Начальник полиции неожиданно улыбнулся:
— Зная твой характер, можно предположить, что сегодня вечером ты отправишься в бар увидеться с Софи. Я прав?
— Конечно, пойду, — усмехнулся Фин. — А почему бы и нет?
Софи окинула рассеянным взглядом полутемный зал и сидящих за столиками людей, со многими из которых успела за эти десять дней познакомиться и почти подружиться, но Фина Такера не заметила и огорченно вздохнула. Софи подошла к музыкальному автомату и принялась искать в списке пластинок своего любимого Спрингфилда. Неожиданно кто-то бесшумно подошел к ней сзади и положил руку на плечо.
— Это ты, Фин? — растерянно пробормотала она и покраснела.
— А ты ожидала кого-то другого? — усмехнулся мэр.
— Убери руку с моего плеча! А то, не дай Бог, твоя мамочка увидит или ей кто-нибудь донесет.
— Софи, забудь о моей матери. Давай лучше поговорим о нас.
— А что говорить? — притворно вздохнула Софи. — По-моему, все предельно ясно.
— Мне лично многое не ясно. И я хотел бы выяснить это с тобой, а не с помощью твоего брата. В дальнейшем мне не хотелось бы вмешивать Дэви в наши отношения, — сухо добавил Фин.
— А при чем здесь мой брат? — искренне удивилась Софи.
— Ты не знаешь? Я позвонил тебе, трубку взял Дэви и заявил, что ты не желаешь со мной разговаривать. Софи, мы взрослые люди и, мне кажется, можем обойтись без посредников!
— Значит, ты ему поверил и облегченно вздохнул? — язвительно спросила Софи. — Подумал: «Вот и хорошо, что она не хочет со мной разговаривать! Мне же проще. И не надо переживать из-за того, что скажет мать, что подумает Дилли…» Конечно, я недостойна высшего общества Такеров, меня даже стыдно показать дочери! Со мной можно спать, но меня нужно скрывать от семьи и общественности!
— Софи, перестань говорить глупости! — возмутился Фин. — Я ни от кого тебя не прячу, мы встречаемся открыто, я плюю на все сплетни и слухи. И если ты хочешь, чтобы я вышел на Мэйн-стрит и во все горло закричал: «Я сплю с Софи Демпси!», я сделаю это, но, по-моему, джентльмены так не поступают.
— Тебе виднее, — холодно промолвила Софи, отвернулась и снова принялась читать список имеющихся музыкальных номеров.
— Что ты ищешь? — спросил Фин.
— Дасти Спрингфилда. Неужели в этом занюханном баре нет его песен?
Фин достал из кармана мелочь, бросил в щель музыкального автомата пятьдесят центов и нажал нужную кнопку. Зазвучала знакомая песня «Немного твоей любви». Софи улыбнулась:
— Спасибо, Фин. Когда я слушаю Дасти Спрингфилда, у меня поднимается настроение.
— Пойдем сядем за столик? — предложил мэр и быстро, пока Софи не передумала, повел ее в дальний угол зала, где сидели Эми и Уэс.
Они проходили между столиками, их окликали знакомые, а мужчины откровенно заглядывались на спутницу мэра, но Софи не обращала на них никакого внимания, слушала одну из своих любимых песен и думала о том, что снова встретилась с Фином, по которому так истосковалась.
Дасти Спрингфилд пел так нежно и проникновенно, что ей захотелось танцевать. Софи отстранилась от Фина, вышла на середину полутемного зала и стала медленно покачиваться. «Я буду делать все, что захочу, — думала она. — И мне безразлично, что скажут Лиз Такер и остальные жители городка. Пусть даже возненавидят меня… Пусть…»
— Софи! — Фин подошел к ней и взял под локоть. — Давай потанцуем?
— Я это и делаю. А если мы будем танцевать вместе, твоей мамочке обязательно донесут об этом и она поставит тебя в угол.
Фин обнял ее за талию, Софи обвила руками его шею, и они стали медленно двигаться в такт музыке. Софи положила голову ему на плечо, закрыла глаза, думая о том, что она наконец снова ощущает прикосновения его рук и сердце ее бьется сильно и часто.
