– А в «приемное» не пробовала? – почесал в затылке Гриша.
– Неа… Сразу к тебе! Мне же здесь оказали помощь!
– Тогда проходите, – улыбнулся Григорий.
Зинаида Ивановна вошла в кабинет.
Начался обычный опрос пациента – «на что жалуетесь?», «где болит?», «сколько времени ощущаете боль?»…
Яна молча наблюдала за их беседой.
Затем Григорий со сосредоточенным видом удалился, бросив на ходу, что он сейчас придет. Вернулся с фонендоскопом и хмурой женщиной в белом халате, видимо медсестрой, несшей переносной аппарат для снятия ЭКГ.
– Ты и вправду в этом понимаешь? – недоверчиво спросила Яна, и Гриша рассмеялся в голос:
– Интересная у вас, женщин, логика. Вы сначала делаете, затем думаете. Чего ж ты привела сюда человека, если мне не доверяешь?
– Ой, а я вам уже доверяю! – вмешалась Зинаида Ивановна. – У вас такие добрые глаза и мягкие руки.
Гриша покраснел и все с тем же сосредоточенным видом приступил к прослушиванию ее сердца. Затем женщина с недовольным лицом стала делать электрокардиограмму. И вдруг медсестра улыбнулась:
– И что ты с нами делаешь, Гриша, своим личиком?
– Ничего, – пожал тот плечами.
– Ой, не скажи… Тебе невозможно отказать. Если бы мне кто-то с утра сказал, что я пойду в морг снимать ЭКГ, я бы рассмеялась ему в лицо! А узнает об этом заведующий – все по шапке получат!
– Мне из песца! – заявила Яна.
Медсестра покосилась на эту долговязую, яркую девицу, и настроение ее снова испортилось.
– Ха-ха-ха! – сказала она по слогам, совсем даже не улыбаясь, и подтащила к Зинаиде Ивановне аппарат.
Тот зажужжал, зашумел и выдал результат.
Медсестра в сердцах отодрала ленту с кривой линией, отдала ее Григорию и, фыркнув, удалилась.
Гриша погрузился в изучение результатов, выданных аппаратом недружелюбной медсестры.
Зинаида Ивановна и Яна затаили дыхание.
– Он – кардиолог? – уважительным шепотом спросила пожилая женщина у Яны.
– Патологоанатом, – также шепотом ответила Яна. – Но он не всегда занимался умершими, раньше работал и с живыми, – добавила она, чтобы успокоить женщину.
– Да вы не беспокойтесь! Я вас препарировать не собираюсь! – подал реплику Гриша, потом подошел к телефону и произнес целый ряд загадочных для обычного человека слов.
Но Яна являлась медиком, поэтому очень хорошо поняла, что он перечисляет лекарства и их дозировки. Лекарства были «сердечные» и понижающие давление.
– Похоже, что вам сейчас окажут помощь, – подбодрила она пациентку.
– А у меня очень серьезно? – обратилась к Грише Зинаида Ивановна, внимая каждому его слову.
Надо отметить, что, несмотря на молодой возраст, Григорий мог быть очень убедительным и очень серьезным:
– Инфаркта у вас нет, но он не исключен, если мы сейчас не нормализуем работу сосудов. Они у вас резко сузились, не знаю, из-за чего. Может быть, вы перенервничали?
– Да, она нервничала! – ответила за пациентку Яна.
– Ну вот… я бы в диагнозе поставил «предынфарктное состояние». Не пугайтесь, я больше чем уверен, что нам удастся это состояние стабилизировать. Вы вовремя приехали, и у нас есть все необходимые лекарства. Все будет хорошо, – заверил их Григорий.
– Я не смогу остаться в больнице… Мне необходимо к дочери.
– Для начала вам надо сделать один шаг от края могилы, – строго посмотрел на нее Григорий.
– Как скажете… Но моя дочь, Анечка…
– Сколько ей лет?
– Двадцать четыре.
– Она – взрослая девочка, с ней ничего не случится, пока ее мама будет приходить в себя. – Григорий был непреклонен.
