Кейт неожиданно хихикнула и поспешно зажала рот рукой.
— Комплимент показался смешным? — уточнил принц с непроницаемым выражением лица.
— Простите, — извинилась она, — наверное, дело именно в этом.
— Но почему же?
Мисс Долтри выпрямилась, и восковые вставки на груди воинственно приподнялись.
Гейбриел посмотрел озадаченно.
— Знаете ли, оказалось, что Элджи подшивает в сюртук специальную подкладку, чтобы зрительно увеличить плечи и грудь. А вы? — Она присмотрелась и поняла, что принц ничего подобного не делает. Его грудь выглядела в два раза шире, чем у лорда Димсдейла, но при этом состояла исключительно из мускулов.
— Нет.
— И в бриджи тоже что-то вставляет, чтобы бедра выглядели внушительнее, — упорно продолжала Кейт.
— В детстве племянник отличался очень тяжелой фигурой; должно быть, со временем похудел, — заметил принц. — А что это… о!
Глаза недвусмысленно замерли на груди.
Кейт улыбнулась.
— В порядке предупреждения, ваше высочество: не советовала бы считать изгиб лодыжки надежным показателем женских прелестей.
Он перевел взгляд и внезапно улыбнулся. В глазах мелькнуло столь откровенное вожделение, что Кейт почувствовала, как заливается краской.
— Не смейте так смотреть! — выпалила она. — Вы сразу становитесь похожим на старого козла.
— Но вы же практически рекомендовали обратить внимание на вашу грудь.
— То, на что вы смотрите, лишь номинально соответствует официальному названию, — честно информировала мисс Долтри.
Принц пожал плечами.
— Возможно, там что-то и подложено, но я вижу желанную, нежную, шелковистую…
Кейт не смогла скрыть улыбку.
— К вашему сведению: то обстоятельство, что я не Виктория, вовсе не означает, что меня можно откровенно соблазнять.
— Знаю, — ответил Гейбриел и выпрямился. — И не совершаю предосудительных и напрасных попыток.
— Рада, что знаете, — призналась Кейт. — В ином случае чувствовала бы себя очень неуверенно: ведь вы принц и скорее всего привыкли, что женщины сразу падают вам в объятия. А судя по сырному запаху, вполне могли принять меня за молочницу.
Гейбриел рассмеялся:
— Да, я действительно раздумывал, не украсть ли вас у Димсдейла, но случилось это в то время, когда вы еще были Викторией и щедро осыпали собак драгоценностями.
— А зачем вам понадобилась богатая наследница? — поинтересовалась Кейт. — Бервик…
— Вик, — поправил принц.
— Вик считает, что замок вполне в состоянии обеспечить себя всем необходимым.
— Да, но только в режиме строгой экономии, а такая жизнь не принесет родственникам радости. Как известно, деньги лишними никогда не бывают.
Кейт взглянула на спутника. День клонился к вечеру, и солнце освещало озеро косыми лучами. Волосы Гейбриела выбились из ленты, которой были связаны на затылке, и волнистая прядь коснулась щеки. Принц выглядел величественным, надменным и необыкновенно довольным собственными успехами.
А вот назвать его жадным было трудно.
Высокомерный? Да, наверное.
Молчание, видимо, озадачило, и он пояснил:
— Деньги способны купить свободу.
— Свободу, — повторила Кейт. — Свободу от чего? Вы же не лев…
— О, ради всего святого, молчите! Опять этот лев!
Мисс Долтри подняла бровь.
— Вообще-то я никогда не позволяю себе подобной грубости, — с юношеским раскаянием признался принц.
— Наверное, я вас очень раздражаю.
— Да-да, давайте свалим вину на вас — так надежнее. Хочется иметь столько денег, чтобы можно было оставить жену здесь, в Англии, поручить ей хозяйство, тетушек и дядюшек, льва, слониху и прочую живность, а самому уехать.
— Уехать? Обратно в Марбург?
— Нет!
— Но в таком случае куда же?
— Вам доводилось слышать печальное предание о Дидоне и Энее?
Кейт покачала головой:
— А это исторические персонажи или литературные? Должна признаться, что ужасно плохо образована. Немного говорю по-французски и прочла почти всего Шекспира, но этим познания и ограничиваются. Во всем остальном абсолютная невежда.
— Невежда, которой случайно стали известны размеры свинарника, — задумчиво добавил Гейбриел.
— Да, подобных практических сведений в моей голове немало, — согласилась Кейт. — Так что же Дидона? Должна заметить, что имя очень некрасивое.