— Вот так сплетни и рождаются, — пошутил Фин и еще крепче прижал ее к себе. — Ты говорила, что я скрываю наши с тобой отношения? Теперь все видят, как мы близки в прямом и переносном смысле. И совершенно не обязательно выходить на Мэйн-стрит и кричать о нашей с тобой связи.
— Какая красивая песня, — мечтательно прошептала Софи. — Когда я ее слушаю, у меня всегда немного кружится голова.
— Голова у тебя кружится от другого. — Фин поцеловал Софи в щеку. — Господи, целых четыре дня я не держал тебя в объятиях…. Софи, ты просто сводишь меня с ума!
Их губы слились в долгом страстном поцелуе, они стояли, обнявшись, в центре зала до тех пор, пока не стихла музыка.
— Ну вот, теперь все уж точно знают о нас с тобой. — Фин посмотрел поверх ее плеча. — О черт… По-моему, Зейн и Фрэнк слишком яростно начали выяснять отношения. Пойдем, надо остановить их.
Он повел Софи к столику, возле которого с перекошенными от злости физиономиями стояли Зейн Блэк и Фрэнк Латс, а в углу сидела перепутанная Джорджия.
— Значит, ты всегда защищал семейные ценности? — кричал Зейн, с ненавистью глядя на Фрэнка. — Как же! Ты и члены вашего городского совета только делаете вид, что печетесь о нравственности, а на самом деле… У вас под носом снимают грязную порнуху, а вы и пальцем не хотите пошевелить, чтобы прекратить это безобразие. Мало того, что потакаете этим киношникам, так еще и сами с радостью снимаетесь в порнофильмах!
— Мы не снимаемся в порнофильмах! — возмутился Фрэнк, надвигаясь на Зейна. — Если бы он действительно был порнографическим, мы бы немедленно запретили съемки! Немедленно! Потому что нравственная ценность семьи для нас, и для меня лично, превыше всего!
— Фрэнк, ты или идиот, или прикидываешься им! — Телеведущий громко рассмеялся. — О каких семейных ценностях ты печешься, когда твой юный сын спит с моей женой, а твоя жена спит со мной?
В глазах Фрэнка застыл ужас, лицо сделалось мертвенно-бледным.
— Что ты сказал? — прохрипел он. — Повтори…
— Эй, приятели, полегче! — строго сказал Фин, подходя к столу. — Здесь не место для выяснения отношений.
— А, еще один борец за нравственность… — зловеще произнес Зейн. — Уважаемый мэр, который…
— Не устраивай скандал! — резко оборвал его мэр. — Не забывай, ты находишься в общественном месте!
— Фрэнк Латс изображает борца за нравственные ценности? — ухмыляясь, продолжал Зейн. — Вот пусть и послушает, как обстоят дела в его собственной семье!
— Уходи отсюда! — Фин взял телеведущего за локоть, но тот резко выдернул руку.
— Нет, пусть этот идиот знает… — Телеведущий поднял свой стакан со спиртным и залпом осушил его.
— Убирайся! — Фин схватил его за ворот рубашки и потащил к выходу, краем глаза заметив, что к ним идут Уэс и Дэви.
— Ну-ка прогуляйся по улице, освежись, — посоветовал Зейну подошедший начальник полиции и вытолкнул Блэка за дверь.
Фин вернулся к столику и услышал, как Софи мягко говорит:
— Фрэнк, не обращайте внимания на слова Блэка. Во-первых, он пьян, а во-вторых, отъявленный негодяй. Это все ложь…
— Где сейчас Роб? — растерянно спросил Фрэнк. — Где он? — И, горестно вздохнув, прошептал: — Нет, Зейн говорил правду… Неужели Клиа и Роб… Софи, вы наверняка знаете о них.. Скажите мне правду!
— Фрэнк, не принимайте слова этого мерзавца близко к сердцу. Он… он отвратительный, злобный, лживый негодяй.
— Значит, правда. — Фрэнк опустил голову и побрел к выходу.
