Ты не клюешь носом, читая мои «сверхоригинальные» рассуждения об искусстве? (Учти — школа Инны!)
Краснею, мне стыдно. Иннушка целую неделю болеет, а я чуть было не забыла написать тебе об этом. Пожелай, Валерий, скорейшего выздоровления моей подружке!
Уже поздно. До свидания. Лена.
Хотя нет, еще на один твой вопрос не ответила. К тем конфетам в изящной коробке, которую принесла под Новый год загадочная девочка, я не прикасалась дней десять. Узнала о коробке Инна и давай подтрунивать надо мной: «Ты, говорит, хочешь, чтобы этакая роскошь пропала? Какая разница — от кого они? Конфеты эти самые? Давай будем есть!» И мы за полчаса опустошили коробку! Конфеты, признаюсь, были отличные… Сейчас меня внезапно пронзила мысль: не этот ли Валентин, парень с дремучими ресницами, провожавший меня на днях до бабушкиной хаты, не он ли подослал девочку с изящной коробкой «Ассорти»? А может, и не он? Но кто же тогда?
Теперь — все!
19 марта.
*
Наконец-то каникулы! Сразу стало легче дышать. А небо над головой — ну… ну совершенно необъятных размеров. Васильковое, ласковое. Наше море тоже подобрело: сейчас оно тихое, светлое, с дробящимися золотинками у самого горизонта. Так и кажется: солнце перемигивается с весной!
Надеялась: у тебя тоже отличное настроение, но… прочла только что полученное письмо и пожала плечами: откуда у хлопца такие мрачные мысли? Я, конечно, тоже частенько задумываюсь… Например, о месте человека в обществе. И меня тоже не прельщает легкодумность иных моих знакомых, стремящихся все свободное время проводить на пляже, в душных клубах и кинотеатрах или на лоне природы за скатертью-самобранкой. Не понимаю и тех, кто в двадцать пять лет дальше окрестных мест не совал носа. Я вот мечтаю побывать в Карелии, увидеть знаменитые Кижи, Соловецкие острова, побродить по дикому сосновому бору, попробовать лесной земляники, съездить в Карпаты… да мало ли куда еще манит меня.
Мама часто говорит: «Ты, Ленка, вся в папу — такая же, как и он, непоседа!»
Не подумай, что я стремлюсь в «неведомые дали» ради пустого любопытства. Нет и нет! Если уж ехать куда — то надо поставить перед собой определенную цель. Твое вот прошлогоднее путешествие было, по-моему, каким-то… не могу сразу подобрать нужного слова… (Не сердись.) Собрал ли ты за это время хотя бы интересный гербарий редких растений Прикамья? Нет. А коллекцию образцов полезных минералов? Тоже нет. Даже не помог ребятам ремонтировать их школу-восьмилетку (а тебя в этой школе приютили, накормили вкусной грибной похлебкой). Надеюсь, если ты и вправду соберешься летом снова путешествовать, то твое путешествие будет более осмысленным и полезным. Полезным и для тебя, и для людей!
Посмотрела на часы и вижу: пора собираться на вокзал провожать Инну. Она уезжает к сестре в Кривой Рог.
Приглашала и меня с собой, да я не захотела.
Вернусь с вокзала — допишу… Зашла Инка, уже с вещами. Говорит: «Знаю, как ты вечно копаешься». Тебе от нее привет.
22 часа.
Недавно приехала с вокзала. Мама испекла пирожков с мясом. Ела их, запивая холодным молоком. Здорово! Теперь и писать можно.
Инна призналась: «Даже не знаю, как целую неделю буду без тебя в этом Кривом Роге».
Завтра и послезавтра допишу билеты по химии, а в субботу — к бабушке. На четыре дня.
Тебе тоже советую серьезнее заниматься. На днях нас «порадовали»: оказывается, надо будет сдавать и украинскую литературу! Инна, чуть не плача, сказала: «Сяду рядом с тобой на экзамене, а ты мне черкнешь ответ на листике!» Об экзаменах страшно и думать.
Валерий, я окончательно растерялась. Учительница литературы советует поступать на филологическое отделение, Инна и мама — только в медицинский. Мальчишки зовут в геологический. Не знаю, на что решиться… Ведь выбирать надо на всю жизнь! А что бы ты посоветовал?
У меня в стакане стояли веточки яблони и черешни. И вот они распустились. В комнате пахнет весной.
Мама уже давно спит, а я включила радио — ну на самую малую громкость. Слушаю «Для тех, кто не спит». Скучная передача. Или мне не везет? Включу приемник, и непременно кто-то из эстрадных «светил» хриплым голосом завывает о расставании, о неудавшейся любви, дождях, ураганах. Ни музыки приятной, ни трогающих за душу слов!
