— Это рассмотрите позже.
— Тира-ан, — скорбно протянула Варя, и они с Марго проследовали в гардероб, где, разумеется, задержались возле зеркал.
Когда друзья поднялись наверх, Герасим вручил каждому по билету.
Пройдя сквозь контроль, Павел огляделся.
— Мы как, сразу в Итальянский дворик или сперва походим?
— Сначала, думаю, лучше во дворик, — сказал Иван. — Надо изучить обстановку. А если останется время, походим.
— Тогда нам направо, — скомандовал Герасим, которого дедушка Лев-в-квадрате начал водить сюда чуть ли не с пеленок.
— А то мы не знаем, — возмутилась Варя, которая тоже была тут несколько раз.
— По тебе никогда заранее не поймешь, что ты знаешь, а чего не знаешь, — откликнулся Каменное Муму.
— Уж как-нибудь, Герочка, знаю не меньше тебя, — сказала Варвара.
— Только не в этом музее, — высокомерно изрек Муму.
— Можно подумать, что ты единственный сюда ходишь, — не сдавалась девочка.
— Я сюда хожу систематически, — менторским тоном заявил Герасим.
— А может, я тоже систематически, — почему-то стало обидно Варе.
— Хватит, — вмешался Луна. — После друг друга проэкзаменуете по части знания музея.
Миновав билетершу, Команда отчаянных вошла в просторный, с высокими сводами Итальянский дворик.
— Это алтарь, — указав на черное готическое сооружение, тоном экскурсовода произнес Герасим. — Средневековый.
— А вот и неправдочка твоя, Мумушечка, — с мстительным видом заявила Варвара. — Это просто слепок.
— А я разве сказал, что он подлинный? — ринулся в новую полемику Герасим.
— Естественно, сказал, — с кротким видом подтвердила Варя. — Как же еще понимать твои слова, что алтарь средневековый?
— Тупая совсем? — разозлился Герасим. Голос его эхом пронесся по гулким сводам Итальянского дворика. — Тебе что, дурья башка, сказано? Сам алтарь средневековый. А это — гипсовый слепок!..
— Молодой человек, — подошла к ним строгая смотрительница зала. — Кричать можете на улице. А это музей.
— А я не кричу, — угрюмо воззрился на нее сверху вниз высоченный тощий Муму. — Я, между прочим, как раз про этот дворик и объясняю.
— Да, да, — с ангельским видом обратилась к смотрительнице Варвара. — Он, знаете ли, сеет среди нас разумное, доброе, вечное.
— В таком случае, сей потише, — строго свела брови смотрительница и вернулась к своему стулу.
— Слышал, Герочка? — кинула на него ехидный взгляд Варя. — Сей потише.
Все, кроме Муму, засмеялись. А он мрачным голосом произнес:
— Весельчаки.
— Ты лучше не выступай, — хлопнул его по плечу Иван, — а веди нас к Льву-в-квадрате, то есть, тьфу, — поправился он, — я имел в виду льва Донателло.
— Самому бы уже пора знать, где находится лев Донателло, — назидательно проговорил Муму. — И вообще, к вашему сведению, полное название этой скульптуры не просто лев, а «Флорентийский лев».
— Какая нам в данном случае разница? — спросила Марго.
— Большая, — буркнул Герасим.
— Очень большая, Герочка, или не очень большая? — продолжала подкалывать его Варя.
Однако Каменное Муму не удостоил ее ответом. Круто взяв влево, он решительным шагом двинулся к симпатичному мраморному, а точнее, гипсовому под мрамор льву, который находился рядом с лестницей, ведущей на верхнюю галерею дворика.
Ребята остановились.
— «Флорентийский лев» Донателло…
Герасим явно хотел вновь блеснуть эрудицией, однако нечуткий и бесчеловечный Луна решительным жестом остановил его:
— Герка, всю художественную историю этого льва ты нам изложишь потом.
Каменное Муму досадливо поморщился, однако и сам понял, что сейчас надо заняться другими проблемами.
Команда отчаянных огляделась. Кроме них и служительницы, в Итальянском дворике сейчас находилось всего три человека, лениво бродивших в разных частях зала.
— Негусто тут с посетителями, — с досадой прошептал Луна.
— А на фига тебе много? — не дошло до Герасима. — Меньше народа, больше кислорода. И того, кто придет, сразу заметим.
— Да-а, да-а, — протянул Луна. — И он тоже сразу нас заметит.
— Если Герочка больше не будет орать, не заметит, — с уверенностью произнесла Варя. — Подумаешь, ходим-смотрим. Обыкновенные школьники на экскурсии.
— Для экскурсии нас слишком мало, — тут же возразил Герасим. — И экскурсовода нету.