— Она была царицей Карфагена и влюбилась в героя по имени Эней. Но ему боги приказали отправиться в дальний путь и основать Рим, что он и сделал. А она не выдержала разлуки и с горя бросилась в погребальный костер. — Гейбриел замолчал.
— Значит, сгорела из-за любви?
Он коротко кивнул.
— Чепуха! — уверенно заключила Кейт. — Выдумки! Ни одна женщина на свете не поступила бы так глупо. Как по-вашему, гондольер не упадет в обморок от ужаса, если вы застегнете мою перчатку? Боюсь, сама не справлюсь.
— Проблема не в гондольере, а в пассажирах других лодок. Лучше сядьте рядом со мной, чтобы я мог сделать это незаметно. — Он подвинулся вправо и освободил место на скамейке.
Кейт встала, быстро повернулась и села возле принца. Он оказался очень большим, так что ноги сразу плотно соприкоснулись. Снова стало жарко, а к щекам подступил предательский румянец.
Черные глаза опасно блеснули.
— Итак, — произнес спутник, — займемся перчаткой.
Кейт неохотно вытянула правую руку. Крохотные жемчужные пуговки поднимались выше локтя. Принц склонился, и неожиданно выяснилось, что волосы его совсем не такие темные, как казалось раньше, а каштановые, с более светлыми прядями — по цвету напоминают перевернутую плугом землю.
Сравнение, конечно, не очень романтичное.
— Известно ли вам, что в лодке леди никогда не садятся рядом с джентльменами? — осведомился Гейбриел, застегнув последнюю жемчужину.
— Даже рядом с принцами?
— Только в том случае, если собираются стать принцессами.
— А я не собираюсь, — поспешно заверила Гейбриела мисс Долтри и с радостью услышала в собственном голосе правдивую ноту.
— Знаю, — согласился принц. — Кейт…
— Да, ваше высочество?
— Зовите меня Гейбриел. Не желаете ли узнать о Дидоне что-нибудь еще?
— Честно говоря, не особенно. На мой взгляд, дама чрезвычайно глупая, хотя и царица.
— Дидона — литературный персонаж, — продолжил он, не обращая внимания на ответ, — но в то же время вполне может оказаться реальной исторической личностью. И вот сейчас, пока мы с вами здесь прохлаждаемся, мой бывший профессор Биггитстиф раскапывает древний город — не исключено, что это и есть тот самый Карфаген, в котором она царствовала.
Если в голосе Кейт только что прозвучала нотка правды, то сейчас, при упоминании о Карфагене, в голосе принца послышалась откровенная тоска.
— Так поезжайте скорее, — изумленно посоветовала мисс Долтри.
— Не могу. У меня же замок.
— Ну и что?
— Неужели не понимаете? Когда брат Огастас чистил свои конюшни — в метафорическом смысле, разумеется, — то выкинул из них все создания, которые счел недостойными милости Божьей.
— Включая льва и слониху? — уточнила Кейт. — Смогла бы понять, если бы речь шла о Коко: она-то точно не Божья тварь, — но слониха? И обезьянка?
— Думаю, истинная причина заключается в том, что его супруга устала от запаха. Но все остальные… были сосланы на мое попечение, и дело с концом.
— Не означает ли это, что вы женитесь на русской княжне для того, чтобы иметь возможность поддерживать население замка?
— Именно так, — просто подтвердил принц. — Во-первых, Татьяна располагает весьма внушительным приданым, а во-вторых, ее можно оставить здесь в качестве хозяйки.
Кейт торопливо поднялась и пересела на прежнее место — лицом к принцу.
— Кажется, нам пора возвращаться к берегу, — решительно заявила она. — Хочу лишь убедиться, что поняла правильно: вы намерены жениться ради того, чтобы обеспечить многочисленное семейство, тут же взвалить все заботы на плечи жены и сбежать в Карфаген, где бы ни находился этот таинственный город. Впрочем, вряд ли стоит искать его в Ланкашире, потому что ни одна англичанка никогда, даже в литературном произведении, не бросится в огонь из-за любви.
— В вашей интерпретации история звучит достаточно жестко. — Принц ничуть не обиделся. — Но ведь это всего лишь брак, не так ли? — Он помахал слуге, требуя грести к берегу. — В конце концов, супруга получит титул. А с моим несомненным даром устанавливать истинную ценность всего на свете могу авторитетно заявить, что титул принцессы невероятно весом. Даже несмотря на то что лично вас нисколько не интересует.
— Поверить не могу, что вы допустили мысль о возможности увести Викторию из-под носа жениха, — покачала головой Кейт. — Видите ли, она серьезно влюблена в Алджернона, а он — ваш племянник.