Чуть не забыла: послала тебе ко дню рождения два томика «Анны Карениной». Собиралась переписать несколько стихотворений волжского поэта Виктора Багрова, но слипаются глаза. Завтра перепишу.
28 марта, 8 часов утра.
Доброе утро! Ух, мне сегодня такое снилось! Будто я летела высоко-высоко, дух даже захватывало. А подо мной синие леса, островерхие, сверкающие вечными льдами горы, бушующий океан. Проснулась и не верю глазам: лежу у себя в комнате на тахте. Вокруг — тишина, а со стены смотрит на меня — чуть загадочно и чуть насмешливо — двенадцатилетняя дочь маркизы Изабеллы д’Эсте (репродукция с портрета Рафаэля).
На отдельном листке посылаю три лирических стиха Виктора Багрова.
Лена.
*
Только что сегодня утром приехала домой. От тебя — ни писульки.
Обещала черкнуть от бабушки, да так и не собралась. Честное комсомольское, не могла выбрать ни минутки свободного времени. Все пять дней копались на бабушкином огороде. Даже вот ручку еле держу — так саднят ладони. Они у меня все в мозолях.
Вернулась в город, а тут столько новостей у всех. Надоело двери открывать — целый день подружки бегают. И каждая просит совета: работать ей идти или учиться дальше? Стоит ли дружить с Мишкой или лучше с Опанасом, который сам себя называет Владленом?.. Весна всем вскружила головы, даже тихоням! А чем ты занимался на каникулах? Готовился к экзаменам? Неужели, Валерий, ты окончательно распростился с мыслью поступать в институт? А ведь осенью у тебя были такие мечты, такие планы!
Пока не забыла: достань первый номер «Уральского следопыта» за этот год (я взяла журнал у одного мальчишки). Прочти очерк о жизни военного летчика. Что за человек! Если б все люди были такими… или хотя бы чуточку похожими на этого героя!
Под вечер ходила в город (так мы с мамой называем центральную улицу). Надо было в универмаг, а потом заглянула в клуб имени Николая Островского на выставку цветов. У меня глаза даже разбежались… Не выставка, а сказка! И не сразу оглянулась, когда меня окликнули. А оглянувшись, чуть не вскрикнула от удивления. Валентин, парень с дремучими ресницами, кивал мне.
«Какая неожиданная встреча, — сказал молодой человек. — Надеюсь, Лена, вы не заподозрите меня в том, что я вас преследую?»
А потом мы ходили по набережной. О чем только не говорили!
Мне не хотелось, чтобы Валентин провожал меня до дому, и я попрощалась с ним у городской библиотеки. Кстати, мне сюда тоже надо было зайти… Оказывается, этот Валентин такой интересный собеседник, остроумный, находчивый.
Пиши.
Лена.
*
Получила нынче два письма. Одно от папы, другое от тебя. На Алдане, в районе Нижнего Куранаха, где работает папа, пока еще зима.
И папино письмо и твое пришли как нельзя кстати. У каждого человека бывают минуты, когда ему тяжело. Одни в такие трудные для себя дни дичатся, делаются угрюмыми, другие хотят, чтобы их пожалели, утешили, короче — любят выносить свои беды на «широкое обсуждение». У меня же сейчас одно желание — никого не видеть. Завтра маму положат в больницу — она у меня серьезно заболела. Ставила ей горчичники, банки, всякими лекарствами пичкала, но лучше не стало. Может, в больнице скорее подлечат?
Повторяю (и уж не в первый раз!): меня страшно огорчает твое легкомыслие. Не учить уроков, довольствоваться тройками, заранее зная, что ниже отметку ни один педагог не поставит выпускнику. Пойми: экзамены на носу! Пойми наконец: кому нужны в век атома неучи с дипломами? Зато моя Инна все больше и больше тебе симпатизирует: мальчик не зубрила, книги любит те же, что и она, не рвется в институт.
И совсем ты ошибаешься: Тимур Пупко не прилежный ученик, а наоборот — лентяй необыкновенный! Все время ловчит жить за счет других. Как-то осенью надо было писать сочинение по обществоведению. Я свое написала в течение трех дней, а он, дурень, пропустил все сроки. Нависла над Пупко двойка в четверти. Тут он и «подъехал» ко мне: «Буду, говорит, весь год за тебя в классе дежурить, только набросай сочиненьице!» Ну, что делать? Пришлось выручать. Помню, в тот день сама получила двойку по физике — не успела подготовиться. Тимур принес кулек конфет, но мне не до них было. Инна половину конфет девчонкам раздала, а остальные мне в портфель сунула. Я только дома увидела смятый пакет.