После этого началась череда страшных событий.
Глава 7
Зинаиду Ивановну из морга перевезли в терапевтическое отделение под присмотр обычного (не патологоанатома) врача. Все, в том числе и Григорий, вздохнули с облегчением. Состояние ее было стабилизировано, что и требовалось.
Яна, раз уж вернулась на работу, посетила стоматологическое отделение и водрузила свое бренное тело за стол с бухгалтерскими отчетами. В этом медицинском центре цены на услуги оказались ниже и документация была несколько иной, чем в клинике «Белоснежка», которой когда-то руководила Яна. Следовало разобраться, что к чему…
В кабинет заглянула молодая медсестра, вернее сначала заглянул ее бюст десятого размера, а затем уже появилась и она сама.
– Яна Карловна! Кофе? Чай?
Яна оторвалась от бумаг:
– А ты что, Света, секретарь? Это входит в твои обязанности?
– Нет… Я так…
– Подлизываешься к начальству? – улыбнулась Цветкова.
– Я со всей душой… Мне вы очень симпатичны. Вы – яркая, красивая! Мы берем с вас пример.
– Ой, не дай бог! – замахала руками Яна, звякнув браслетами.
– А я говорю, что это так, – настаивала Света.
– Ну хорошо. Тогда кофе две ложки, большая чашка и ноль сахара.
Света упорхнула и стремительно возвратилась:
– Готово! – Потом без приглашения уселась напротив Яны и, подперев голову руками, уставилась на начальницу: – Извините, Яна Карловна…
– Да?
– У нас все девчонки мучаются одним вопросом…
– Каким?
– Вы с кем?
– В смысле?
– Ну… с Олегом Юрьевичем или Гришей? У нас тут все с ума по ним сходят… А вы вроде и с одним знакомы, и с другим… Так вот, все головы ломают, кто из них ваш парень? Гриша – такой хорошенький! Но он сложный человек, не каждая женщина с ним справится, да и он далеко не с каждой будет общаться. А у вас весьма теплые отношения…
– Ты не поверишь, Света, но у меня ни с одним, ни с другим нет никаких отношений. То есть тех, о которых вы подумали. А всему коллективчику желаю поменьше чесать языки и побольше думать о работе!
Света вздохнула, было понятно, что она не верит ни одному слову Яны, и самая главная интрига так и осталась для нее неразгаданной.
Она покинула кабинет начальницы, и тут же зазвонил сотовый телефон. Сначала Яна дернулась к своей сумке, но сообразила, что и звонок не тот, и слышится с другой стороны. Она посмотрела на стационарный телефон, но и он молчал. И тут до нее дошло, что в спешке она притащила сумку Зинаиды Ивановны с собой.
Да, звонок определенно доносился из сумки Зинаиды, и он не прекращался.
«Может, что важное?»
Яна решила ответить:
– Алло?
– Мама? – вместе с какими-то шумами спросила трубка.
– Вам Зинаиду Ивановну?
– Да… А вы кто?
– Ой, вы не волнуйтесь! Просто в данный момент ее телефон находится у меня. Но я ей его скоро верну и могу передать все, что вы скажете.
– А почему мама не хочет, то есть не может? – спросила, судя по голосу, молодая женщина.
– Она сейчас в больнице, – ответила Яна, в ту же секунду понимая, что сказала это зря.
Тишину в трубке сотрясли крики отчаяния, которые все сводились к одному вопросу:
– Что с мамой?!
После долгих и терпеливых объяснений Яны девушка, наконец, пришла в себя, осознав, что жизни Зинаиды Ивановны ничего не угрожает.
– А вы, я так поняла, ее дочь?
– Да, меня зовут Аня и… – Она замолчала.
– И?.. – почему-то это «и» сразу тронуло Яну.
– И мне грозит опасность. Мне страшно… Мамы нет, она мне нужна. Я должна ей рассказать…
– Расскажите мне! Вашей маме сейчас нельзя волноваться. Что у вас случилось?