— А если мы от группы отбились? — посмотрела на него Варя.
— Знаете, по-моему, безопасней подняться на второй этаж, — осенило Маргариту. — И нас не видно, и весь дворик оттуда как на ладони.
— Правильно, — улыбнулся Луна и первым пошел вверх по красивой лестнице из мрамора.
Остальные последовали за ним. Однако, оказавшись наверху, Команда отчаянных сделала неожиданное открытие: дворик просматривался отнюдь не весь. Обзору мешала массивная мраморная балюстрада. В частности, «Флорентийского льва» видно не было.
— Ситуация, — разочарованно бросил Иван.
— Спокойствие, только спокойствие, — голосом Карлсона из мультфильма отозвался Луна и попятился вдоль балюстрады. Дойдя почти до конца ее, он издал тихое восклицание:
— Ура! Отсюда все видно.
Друзья не успели еще подойти, как Луна вдруг приложил палец к губам и жестом подозвал их к себе. Едва все приблизились, он прошептал:
— Смотрите. Уже идет.
Глава III ИТАЛЬЯНСКИЙ ДВОРИК
Возле «Флорентийского льва» стояла, нервно озираясь по сторонам, невысокая худенькая женщина средних лет. Похоже, она кого-то высматривала среди малочисленных посетителей. Внимательно оглядевшись, женщина явно потеряла интерес к присутствующим в зале и посмотрела на часы.
— Павла ждет, — шепотом произнесла Варя.
— Ждет, но не дождется, — тоже шепотом откликнулся Павел.
Женщина вновь огляделась и опять посмотрела на часы.
— Чего она так нервничает? — пожал плечами Герасим. — До пяти еще целых двадцать минут.
— Действительно, — в свою очередь удивился Иван. — Обычно на такие встречи заранее не приходят.
— А вдруг у нее часы спешат? — предположила Марго.
— Когда идут на тайные встречи, часы обычно проверяют, — с уверенностью произнес Муму.
— Ну, а она, может, не проверила, — вполне допускал такое Луна. — Только мне вообще-то казалось, что на встречу явится какой-нибудь мужчина.
— Мужикам удобнее воровать картины, — согласился Иван.
— Почему это? — возмутилась Марго. — Такая вот маленькая скромная женщина наверняка меньше привлечет внимание охраны, чем, например, здоровенный мужчина.
— Я думаю, они как замыслили, — вдруг возникла версия у Герасима. — Ты, Пашка, а вернее не ты, а тот, кого она ждет, должен вырубить сигнализацию и срезать картину с подрамника. А вот она, — указал он взглядом на нетерпеливо переминающуюся с ноги на ногу женщину, — убежит с бесценным полотном куда-нибудь в туалет и там сквозь окошко вылезет на улицу.
— С чего ты взял, что тут в туалете окошки есть? — поинтересовался Иван.
— По-моему, есть, — ответил Муму.
— Нету, — тоном, не допускающим возра-
жений, произнесла Варя. — Туалеты тут в подвале.
— Слушай, Варька, — раздраженно изрек Герасим. — Чего ты ко мне пристала с этими туалетами? Нет в них окон, и не надо. Зато в других местах полно. И вообще я к тому, что эта женщина пролезет в любую щель. Комплекция у нее такая… субтильная.
— Сам ты, Герка, субтильный, — усмехнулась Варвара.
— Нет. Самый субтильный у нас я, — стремясь прекратить бесполезный спор, похлопал себя по животу Луна. Собственные объемы ничуть не огорчали его. Он искренне полагал, что «мужчины должно быть много».
— Ребята, смотрите, смотрите, — с волнением прошептал Иван. — По-моему, этот тип нарисовался.
Команда отчаянных едва верила собственным глазам. К женщине подошел мужчина в джинсовой куртке.
— Ой! Сережка! — громко воскликнула она и повисла у него на шее.
— Это не он и женщина не та, — разочарованно сказал Муму.
— Смотря, с чьей точки зрения не та, — откликнулась Варя.
— Разумеется, с нашей, — буркнул Муму. Варвара молчала. Возразить было нечего. Для
тайного и коварного замысла встреча получилась чересчур уж бурной.
— Мимо тазика, — подвел итог Иван.
— Теперь хоть понятно, почему эта тетка явилась настолько раньше, — обратился к друзьям Луна.
— Нет, братцы, — внимательно смотрела Марго на удаляющуюся от льва парочку. — Она пришла вовремя. Вон Сереженька-то не заставил себя ждать.
— Вовремя — не вовремя, — проворчал Герасим, которому было до боли жаль своей замечательной версии по поводу хитрой субтильной женщины, выносящей украденные шедевры сквозь любую щель.