— Фрэнк! Подожди! Останься! — отчаянно закричала Джорджия. — Фрэнк…
Но ее муж, не оборачиваясь распахнул дверь и скрылся в темноте.
— Давай отвезем Джорджию домой, — наклонившись к Софи, тихо сказал мэр. — Им надо выяснить отношения.
— Да, сцена была безобразная, — покачав головой, вспомнил Фин после того, как высадил Джорджию около ее дома. — Как он бушевал, этот Зейн! Кто бы мог подумать… Скажи, а вы действительно снимаете порнофильм?
— Нет! — выпалила она и опустила голову, потому что лгать Фину не хотела, а признаться в том, что фильм, помимо ее воли, превращается в порнографический, не могла. — Зейн не семью пытается сохранить, а деньги жены. Клиа — богатая женщина, вот он и старается всеми силами удержать ее возле себя.
— Но может быть, он ее любит? — высказал предположение мэр, глядя на ветровое стекло, по которому стучали крупные капли дождя.
— Не исключено. Клиа — эффектная женщина.
— Да, выглядит великолепно! — подхватил он, и Софи уже открыла рот, чтобы задать вопрос, но Фин ее опередил: — Если тебя интересует, не флиртовал ли я с Клиа Уиппл, то сразу отвечу: нет.
— Разве я имею право задавать тебе подобные вопросы? — ехидно осведомилась Софи. — Твоя мамочка предельно ясно объяснила мне, что…
— Перестань! По-моему, мы с тобой все уже выяснили, и я не вижу смысла снова затрагивать эту тему. Забудь о моей матери и обо всем, что она тебе наговорила. — Фин сделал паузу, а потом неожиданно спросил: — Ты, очевидно, ждешь от меня признаний в любви?
— Я? Жду? — притворно удивилась Софи.
— Уверен, что ждешь. Все женщины на второй день знакомства надеются услышать от мужчин признания в любви. Но, Софи, пойми, мы с тобой знакомы всего десять дней, и я не могу и не хочу бросать слова на ветер. Пока нам рано говорить о будущем и строить совместные планы на жизнь.
— Уверен, что ждешь. Все женщины на второй день знакомства надеются услышать от мужчин признания в любви. Но, Софи, пойми, мы с тобой знакомы всего десять дней, и я не могу и не хочу бросать слова на ветер. Пока нам рано говорить о будущем и строить совместные планы на жизнь.
— О каких планах ты говоришь?
— Софи, я понимаю, ты обиделась, что я не рассказал о своей дочери и не обрадовался вашему знакомству. Но уверяю тебя: через какое-то время я бы обязательно…
— Для чего, Фин? Ведь послезавтра мы уезжаем.
— Дилли расстроится, узнав об этом, — сказал Фин, обнимая Софи за плечи. — Ты ей очень понравилась, моя дочь от тебя без ума! — И прошептал: — Так же, как и ее отец. Да, я действительно без ума от тебя. И даже не хочу выяснять, какого сорта фильм вы с Эми снимаете, хотя обязан это сделать. Слушай, а когда вы вернетесь в Цинциннати, мы будем там с тобой встречаться?
— Конечно, — прошептала Софи, прислушиваясь к стуку дождя и биению своего сердца. — Обязательно.
— А в понедельник, до вашего отъезда, я смогу тебя увидеть?
— Непременно, Фин.
— А завтра?
— И завтра.
— А сейчас ты пригласишь меня подняться в свою спальню? — лукаво улыбнулся мэр.
— Придется, ведь мы почти подъехали к дому. Вот только как к этому отнесется твоя мамочка?
— О Господи! Опять ты начинаешь… Я же не спрашиваю, как к этому отнесется твой братец! В общем, учти: если завтра я задержусь, то знай — я опоздал, потому что ликвидировал свою мать! Ты толкаешь меня на убийство.
— Ты тоже имей в виду: если завтра придешь и будешь стучать в дверь, а я тебе долго не открываю, значит, я нейтрализую Дэви — связываю его по рукам и ногам! — весело продолжила Софи.