– Я боюсь, кто-то звонит мне уже много раз. Я одна дома, я не знаю…
– Аня, успокойтесь! Скажите, где вы живете. Я могу сама подъехать к вам и разобраться…
Через минутное замешательство девушка назвала адрес, и Яна, положив этот телефон в карман, покинула кабинет заведующего, поставив все-таки перед уходом пару нужных подписей под нужными документами.
Яна выскочила на улицу, запахивая на ходу яркую дубленочку и вытаскивая из-под ворота длинные, роскошные волосы. И стала ловить частника.
Два раза мигнули фары, отбросив на снег яркий, желтый свет. Яна обернулась – шикарная машина темно-синего цвета марки «БМВ» медленно подъехала к тротуару. Вниз отползло окошечко у водительского места. Олег Юрьевич собственной персоной кивнул и предложил присоединиться к его обществу.
Яна растерялась, и, пока она топталась на месте, к ней резко подъехал мотоцикл тоже марки «БМВ». Верхом на нем сидел парень в джинсах и черной куртке. В зеркальной поверхности черного блестящего шлема отражалось удивленное лицо самой Яны.
– Закидывай! – хрипло проговорил мужчина, обращаясь к ней.
– Что? – растерялась она.
– Свои грабли!
Он слез со своего железного коня и протянул ей второй шлем, а также сунул в руки какой-то пакет.
Сама не зная почему, Яна, словно загипнотизированная этой мерцающей поверхностью шлема, натянула его на голову и взяла пакет. Затем она, закинув ногу, расположилась за мужской спиной, и они рванули с места. Яна оглянулась и увидела открытый рот Олега Юрьевича и его глаза, ставшие больше и круглее, чем фары автомобиля «БМВ».
«А куда я еду? – вдруг очухалась Яна. – И самое главное, с кем? Я так лихо запрыгнула в седло… Может, это – маньяк? И мы едем навстречу моему расчленению? И ничего не докажешь… Сама села, сама поехала… Сама отключила себе все мозги. Зимой по гололедице, на мотоцикле, на такой скорости! О чем я думала?!»
Яна уткнулась в черную кожу на широких плечах и открыла рот, чтобы робко попросить мужчину остановиться. Но мотоцикл резко свернул в сторону так, что она чуть не прикусила язык и чудом не вылетела из седла.
Ветер так сильно шумел в ушах, что она перестала слышать даже свои мысли.
Наконец мотоциклист плавно остановился у супермаркета. Мужчина снял шлем и тряхнул темными всклокоченными волосами.
– Гриша?! – оторопела Яна.
– Я! А ты думала кто?
– Я? Я даже не думала… – смутилась Яна.
Он выглядел в этой одежде чертовски притягательно, очень сексуально.
– Цветкова Яна Карловна, ты пугаешь меня. Давай так – я этого не слышал. Не хочу верить, что ты настолько безрассудна, что могла взгромоздиться на мотоцикл к совершенно незнакомому мужчине.
– У тебя и голос был какой-то глухой! – оправдывалась Яна, снимая шлем и выплевывая залетевшие в рот снежинки. Метель разыгралась на улице нешуточная.
– Голос в шлеме меняется. Да ладно, что ссориться! Я, между прочим, почти уволен!
– Почему? – спросила Яна, стараясь не зацикливаться на его обаятельной улыбке.
– Да я же увел девушку у своего шефа прямо у него из-под носа! – засмеялся Григорий.
– Да, кстати, а куда ты меня вез? Ты-то ведь видел, кого сажал?
– Я-то видел. Я вез тебя к себе домой. Не смотри так, я приглашаю тебя в гости.
– Звучит приятно, но в твоих устах – весьма зловеще. В гости к патологоанатому… И потом – я не готова к измене!
– Так я не буду ни к чему тебя принуждать…
– Ага! Ты действуешь исключительно силой гипноза! То-то я взгромоздилась к тебе на мотоцикл, поддавшись неизвестно какому порыву.
– Яна, не сердись. Сейчас куплю торт, шампанское и…
– И мне надо немедленно ехать к одной девушке!