— Да ты не расстраивайся, — вполне понял причину его недовольства Луна. — Может, опять какая-нибудь женщина придет.
Муму промолчал. Друзья еще какое-то время стояли у балюстрады. Наблюдать отсюда и впрямь было удобно. Павел поглядывал на часы. Когда до условленного времени осталось всего три минуты, мальчика осенило:
— Ребята, кому-нибудь надо спуститься.
— Зачем? — уставились на него остальные.
— А вы не допускаете, что настоящего Павла все-таки предупредили, — отвечал Луна. — Например, этому типу, который случайно нарвался тогда на меня, тюкнуло в голову еще что-нибудь уточнить. Он снова набирает телефон Павла, а тот смотрит, как баран на новые ворота.
— По телефону смотрит? — перебил дотошный Муму.
— Ну, слушает, как баран новые ворота, — отмахнулся Павел.
— Еще лучше, — убийственно мрачным голосом произнес Муму. — «Слушает новые ворота».
— Герка, не придирайся к словам, — нахмурился Павел. — Времени нет. В общем, если такое случилось, Павел уже предупрежден и, конечно, явится на встречу.
— Ну, да, — округлились и без того огромные глаза у Марго. — А если их там будет двое, они наверняка начнут говорить. И мы что-то узнаем.
— Именно, — кивнул Павел. — Варька, Марго, дуйте вниз и крутитесь возле этого самого льва. Если встреча состоится, ловите каждое слово. Остальные вместе со мной остаются здесь. А как только эти типы куда-нибудь пойдут, мы спустимся и последуем за ними.
— Ясно, — кивнули девочки и торопливо сбежали по лестнице вниз.
Стоящие наверху увидели, как Марго и Варвара, чуть задержавшись возле «Флорентийского льва», с равнодушным видом проследовали дальше, затем вернулись, прошли мимо льва в обратном направлении, поглядели на статую Микеланджелова Давида, затем на слепок золотых врат собора во Фрейберге, оттуда направили стопы к алтарю и так далее и тому подобное. Ни дать ни взять две подружки, отбившиеся от школьной экскурсии, чтобы спокойно поболтать. Павел переглянулся с друзьями.
Девчонки вели себя именно так, как надо. Дело оставалось за малым. А именно, чтобы неизвестные встретились. Или хотя бы один из них пришел к «Флорентийскому льву» Донателло.
Внимательно следя за девчонками, изображающими оживленную беседу, Луна одновременно продолжал поглядывать на часы. Когда минутная стрелка подошла к двенадцати, он шепнул друзьям:
— Время.
И почти тут же возле льва возник высокий худощавый мужчина неопределенного возраста с редкой и блеклой шевелюрой. Девчонки тоже его заметили и, остановившись неподалеку, делали вид, будто продолжают что-то обсуждать.
Остановившись возле льва, мужчина посмотрел на часы, едва заметно передернул плечами и, запихнув руки в карманы брюк, начал лениво оглядываться.
Луна на всякий случай тоже огляделся. На балконе, кроме ребят, сейчас никого не было. Хотя не совсем так. Из соседнего зала появился интеллигентного вида старичок в очках, с седой бородкой, аккуратно подстриженной клинышком, и тросточкой. Выйдя на балкон, он приблизился вплотную к балюстраде и, привстав на цыпочки, заглянул вниз. Однако ему мешал слишком маленький рост. Судя по всему, не увидев того, что хотел, старичок, стуча тросточкой по мраморным ступеням, начал торопливо спускаться.
— Вот вам и Пашка, — усмехнулся Иван.
— Староват оказался Пашка, — резонно заметил Луна. — Таких обычно называют по имени-отчеству и на «вы».
— Может, тот, кто к тебе попал, такого же возраста, — предположил Ваня.
— Кто знает, но сомневаюсь, — не верилось Павлу.
— А если даже и не такого, то, вероятно, этого старикана не уважает, — вмешался Герасим. — Вот и зовет его просто по имени и на «ты». А между прочим, для конспирации такой дед очень в кассу. Кто его в чем заподозрит?
Интеллигентный дедуля, достигнув середины лестницы, вновь принялся глядеть вниз. Кажется, результаты наблюдений крайне вдохновили его. Потому что оставшиеся ступеньки он преодолел с утроенной скоростью.
— Видали? — шепнул Герасим. — Старикан опоздал, а теперь на встречу торопится.
Достигнув последней ступеньки, дедуля качнулся и едва не упал.
— Только бы дошел до места, — усмехнулся Иван.
— Нашли кого присылать, — с возмущением проворчал Герасим. — Куда ему грабить музеи!
— Почем мы знаем, может, он у них какой-нибудь ценный старый кадр, — возразил Павел.