— Поверить не могу, что вы допустили мысль о возможности увести Викторию из-под носа жениха, — покачала головой Кейт. — Видите ли, она серьезно влюблена в Алджернона, а он — ваш племянник.
— Понимаю. Но испытывать к этому джентльмену чувство преданности достаточно сложно, — огорченно согласился принц. — Хотя теперь, после встречи с вами, наверное, придется научиться.
— Я ему не родственница.
— Ошибаетесь. Если мои предположения о вашем происхождении справедливы, то доводитесь ему свояченицей. Ну или скоро ей станете.
— Значит, вы готовы одобрить брак? — уточнила мисс Долтри, решив оставить без внимания вопрос о происхождении. — Элджи будет счастлив. Если не возражаете, то мы уедем сегодня же. Визит и так требовал немалых усилий, а теперь еще все дамы обратили пристальное внимание на мою непрезентабельную фигуру…
— Нет.
Кейт решила, что не расслышала. Они уже вернулись к берегу, и как раз в эту секунду лодка стукнулась о мраморный парапет.
— Вы сказали «нет»?
— Вам непременно нужно остаться на бал. — Его высочество упрямо сложил руки на груди.
— Что за нелепость! Кто-нибудь наверняка догадается, что я не Виктория, а вы уже и так знаете правду. Какой же смысл задерживаться и понапрасну рисковать?
— Останетесь, потому что я хочу, чтобы вы остались.
— Можете говорить все, что душе угодно, — обиделась мисс Долтри, — но…
Гейбриел прыгнул на берег и подал спутнице руку. Она вышла из лодки, сгорая от негодования, и услышала:
— Димсдейл никогда не посмеет перейти мне дорогу.
Конечно, он прав, черт его подери. Кейт повернулась, чтобы поблагодарить слугу, который выводил из лодки собак.
— Что ж, — заключила она, снова сосредоточив внимание на собеседнике. — А теперь возвращайтесь к гостям, ваше высочество. Пора приступить к обязанностям принца.
— Пойдемте танцевать. — Он решительно вытянул руку.
— С ума сошли. Цезарь, нельзя! — Один из лебедей подплыл слишком близко к берегу — во всяком случае, с точки зрения пса. Хорошо еще, что никому из глупых птиц не пришло в голову поприветствовать компанию во время катания на лодке.
— Пойдемте, — настойчиво повторил принц.
— Ваше высочество…
— Зовите меня Гейбриел! — потребовал он сквозь стиснутые зубы.
Кейт заглянула в горящие гневом глаза и торопливо прошептала:
— Гейбриел, я же простая молочница, помните? У меня и гувернантка-то была всего года три-четыре, так что с танцами сложно. Не хотелось бы спотыкаться на глазах многочисленных светских знакомых Виктории.
— Что же в таком случае вы собираетесь делать на балу?
— Перевяжу щиколотку шарфом: притворюсь, что споткнулась о Цезаря и растянула ногу.
В эту самую минуту упрямый пес изо всех сил натянул поводок.
— Цезарь!
Хулиган повернулся и посмотрел на хозяйку. Кейт заставила его сесть, а в награду за послушание угостила кусочком сыра из ридикюля.
— Ваше высочество, — раздался за спиной голос Бервика. — Мисс Долтри. — Кейт показалось, что имя прозвучало чуть более подчеркнуто и многозначительно, чем следовало. — Простите за то, что прерываю, но только что прибыла графиня Дагобер. Ее светлость желает с вами поздороваться.
— Ждите здесь, — приказал принц и не оглядываясь направился к замку.
— Еще чего не хватало! — пробормотала Кейт. — Побежали гулять, ребятишки! — Она быстро зашагала в противоположном направлении, но Коко опередила хозяйку. Приклеенные к шерстке драгоценные камни сияли в лучах заходящего солнца и создавали впечатление светящегося нимба.
Вот куда ушли средства на ремонт деревенских хижин, подумала Кейт. А заодно и ее приданое. Марианна без раздумий наложила руки на легкую добычу.
Конечно, мачеха забрала деньги и без зазрения совести приклеила на собаку.
Глава 16
Неожиданно Кейт услышала собственное имя и, с удивлением обернувшись, увидела леди Роут. Генриетта стояла у входа в лабиринт и махала рукой. На ней было безумно модное в этом сезоне дневное платье в фиолетовую и зеленую полоску с украшенным оборками корсажем. Подойдя ближе, Кейт искренне обрадовалась наличию кружев, ведь без них внушительная грудь крестной оказалась бы совсем беззащитной.
— Дорогая! — воскликнула Генри. — Скорее иди сюда!.. Что ты так долго делала посреди озера с этим негодным принцем? Жених бродит как пес, потерявший кость, а гости окончательно поверили, что ты и в самом деле не ты, а твоя распутная сестра, и решили, что его высочество вознамерился лишить Викторию добродетели.