Яна рассказала Грише о звонке дочки Зинаиды Ивановны.
– И ты поехала на звонок незнакомки? – уточнил Григорий.
– Конечно! Потом, не такая уж она и незнакомка – ее мать я привезла к нам. И помочь Ане – моя обязанность!
– А что ей угрожает? Из твоего объяснения я ничего не понял.
– Да я тоже не совсем поняла. Но Аня чем-то напугана. Какие-то звонки, она там одна…
– Пусть обращается с милицию, а не маме звонит!
– Какие вы все-таки, мужчины, бесчувственные! Мы же не знаем, какая она! Сколько ей лет? Здорова ли она психически? Есть ли там реальная опасность? Мы ничего не знаем… Главное – человек попросил о помощи! Ты подвезешь меня?
– Мало того, я пойду с тобой.
Яна залюбовалась белыми снежинками, оседающими на его темных, слегка вьющихся волосах.
– Ты не обязан.
– Я одну тебя не пущу ни при каких условиях! Очень хорошо, что доверилась мне. Поедем вместе! Только мне надо купить кое-какие продукты. Ты со мной?
– Нет, я в другой магазин, где одежда.
– Встречаемся у мотоцикла через двадцать минут. – Гриша, забрав у нее отданный ранее пакет, побежал к супермаркету.
«Никогда бы не подумала, что он – патологоанатом. – Яна задумчиво смотрела ему в спину. – Целый день исследует трупы, органы… При этом такой легкий, современный, улыбчивый парень».
Она тряхнула головой, словно сбрасывая наваждение и, перейдя дорогу, вошла в магазин женского белья. Здесь стройными рядами висели бюстгальтеры разных цветов, но почему-то фактически одного размера, среднего такого.
«А что делать нам, обладательницам нестандартных фигур?» – вздохнула Яна.
– Вам белье? Помочь? – нарисовалась перед Яной девушка в униформе: короткой синей юбке, белой блузке и широком синем галстуке.
– Да, я бы прикупила пару комплектов, пока у меня есть время, – ответила Яна, скользя взглядом по товару и показывая девушке, какие именно модели отнести в примерочную.
Она прошла в кабинку, огороженную синим бархатом, с тремя огромными зеркалами, и начала чихать. Это был верный признак того, что в кабине, да и в этой синей занавеске полно пыли.
Яна разделась, приготовившись к примерке. В зеркале она себе не слишком понравилась. Руки были синими от того, что замерзли на ветру без перчаток, лицо – красное от мороза и езды на мотоцикле.
Девушка-продавщица принесла ей целый ворох белья.
Яна поначалу выбрала многообещающе прозрачный бюстгальтер модного лилового оттенка.
«Нет, что-то не то… Может, лучше вон тот, жизнеутверждающий, ярко-розовый или нежно-розовый с клубничками?»
И тут раздался истошный вопль девушки, ворвавшейся в магазин:
– Ой, там такой кошмар на улице! Какой-то парень сел на мотоцикл и поехал в сторону вашего магазина. И вдруг потерял сознание. Он так разбился, девочки! Такой симпатичный мальчик! Господи, я сейчас потеряю сознание! У него сердце вылетело из груди!
Яна слушала эту сбивчивую речь и чувствовала, что ее собственное сердце сейчас разорвется на части от ужаса. Она сразу и беспрекословно подумала, что речь идет о Грише. Подходило и словосочетание «симпатичный мальчик», и то, что он на мотоцикле, и то, что он, зная, куда пошла Яна, поехал к этому магазину. У нее закружилась голова и потемнело в глазах.
Между тем продавщицы тоже заголосили:
– Где?!. Как?!. Что значит, вылетело сердце?!
– Девочки, меня сейчас стошнит!
– Господи! «Скорую»?!
– Мне не надо, а ему уже поздно! – надрывно выкрикнула посетительница, принесшая жуткую весть.
Яна захотела крикнуть: «Расступись! Я – врач! Я спасу его!» Но слова застряли где-то очень глубоко в окаменевшем горле, а ноги стали словно ватные, будто все мышцы в них налились свинцом.