— Слушай, а он все еще меня ненавидит? — спросил Фин, останавливая машину у дома Клиа.
— Ну, не то чтобы ненавидит… Просто Дэви заботится обо мне и переживает…
Через полчаса Софи и Фин, умиротворенные, лежали в спальне, тесно прижавшись друг к другу, и слушали, как дождь барабанит по оконному стеклу.
— Тебе было хорошо со мной? — спросил Фин, целуя ее плечи.
— Да, чудесно.
— А ранним утром тебе нравится заниматься любовью?
Фин прижался губами к ее нежным полураскрытым губам, но в этот момент раздался требовательный стук в дверь.
— Софи, выйди! — послышался голос Дэви. — Нам надо поговорить!
— Я занята. Подожди, — раздраженно ответила сестра.
— Софи, ты меня слышишь? — В голосе брата звучали взволнованные нотки. — У Эми проблемы…
— Иду, Дэви, иду, — торопливо пробормотала Софи, быстро одеваясь.
Фин пожал плечами, потянулся за своей рубашкой, а она побежала к брату, который ожидал ее, прислонясь спиной к стене. Он выглядел бледным, взволнованным, на лице дрожали капельки дождя.
— Ну, где твой Гарвард? — хмуро спросил Дэви, не глядя на сестру. — Надо бы выпроводить его отсюда поскорее.
— Не называй его Гарвардом, — раздраженно ответила Софи. — В конце концов, я взрослая женщина и сама знаю, с кем мне встречаться. А что случилось?
Распахнулась дверь, и из спальни вышел мэр, на ходу застегивая верхнюю пуговицу рубашки.
— Счастливо оставаться, — сухо промолвил он.
— А тебе счастливо добраться до дома, — буркнул ему вслед Дэви.
Несколько минут они молча стояли у лестницы, прислушиваясь к удаляющимся шагам мэра. Потом Дэви взял сестру за руку и повел вниз. Они вышли на задний двор, и Софи взволнованно спросила:
— Куда мы идем?
Дэви ничего не ответил и повел ее дальше через двор, к деревьям, за которыми угадывался темный силуэт стоящей под проливным дождем Эми.
— Софи, как хорошо, что ты пришла! — сбивчиво заговорила Эми. — Дэви сказал, что вы там с Фином… ну, в общем, ясно, но мне необходимо было тебя увидеть. Надо что-то предпринять… и причем немедленно…
Софи, ничего не понимая, смотрела на взволнованную сестру. Неожиданно ее взгляд упал на темную сырую землю, она отшатнулась и испуганно вскрикнула.
У ног Эми, завернутое в старую занавеску для душа, лежало что-то, очертаниями напоминающее человеческое тело. Софи похолодела от ужаса.
— Это Зейн Блэк. Мертвый, — мрачно объяснил Дэви. — Спасибо Эми, теперь он валяется здесь и мокнет под дождем.
«Господи, значит, все-таки это случилось! — молнией пронеслось в голове Софи. — Она избавилась от подонка, навсегда заткнув ему рот…»
Глава 10
— Эми… — растерянно прошептала Софи, изумленно глядя на сестру. — Эми…
— Ты думаешь, это я его убила? — обиженно воскликнула Эми. — Я его не убивала! Я всего лишь передвинула труп.
— Как это — передвинула?
— Эми обнаружила тело Зейна Блэка на мостках, — раздраженно начал объяснять Дэви, словно удивляясь недогадливости сестры. — И, будучи ярким представителем семейства Демпси, заботящимся прежде всего о собственных интересах, мгновенно сообразила: на завтра намечены съемки любовной сцены на мостках, и если она не хочет, чтобы весь день здесь толклась полиция и сорвала бы ей график, то тело Зейна необходимо перетащить куда-нибудь подальше от этого места. Эми приволокла его сюда, а я застал сестренку в тот момент, когда она заворачивала покойника в старую занавеску для душа.