Сейчас Пупко снова ласковым бесом вертится вокруг меня, да я его заранее предупредила: на меня не рассчитывай!
А нынче пришел домой Костя, тоже парень из нашего класса. Смотрит преданно голубыми глазами и униженно просит перевести ему статейку из украинской газеты. Статья ему для сочинения нужна. Хотела сразу отрубить: «Нет!», — но эти телячьи глаза здоровущего хлопца… Придется завтра потрудиться (а ведь я далеко не феномен и не электронно-вычислительная машина). На уроках украинского языка мне совсем нельзя сидеть на первой парте: все отвечающие у доски только и ждут моей подсказки. А что в награду за это получаю? Учительские замечания в дневнике!
Сегодня у нас весь вечер была Маринка (тетя Оля ходила куда-то по делам, а девочку к нам привела). Днем же, возвращаясь из библиотеки, повстречала Оксану. Чуть не плачет, бедняжка: замучили вызовами в милицию. Говорит, Амира, вероятно, будут судить, хотя за шофера и заступаются — и его «шеф», и отец Иды, приятельницы Амира, главный врач поликлиники, которого в городе зовут взяточником.
Буду заканчивать. Надо форму погладить.
Но, оказывается, еще не все. В последнее время я тебя частенько «пилю» то за одно, то за другое, а вот за хорошее дело похвалить чуть не забыла. Приятно знать, что ты преданно любишь свою бабушку и каждый выходной навещаешь ее.
Лена.
11 апреля.
*
Целую неделю тяжело болела мама, так что мне было не до писем. А перед Майскими праздниками я ездила в Кривой Рог. Лишь сегодня на рассвете вернулась домой. И — сразу же в школу. А в школе по русской литературе предстояло писать сочинение о романе «Поднятая целина» М. Шолохова! А я не готовилась, да и поездка эта совсем извела. Еще до сих пор меня качает из стороны в сторону. Свою полку уступила женщине с одиннадцатимесячным карапузом, а этот беспокойный Никитка беспрерывно устраивал концерты. Орал на весь вагон!
Ты, наверно, интересуешься: зачем нелегкая носила меня в Кривой Рог? Зондировала почву в горном институте — собираюсь поступать на факультет геологоразведки. Там надо сдавать: математику — письменно и устно, физику — устно, и сочинение. Средний проходной балл — 13. В прошлом году на каждое место было четыре человека.
Все. Пойду домой (боюсь, как бы не уснуть за партой). Писала на уроке… А заканчиваю письмо в постели.
У нас в городе вовсю цветут абрикосы, черешня. Яблоки и груши только-только начинают. Такой божественный аромат. Посылаю тебе несколько лепестков. Чтобы ты представил, какое это чудо, когда всюду на улицах деревья в праздничном пенящемся цветении. Особенно славно на Фонарной. Здесь все фруктовые деревья цветут дружно.
Особняк греческого консула, в котором осенью собираются открывать музей, обнесен лесами. Ведутся реставрационные работы.
Постояла, полюбовалась старинным порталом с резными дверями, украшенными деревянными скульптурами воинов с мечами и копьями в руках.
А когда направилась до ближайшего перекрестка, повстречала — ну, совсем-совсем неожиданно — Фаину Ремерчук.
С тех пор как я была у Фаинки в больнице, ни разу ее не видела. Ни в школе, ни на улице. Она так разительно изменилась! Стала высокой, стройно-тонюсенькой. (Или мне показалось?) Даже глаза и те будто изменились — потеплели и подобрели.
«Привет! — первой сказала Ремерчук. — Ты на меня сердишься?»
Я помотала головой.
«Спасибо, — улыбнулась Фаинка. — Я ведь после больницы работать пошла. На консервный».
«Не закончив девятый?» — ахнула я.
«A-а! Осенью в вечерку пойду. — Она снова улыбнулась. — Ну, бывай!»
И мы расстались.
До побачення. Лена.
4 мая.
*
Облегченный же путь в жизни ты выбираешь себе!
Об институте и думать не хочешь. А после службы в армии, если, мол, ничего более толкового не придумаю, подамся в милицию. И ссылаешься на брата Георгия, который, отслужив положенные два года, сейчас работает милиционером в Кирове. «Не жизнь у братана, а малина! — восхищаешься ты. — Двенадцать часиков проторчал на дежурстве в райбанке и двое суток гуляй себе — не хочу. Зарплата — 110 р. Одет — с головы до ног. Чего еще надо?»
