответ на последний вопрос, но интуиция подсказывала, что всё правильно, иначе и быть не могло.
* * *Сколько раз он поднимался наверх и спускался вниз, мерил шагами комнаты и метался, как зверь в клетке? Три бессонные ночи или четыре? Когда ходишь и даже размахиваешь руками, то становится значительно легче. Впрочем, пора уже привыкнуть к собственному безумию, или как ещё обозначить это «великое» состояние? Волшебник… Так его называет племянница. Крошка верит, что дядя Матвей может абсолютно всё. Стоит ли разочаровывать её, хотя, кто знает, возможно, в этом есть доля правды.
Сколько раз он поднимался наверх и спускался вниз?.. Десятки, сотни, пока не раздался звонок и на пороге не появилась она… Прямые чёрные волосы по плечам и аккуратная ровная чёлка. Тонкие черты лица, трогательная точка-родинка под правым глазом… Высокая, стройная, чуть неуверенная и сильная…
Он представлял Варю именно такой, звал, и, быть может, именно сила его желания вырвала её из привычной жизни и отправила в короткое путешествие, заканчивающееся на пороге гостиницы «Придорожная».
Он добавил в её кофе сахар, открыл двери электрички (она же ехала в экспрессе, да?), проследил, чтобы пришла эсэмэска: «Вас ожидает такси…», заставил водителя ворчать всю дорогу («Варя, скажите, он ворчал?»), остановил машину в нужном месте в нужный час. «И простите, я попросил ветер пробраться поглубже, под пальто… Я бессовестно желал, чтобы вы продрогли, и тепло гостиницы согрело ваши руки, чувства, мысли».
Он ждал и не ждал её одновременно.
А впрочем, трудно определить что и как… Бессонные ночи сказываются, сознание путается.
Она не могла не приехать…
«Вот теперь я точно сошёл с ума», – пронеслась первая огненная мысль.
И если бы на ней ещё оказалось длинное прямое платье, сверкающее в тусклом свете ламп, то… Матвей улыбнулся и великим усилием воли сдержался: дотронуться бы до неё… Вдруг он всё же потерял рассудок и она не настоящая?
* * *Вопросы выстроились в очередь, Варя сделала попытку выбрать один, но ничего не получилось. Они бросились врассыпную, разбежались по узкой светлой комнате, не оставив после себя даже знаков препинания. Матвей смотрел слишком пристально. Даже когда взгляд уходил в сторону, Варя знала – малейшее её движение не остаётся без внимания. И странно… Она поймала себя на том, что и сама излишне сосредоточена на Матвее. Хотя чему удивляться, человек остановил время, сидел днями, ночами, ждал её… Варя улыбнулась: «Что вообще у него в голове? Невыспавшемуся хозяину гостиницы нечем заняться и он развлекается?»