На мгновение Софи зажмурилась и сильно тряхнула головой, словно надеялась прогнать кошмар, в который попала. Нет, этого не может быть! Наваждение… Эпизод из какого-то триллера или фильма ужасов. Казалось, она сейчас откроет глаза — и все закончится. Ум отказывался воспринимать происходящее…
Открыв глаза, Софи слегка коснулась носком туфли занавески, но ни кошмар, ни этот жуткий сверток, к ее глубокому разочарованию, не исчезли и не растворились в воздухе.
— А вы уверены, что Зейн мертв? — тихо спросила она.
— Господи, да не трогай его! — раздраженно произнес Дэви. — И отгони собаку. Конечно, мертв, я проверял!
— А от чего он умер? — спросила Софи, лихорадочно думая о том, что надо собраться с духом, перестать паниковать и решить наконец, что делать дальше.
— Откуда я знаю? — воскликнул Дэви и, словно угадав ее мысли, продолжил: — Сейчас надо думать о другом: как от него избавиться до того, как поднимется шум и начнется расследование.
Софи глубоко вздохнула, пытаясь унять сердцебиение, и охрипшим голосом предложила:
— Значит, я вижу три варианта. Первый: мы оттаскиваем Зейна обратно на мостки, звоним Уэсу и сообщаем о находке. Вариант второй: оставляем тело здесь и звоним Уэсу. И третий вариант: оттаскиваем Зейна куда-нибудь подальше и делаем вид, что ничего не знаем. На каком остановимся?
— А ты сама к какому варианту больше склоняешься? — спросил Дэви.
— К первому: уносим Зейна туда, где нашли, и звоним Уэсу.
— Мне этот вариант не нравится, — вытирая ладонью мокрое от дождя лицо, высказала свое мнение Эми.
— Мне тоже, — поддержал ее брат.
— Почему?
— Потому что полиция сразу же определит: труп двигали, — со знанием дела объяснил Дэви. — Подозрение, естественно, падет на нас, начнутся долгие допросы…
— Вот именно! Полиция решит, что это мы его прихлопнули, и нас посадят в тюрьму. — Эми сделала паузу, а потом задумчиво произнесла: — А все-таки интересно, кто его действительно угробил? Мы трое ненавидели мерзавца, но не убивали. Кого же он так достал?
— Да кого угодно! — воскликнула Софи. — Зейна ненавидела половина города. Любой мог его уничтожить! Кстати, а перемещение мертвого тела — это преступление?
— Смотря как подобрать улики, — ответил Дэви. — Нет, Софи, нельзя тащить его обратно на мостки, это вызовет у полиции массу вопросов!
— Давайте отнесем его в какую-нибудь канаву и бросим, — предложила Эми.
— Господи, ты рассуждаешь как человек, совершенно незнакомый с законом, — буркнул Дэви. — Нет, ни о какой канаве не может быть и речи! И еще: надо будет забрать занавеску для душа. — И, осуждающе взглянув на Софи, добавил: — Уверен, твой Гарвард запомнил эту злосчастную занавеску.
— Конечно, и Уэс ее видел, когда чинил душ, — согласилась она. — Да, занавеску надо забрать. Но может быть, Зейн умер в результате сердечного приступа? А мы тут суетимся, нервничаем. Давайте отвезем его в больницу.
— Ты с ума сошла? — набросился на нее Дэви. — В какую больницу? Разве там лечат трупы? Ведь он же совсем холодный и застывший! Да наши предки перевернулись бы в гробах, если б услышали, какие глупости ты говоришь!
— Им некогда переворачиваться, они в аду таскают уголь! — возразила Софи и, вздохнув, добавила: — А в общем, ты прав. Однако… я против того, чтобы давать ложные показания полиции. Не надо врать: все равно они обо всем догадаются.
— Софи права. Эми, давай не будем впутывать ее в эту темную историю. Она честный человек и не должна страдать из-за твоей и моей дурости. Ты только представь себе, как твоей сестре придется изворачиваться и лгать своему мэру, я уж не говорю о полиции! — горячо продолжал Дэви. — Нет, мы сделаем вид, что Софи ничего не известно! Мы не станем впутывать ее в эту историю!