Хорошо это, что молодые ребята с десятилеткой не боятся трудной, часто связанной с риском для жизни работы. Не у всех ведь милиционеров спокойная жизнь. Но мне-то, Валерий, показалось, что ты тот парень, которому дано многое, которому по плечу… если уж не горы сдвигать, то… идти навстречу ветрам и штормам. — твоя стихия!
Извини меня. Возможно, я не права, ожидая от тебя чего-то необыкновенного, несбыточного…
Надеюсь, не сердишься за долгое молчание? Ты ведь, надо полагать, понимаешь, что сейчас за дни? То ворошу тетради и учебники, то ездила в село, то ходила с младшими классами в туристский поход. Между прочим, на соревнованиях все три туристские команды нашей школы заняли первое место по городу!
Валерий, я не могу представить, что уже все, все кончилось. Будто и не было десяти лет учебы. И почему-то в самый последний день занятий все девчата и ребята поняли — до чего же мы привыкли друг к другу, так сроднились, что и расставаться трудно. В этот день гуляли по городу, ходили в кино, до одури ели мороженое, катались под вечер на катере. На море был такой ветер, что у меня с головы сорвало косынку, и волны, подхватив ее, понесли, понесли прочь! Косынка дала повод для новых шуток Тимура. «Она нарочно выбросила косынку за борт! — кричал неутомимый Пупко. — От меня хочет избавиться. Думала, я брошусь в море спасать алый платочек. Да не тут-то было! Мне еще жизнь не надоела!»
Извини за «прыгающий» почерк. С одиннадцати утра и до семи вечера торчала в библиотеке. Маму же извели звонками. Прихожу домой, а на двери записка: «Диточки, Лени нема дома. Коли она прийде, я не знаю». Мама рассказывает: ей не дали нынче и пяти минут отдохнуть (она еще на бюллетене после больницы). И вот мама сочинила это объявление!
Завтра предстоит писать сочинение на аттестат зрелости. Прямо-таки оторопь берет.
В свободную минутку черкни: в самом ли деле, после экзаменов, ты решился на новое бродяжничество (то есть путешествие)?
Заканчиваю письмо стихами В. Кулемина «Глаза»:
Я видел их веселыми и грустными,
Я видел их суровыми и нежными,
Я видел их широкими и узкими,
Я тихими их видел и безбрежными,
Мятущимися, а порой и злыми,
Не дай же бог
Увидеть их чужими…
Успехов тебе больших на экзаменах!
Лена.
30 мая.
*
17 июня.
Проснулась нынче в пять часов утра (я уже целую неделю блаженствую на балконе). Лежу и силюсь вспомнить сон — последний перед пробуждением. И не могу. А снилось что-то окрыляющее душу.
Знаешь, я совсем-совсем запуталась со своими планами на будущее. Начала было готовиться в горный, но один человек решительно не советует. Да и другие тоже. Все говорят: у вас отец дома почти не живет, а теперь и ты намерена обречь свою мать на одиночество. Вот и ты ничего не написал, наверно, тоже не одобряешь.
В школе иные твердят: попытай, Лена, счастья в педагогическом на географическом отделении. У тебя по географии одни пятерки за все годы! А мама свое гнет: подавай заявление в медучилище! Ну что тут делать? Правда, впереди еще месяц, авось что-то и надумаю.
Признаюсь по секрету: порой у меня мелькает мысль, а не поработать ли этот годик? Может, через год и определится мое настоящее призвание? Сестра Оксана усиленно приглашает в детский сад воспитательницей. Детей я люблю, в классе это все знают. Недаром некоторые подружки посмеиваются надо мной добродушно: «Иди, иди, Лен, в детсадик, мы будем сдавать тебе свою детвору!» Мне кажется, малышам со мной было бы хорошо.
Ну, хватит о себе. Уже восьмой час вечера, в десять зайдут ребята из нашего класса — собираемся на море. Мы уже несколько вечеров ходили купаться. Море тихое, вода теплая, добрая. Даже не хочется выходить на берег.
Посылаю вырезку из журнала о семнадцатилетней девушке Юлиане из Лимы, чудом уцелевшей в авиационной катастрофе. Из 86 пассажиров лишь она одна осталась живой, когда самолет, в который попала молния, рухнул на тропический лес. Девять дней девушка брела по джунглям, отбиваясь от москитов, не имея с собой никакой провизии. На каждом шагу ей могли повстречаться и удавы, и черные пантеры, и гигантские пауки… Она уже начинала отчаиваться, когда увидела трех индейцев, охотившихся в джунглях на уток.