– Да вы не слышите меня!!! – Голос посетительницы стал визгливо-истеричным. – Я же говорю, что сердце у него вылетело просто напрочь! Оно валяется отдельно от тела! Я такого в фильмах ужаса не видела! Я не знаю, чем это сердце вырвало! Может, рулем или еще чем… Но это ужасно!
Рыдания девицы прервались только в тот момент, когда из примерочной кабинки, пошатываясь, словно пьяная, вышла высокая женщина. Выглядела она странно. Свитер был надет задом наперед, юбка тоже ширинкой назад, да еще и вывернута наизнанку. Большие голубые глаза горели безумным огнем, а длинные светлые волосы стояли дыбом. На одной руке у нее висела дубленка, а на другой – горсть лифчиков.
– Здравствуйте, – почему-то поздоровалась с ней продавщица, которая ее уже видела.
– Я все это беру. – Яна высыпала у кассы пачку денег.
– Да, конечно. Сейчас все упакуем… посчитаем… Извините, я…
– Можно быстрее?
– Да, конечно! Но лучше сейчас не выходить из магазина… там несчастный случай…
– Ничего, – разлепила бледные губы Цветкова, ощущавшая себя почти убийцей. Ведь, если бы она не поехала с Гришей, может, ничего бы и не случилось? – Быстрее, – снова попросила Яна и, не выдержав, выбежала из магазина, не дождавшись товара, чека и сдачи.
То, что она увидела, оказалось еще ужаснее, чем можно было предположить. Гриша на самом деле валялся в снегу отдельно от своего мотоцикла. Лицо его было одного цвета со снегом, находился он абсолютно вне сознания, вне зоны доступа. А отдельно от Гриши лежали кишки и действительно сердце.
– Не может быть! – выдохнула Яна и осела на холодный снег, на какое-то время потеряв сознание.
Глава 8
Снился ей длинный и страшный сон.
Четко осознавая, что она уже на том свете и в рай не попадет ни при каких обстоятельствах, Яна сразу решила, что находится в аду. Но она не понимала, почему в нем так холодно? Ведь в аду огонь, жаровни, сковороды и пляшущие черти вокруг. Чего же здесь такая холодина? Яна настолько замерзла, что сводило челюсти. Да и мысли текли очень медленно, не в силах разморозиться… А вот и черт идет! Такой милый, симпатичный чертик… Почему-то очень знакомый и чем-то встревоженный… Взлохмаченный, с кровью на щеке…
«Где я его видела? И какого лешего он так трясет меня и бьет по щекам? Да я ему могу так вмазать в ответ, что мало не покажется!»
– Яна, очнись! Что ты прямо как малахольная девица? Очнись! Ну же! Приходи в себя! Все хорошо!
– Гриша, ты?! Ты тоже со мной на том свете?
– Каком свете, Яна? Все хорошо! Я здесь, и ты здесь!
– И я здесь?
Яна приподняла голову и осмотрелась. Лежала она на коленях у Гриши, который сидел на земле. Вокруг белели все те же сугробы, мела все та же метель… Только встревоженные лица, стоявших по сторонам людей, были совсем незнакомые.
Кто-то робко поинтересовался:
– Может, вам «скорую»?
– С ней все хорошо. Обычный обморок, не надо никакой «скорой», – отмахнулся Гриша.
– А у вас-то кровь на голове…
– Ничего страшного! Расходитесь! Мы сами медики, сами разберемся!
А Яна, словно зачарованная, смотрела на него во все глаза:
– А?..
– Что?
– Ты жив?
– Да жив я, Яна! Жив! Поехал от супермаркета к магазину белья совсем на маленькой скорости, километров двадцать шел. Расстояние-то небольшое, не разогнаться… это и спасло. Потерял сознание, как всегда. Ну, ты знаешь… Ударился головой не очень сильно, но вот чуть-чуть расшибся. В себя пришел, все кричат, и ты без сознания валяешься.