— Насколько ценный, это еще вопрос, — отозвался Ваня. — Но что старый, сомнению не подлежит. Того и гляди, рассыпется.
«Старый ценный кадр», к счастью для себя, удержавшись на ступеньке, а потому не рассыпавшись, засеменил прямиком к «Флорентийскому льву». Тут троих друзей ожидало ужасное открытие. Пока их взгляды были прикованы к старичку, блеклый мужчина и девчонки исчезли в неизвестном направлении.
— Бежим! — взвыл Герасим и первым бросился к лестнице.
— Тихо ты, идиот, — еле успел ухватить его сзади за свитер Луна. Иначе Муму неизбежно привлек бы к себе внимание всего Итальянского дворика.
Герасим пытался вырваться. — Там же девочки совершенно одни. Бежим.
Павел вцепился ему в одно плечо. А за другое Герасима держал Иван.
— Ничего с девчонками не сделается, — спускаясь по лестнице, шепотом увещевал Луна. — А вот на тебя уже снова служительница косится.
Это было совершеннейшей правдой. Та самая пожилая женщина, которая совсем недавно посоветовала Муму «сеять тише», кидала на него возмущенные взгляды и с осуждением покачивала головой. Мол, вроде уже не маленький, а в «храме искусств» совсем вести себя не умеет.
— Плевал я на эту мымру. Дело важнее, — буркнул Герасим.
Спустившись вниз, ребята с облегчением вздохнули. Девчонки были в зале. И блеклый тип тоже. Они стояли прямо под балконом. Мужик — по одну сторону колонны, а Марго и Варя — по другую. Потому их и невозможно было разглядеть с балкона. Блеклый мужик, украдкой кидая взгляды по сторонам, разговаривал по мобильному телефону.
Глаза у мальчиков разбегались. Теперь важно не упустить из виду и старичка. Тем более что мужика с мобильником пока контролируют девчонки. Кто знает, вдруг дедуля действительно какой-нибудь «старый кадр» и совсем не случайно застыл сейчас возле льва? Если так, то следовало признать за ним выдающееся актерское дарование. Ибо дедушка столь восторженно разглядывал скульптуру, будто ему за всю жизнь не попадалось ничего прекраснее. Иван даже подумал: «А может, этот старикан и есть тот самый, который ждет Павла?» Он шепотом поделился своими соображениями с друзьями. Луна ответил:
— Почему бы и нет?
Мизансцена пока не менялась. Блеклый вещал что-то в свой телефон. А старичка целиком и полностью поглощала копия Донателло. Ясно, что кто-то из этих двоих остановился возле льва по чистой случайности. Но кто?
В следующее мгновение и «старый ценный кадр», и мужик с мобильником одновременно пришли в движение. И даже направились в одну сторону. Мальчики, не зная, что и подумать, застыли на месте. Из ступора их вывели Варя с Марго.
— Чего стоите? Скорее за ним. Иначе упустим.
— Кого из них? — тупо уставился на девчонок Муму.
— Естественно, мужика с телефоном, — скороговоркой прошептала Марго.
Варя уже на ходу не преминула добавить:
— Дурак ты, Мумушечка!
Герасим побледнел от ярости, однако даже ему сейчас было не до пререканий.
Старичок и блеклый мужик одновременно достигли арки, но, пройдя сквозь нее, направились в разные стороны. «Старый кадр» засеменил в направлении Греческого дворика. А мужик с телефоном направился к выходу, а оттуда — в гардероб.
— Скорей, скорей! — поторапливали девчонки.
— Почему вы знаете, что это не другой? — заклинило на старичке Муму.
— Потому что весь разговор его слышали. — Варвара теперь почти бежала вниз.
— И что же это был за разговор? — приспичило именно сейчас все узнать Герасиму.
— После скажем, — откликнулась Марго. Блеклый мужик уже торопливо натягивал
пальто. Ребята, подбежав к своему гардеробщику, протянули ему сразу все номерки.
— Тут, между прочим, музей, а не школа, — проскрипел гардеробщик. — Ну-ка построились в очередь. Обслуживать буду по одному.
— Ой, нам очень надо побыстрее, — похлопала длинными ресницами Варя.
— Это еще почему? — по-прежнему суровым тоном осведомился гардеробщик, однако Варвара явно его смягчила.
— Нас мой дядя ждет, — зачем-то встрял в разговор Герасим.
Лицо гардеробщика посуровело. Реплика Ге: расима явно свела к нулю все Варины старания.
— Подождет дядя, не развалится. А у меня не десять рук. И вообще я на работе.
— Чем столько лишних слов тратить, лучше скорее бы обслужили, — еще сильней обострил ситуацию Каменное Муму.