— Тише, — испугалась Кейт, — кто-нибудь услышит!
— Что ты! — отмахнулась леди Роут. — Да здесь вообще невозможно что-нибудь понять. Наверное, это вода так действует. Ужасно хотела подслушать, как леди Бантам воюет с мужем, но разобрала только несколько оскорбительных замечаний относительно ее бороды и его… хм, не буду смущать твою скромность.
— А что, у нее и правда есть борода? — удивилась Кейт. — Пойдем, Цезарь, прогуляемся вместе с леди.
— Собаки! — Генриетта только что заметила троицу. — Дорогая, скажи, что это всего лишь часть костюма. Ненавижу животных и решительно отказываюсь их принимать, когда ты приедешь ко мне в Лондон.
— Они не мои. Настоящая хозяйка — Виктория, — успокоила Кейт.
— О нет! — пронзительно воскликнула крестная. — Только не это! Злые хищники пытались откусить твоей сестре нос! — Она с неподдельным ужасом посмотрела вниз, на мохнатые комочки. — У меня есть небольшой кинжал с инкрустированной рукояткой. Пожалуй, отдам тебе: будет чем отразить внезапное нападение. Я обычно ношу его на груди, чтобы привлечь внимание, но лезвие действительно очень острое.
Фредди смотрел с обычным обожанием.
— Это Фредди, — представила Кейт, — а красавицу с драгоценными камешками зовут Коко. А вот и Цезарь, самый опасный зверь. — Песик услышал свое имя и грозно зарычал на воробья — должно быть, чтобы не утратить боевое настроение.
— Ну-ну. — Генриетта внимательно посмотрела на новых знакомых и покачала головой. — Знаешь, а они ведь совсем не похожи на хищников. Вот эта малышка мне особенно нравится. — Крестная показала на Коко. — Выглядит так, как будто знает себе цену. Поверь, милая, в этом и заключается главное достоинство женщины.
— Коко необыкновенно тщеславна, — рассмеялась Кейт.
— Тщеславие — обратная сторона уверенности в себе. — Генри помахала веером. — На мужчин действует безотказно. А что это на ней — стекляшки или драгоценности?
— Драгоценности, — честно призналась Кейт.
— И принадлежит это создание Марианне? Странно, но, судя по всему, нас с ней объединяет не только твой отец. Украшенная драгоценностями собака мне тоже нравится. Пожалуй, заведу себе одну из огромных русских гончих, которых там держат аристократы, и обклею изумрудами. Правда будет восхитительно?
— Пойдемте в лабиринт, — пригласила Кейт, пытаясь спрятаться от любопытных глаз и ушей, и повернулась, чтобы войти в узкую аллею.
— Не спеши и не трать понапрасну силы, — остановила крестная. — Я стою здесь лишь для того, чтобы скрыться от солнца. Мои высокие каблуки совсем не предназначены для беготни по кустам.
— Наверное, они очень неудобные.
— Зато выгодно демонстрируют лодыжки. Стареть ужасно обидно, а потому остается одно: как можно полнее использовать то, что пока не меняется.
— Лодыжки?
— И грудь, — серьезно кивнула Генриетта. — Полагаю, если бы судьба подарила мне ребенка, то похвастаться было бы уже нечем. Ну а так я до сих пор могу гордиться великолепной грудью, в то время как подружки давно превратились в высохшие сливы.
— А у меня груди и вообще нет, — вздохнула Кейт. — Если вас интересует, то здесь главным образом воск.
— Как я уже сказала вчера вечером, для твоей фигуры его слишком много. На мне, разумеется, тоже немало воска. Называю его «сердечным другом», — озорно хмыкнула она. — Для мужчин главное то, что на поверхности. Послушай, милочка, я нашла для тебя безупречного кавалера.
Кейт застыла от неожиданности.
— Неужели?
— Да. Правда замечательно? Троюродный племянник Бартоломью, моего второго мужа, но в то же время каким-то образом связан и с Лео — который, кстати уже успел напиться. Я погрузила благоверного в лодку и приказала гребцу не возвращаться на сушу до ужина. Так он по крайней мере сможет довести меня до стола.
— А вы очень обижаетесь на лорда Роута? — сочувственно спросила Кейт.
— Да нет, не особенно. — Генриетта пожала плечами. — Уже выходя замуж, я знала, что жених небезупречен, но на деле все оказалось не так уж и плохо. Конечно, пьет он слишком много, но пока при необходимости справляется с обязанностями. — Она бросила на крестницу озорной взгляд.